Блуждающая Огневая Группа (БОГ). Метастазы
– А первое впечатление от встречи с этими ребятами было позитивным.
Стефания не ответила, вглядываясь в его глаза загадочно мерцающими глазами, сделала к нему шаг.
Он замер.
– Стефи…
– Молчи! – проговорила она низким грудным голосом.
– Нам до вечера надо решить…
– До вечера ещё три часа.
– Ты…
Девушка обняла его, потянулась к нему губами, и больше Иннокентий ни о чём не думал…
* * *Через полчаса после ухода Стефании к нему заявился Штопор. О визите представителей БОР он не знал и находился в хорошем настроении. Переодеваться и на этот раз Шалва не стал, чему Иннокентий порадовался, потому что после прекрасно проведённой встречи со Стефанией они решили не дожидаться новых рандеву с военспецами Министерства обороны, подчинёнными ИИ «Фронтир», и вернуться в «прошлые» треки кюар-пространств.
– Расслабился отлично, как дома! – радостно признался лейтенант. – Есть хочу. Не пойдёте со мной?
– Нет, – сказал Иннокентий, которому только что позвонила Стефания. – Будем возвращаться.
– А где Стефи?
– Сейчас придёт.
– Давайте хоть перекусим! – взмолился лейтенант. – Позвоночник к животу присох!
– Закажи еду в номер. Только быстро, времени у нас мало.
Шалва подтянулся.
– Так всё плохо?
– У них тут кризисная ситуация.
– С кем? С укропами или натовцами?
– С собственной властью. – Иннокентий хотел коротко рассказать спутнику о цели визита Гладышева и Сабины, но вовремя прикусил язык, подумав о возможной слежке за жильцами гостиницы. – Потом поговорим.
Стук в дверь заставил Иннокентия открыть.
Вошла Стефания, успевшая сменить местный гостиничный наряд на свой «хамелеон».
– Я готова.
– Жду вас. – Шалва исчез.
Стефания проводила его взглядом, повернулась к аналитику.
– Он знает?
Иннокентий шевельнул бровью, давая понять, что их могут подслушивать.
Она поняла, кивнула:
– Идём ужинать?
– Шалва так голоден, что грозится покусать. В ресторан лучше не ходить, он закажет ужин в номер.
Иннокентий обнял девушку, с наслаждением вдыхая аромат её чистой кожи и волос, однако новый стук в дверь отвлёк его.
Это был Таллий.
– А я за вами, – весело сообщил он. Заметил, что они стоят слишком близко друг от друга, понимающе осклабился. – У нас полчаса, меня просили привезти вас в штаб к семи часам.
Стефания вопросительно посмотрела на Иннокентия.
– Может, мы напрасно заговорили о теории?
– Какой теории? – не понял «четвёртый Лобов».
– Заговора.
Иннокентий пожал плечами.
– В нашем кусте реалов теория давно превратилась в практику. Но лучше перестраховаться. Братца отправили за нами затем, чтобы не создавать нервозной обстановки. Это такая игра. Мол, ничего страшного не происходит.
– Тогда надо…
– Согласен.
– Вы о чём? – спросил Таллий, переводя взгляд с одного собеседника на другого.
В коридоре стукнуло, кто-то пробежал, тяжёлый.
Иннокентий прислушался, посмотрел на Таллия.
– Ты один?
– Разумеется.
– Штопор! – беззвучно выговорила Стефания.
Иннокентий толкнул дверь от себя, выглянул.
Дверь номера Шалвы была распахнута, оттуда доносился шум, а возле двери стояли двое могучих парней в спецкостюмах, на левых плечах которых виднелись турели с толстыми стволами какого-то оружия. Лиц их из-за опущенных забрал шлемов рассмотреть было невозможно.
Интуиция сработала, ещё когда Иннокентий открывал дверь, и отреагировал он в аттосекундном интервале. Спецназовцы в этот момент только оглядывались в коридор («Слава богу, не киборги!» – подумал он) и начали действовать с опозданием. Очевидно, практики задержания персон такого уровня подготовки у них не было, да и не могли они знать, как подготовлен псианалитик из восемьдесят восьмого реала.
Он исчез и через долю секунды проявился между обоими парнями. Удар локтем в голову правого отбросил того к соседнему номеру. Второму, слева, достался страшный удар кулаком в пластину забрала. Пробить щиток он не пробил, но вогнал его в нос спецназовца, а сила удара унесла его в другую сторону коридора.
