На границе света и тени, моря и суши, земли и галактики

– Так, это констатация фактов, а каковы перспективы, товарищ генерал? – спросил генерал Бахметьев.

– Честно говоря, я надеялся, что мы их вместе определим сегодня.

– Правильно думали. Но для начала изложите ваш взгляд на перспективу дальнейшей работы на Украине. Не кажется ли вам, что майор Чернышёв исчерпал там свой ресурс?

– Разрешите, я выскажу своё мнение, товарищ генерал, – вступил генерал-майор Красовский.

– Да, конечно, Иван Милентьевич, прошу вас.

– С Чернышёвым я бы не спешил, он на месте сидит надёжно. Вспомните, с каким трудом нам удалось его внедрить. Активной работы у него в настоящее время нет, но разве мы не ожидаем пользы от спящих агентов? Он вроде бы и на виду, а вроде бы и в тени. После убытия Джеймса Кларка он стал первым секретарём консула, то есть продвинулся по службе. Компромата на него нет, и ему ничего не угрожает. Считаю, что отзывать его нет необходимости. Уж не буду говорить о ружье, которое висит на стене.

– Браво, Иван Милентьевич, как всегда, у вас железобетонная аргументация, – подытожил генерал Бахметьев. – Ну что ж, пройдёмся по моим родственникам дальше. Я имею в виду моего племянника Алексея Александровича Бахметьева, он-то как справляется с задачей?

– С основной задачей он справляется на «отлично». Побывал на двух предприятиях на практике по теме своего дипломного проекта, который защищает через месяц, и сомнений нет, что он его защитит, НО! – прибавил генерал-майор Сергеев.

– Что это за НО, товарищи генералы? Я вас не понимаю. Ну, радуйте дальше, генерал-майор, я вас слушаю.

– Любовь, товарищ генерал-полковник.

– Что-о-о? Он что, с ума сошёл, какая ещё любовь? Он что, полюбил американку?! – вскричал Бахметьев в гневе. – Ну, час от часу не легче. Завтра рапорт мне на стол, генерал Сергеев, я хочу знать подробности.

– Он у меня готов, – протягивая папку с бумагами, проговорил генерал Сергеев.

– Так, товарищи офицеры, что-либо срочное есть на сегодня? Нет, тогда все свободны до завтра.

Когда все вышли, он углубился в чтение рапорта, поданного генералом Сергеевым, написанного сухим протокольным языком.

США. Нью-Йорк, Бостон, Нью-Йорк.

Двойной агент Джеймс Кларк, псевдоним в ФСБ «репортёр», жил своей размеренной жизнью. По заданию конторы он в режиме «онлайн» через интернет по компьютеру изучал и готовил кандидата в студенты Алексея Бахметьева – по легенде, своего сына, родившегося на Кубе после его командировки в 1973 году, когда он и ещё три нелегала еле унесли ноги через Мексику после провала их резидента. Почти через год, а точнее через десять месяцев после их последнего разговора с Майклом, когда он был у них в гостях с Эмми, зазвонил телефон. После того, как он поднял трубку и попросил представиться звонящего, он услышал: «Здравствуй! Это я, папа, я только что прилетел из Мехико».

– Здравствуй, Мигеле, сынок! Ты где? – взволнованно спросил Джеймс.

– Я на выходе из аэропорта Джона Кеннеди, пап, только что прилетел, – ответил Алексей.

– Здорово, сынок. У тебя, наверное, много вещей, а чтобы тебе меня не ждать, возьми такси и езжай прямо ко мне по адресу: на углу авеню Коламбус и 89 Стрит района Верхний Вест-Сайд, я тебя встречу.

Всё шло по плану операции «Студент», и конспирация соблюдалась строго. Для всех он должен быть сыном Джеймса Кларка, кроме самых близких родственников: жены Эмми, дочери Дженис и особенно тёщи миссис Агнесс. Но они оба: и молодой, и не очень молодой Кларки – работали в разведке, и держать язык за зубами умели, и умели ориентироваться в меняющейся обстановке – каждый знал свою роль. Для ЦРУ и всех остальных они были отец и сын, а для родственников Джеймса Алексей был сыном лучшего друга Джеймса Кларка, погибшего в Гватемале. Но бережёного бог бережёт, поэтому лучшей страховкой было бы отвезти Алексея в Бостон, сдать документы в институт для поступления и поселить его в кампус. Медлить было нельзя, так как Дженис не терпелось приехать в Нью-Йорк к отчиму и проделать с его помощью ту же процедуру, только был выбран факультет «Медицинские технологии» в Нью-Йоркском университете. А чтобы исключить пересечение молодых людей, Дженис также надо было определить в кампус.

