Ведун

Вовка совсем плохо выглядел: осунувшийся, глаза красные, небритый – что вообще для него нехарактерно. Невеста его за этим делом строго следила, малейшей щетины не переносила из-за нежной чувствительной кожи, так что он иногда по несколько раз в день брился. А тут…

– Живой?

– Живой, – кивнул я, усевшись напротив него. – Час как очнулся. Вчера вырубило наглухо, но дед откачал. Дождался, пока я оклемаюсь, и сам слег. Ты как?

– Все плохо, Саня! – Вовка оперся локтями о стол и с силой растер ладонями лицо, после чего повторил: – Все плохо! – От дурных предчувствий у меня что-то екнуло и сжалось внутри, и они тут же полностью подтвердились. – Один я остался! Родители, братан мой старший с семьей… Ирка (Вовкина невеста) тоже, из ее семьи вообще никто не выжил. – Звездец[9 - Звездец – здесь конец света, апокалипсис (в том числе, спровоцированный астероидом); провал, фиаско; всё – аллюзия к нецензурному ругательству.]. Но на этом плохие новости не закончились. – Дашка тоже одна осталась, Даня и родители мертвы. У Мамона отец и бабушка умерли, но хоть сестра с матерью выжили.

– Вот…! – выдохнул я потрясенно.

Прошлой… позапрошлой ночью веселились, приближающийся конец света отмечали. Вот он и наступил.

– Большой песец[10 - Песец – здесь: конец; провал, фиаско; всё – аллюзия к нецензурному ругательству.], Саня! У меня трупы соседей прямо на улице валяются, да и до тебя пока дошел – насмотрелся, не только они вне дома померли. И никого: ни скорых, ни полиции, ни МЧС. Телефон дохлый, связи вообще нет; телик тоже не работает – нет сигнала ни со спутника, ни с простой антенны; радио – на всех диапазонах только шум.

– А Алый, Башка, Хороший?

– Не знаю, – мотнул головой Вовка. – Они не объявлялись, может, тоже… – судорожно дернулось у него лицо. – Мамон со своей матерью, сестрой и с Дашкой остался, она у них сейчас, а я по пацанам решил прошвырнуться, чтобы узнать, что там и как. Ты как, со мной?

– С тобой, – сразу же согласился. – Сейчас деду записку черкану, и пойдем.

Не только записку, но и фонарь на всякий случай, чтобы он в потемках, случись что, не блуждал, а также воды с зельями на столике рядом с ним оставил. Ну и сам зарядился, мало ли, вдруг кому из пацанов или их родных помощь нужна.

Перед самым выходом вспомнил, как одет Вовка, взял и сам переоделся в похожую одежду: плотные брюки, ботинки на толстой прочной подошве и на случай дождя накинул на себя куртку-капюшонку из непромокаемой ткани.

Вот теперь на выход.

Пока не вышел со двора, еще как-то не осознавал всего масштаба апокалипсиса. Нет, небо и святящиеся поверхности видел, впечатление это на меня произвело. Морально тяжело воспринял рассказ Вовки. Но вот когда оказался за забором, сразу же увидел не столь и далеко от нас валяющиеся на дороге трупы. Видимо, люди стояли группой, общались, вот и упали вместе да больше не встали. Лежат, как и все вокруг, тоже какой-то пленкой покрыты и разными цветами переливаются. Кажется, что шевелятся.

Жуть полнейшая.

Но самая жесть настала, когда мы на проезжую часть выбрались, вот тогда меня и придавило масштабностью произошедшей катастрофы. Трупы довольно часто попадаться начали, поодиночке и группами.

Все же зря власти решили с трех часов дня всех по домам разогнать, а не с утра еще. Вот и получилось, что нашлось немало людей, которые в последний момент вспомнили, что им вот прямо срочно что-то нужно, и рванули в до тринадцати часов работающие магазины. На дороге они и остались. Немалое количество автомобильных аварий, да и просто пешеходов хватает, которым дома не сиделось.

Хотя разница небольшая – что дома бы они все умерли, что… Нет. Есть разница: из автомобилистов, может быть, кто и уцелел, если бы дома сидел. А так сам в аварии погиб и кого-то другого еще с собой прихватил.

Я вроде бы моргом и закаленный, дед меня там от брезгливости отучал, но тут… жуть полнейшая, пробрало до нутра, когда мы с Вовкой в полной тишине среди этих мертвецов пробирались.

– Брысь, тварь!

Шавка, терзающая труп, от Вовкиного рявка сразу же сорвалась с места и скрылась в ближайшем дворе. Я же в это время старался успокоить чуть не припустившее следом за этой собакой сердце, которое сейчас с пулеметной скоростью у меня в груди тарахтело.

– Блин… – дальнейшие слова замерли в горле.

Не только собака и мое сердце в бега подались, но и из чуть в стороне от нас расположенного магазина три тела выскочили и тоже быстренько во дворы нырнули.

– Твари! Нормальные люди гибнут, а вот такая плесень всегда выживает, – сплюнул Вовка, проводив мародеров взглядом.