Из номера Шалвы раздалась характерная очередь автомата, имеющего гаситель звука: пок-пок-пок!
Иннокентий убедился, что второй спецназовец не шевелится, а первым занялась Стефания, отставшая от него всего на секунду, и ворвался в номер.
Штопор сражался с двумя спецназовцами в крутом обмундировании.
Один держал его сзади, сдавливая шею, второй пытался отнять автомат. Шлем лейтенанта был свёрнут складкой на шее, и это мешало первому противнику задушить его. Второй, цеплявшийся за автомат, сделал ошибку. Если бы он нанёс Шалве удар в лицо или выстрелил из своего плечевого стрелкового комплекса, лейтенант был бы обречён. Но, очевидно, задачей оперативников было взять его живым и по возможности здоровым, поэтому они действовали как простые исполнители несложных приказов. Шалва дал ещё одну очередь: пок-пок-пок! – и попал в ступню того, с кем боролся. Тот с тихим вскриком выпустил лейтенанта. А противника, державшего его за горло, в течение долей секунды обезвредил Иннокентий.
Сначала подбил ногу, потом вывернул руку и ударом в висок шлема (кулак превратился в гранитный выступ) отбросил спецназовца к окну.
Раздались ещё две короткие – по три патрона – очереди.
Первая досталась раненому в ступню, пустив по стеклу забрала пучки трещин, вторая – противнику Иннокентия, прошивая единственное уязвимое место – шею под подбородком.
Стало тихо.
Из коридора в номер всунулся Таллий – глаза на пол-лба, но в них ни капли страха или нерешительности.
– Помочь?!
– Дрон на ваши головы! – Шалва сплюнул на тело спецназовца.
Иннокентий покачал головой:
– Это лишнее. Я имею в виду, не надо было их убивать.
– Это упаковщики, – скривил губы Таллий. – Особая команда искусственников, обслуживающих морг. Их почти невозможно уничтожить.
Как бы в подтверждение его слов расстрелянные спецназовцы начали шевелиться.
– Вот, пожалуйста!
Шалва поднял автомат, но тут же опустил.
– Я пуст!
– Уходим! – Иннокентий метнулся в коридор.
Стефания уже расправилась со своим противником, но второй тоже начал шевелиться, приподнялся.
Девушка проговорила озабоченно:
– Зомби они, что ли?
Шалва шагнул вперёд и ударом в шлем отправил «упаковщика» вдоль коридора.
– Не понимаю, – продолжила разведчица. – Почему они сразу пошли не к нам, а к тебе?
– Наверное, это я их сбил с панталыку, – ухмыльнулся лейтенант. – Позвонил на ресепшен и заказал на троих ужин в номер.
– Вам надо уходить, – виновато сказал Таллий.
Иннокентий помедлил:
– Ваше Братство обещало помочь.
По лицу молодого Лобова прошла тень.
– Не обольщайтесь, БОР не в том положении, чтобы помогать. Они сами вне закона. Своих забот хватает, чтобы напрягаться и помогать пришельцам, – раздался смешок, – из других миров.
– Откуда ты знаешь про заботы?
Таллий изобразил чисто лобовскую улыбку.
– Я тоже боровец. Уходите, сейчас сюда примчится серьёзная команда.
– Мокрушники? – осведомился Шалва.
Таллий залился смехом.
– Похоронщики.
– Но тебе предъявят претензии.
– Не первый раз.
– Идём с нами. Похоронщики, может, тебя и не похоронят, но ваш «Фронтир» точно засадит в тюрьму.
– Как-нибудь справлюсь.
– Идём, – поддержала лейтенанта Стефания. – Мы всегда можем вернуть тебя назад в каком-нибудь спокойном месте.
– Вряд ли у нас есть такие места. «Фронтир» контролирует всё.
– Тем более.
Таллий заколебался.
В этот момент с улицы прилетел неясный шум, металлические стуки, раздались возбуждённые голоса, команды.
– Быстрее! – поторопил «родича» Иннокентий.
Таллий решился.
– Что я должен делать?
– Обними! – Стефания подтолкнула молодого человека к Иннокентию, обняла, с другой стороны его облапил Шалва, и аналитик активировал кюар-ключ.
Донбасс‑23. Фронт под Краматорском
13 июля, 4 часа ночи
Штаб центрального фронта, располагавшийся в селе Крюково, в двух километрах от Краматорска, гудел.