Учился Бахметьев младший под кураторством агента «репортёр». Джеймс Кларк опекал и помогал Алексею всесторонне, можно сказать, как сыну, и можно думать, полюбил его. Алексей иногда приезжал к нему в Нью-Йорк на выходные, а иногда Джеймс Кларк навещал его в Бостоне. Джеймс постоянно держал ситуацию под контролем все эти четыре года, и замыкавшиеся на него Дженис и Алексей ни разу не встретились и даже не догадывались о существовании друг друга. То, что от случайностей никто не застрахован, знает каждый разведчик, но при возникновении такого случая желательно вовремя как можно быстрее включиться в происходящее, выровнять ситуацию и по возможности всё же взять её под контроль – это классика, но, как правило, это происходит с вариациями, как и в этот раз. Приезд Алексея был запланирован, и на этот счёт Джеймс был спокоен. Ничего, часа два-три тот подождёт его, отдохнёт, чего-нибудь перекусит, послушает музыку или поспит. В основном его приезд был обусловлен получением и переводом денег на банковский счёт для непредвиденной оплаты работы в лаборатории или на поездку в лабораторию на предприятие в другой город. У него была самая ответственная пора, сбор материалов для дипломного проекта. На остальное Алексею хватало, потому что он учился, попав в число 58 % счастливчиков, студентов, которые прошли отбор исключительно по их личным качествам, таким как: уровень знаний, желание получать образование и развиваться, – а не по размеру счета в банке. Таким образом, он получал помощь, определённую студентам, у которых нет возможности оплачивать образование с учётом таких факторов, как: финансовое положение студента, заслуги перед институтом, академические успехи. В институте установлено правило: в праве претендовать на стипендии и гранты все равны – и граждане США, и иностранные студенты. В Массачусетском Технологическом Институте двери его открыты для всех тех абитуриентов, которые обладают талантом к обучению и имеют перспективы добиться успехов в науке. Здесь ценится умение человека мыслить, выходя за рамки стандартов, и при этом уметь выходить из сложных ситуаций оригинальным путём. Поводом для получения студентом стипендии может быть низкий уровень дохода членов его семьи (меньше 60 000 долларов в год). В случае если студент действительно талантлив, но не имеет возможности оплачивать собственное обучение, институт предоставляет возможность учиться бесплатно, проживать в общежитии (безвозмездно). Кроме того, тем, кому одобрена материальная помощь, даётся возможность бесплатного проезда и питания. Для этого студенту необходимо подтвердить своё право на получение материальной помощи, предоставив пакет документов: справка о доходах родителей и выписка из банка о состоянии счетов. Обо всём об этом в своё время позаботился Джеймс Кларк, оформив соответствующие документы. Ну, а уж саму учёбу должен был обеспечить Алексей, согласно операции «Студент». Поэтому свободного времени у Алексея было немного, и использовал он его со смыслом и по назначению: проводя свободное время в зале бокса и на прогулках вдоль берега реки Чарльз.

Алексей приехал вовремя. Консьерж, улыбаясь, протянул ему ключи и объявил, что мистер Кларк извиняется, что не смог предупредить. Он задержится до восемнадцати часов, а квартира в распоряжении Мигеле. Поблагодарив консьержа, Алексей поднялся в квартиру Джеймса Кларка. Последние три дня у него были особенно напряжёнными. Он недосыпал ночами, доводя своего кибера до требуемых параметров, которого он должен был представить своему куратору проекта, профессору Брауну, у которого принципом отношения к самостоятельной работе студента было: сначала практика, то есть товар лицом, а потом разговоры – то есть теоретические объяснения в решении вопросов изготовления изделия. С ним было и легко, и сложно работать. Профессор мог вообще не задавать вопросов, видя результат, а мог вывернуть наизнанку всю теоретическую подготовку студента, если ему что-либо не нравилось.

Алексей прошёл в квартиру, сел на диван и включил телевизор. О том, что он уже в квартире, он звонить Джеймсу не стал, это было лишнее, ведь было сказано, что он появится в восемнадцать часов, а сейчас было пятнадцать. Он нашёл какой-то музыкальный канал, откинулся на спинку дивана и незаметно заснул. А через полчаса ключ у консьержа от квартиры Кларка попросила молодая, лет двадцати-двадцати одного, стройная, среднего роста, красивая голубоглазая девушка с хвостом рыжих волос до плеч и с небольшим рюкзачком на спине. Она улыбнулась, озорно подмигнула уставившемуся на неё консьержу и весело спросила: «Папа дома?»

– Рад вас видеть, мисс Дженис, – улыбнувшись белозубой улыбкой, проговорил чернокожий, давно уже немолодой сухощавый мужчина. – Мистера Кларка дома нет. Он ушёл ещё утром и сказал, что будет вечером часам к восемнадцати. А у вас гость дожидается его уже как с полчаса.

