Избавитель

– Мой сын, – просто сказал Сухов. – Будимир.

Ростислав с изумлением посмотрел ему в глаза, но не увидел там ни капли насмешки, ни веселого огонька, ни желания разыграть собеседника, только глубокое понимание происходящего и печаль. Пробормотал:

– Вы… серьезно?

– Он потенциальный маг, – сказал Такэда. – Вернее, начинающий маг. В нем спит скрытая сила, которая должна реализоваться в будущем, и скорее всего не в нашем хроне. Но для этого он должен пройти Путь.

– Путь Меча?

– Нет, Путь Духа. Путь Меча прошел его отец, этого достаточно. Шаданакар ждет Избавителя, но и слуги Уицраора не дремлют! Если на «лестнице» Шаданакара появимся мы с Никитой, нас не пропустят в глубину Веера… м-м, Фрактала Миров. Вот почему выбор пал на вас. Мы с Ником, конечно, попытаемся вас подстраховать, сопровождать вас поелику возможно, в арьергарде, так сказать, но ответственность…

– Понял, – угрюмо проговорил Ростислав, машинально погладив здоровой рукой колено искалеченной ноги. – И все же я далек от тех кондиций, которыми владел прежде.

– Не волнуйтесь, я уже говорил, это дело поправимое. Как только выберетесь из нашего хрона, Будимчик вылечит ваши травмы. – Такэда глянул на Сухова. – В принципе руку можно было бы отремонтировать и нынче, как ты думаешь?

Сухов пожал плечами.

– Не вижу препятствий.

Японец повернулся к нахохлившемуся Ростиславу.

– Приедем в деревню, и малец заставит вашу руку действовать как в прежние времена.

Ростислав через силу улыбнулся.

– Больше всего мне хочется проснуться… со здоровой рукой. Но хорошо, допустим, я согласен помочь, побыть в роли телохранителя мальчика. Однако, если все это не вымысел, нам придется сражаться с колдунами, магами, игвами и прочими разными тварями… с той же «свитой Сатаны», с «черными коммандос»… А я обыкновенный человек, да еще неполноценный, как говорят…

– Вы, наверное, прослушали, что я говорил насчет магии, – мягко произнес Такэда. – В результате последнего Повеления Семерых, – он мотнул головой на усмехнувшегося Сухова, – все так называемое магическое оружие – шиххиртхи, хабубы, мороки, отниматели сил, суггесторы – перестало действовать. Кроме, разве что Финиста, меча Святогора, и, наверное, умертвия. Но о них разговор особый. То есть в пределах «вспенившегося» Веера Миров установлен предел магического оперирования, перейти который не может никто, даже Великий игва Уицраор. Ибо это – Закон Веера. Изменить его может только Соборная Душа Шаданакара… и по легенде Избавитель. Веер теперь находится в состоянии так называемого магического равновесия, вот почему на первое место выходит физическое мастерство боя, профессиональное владение приемами и тактиками выживания. Магического противодействия, такого, какое встретилось нам, вы не встретите. Все ваши сегодняшние враги…

– Наши, – поправил Тояву Сухов.

– Все наши сегодняшние враги будут вынуждены действовать в рамках Закона, то есть будут стараться убить нас физическим путем, с помощью ножа и меча, пистолета и гранатомета, с помощью веревки и яда. Не исключено, что некоторые магические эффекты нам все же встретятся, особенно в тех мирах-хронах, которые изначально подчинялись магофизике, но с ними, я надеюсь, мы справимся. Тем более что с вами будет Будимир.

Ростислав перестал катать шарик по столу, подозвал официанта, заказал кофе.

– Вопросы задавать можно?

– Было бы странно, если бы вы их не задавали, – хмыкнул Сухов.

– Насколько я понял, трое из четырех Великих игв погибли…

– Совершенно верно. Это Гиибель, Даймон и Гагтунгр. Остался самый мощный демономаг – Уицраор, олицетворение необъяснимого, нелогичного и непонятного. Хотя подрастает новое поколение демонических существ, последователей Великих игв, особенно в разрушении уже существующих вселенных, готовых на все ради удовлетворения своих желаний и амбиций.

– Как же мы справимся с ними?

– Опять вы меня не поняли, – качнул головой Такэда. – Мы не собираемся ни с кем воевать, разве что в порядке самообороны. Наш Путь, вернее, Путь Избавителя – это Дао, Путь Духа. Мы должны не уничтожить Уицраора, Люцифера и иже с ними, а собрать Душу Веера воедино. Понимаете? Это и есть цель похода. Дай бог, чтобы мы хотя бы полпути прошли тихо и незаметно, без драк и стычек с холуями демономагов.

– И все же, если нам придется защищаться, хотелось бы…

– Кое-какую экипировку мы достанем, на Земле в наши времена тоже научились делать хорошие защитные костюмы и оружие. Но вы правы, неплохо было бы найти и что-либо помощней. Мы займемся этим.

