Финал роковой проститутки

Между делом, изувер принялся подготавливать погребальные принадлежности. Для этой цели, перед самой топкой, на ее уровне, он установил переносные медицинские носилки так, чтобы они располагались параллельно полу. Если положить на них человеческое тело, оставалось только открыть топку, переложить один конец носилок на ее край, а другой подать вперед и следы преступления навсегда скроются в безжалостном огне.

За таким занятием его и застала очнувшаяся девушка. Чуть приоткрыв один глаз, она молча наблюдала за приготовлениями садиста. То, чем он собирается завершить свое действие, сомнений не вызывало. Екатерину охватил удушающий ужас, она стала задыхаться. Грудь ее «сдавило» словно тисками, легким не хватало воздуха. Дыхание ее участилось, что привлекло внимание Мухротова.

– А, очнулась, – хриплым скрипучим голосом, который Ветрова слышала первый раз в жизни, сказал хозяин кочегарки, наводя в полумраке прокопченного помещения своим видом еще больший кошмар, – сейчас мы с тобой позабавимся. В прошлый раз нам помешали, и мы не успели закончить, но теперь не переживай, все пройдет спокойно.

У Екатерины «кровь стыла в жилах», и действительно было от чего ужаснуться. В потолке мрачной детдомовской котельной горела всего одна покрытая сажей лампочка, излучая свет необходимый только для того, чтобы чуть «разогнать» темноту, создавая легкий сумрак. В этом полумраке передвигалось существо, больше напоминающее гориллу, чем человека, при этом его перекошенное на одну сторону тело, с таким же деформированным лицом, придавали ему довольно зловещее выражение. При такой декорации и внешних данных этого некого подобия человека, чувство страха невольно бы закралось и в сердце видавших виды зрелых мужиков. Перед ним же находилась, еще до конца не сформировавшаяся, девушка. Его ужасающий образ, заканчивало прокопченное лицо, с наростом над глазом, который выглядел, как рог служителя преисподней.

Обладая недюжинной силой, Гаврила легко поднял свою жертву, как следует встряхнул ее, и убедившись, что она находится в сознании принялся готовиться к своему грязному делу. Как и в прошлый раз, наблюдая страдания угнетенной личности, он постепенно начал входить в состояние экстаза. Для того, чтобы получит наслаждение, истязателю обязательно требовалось видеть страх своей мученицы.

Екатерина давно поняла это и решила подыграть Мухротову, намереваясь таким образом, как можно дольше оставаться в сознании. Наполнив глаза слезами, что в принципе при подобных обстоятельствах было не трудно, она запричитала:

– Дяденька, пожалуйста, пощадите меня, я больше так не буду. Я сама буду к Вам приходить, только не убивайте меня.

Делала она это так естественно, что глаза мучителя постепенно загорались, обретая «стеклянное» выражение. Чем больше Катя плакала и причитала, тем сильнее тот кайфовал. Расчет девушки был в том, чтобы «зверь» не стал ее душить, и не «лишил тем самым чувств», но она просчиталась, очевидно, для полного эффекта ему это действие было совершенно необходимо, поэтому, Гаврила подошел к девушке, одной рукой сжал ей горло, другой оперся на кушетку, и только услышав, как та захрипела, и увидев, что закатываются ее глаза, стал над ней измываться.

Ветрова понимала, что вот-вот потеряет сознание, но все же понимала, что ей необходимо дать мучителю войти в состояние транса, поэтому всеми силами стараясь не «отключиться», терпела его издевательства. Екатерина предоставила «страшиле» полную свободу, и только, когда тот полностью погрузился в состояние эйфории, начала действовать.

Она всегда понимала, что если этот «дьявол» положил на нее глаз, и ему не удалось ее убить первый раз, то все равно он не успокоится, и следующей встречи не избежать – вот она к ней и подготовилась. В ее курточке, которую, опять же, по счастливой случайности, с бесчувственного тела, не снял истязатель, в специальном кармашке, по самому нижнему ободку, где должен располагаться стягивающий шнурок, находилась игловидная заточка. При необходимости, она легко, за секунду, извлекалась и была совершенно незаметна постороннему глазу.

Как только тело Мухротова стало энергично дергаться, от получаемых в ходе экстаза конвульсий, девушка, натренированным движением, извлекла свое оружие, и стала наносить многочисленные удары в тело мучителя, целясь в сердце. Тот дико взвыл, как простреленный на охоте волк. Он понял, что это его конец, но было уже слишком поздно. Ветрова продолжала вонзать в него свой игловидный предмет до тех пор, пока тело его не «обмякло». Сколько раз, она воткнула в него самодельное чуть утолщенное шило, Катя вряд ли ответит. Может двадцать, а может тридцать. Поскольку орудие убийства было тонким, то кровь из тела не вытекала.

