Укрой меня от замыслов коварных

Роман бросил взгляд на девиц, продолжавших вяло заниматься «отдыхом», и вернулся на дачу Даниэлы, надеясь в душе, что поступил правильно. Перед глазами то и дело всплывал облик Олега Харитоновича, грозящего пальцем, отчего уверенности в правильности выбранной тактики у новоявленного активника не было.

Даниэла кинулась к нему птицей.

– Ну что?!

Он прислушался к негромким звукам, доносившимся из-за забора соседей, расплылся в улыбке.

– Всё нормально, меня поняли.

Даниэла, никого не стесняясь, обняла его и поцеловала.

Вечер прошёл хорошо, с тихим пением под гитару. Соседи больше не включали громкую музыку, кричали меньше, хотя вряд ли осознавали, почему это делают. Установка Романа действовала на их подсознание, а он лишь много позже понял, какая это сила.

3

Афанасий Вьюгин еще в школе хотел стать специалистом по квантовой электронике. После рекламного бума в начале двадцать первого века, объявившего нанотехнологии высшим приоритетом человечества, многие мальчишки мечтали о профессии нанотехнолога, с лёгкостью оперирующего атомами и элементарными частицами, создающими любой объект как с помощью обычного конструктора, хотя кирпичиками при этом служили атомы.

Однако шли годы, Афанасий отслужил на Дальнем Востоке в десантных войсках, кончил МИФИ и его пригласили работать в ФСБ. Не по специальности. Уже в двадцать лет он был мастером рукопашного боя и зарекомендовал себя как хороший лингвист, освоив самостоятельно пять языков: английский, французский, немецкий, итальянский и финский. К тому же он прекрасно разбирался в людях и ощущал их биоэнергетические поля. Нет, экстрасенсом он не был, однако и его способностей хватило, чтобы стать сначала сотрудником отдела исследований психофизических феноменов ФСБ, а затем заместителем начальника отдела с повышением в звании до майора.

В принципе он не был самым молодым офицером службы, в последнее время произошла резкая смена кадрового курса – на омоложение Федеральной службы безопасности, и в её рядах теперь служили десятки молодых людей, сумевших доказать свою креативность и ставших офицерами вплоть до генералов. К примеру, начальник отдела ИПФ Георгий Войнович стал генералом в тридцать лет.

Он и вызвал Афанасия к себе «на ковёр» в понедельник, двадцать первого сентября.

Афанасий прикинул, что может нести ранний вызов генерала, никаких особых тревог на горизонте не обнаружил и отправился в кабинет Войновича с лёгкой душой.

Генерал, одетый в обычный гражданский костюм (мундир он практически не носил), в данном случае из-за жары – в белоснежную сетчатую футболку и белые штаны, беседовал с кем-то по скайп-монитору компьютера.

Афанасий выдержал паузу.

– Георгий Евсеевич?

Начальник отдела жестом показал на стул, выслушал собеседника, сказал коротко:

– Сами решайте.

Выключил компьютер.

Начальник и подчинённый изучили лица друг друга.

Георгий Евсеевич кивнул, отмечая совпадение своих мыслей с поведением майора, подвинул к нему запотевший стакан с минералкой; кроме минеральной воды он позволял себе только шампанское по праздникам.

Афанасий мог бы обойтись и без холодного освежающего напитка, но побоялся обидеть хозяина кабинета, который всегда был подчёркнуто корректен и вежлив.

– Спасибо.

Вода действительно была ледяная, ощутимо плотной струйкой скользнула в пищевод, вызывая сладостное ощущение прохлады.

– Слушаю, Георгий Евсеевич.

– Поступило задание, Афанасий. Американцы взяли нашего разведчика.

– Какое отношение мы имеем к разведке? Пусть этим занимается СВР.

– Приказы не обсуждаются.

– Понял. Где его взяли?

– На Аляске, в районе устья реки Колвилл. Есть там такое маленькое селение Приумик.

– Там строится порт для приёма подводных лодок.

– Абсолютно верно.

– Куда его перевезли? В Грин-Бей?

– В том-то и дело, что оставили на Аляске, есть у них там одно чудное местечко – остров Нунивак.

Афанасий попытался сориентироваться по памяти, но не смог.

– Прошу прощения, здесь у меня в географии пробел. Почему именно на этот остров?

– Там находится база ЦРУ «Норд-Вест», практически не известная у нас. О ней очень мало сведений. Сейчас наши парни спешно собирают сведения.

– Что известно?

– База находится на северо-западном побережье острова, под сопками. Есть небольшой причал и взлётно-посадочная полоса, хотя ими пользуются только гражданские службы, плюс береговая охрана. Подходы к базе отрабатываются. Обслуживание – около ста человек, охрана – рота морского спецназа, плюс современная электронная и прочая техника.

Афанасий усмехнулся.

– У нас есть взвод Рембо, чтобы проникнуть туда?

– Рембо у нас нет, – остался невозмутимым Войнович. – Хотя кое-что из спецснаряжения имеется. Но парня надо вытащить во что бы то ни стало.

– Чем он так опасен?

Генерал бросил на Афанасия понимающий взгляд.

Майор имел в виду ценность пленника для американцев и предполагаемые потери в случае развязывания языка для российских спецслужб.

– Взяли его весьма необычно. Он сильный сенс, работал исключительно тихо, не светился, дал хорошую инфу о параметрах строящихся на северном побережье Аляски объектов, и тем не менее его взяли.

– Экстраформация! – догадался Афанасий.

– Именно, майор. Экстрасенсы работают не только у нас, но и у них, однако никто не предполагал, что разведчика будут ловить с помощью экстраформации.

Речь шла о том, что для выявления экстрасенса использовалась целая группа экстрасенсов, образующих особый целевой эгрегор. Пеленгация экстрасенса при этом намного облегчалась.

– Откуда это известно?