При дамах

Тамъ находились Ерогинъ съ Еленой Николаевной. Ерогинъ разслышалъ свое имя и узналъ расплесканный см?хъ Бобылкова. Это его заинтересовало.

– Съ к?мъ тамъ Бобылковъ? – спросилъ онъ татарина.

– Съ господиномъ Козичевымъ, – отв?тилъ тотъ.

Елена Николаевна при имени Козичева слегка побл?дн?ла.

– А еще кто съ ними? какая дама? – быстро обратилась она къ татарину. Тотъ замялся, опасаясь назвать при Ерогин? Вассу Андреевну.

– Даму не знаю-съ; незнакомая… – проговорилъ онъ.

– Позови сюда Бобылкова, – приказалъ Ерогинъ.

Черезъ минуту Бобылковъ, скрывая подъ улыбкой мелькавшую на его лиц? озабоченность, вошелъ въ кабинетъ.

– В?дь вы должны были съ нами об?дать, какъ же это вы къ Козичеву пристроились? – строгимъ тономъ накинулся на него Ерогинъ.

– Съ к?мъ Козичевъ? какая тамъ дама? – еще строже обратилась къ нему Елена Николаевна.

Бобылковъ немножко растерялся, но тотчасъ оправился.

– Ахъ, Боже мой, в?дь я десять разъ про васъ спрашивалъ, а эти дурачье отв?чали, что васъ еще н?тъ, – сказалъ онъ почти негодующимъ тономъ. А къ Козичеву я заглянулъ на минутку.

– Кто съ нимъ? – подступила къ нему Елена Николаевна.

– Не знаю, представьте себ? – не знаю; какая то графиня…

– Что вы врете! Говорите сейчасъ.

– Голубушка, какъ я скажу? Графиня, полька какая-то…

Елена Николаевна поднялась и съ р?шительнымъ видомъ направилась къ дверямъ. Бобылковъ схватилъ за руку Ерогина.

– Голубчикъ, не пускайте ее… Я вамъ объясню: тутъ Васса Андреевна васъ розыскиваетъ, а Козичевъ нарочно затащилъ ее въ кабинетъ, чтобъ я усп?лъ васъ предупредить… – говорилъ онъ.

– А, такъ это Васса Андреевна! – вскричала Елена Николаевна, и выскочивъ въ корридоръ, вб?жала въ сос?днiй кабинетъ.

Бобылковъ и Ерогинъ вошли всл?дъ за нею. Они вид?ли, какъ Васса Андреевна поднялась съ дивана, потомъ всталъ Козичевъ, потомъ произошло какое-то быстрое общее движенiе. Елена Николаевна кричала, Васса Андреевна кричала. Потомъ послышался не то звонъ разбитаго стекла, не то трескъ сломаннаго в?ера. Ерогинъ двинулся впередъ, и на минуту заслонилъ вс?хъ своимъ плечистымъ туловищемъ.

– Mesdames, какъ вамъ не стыдно… – басилъ онъ.

Бобылковъ, въ сторон?, б?галъ смущенными и жадно-любопытными глазами, и повторялъ не то сокрушенно, не то восторженно:

– Какой историческiй день! Боже, какой историческiй день!