Как только тот «испустил дух», она брезгливо сбросила с себя ненавистное «животное» и села на кушетку, чтобы отдышаться, успокоиться и собраться с мыслями. Постепенно «приходя в себя», наша героиня, покурив, обратила внимание на приготовленные для нее носилки.

– Так ты хотел меня поджарить, – произнесла она, обращаясь к трупу, – в таком случае хоть я и девушка, но позволь уступлю тебе свое место.

С этими словами она подтащила тело Мухротова к носилкам. «Гуляющий» в крови адреналин придал отважной воительнице сил, и она, пусть и с трудом, но затащила ненавистного ей человека на ручное переносное устройство. Далее немного отдышавшись, она открыла топку, из которой ее обдало жаром. Находится рядом было вполне возможно, и Екатерина поставив на край один конец носилок, сама взялась за другой и тычковыми движениями стала продвигать их вперед. Поскольку Гаврила Спиридонович, кроме всего прочего, к нижней части этого устройства привязал две доски, то оно двигалось довольно легко. Практически без особого труда Ветрова затолкала своего врага внутрь, совершив его кремацию.

Прощальных слов для злодея не нашлось, и девушка поспешила захлопнуть топочную заслонку. Только после этого она наконец почувствовала, как кружится ее голова, а в области желудка почувствовала неприятные позывы. Она тут же бросилась на улицу, где немедленно освободила свой желудок от накопившихся там рвотных масс. Закончив очищение организма, Екатерина вернулась в помещение кочегарки, открыла топку, и убедившись, что кошмар ее детдомовской жизни полностью уничтожен, выбрала себе прямой металлический прут, диаметром двенадцать миллиметров и длиной около шестидесяти сантиметров, после чего уверенно отправилась к зданию детского дома.

Глава 10. Побег

Уже подходя к воротам, девушка поняла, что потеряла ключи. У нее давно созрела идея бегства из детского дома, и сейчас был момент, как нельзя более подходящий. Однако она не могла уйти не поквитавшись с директрисой. Кроме всего прочего ей необходимо было собрать свои вещи, среди которых были и дорогие ее сердцу предметы. Именно поэтому она решила во-что быто ни-стало проникнуть на территорию учреждения, и пока «кровь кипит в жилах», исполнить задуманный ею план мести.

Ветрова дождалась, когда к ограде подъехала хлебная машина, и пока ее пропускали, прицепилась к ней сзади, и вот в таком не совсем удобном положение, но достаточно легко пробралась во владения детдома.

Там она сразу же отправилась в свою комнату, где наспех собрала все, что ей было нужно. Затем зашла в туалет к мальчикам, где в предбаннике спрятала свое орудие. Утренний туалет уже закончился и Екатерина не переживала, что кого-нибудь встретит. Злыднева всегда приходила рано, и будучи уверена, что та уже в здании, мстительница отправилась к ней. С «выпученными» глазами, забежав в кабинет руководителя заведения, тяжело дыша, срывающимся голосом Катя скороговоркой произнесла:

– Маргарита Павловна, быстрей, там мальчишки в туалете дерутся, сейчас поубивают друг друга.

Директор очень удивилась именно такому поведению этой воспитанницы. От кого угодно, но только не от нее заведующая никак не ожидала, что та станет хлопотать за чью-то безопасность, так-как сама была беспощадной «воительницей». Однако размышлять времени не было, вид просительницы и ее слова были настолько серьезны, что не расспрашивая о подробностях, пожилая женщина сказала:

– Ну, что ж пойдем посмотрим, что там случилось.

– Быстрей, быстрей, – не унималась Ветрова, – они убьют один другого, я такой драки еще никогда не видела.

«Купившись» на обман, Злыднева пошла вслед за девушкой. Когда они оказались в туалете, директриса прошла вперед, а Екатерина чуть замешкалась в смежном помещении.

– Ну, и где тут дерутся? – произнесла заведующая.

– А вот где!

Этот возглас услышала Маргарита Павловна сзади себя, и одновременно с этим почувствовала, как сзади на ее голову обрушилось, что-то настолько тяжелое, что резкая боль, сопровождающаяся мучительным головокружением, сковали ее тело, заставляя опуститься на колени. Женщина обхватила голову руками, пытаясь таким образом сконцентрировать свое внимание, но в этот момент почувствовала, как чья-то достаточно сильная рука схватила ее за волосы и потащила к одному из унитазов. Там руководительница почувствовала еще один подобный удар, после чего тело ее полностью расслабилось, уже не в силах сопротивляться.

Екатерина, а это была именно она, увидев, что Злыднева больше не борется, окунула ее несколько раз головой в унитаз, приговаривая:

– Я же говорила тебе, «мразь», что ты за все ответишь, а ты мне не верила, так вот напейся же теперь – до сыти.