Действительно, плесень: судя по содержимому их сумок, знакомо звякнувших стеклом, они совсем не от безысходности за продуктами туда полезли.

– Так, Саня, – когда мародеры скрылись с глаз, повернулся ко мне разом подобравшийся Вовка, куда только его еще недавно подавленное состояние и делось. – Заканчиваем на мертвецов пялиться и все внимание по сторонам. Где какое шевеление увидишь, сразу меня информируешь. Понятно?

Я кивнул подтверждающе, еще не совсем понимая, к чему это он ведет. Но Вовка пояснил:

– Судя по количеству мертвяков, наши власти, скорее всего, тоже вот так где-то сейчас валяются. Так что пока они там у себя в высоких кабинетах разберутся, снова командную вертикаль выстроят, у нас тут в это время «веселье» начнется. Всякая гниль на поверхность начнет всплывать. И это не только мародеры. В армии я на такое насмотрелся, когда от многочисленных смертей вокруг у людей тормоза слетали и они такую дичь начинали творить, что самые кровавые маньяки обзавидуются. Маньякам, кстати, тоже сейчас самое раздолье.

Короче, жути он на меня нагнал, заодно стало понятно, почему о своей службе миротворцем он не любит вспоминать. Если у него так все было, я бы тоже постарался поскорее о таком забыть.

– Может, вернемся? – предложил ему. – У меня оружие дома есть…

– Забудь пока об оружии, – перебил меня Вовка. – Если вояки или полиция все же есть, не все померли, то с такими вот вооруженными они церемониться точно не будут. Сначала завалят, а потом уже поинтересуются, кто это такие были. Как Мамон говорит: «Не вибрируй, Саня!» Наша задача тихонько провести разведку, желательно ни во что не встревая, и вернуться домой. Так что просто будь внимателен и за спиной приглядывай… – замер он было на полуслове, задрав голову кверху.

Я тоже сразу вслед за ним на небеса посмотрел, в которых сейчас непонятно что твориться начинало. Плавные переливы «северного сияния» сменились на резкие порывы. С юго-востока на северо-запад, как раз по ходу нашего движения, по небу огоньки побежали, растягиваясь в длинные яркие протуберанцы.

Выглядело красиво, но тут Вовку прорвало:

– Бегом, Саня! Бегом, драпаем!

Значит, это не только красиво, но и опасно, не зря же Длинный так переполошился, видимо, что-то знает, чего не знаю я.

«Сайгак, блин!» – что есть духу несся я следом за ним, ругаясь про себя.

Благо бежать недалеко пришлось, именно в тот магазин, из которого недавно мародеры выскочили, мы и вломились.

– Осторожно!

– Черт! – я тут же запрыгал, чтобы ни на кого не наступить, а то из-за спины Вовки не сразу мертвых людей заметил.

Трупов не только на улице, но и в магазине хватало. Но тут они еще и обобранные: мародеры не просто спиртным затарились, они и карманы с сумками у мертвых выпотрошили. Твари!

– Какого мы галопом носимся?

– Смотри! – не обратив никакого внимания на мой раздраженный тон, Длинный в сторону окна кивнул, к которому и сам приник.

Больше приставать к нему не стал, тоже к окну подошел и на небо посмотрел. Там «протуберанцы» уже не «бегали», замерли, налившись насыщенным изумрудным светом. Но Вовка явно не это имел в виду, так как не вверх смотрел, а по сторонам головой вертел. Я, беря с него пример, тоже попытался осмотреться, но тут же с матом от окна отскочил, когда не пойми откуда налетевший шквал с ходу сорвал шифер с крыши дома напротив и бросил его в нашу сторону.

Только вроде было относительно тихо, и вот снаружи уже буря разыгралась. С громким треском переломился пополам росший у дороги ясень, оборвав при этом провода.

«Н-да, похоже, чудо, как дед говорил, недолго продлится и все же будем мы без света сидеть, что совсем не гут. Ведь у нас дома все на электричество завязано, в том числе и отопление. А ведь скоро зима».

– Как про бурю узнал?

Я в принципе уже догадался, но все же решил уточнить этот момент у Вовки, может, еще какие признаки есть. Да и надоело в окно пялиться: зрелище там хоть и залипательное, но мне уже хватило на сегодня, пресытился ими.

– Да это уже не первая после начала звездеца, – подтвердил Длинный мою догадку, поворачиваясь ко мне лицом. – Если увидел в небе бегущие огни, то через минуту вот такая фигня, – кивнул он на окно, – налетит. Ну а огни в небе, они указывают направление, откуда она несется. И что странно, постоянно с разных сторон налетает, быстренько делов наделает и затихает. – Бросив взгляд в окно, он мотнул головой в ту сторону: – Что и требовалось доказать, затихает. Смотри, сейчас тоже интересно будет, если я не ошибаюсь.

Не ошибся!

Ветруган, как начался, так же быстро и утихомирился. Зато начался ливень. Тоже страшная вещь, такое ощущение, будто зажженные недавней бурей небеса огненным потоком рухнули на землю.