Командующий занял подземный бункер бывшего советского пункта ядерной защиты, откуда месяц назад сбежало командование обороны ВСУ, и после косметической уборки и обеззараживания на всех двух этажах сооружения разместились службы штаба, получив возможность чувствовать себя в относительной безопасности. Бункер мог выдержать атомный взрыв, и российские войска по нему не стреляли, чтобы не тратить зря серьёзные боеприпасы.
С другой стороны, командующий надеялся получить надёжный схрон, недоступный ракетам и бомбам, переданным Украине британцами и немцами. Учитывая неизбежные потери при штурме, генерал-полковник Сапрыкин, которому доверили командование центральным фронтом, освобождавшим Херсон в мае, решил не атаковать укрепрайон в лоб. В результате бригады «Ахмат» и «Балтийский морпех» обошли село с двух сторон, и первыми из бункера побежали американские и британские инструкторы. За ними то же самое сделали и уцелевшие «славные украинские герои».
Утолин прибыл в штаб ночью вместе с группой захвата и сразу окунулся в водоворот событий и суету обслуживающих штаб военных. Уже было известно, что диверсионная группа полковника Шелеста попала в засаду, и все причастные к этому рейду командиры стояли на ушах. Рейд был суперсекретным, никто не знал, что делать в этой ситуации, и Сапрыкин созвал в свой операционный узел тех, кто мог подсказать решение проблемы.
Однако шло время, а решения не было. Вернее, предлагались такие варианты, что оставалось только хвататься за голову. К примеру, кто-то предложил нанести отвлекающий удар по Одессе, Николаеву или Днепропетровску, а под Новомосковск бросить десант ВДВ на четырёх-пяти «вертушках», чтобы забрать отряд Шелеста. Второй вариант был ещё лучше – ударить по Киеву. Хотя никто из советчиков не знал, что будет дальше. Все подобные предложения были нереалистичными, и Сапрыкин злился, потому что, во‑первых, не был поставлен командующим ГРУ в известность о проведении точечной десантной операции по ликвидации производства атомной бомбы, а во‑вторых, знал полковника Шелеста хорошо и уважал за принципиальную позицию по отношению к либеральной оппозиции в стране, мешающей довести СВО до конца. К тому же он понимал, что если не случится чуда, то доброжелатели в Минобороны повесят на него всех собак, и президент просто сменит командующего. В лучшем случае.
В четыре часа утра в штаб прибыли начальник ГРУ генерал Чащин и директор ФСБ Самойлов со своими оперативниками, и в бункере стало тесно. И душно. Восстановленные старенькие системы очистки воздуха не справлялись с нагрузкой. Пришлось большинство прибывших размещать в самом селе.
В пять утра спутники, обозревающие район Новомосковска, доложили о бое на старом танковом полигоне под селом Гвардейское, в котором участвовали несколько украинских БМП и не менее роты ВСУ.
Все участники высшего звена СВО группы «Центр» в этот момент находились в операционном зале штаба, к которому сводились все каналы связи и обработки информации, и могли наблюдать за боем «из первых рядов театра военных действий».
На стене зала висел трёхметровый экран мультиформера, на котором был виден сам полигон, занимавший тысячу гектаров леса, пересекавшие его дороги и просеки, а также ангары бывшего танкового хозяйства в количестве двух «с половиной» штук: самый крайний был разрушен. У одного из целых и шёл бой. В ангаре находились бойцы Шелеста, а к нему ползли американские БМП «Брэдли» и немецкие «Мардеры». Бой шёл нешуточный, десантники огрызались умело и вскоре повредили первые три бронемашины.
Потом из ангара выполз бульдозер, прикрывший десантников, и бой начался на площадке перед зданием и в лесу.
– Ваши парни, конечно, герои, – обернулся к Чащину Самойлов. – Но гибнут зря.
Угрюмый начальник ГРУ сжал губы в тонкую полоску:
– Никто не предполагал, что найдётся предатель.
Самойлов кивнул. Утолин уже доложил ему о задержании заместителя начальник ГРУ полковника Терещенко, который оказался сотрудником СБУ.
– Он был у вас под боком год, могли бы разглядеть.
– А этим должна заниматься ваша контрразведка! – вспылил Чащин, метнув взгляд на Утолина.
Тот остался невозмутим, понимая чувства генерала.
– Оставьте свои разборки, – поморщился Сапрыкин, длиннолицый, лысоватый, с костлявыми плечами. – Есть предложение нанести по полигону удар «Кинжалом».