В ходе своей пытки, она поочередно производила спуск воды, пока тело ее врага полностью не обмякло и женщина не потеряла сознание. Только после этого посчитав, что бывшая «надзирательница» свое получила полностью, отпустила ее, и бросила бесчувственное тело на пол. Подняв с пола, упавшие в ходе экзекуции ключи, мстительница бегом проследовала в директорский кабинет, где отперла металлический сейф и достала оттуда свои документы. Ни секунды немедля, Ветрова бросилась в детские апартаменты.

Зайдя в комнату, где уже были собраны необходимые для побега пожитки, она резко обратилась к Даше:

– Дай мне твой ключ. Срочно!

– Но зачем? – неуверенно попыталась спросить подруга.

– Давай сюда! Быстро! – «метая глазами молнии» произнесла «атаманша», и потом более мягко добавила, – сама скоро все узнаешь. Ключ найдешь в траве, возле ворот, справа.

Получив искомый предмет, Ветрова выбежала на улицу, где миновав ограду выполнила обещание и бросила отмычку на землю. Далее она направилась к автотрассе, где легко (не удивительно почему) «поймала» попутную машину и отправилась на ней в сторону областного центра.

Оказавшись в городе, девушка, видевшая его до этого только из окна детдомовского автобуса, когда их возили на различные развлекательные мероприятия и экскурсии, была поражена всем великолепием и притягательной силой, которые, проникая в сознание, завораживали, пленяли и уже не отпускали, подчиняя себе все существо, заставляя становиться частичкой этого ни с чем не сравненного многообразия.

Какое-то время Екатерина бродила по улицам, восторгаясь величием этого славного «исполина», но постепенно ее помыслы о прекрасном стали сменяться размышлениями о делах насущных. Она вдруг отчетливо поняла, что у нее совершенно нет денег, а город диктовал свои условия, и определенно найти еду, не заплатив за нее, вряд ли получится. Знакомых и родных у Кати не было, и куда податься дальше она совершенно не знала.

Голод становился все сильнее, и в голову беглянки не приходили никакие мысли, как можно поправить свое положение. Так она ходила вплоть до самого вечера, пока не попала на одну из центральных улиц, где прямо у здания местного отдела милиции, заметила разряженных и разукрашенных девиц. Устав от тяжелого дня Ветрова села на дорожное ограждение и принялась за ними наблюдать.

На дворе стоял 1989 год, криминальная обстановка внутри страны все больше выходила из-под контроля, стали популярными такие виды заработка, как рэкет, кражи, ну и конечно же проституция. «Ночные бабочки» постепенно обзаводились клиентами и расходились, освобождая занимаемое ими пространство.

Екатерина, наблюдая за происходящим, начинала догадываться о профессии, которую представляли собой эти «барышни». Вдруг возле нее остановился автомобиль. Из окна выглянул представительный, хорошо одетый мужчина. Он спросил:

– Работаешь?

– В смысле? – искренне удивилась девушка.

– Я неплохо заплачу, – продолжал настаивать водитель.

– А сколько? – начиная догадываться о его намерениях, поинтересовалась еще недавняя воспитанница детского дома.

Ей очень хотелось кушать и заработать на том, чтобы еще и получить удовольствие, по ее мнению было не самой плохой идеей.

– Четвертной, – убедительно произнес незнакомец.

Четверной – это двадцать пять рублей. В те времена это были очень неплохие деньги. Средняя зарплата рабочего составляла около ста рублей, и заработать четвертую часть этой суммы за то, чтобы тебе же доставили удовольствие было, для вырвавшейся на свободу беглянки, делом превосходящим все ее ожидания.

Однако оказалось не все так просто, деньги действительно пришлось отрабатывать, кроме нормального секса, пришлось заниматься еще и оральным, а это занятие показалось новоявленной жрице любви не совсем приятным, лучше даже сказать, совсем не приятным, но делать было нечего, другого источника доходов она себе не представляла, поэтому, пусть и с некоторым отвращением, но исполнила все, что от нее требовалось. Венцом ее опыта в этой, такой до этого необычной для нее, работе, была хрустящая денежная купюра фиолетового цвета.

Молодая девица тут же отправилась в ближайшее кафе, где на полтора рубля наелась до отвала. Переночевать она решила на вокзале. Там ей также предлагали заработать, но Ветрова посчитала, что одного раза за ночь для нее достаточно.

На следующий день Екатерина сняла квартиру за десятку в месяц и принялась строить планы на будущее. Каким образом она будет находить себе пропитание новоявленная путана больше не сомневалась, единственное она решила, что будет выходить работать только, когда у нее закончатся деньги.