Из глубины

– Банды? – усмехнулся Лобанов.

– Да, именно банды, судя по массе конфликтов между государствами, которые нынче происходят всё чаще. В середине прошлого века существовал один претендент на глобальное мировое господство – Германия. После окончания войны эстафету подхватили американцы. А сегодня на планете как минимум четыре центра силы: США, Россия, Китай и радикально-исламский мир. Стратегия у всех одна – абсолютная власть, тактика же разная. Вот я и думаю, что управляются эти центры разными инопланетными структурами. По сути – бандитскими.

– И Россия?

Герасимов внимательно посмотрел в глаза Лобанова.

– Я не сомневаюсь в величии и славе России. Но, к сожалению, управляют ею не великие творцы и созидатели, а торгаши, менеджеры и бизнесмены, опирающиеся на предателей пятой колонны. Либеральный курс развития, взятый ими на вооружение в девяностых годах прошлого столетия, является не просто препятствием, но колоссальной трагедией для народа! И если он не будет сменён… – Герасимов замолчал, погладил пальцами щеку, криво улыбнулся. – Извините старика, я всегда остро переживал несправедливость, которая нынче возведена в ранг внутренней политики. Но это тема отдельного разговора.

– Я вас понял, – кивнул Лобанов, скрывая улыбку. – Мои ощущения близки вашему миропониманию.

Герасимов кивнул, сжал плечо Максима и вышел.

Размышляя о реакции учёного на ситуацию в России, Лобанов присоединился к слушателям, увлечённым рассказом Шпачкова. Речь на этот раз зашла о так называемых квакерах – подводных звуках, издаваемых непонятными процессами в глубинах океана.

Природа этих звуковых колебаний до сих пор оставалась загадочной для учёных, но губительная сила квакеров была хорошо известна и не раз становилась причиной гибели подводных пловцов, катеров и даже подводных лодок. У человека они даже в ослабленном виде вызывали страх и панику, а то и провоцировали остановку сердца.

Лобанов не понаслышке знал этот океанский феномен, так как дважды становился свидетелем его воздействия на собственную психику. В первый раз это случилось три года назад, когда он испытывал глубоководный «Приз» в Средиземном море у берегов Египта, второй – когда Максим уже плавал на первом «Крабе» и погружался в одну из впадин Атлантического океана в Саргассовой котловине. Оба раза он оказывался на грани смерти – так подействовал на него и на экипаж «Краба» дьявольский гул глубин.

Шпачков рассказывал интересно, обладая даром оратора, и слушали его увлечённо. Забыл о своих проблемах и Лобанов, вспоминая по ходу рассказа о своих морских приключениях.

– Ну а как вы сами считаете, что такое квакеры? – спросили у океанолога, когда он закончил повествование.

– Во-первых, это определённо инфразвук, – сказал Виктор Степанович. – Именно он приводит к параличу сердца и нервной системы. Причём инфразвук, близкий по частоте к биоритмам человека. Что касается причин его возникновения, существуют разные гипотезы, единого мнения нет. Лично я считаю, и я уже говорил об этом, что квакеры создаются специально какими-то механизмами старогеев для отпугивания любопытных, приблизившихся к их сооружениям и базам.

– Почему же мы их ни разу не слышали? – задал вопрос старпом Колодяжный, могучей фигурой напоминающий старшину Скворешню из романа Адамова «Тайна двух океанов». – Мы же находили и подводные города, и пирамиды.

– Потому что в этих местах не было объектов, принадлежащих старогеям, – пожал плечами Шпачков.

Слушатели зашумели.

Старший лейтенант Филимонов, начальник бригады двигателистов, весело стукнул Колодяжного по крутому плечу.

– Не расстраивайся, Петрович, ещё услышим квакеры.

Если бы он только знал, насколько окажется прав.

* * *

Самолёт Ил-90 прибыл к месту стоянки «Десны» в начале первого ночи. Сделав круг над всплывшей подлодкой, он сбросил груз на спецпарашюте и десантгруппу в составе четырёх человек и тут же улетел, растворившись в низких облаках, которые для него не представляли помехи.

Подводники сноровисто подняли контейнеры с грузом на палубу, затем перенесли их содержимое в кормовые отсеки «Десны» и помогли подняться на палубу членам приводнившейся команды.

Каково же было удивление Лобанова, присутствующего при подъёме десантников, когда в одном из них он узнал Дениса Вербова, лицо которого на мгновение осветил отблеск фонаря.

– Денис? Ты?!

– Он, – ответил полковник ГРУ без особого удивления в голосе; позже выяснилось, что он знал о присутствии приятеля на борту подлодки. – Рад видеть!

Они обнялись.

– Похоже, нам судьбой начертано служить вместе, – сказал Лобанов.

– Надеюсь, ты не возражаешь?

– Ни в коем разе, полковник! Служить с тобой – честь для меня!

– Не ёрничай.

– Ей-богу!

– Знакомься. – Вербов отступил, взялся за рукав одного из своих десантников. – Майор Инга Богушанская.

Лобанов удивлённо всмотрелся в женщину.

– Вы… э-э…

– Макс Лобанов, – представил его Вербов. – Кэп второго ранга, командир глубоководного батиплава, профессиональный дайвер, мастер спорта и прочее.

– Очень приятно, – в один голос проговорили Лобанов и Богушанская. Только Максим произнёс это слово радостно, а майорша – равнодушно.

– Быстро в лодку, дамы и кавалеры, – возник рядом Колодяжный.

Пришлось повиноваться, тем более что ветер усилился, вызывая волнение на поверхности океана.

Десантников у люка в пост управления встретил лично капитан Брайдер.

Он тоже удивился, узнав Вербова, хотя и не подал виду. Протянул крепкую, как дубовый корень, руку.

– Приветствую на борту «Десны», полковник.

Вербов пожал руку, представил спутников.

– Есть где устроить моих бойцов, капитан?

– Разумеется, всё готово, хотя придётся занимать кубрики на двух человек. Я не ожидал, что среди вас будет…

– Девушка, – хмыкнул Лобанов, поглядывающий на Богушанскую с интересом.

– Вижу, – сухо сказал Брайдер, перевёл взгляд на Колодяжного. – Иван Петрович, уступи свою каюту.

– А я как же? – растерялся старпом.

– Расположишься со мной.

Колодяжный расстроился было, но вспомнив, что капитан «Десны» чуть ли не днюет и ночует на мостике, повеселел.

– Слушаюсь, товарищ капитан.