Все разговоры в зале стихли, доносились лишь приглушенные голоса операторов. Передача со спутника была беззвучной.
– Не понял? – поднял брови Чащин.
– Если ваших диверов возьмут в плен…
– То есть вы хотите… уничтожить наших ребят?! – встал, побагровев, полковник Семенихин, командующий разведкой ФСБ.
– Не хочу! – скривил губы Сапрыкин. – Это мнение товарищей из… – генерал кивнул на потолок, – из Главштаба.
– Они с ума сошли?!
– Они считают, что такие проблемы надо решать кардинально.
– Грохнуть по полигону – не решение проблемы! Это… убийство!
– У вас есть решение получше?
– Есть! – проговорил Утолин вместо разведчика.
Головы присутствующих развернулись к нему. Повисла пауза.
Сапрыкин, расхаживающий по залу с заложенными за спину руками, сдвинул брови.
– Говорите, Борис Семёнович.
– Ждать!
Из груди Чащина вырвался хрип.
– Чёрт! Смеётесь, что ли, полковник?!
– Нисколько, товарищ генерал. Вглядитесь в происходящее внимательней.
Головы двух десятков человек, как по команде, повернулись к экрану.
Сапрыкин помолчал.
Действия всех противоборствующих сил у ангара в этот момент изменились. Сверху было видно (спутник, естественно, находился на орбите на высоте более двухсот километров, и люди казались плоскими овальчиками), что бой переместился глубже в лес, где за спинами нападавших вдруг появились какие-то фигуры.
– Что это значит?
– Нашим парням кто-то помогает.
– Что вы несёте?! Там никого нет… кроме разведчиков… да и те далеко…
– Вспомните судьбу охранников «Бесогона».
– Какого ещё… – Сапрыкин умолк.
История с исчезновением группы Тараса Лобова до сих пор муссировалась в околовоенных кругах. Но судьба четверых охранников «Коалиции» так и осталась неизвестной.
Утолин поймал взгляд Самойлова, кивнул.
– Это те, кто помог бесогонщикам.
– Хотелось бы верить.
– Больше там некому появиться.
Между тем обстановка на поле боя продолжала изменяться на глазах.
Атакующие явно терпели поражение, переставая один за другим двигаться.
Новые действующие лица обездвижили таким образом вторую линию десантников, выбравшихся из БМП, соединились с бойцами Шелеста. Потом произошло новое событие – к ангару метнулась третья волна жёлто-коричневых клякс. Они выставили вперёд взятого в плен человека, выдернув его из леса, но произошло невероятное!
Съёмка из космоса, конечно, не давала подробностей, и беззвучная картинка то и дело передёргивалась помехами, но всё же стало ясно, что каким-то образом двое оперативников из числа оборонявшихся исчезли, появились вновь, началась схватка, и нападавшие были убиты!
Однако и это был ещё не финал боя!
К ангару через лес начали ползти танки!
– Чтоб вас разорвало! – выдохнул Семенихин. – Товарищ генерал, вы правы, надо ударить «Искандерами»!
– Не успеем, – пробормотал Сапрыкин.
И в этот момент произошло событие, снова потрясшее наблюдавших за боем.
Бойцы Шелеста начали исчезать!
Сначала пропали из виду две группы по четыре человека. Затем через несколько секунд исчезли оставшиеся.
В зале установилась пугливая тишина.
– Матерь Божья! – выдохнул кто-то.
– Что происходит, товарищи офицеры?! – хрупким голосом произнёс командующий.
Никто ему не ответил.
Экран продолжал показывать местность в районе полигона, однако стрельба там прекратилась, судя по отсутствию вспышек. Танки доползли до площадки перед ангаром и остановились.
Экран покрылся слоем искр и опустел.
– Что такое… – начал командующий.
– Район вышел из зоны наблюдения, – подсказал кто-то тихо.
Сапрыкин выругался, похрустел пальцами рук, поднял глаза на Самойлова.
– У меня скоро оперативная сверка, обдумайте ситуацию и подходите ко мне к восьми часам.
– Хорошо, – сказал директор Донецкого ФСБ.
Все, кто смотрел на экран, начали расходиться или заниматься своими делами.
Утолин вышел вслед за Самойловым и Чащиным.
– Что скажете, Борис Семёнович? – спросил директор тоном экзаменатора.
– Наши парни ушли, – сказал полковник тоном ученика, знавшего ответы наизусть.