– Как? – воскликнула девушка. – У нас в квартире чужой человек? Как же вы посмели дать ему ключи?

– Извините, мисс Дженис, но этот молодой человек вот уже на протяжении четырёх лет навещает мистера Кларка, и тот распорядился впускать мистера Мигеле беспрепятственно в любое время и даже в его отсутствие.

– Вот как? Мистера Мигеле? А кто он такой?

– Молодой человек лет двадцати семи, а может, двадцати восьми, по всей вероятности, студент. Да, скорее всего, студент – на клерка он не похож.

– Ладно, разберёмся, какой он студент и что он делает в квартире моего отца.

– Мисс, вы звоните, если что, а я буду готов сразу вызвать полицию.

– Хорошо, Баркли, но я думаю, сама справлюсь – проговорила Дженис и направилась к лифту.

Консьерж проводил её тревожным взглядом.

Дженис поднялась на этаж и тихо вошла в квартиру.

– Руки вверх, – услышал звонкий девичий голос Алексей.

Спросонья он не мог сообразить, в чём дело, увидев перед собой симпатичную стройную рыжую девицу, двумя руками держащую направленный на него кольт 1908 года, карманный пистолет. «Вот это фокус, – подумал Алексей. – Что это за овца и что она тут делает?» – пронеслось у него в голове.

– Вы кто такая? – начал он с вопроса, как учили в институте КГБ вести себя в такой ситуации.

– Да вы наглец, мистер студент, – ответила она. – Точно такой же вопрос я задаю вам. Что вы делаете в квартире моих родителей?

– Ваших родителей? Так, значит, миссис Эмели и мистер Кларк ваши родители?

– Ну, не ваши же!

– А вдруг я племянник кого-нибудь из них, тогда как?

– Вы что, хотите этим сказать, что вы дальний родственник, так что ли?

– Вы, милая леди, не допускаете этой мысли, а вдруг? И вы держите меня под прицелом. Опустите пушку. Я пошутил, конечно, никакой я не родственник, но как сын вашему отцу, он сам мне об этом сказал, потому что я сын, но сын его лучшего друга Даниэля Торреса, который спас ему жизнь, когда они работали вместе в Колумбии по ликвидации наркотрафика.

– Вот как? – воскликнула Дженис, опуская пистолет. – А теперь вы мне почти как брат, что ли?

– Ну, не совсем почти, а почти, и не брат. Я кубинец, а вы американка – высшая раса, куда мне до вас!

– Да, интересно получается, то вы почти родственник, а с ваших слов – теперь вы бедный родственник.

Алексей понял, этой красавице на язык лучше не попадаться, уж больно он у неё острый, к тому же она считает себя хозяйкой положения в своей квартире.

– Да вы присядьте, мисс, а то до прихода папы вы так устанете ждать, и спрячьте пистолет, а то батюшка ваш подумает, что я на вас нападаю или угрожаю вам. А ведь это не так, потому что у меня нет никакого оружия.

– У меня тоже нет, – сказала Дженис и выстрелила прямо в Алексея. Выстрел прозвучал громко, и Алексея обдало жаром искр, вылетевших из дула кольта. Это было так внезапно, что он не успел испугаться и напрячься от страха. С минуту стояла зловещая тишина. Алексей боялся пошевелиться. Он понял, что стреляли ему прямо в грудь, и он никак защититься не мог, но почему не было боли? Не было и крови, он не потерял сознание, только в голове било как молотком так, что казалось, череп вот-вот расколется.

Дженис стояла молча и растеряно, держа пистолет опущенным вниз, виновато и чуть не плача, глядя в упор расширенными от ужаса глазами в лицо Алексея. Она села на стул, бросила пистолет на стол, закрыла лицо руками и зарыдала, как ребёнок, совершивший непоправимую ошибку, подёргивая плечами и всем телом. Алесей сидел ошарашенный и ничего не мог понять: «В меня стреляли из пистолета почти в упор, но я живой и, по-моему, даже не ранен, значит, выстрел был холостым. Но почему рыдает эта красивая девушка?» Он пошевелил одним, потом другим плечом. Встал и прошёлся по комнате. Только теперь до его слуха стали доноситься рыдания Дженис.

Теперь он стоял в растерянности и не знал что делать. Ничего не понимая, он подошёл к Дженис сзади и обнял её за плечи. Она быстро вскочила со стула и, развернувшись, обхватила его за шею, затем она стала целовать его лицо, глаза и губы, увлажняя его своими слезами и непрестанно повторяя: «Простите меня, простите меня, ради бога, простите, я больше никогда, никогда так делать не буду!» А он гладил её по голове и говорил в ответ: «Не надо плакать, прошу вас, я же понимаю, что это была шутка. Как вас зовут?»