– Вы говорили о каком-то супермече…

– О Финисте, мече легендарного Святогора, прародителя Святой Руси, все еще ждущего своего освобождения. Гиибель заманил его, сымитировав облик еще одного русского богатыря, и, в общем, м-да… – Такэда пожевал губами. – Кажется, я начинаю повторяться. Меч Святогора – не просто конкретный вид холодного оружия, это эффектор гипервоздействия, магический оператор, созданный Творцом Веера для его защиты. Но существует еще один вид оружия…

– Умертвие?

– Да, универсальное оружие разрушения, создающее поток энтропии, смерти, отрицания любой организованной системы. Создано оно Люцифером и действует в любом хроне с одинаковым успехом. Разве что инициировать его может далеко не всякий человек. После Сражения с игвами Семерка заблокировала умертвие, спрятала в одном из разрушенных войной хронов. Хотя даже Никита сейчас не скажет – где именно. Итак, Слава, что вы нам ответите? – Такэда мельком посмотрел на часы.

Ростислав тоже глянул на циферблат своего командирского хронометра: они сидели в кафе уже почти два часа. Помедлил, цедя горячий кофе, не чувствуя его вкуса. Усмехнулся.

– Черт бы вас побрал, парни! Ведь жил себе тихо-мирно, никому не мешал, занимался любимым делом… а тут появляетесь вы и предлагаете все бросить к чертовой матери и мчаться куда-то на край света за призрачным счастьем… Кстати, вам следовало бы действовать как настоящие искусители, предложить бессмертие, власть, здоровье, деньги и что там еще полагается. Почему не обещаете?

Такэда и Сухов смотрели на него с одинаковой сдержанностью и сочувствием, уверенные в себе и ощутимо сильные, и Ростислав добавил, сгоняя усмешку с губ:

– Я с вами!

ГЛАВА 4

Ростислав не предполагал, что может так увлечься чужой проблемой, взвалив ее на свои плечи как веление долга. Конечно, по ходу дела у него возникали вопросы, однако, поверив своим новым товарищам, он не стеснялся выражать свое недоумение по тому или иному поводу и получал ясные и точные ответы, уже почти не удивляясь их необычности. Так, например, возник вопрос о школе.

Август заканчивался, приближалось первое сентября, время занятий, но ни сам Будимир, ни его отец, ни наставник не вспоминали об этом, будто парень вовсе не собирался учиться.

– Ему же в школу надо, – кивнул на мальчика Ростислав, уезжая из деревни с чувством легкой эйфории.

– Поход по хронам Веера не займет много времени, – сказал Такэда. – Относительно течения нашего времени, естественно. В каждом «пузырьке»-метавселенной время течет «под углом» к нашему, поэтому мы вполне можем успеть вернуться к началу учебного года. Другое дело – поиск входа в сеть хроноскважин, тут уж мы зависим только от земных законов и нашей расторопности.

Уезжали из Илейкина во вторник, 28 августа. Не верилось, что все это происходит наяву, тем не менее Ростислав держался так же невозмутимо, как и его спутники, и даже мысли не допускал, что может домой уже и не вернуться. Во всяком случае, собирался он основательно, по-хозяйски прибрал в доме и, запирая двери на замки, подумал, что за несколько дней ничего с хозяйством не случится. Правда, интуиция робко подсказывала, что поход продлится намного дольше, однако Ростислав не прислушивался к голосу второго «я», полагая, что контролирует ситуацию и всегда может отказаться от продолжения похода.

В три часа пополудни машина Такэды с четырьмя седоками подъехала к его дому в районе Останкина. Сухов с сыном пересели в другую машину – «Хонду Легенду» и уехали домой. Им надо было собраться, попрощаться с хозяйкой – по рассказам Такэды, жена Никиты Ксения была очень красивой женщиной – и купить билеты на самолет. Куда они летят – все вместе, разумеется, он не знал, отдал паспорт и больше не мучился, справедливо полагая, что ему все расскажут в нужное время.

Пока Такэда возился с машиной во дворе, Светлов с интересом прошелся по квартире японца, разглядывая интерьеры, прямо указывающие на национальность хозяина (хотя японцем Тоява был только наполовину – по отцу): циновки-татами на полу, коллекцию холодного оружия на стенах и полках, эстампы с видами Фудзи и поединками самураев, бонсаи – миниатюрные деревья в кадках и специальных ящичках вдоль стен, и множество книжных полок, повешенных таким образом, чтобы образовывались традиционные японские токонома – ниши, в которых располагались статуэтки японских богов, ножи и кинжалы. В глубине одной из ниш висел старинный свиток с японскими иероглифами – какэмоно.

Вошел Такэда, волоча две огромные брезентовые сумки.

– Нравится? – кивнул он на стену с оружием.

– Я столько мечей не видел даже в музеях, – признался Ростислав.

– Ничего удивительного, я собираю коллекцию с детства, больше двадцати пяти лет, а начинал ее еще мой отец. Не хотите показать класс?

Светлов смущенно качнул головой.

– Я не держал в руках меча уже больше десяти лет.

– Давайте попробуем. – Такэда снял с подставок два меча – японскую катану и меч с прямым нешироким обоюдоострым клинком, с ребром, проходящим по средней части. – Это илд, монгольский меч, он очень легок и хорошо сбалансирован. Но можете взять любой другой.

– Пусть будет илд.