– Куда ушли? – осведомился Чащин, ослабив воротник куртки.
– Скоро узнаем.
– И всё-таки…
Утолин посмотрел на худое нервное лицо начальника ГРУ.
– Глеб Борисович, я знаю столько же, сколько и вы, но уверен, что наши парни скоро объявятся и всё объяснят.
Дальше шли молча. Вышли из штаба.
Солнце уже встало, утро начиналось яркое и весёлое.
– Разрешите удалиться? – спросил Утолин.
– Вы куда?
– Пойду к нашим ребятам, они сейчас тоже нервничают.
– Ладно, не опоздайте на рандеву с командующим.
– Не опоздаю.
Утолин направился мимо шеренги БМП к домику, где располагался информационный пункт контрразведки. Уходя, услышал, как Самойлов спросил:
– Не хотите побаловаться кофеем, Глеб Борисович?
– Спать пойду, – буркнул Чащин. – Времени ещё достаточно, а я практически не спал со вчерашнего дня.
* * *В начале девятого все приехавшие в штаб из Луганска и Донецка высокопогонные персоны собрались снова в зале штаба, где в сотый раз прокручивалась передача со спутника, записанная компьютером.
Утолину удалось часок полежать на диванчике, попить кофе, и настроение у него было хорошее. Верилось, что Шелест вскоре объявится и расскажет, что случилось. Он так и ответил на вопрос Самойлова, встретившего своего контрразведчика в бункере, о том, где же ваши ребята.
– Скоро объявятся.
Командующий, подходивший в это время к столам с компьютерами, внимательно посмотрел на него.
– Судя по вашим репликам, вы знаете, что происходит, Борис Семёнович. Поделитесь?
Контрразведчик покосился на Самойлова, как бы спрашивая разрешения, но тот молчал.
– Если я расскажу… – начал Утолин.
Сквозь открытую в коридор дверь вдруг вполз какой-то шум. Послышались возбуждённые голоса, и в зал быстрым шагом вошли несколько человек в боевом камуфляже. Первым – полковник Шелест.
Сидевшие на стульях офицеры штаба вскочили с мест. Разговоры в зале стихли.
Утолин с облегчением выдохнул, так как теперь не надо было сочинять историю о происшедших недавно событиях с «Коалицией».
– Олег Иванович?! – выдавил Сапрыкин.
Шелест улыбнулся. Он был бледен, левая рука висела плетью, хотя и не была перевязана.
– Сейчас всё объясним. – Полковник обернулся, кивнул стоявшему за спиной высокому широкоплечему бойцу в боевом «барсике», которого держала под локоть красивая девушка в таком же спецкостюме. Боец вышел вперёд.
– Разрешите доложить, товарищ генерал-полковник?
Сапрыкин мигнул, вспоминая его лицо.
– Лобов?!
– Так точно, капитан Лобов.
– Какими судьбами?!
Тарас покосился на Шелеста.
Полковник издал смешок.
– Боюсь, вы не поверите, товарищ генерал. – Он окинул взглядом лица находившихся в зале людей. – Информация секретна. Разрешите доложить в приватном формате?
Сапрыкин с явным трудом заставил себя успокоиться:
– Прошу за мной.
Он торопливо направился к выходу из зала.
– Евгений Константинович, – опешив, сказал Самойлов ему вслед, – наше присутствие обязательно! Мы обязаны обсудить…
– Да-да, конечно, – оглянулся, споткнувшись, командующий, – извините, Роман Викторович.
– И ещё хорошо бы устроить всех наших ребят.
– Да, разумеется. – Сапрыкин нашёл глазами кого-то в зале. – Филипп Андреевич, побеспокойтесь.
– Слушаюсь, товарищ генерал, – ответил мужчина в армейской полевой форме с погонами майора.
Шелест посмотрел на спутницу:
– Помоги всем.
Она кивнула.
Сапрыкин двинулся дальше и чуть не столкнулся ещё с парнем в спецкостюме необычной расцветки, шедшим с девушкой поразительной красоты.
– Прошу прощения, – отступил парень.
Командующий раскрыл глаза шире, оглянулся на идущих следом Шелеста и Лобова, посмотрел на девушку, пришедшую с Тарасом.
– Что за спектакль?!
– Это не спектакль, – усмехнулся Шелест. – Это Итан Лобов. Они близнецы, хотя и не братья. А девчонки… да, похожи. Это майор Иваненко, моя сестра, а перед вами Лавиния Иванова-Дотык, военнослужащая из сорок первого реала.
– Откуда?!
– Сейчас объясним.
Не сказав больше ни слова, Сапрыкин прошёл в свой отдельный служебный бункер.
Присутствующих набралось десять человек. Кроме самого командующего к ним присоединились его заместитель генерал Чуев, адъютант капитан Величко, а также вновь прибывшие: Шелест, Самойлов, Утолин, Чащин, оба «не брата-близнеца» и девушка Итана по имени Лавиния. Она ни в какую не согласилась остаться с группой бойцов полковника. Чуев попытался не пустить её в кабинет командующего, но спутник красавицы Итан так посмотрел на низкорослого невзрачного генерала, что тот поспешил отойти.
Расположились кто на чём мог. Стульев не хватило, и Чуев приказал адъютанту принести четыре стула из соседних помещений.
Сапрыкин вывел компьютер из спящего режима, кинул взгляд на экран, но картинка на нём была другая, не та, где недавно шёл бой.
– Рассказывайте, Олег Иванович.
Шелест попросил воды, напился – все молча ждали, – откашлялся и коротко, не детально, изложил историю похода на танковый полигон и причину появления Итана Лобова. Изредка он останавливался, поглядывая на «близнецов», державшихся абсолютно уверенно, потом дал слово Тарасу, а тот, в свою очередь, Итану. Таким образом весь доклад полковника и обоих капитанов уложился в двадцать пять минут, после чего Шелест развёл руками и усмехнулся.
– Хотите верьте, хотите не верьте. Но это не фантазии воспалённого мозга, не симуляция и не компьютерная игра.
– Да-а! – протянул Чуев, по мере продолжения рассказа постоянно морщившийся. – Всё могу понять и всё принять, но такое… кюар… реалы… мультиманы… увольте! Послушайте, неужели всё это правда?! Ну вы же разумные люди… ведь звучит как шиза и бред!
– Не бред, – мягко сказал Шелест. – И не мистика.
– А почему вы так долго добирались к нам? – спросил Утолин. – Бились на полигоне в пять утра, а сейчас девятый.
Шелест качнул головой.
– Это ещё быстро. Сначала мы перешли в другой реал…
– Куда? – вырвалось у Чуева.
– В другую Вселенную, если угодно, ответвившуюся от нашей. Потом в той реальности пришлось искать транспорт, чтобы перебраться на шестьдесят километров от полигона сюда, в район Крюково, потом снова нырять в кюар…
Говорю же – бред! – Чуев посмотрел на командующего. – Евгений Константинович, ну вы же нормальный человек!
Сапрыкин промолчал, хотя было видно, что и он сомневается в реальности услышанного. Сам себе налил воды, отпил полстакана. Посмотрел на адъютанта, сидевшего с лицом осоловевшего от алкоголя человека.
– Никому ни слова, капитан! Головой отвечаешь за утечку!
– Понял! – сипло отозвался молодой человек.
Сапрыкин посмотрел на Тараса.
– Вы там точно были, капитан? В другом… реале?
Тарас поднялся – мощная махина под два метра ростом.
– Не один раз, товарищ генерал.
– Сидите. И… как там… обстановка?
Тарас покосился на Итана. Тот тоже встал.
– Во всех реалах идёт война, товарищ генерал. Меня в моей реальности спас ещё один «близнец» – Иннокентий Лобов, который живёт в восемьдесят восьмом реале и который вывел формулу кюар-кода. У них та же ситуация. Только их цифровые технологии повыше наших, и жить там… – Итан поискал слово, – сложнее. Во всяком случае, нормальным людям.
– А есть и ненормальные? – хмыкнул Чуев.
– Полно, – улыбнулся Итан, дёрнув уголком губ.
– Кто у вас там главный?
– На фронте?
– На фронте, вообще в стране. Россия хоть существует? А то у нас тут муссировались варианты ядерных войн.
– В нашем реале атомной войны не случилось, в других не знаю. В тех, что я посещал, нет.
– Россия непобедима, товарищ генерал! – твёрдо и не без пафоса проговорил Тарас. – Мы убедились.
– В моём сорок первом реале фронтом командует искусственный интеллект – «Маршалесса», – сказал Итан. – Всей страной управляет более мощная система – «ИИмперия».
– Машина?! – ошеломлённо воскликнул Чуев.
– Можно сказать и так, машина.
Зам посмотрел на командующего.
– А как же… президент?! Правительство?!