Последний джинн

Хоук кивнул. Режимом «на уши» в среде профессионалов Службы назывался императив «обнуление тревоги», приводящий защитную систему человечества в состояние боевой готовности.

– Второе: у меня нет полной информации по делу НЕСПАСЕ. Есть результаты?

Сидящие в кабинете мужчины переглянулись.

Артем догадался, что Смехов заговорил об этом намеренно, чтобы затронутая тема подействовала на координатора Интерпола. Обычно подробности работы ФСБ не выходили за стены учреждения.

– Европарламентарии готовят законопроект, запрещающий агентам спецслужб всех рангов пользоваться сетью метро на территории Европы, – заговорил Хоук невозмутимо. Он тоже не понял намерений директора, но с ходу поддержал его, не раскрывая способа, с помощью которого были добыты сведения. – Якобы для укрепления безопасности густонаселенных районов Европы и снижения угрозы жизни ее граждан.

– Что вы сказали? – удивилась Камелия. – Зачем это им? И как они собираются контролировать исполнение такого закона?

– Вряд ли это достижимо, – усмехнулся Смехов. – А вот зачем закон понадобился европолитикам, понятно. Во-первых, это даст возможность насолить России, а также хороший предлог заставить всех говорить о НЕСПАСЕ, рейтинг которой упал почти до нуля. Во-вторых, стремление евронаций дорожить жизнями членов Евросообщества проистекает не из любви к ближнему, а из любви к собственному физическому телу. Борьба со злом давно выродилась для европейцев в борьбу за сохранение своего образа жизни. Их девиз – все на потребу тела. Больше, лучше, вкуснее, роскошней – вот смысл существования западного человека. Вы не согласны?

Он оценивающе посмотрел на Камелию Дельмар.

Все мужчины в кабинете сделали то же самое.

Представительница Интерпола очаровательно улыбнулась.

– Я не готова к дискуссии, сеньоры. Могу только сказать, что я на вашей стороне. Евродеятели из НЕСПАСЕ и прочих организаций подобного толка не понимают, что с Россией нельзя ссориться, с ней лучше всего дружить и сотрудничать. Они не понимают и другого, что космос изучают, рискуя жизнью, в основном россияне, привыкшие испокон веков летать с безумным риском не за деньги, а за интерес. Такие подвиги не под силу ни европейцам, ни американцам.

Директор ФСБ поиграл бровью, разглядывая лицо Камелии, привыкшей не смущаться под взглядами мужчин, сказал с ноткой доверительности:

– Вы правы, сеньора. Давно известно, что только русские люди могут заниматься экстремальными видами спорта и жить при этом в экстремальных условиях.

– Я канадец, – напомнил о себе Майкл Хоук с прежней невозмутимостью.

– Вы исключение из правил, – пожал плечами Смехов. – И канадцы, и американцы, и европейцы если и соглашаются рискнуть, то за большие гонорары, чтобы затем начать «жить красиво». Наши люди делают то же самое задаром или из чисто спортивного интереса. Я затеял этот разговор не ради дискуссии, мне хотелось услышать мнение координатора Интерпола. Камелия, в вашем роду случайно не было выходцев из России?

– Были, – кивнула женщина.

Смехов улыбнулся, отчего лицо его сразу стало дружелюбным и приветливым. Но лишь на одно мгновение.

– Воистину права поговорка: ткни пальцем в испанца и найдешь в нем русского.

Артем с любопытством посмотрел на директора, явно перефразировавшего другую известную поговорку.

– Можно вопрос не по существу? – продолжил между тем Смехов.

– Разумеется, господин директор, – ответила Камелия.

– Что вы считаете самым необходимым для благополучной жизни?

Артем, уже сообразивший, что директор просто испытывает гостью, вспомнил цифры статистического опроса населения Земли по данной проблеме.

Евронации по-разному относились к оценкам благополучия, несмотря на общие властные структуры. Для немцев главной составляющей благополучной жизни являлось здоровье. Для англичан – гарантия будущего благополучия. Для финнов, норвежцев и шведов – природа. Швейцария посчитала основным фактором счастья наличие партнера. Венгры, датчане и бельгийцы, да и американцы на другом материке Земли, определили, что для них самым важным является трата денег. Французы и россияне сделали упор на семье. А вот итальянцы и испанцы отдали предпочтение культуре.

– Вы тестируете меня? – с сомнением приподняла бровь Камелия Дельмар.

– Если вам вопрос не понравился, можете не отвечать.

– Почему же, отвечу: для меня главное в жизни – дети.

– Вы замужем?

– Была.

Директор глянул на сидевших смирно мужчин.

– Товарищи офицеры, вы свободны. Сеньора Дельмар задержится на пару минут, а потом присоединится к вам.

Артем поднялся, вышел из кабинета вслед за Хоуком и Бондарем.

– Поднимемся ко мне, – сказал начальник УВР.

Встали на ленту бегущего транспортарика, занимавшего левую сторону коридора, добрались до лифта и поднялись на этаж выше.

Кабинет Хоука практически ничем не отличался от рабочего модуля директора ФСБ. Даже видеопласт кабинета был настроен одинаково, показывая закат на берегу моря.

Майкл выключил иллюзорную картинку, жестом пригласил подчиненных сесть за стол.

– Напитки?

– Слим, – сказал Бондарь.

– Чай с лимоном, – сказал Артем.

Хоук не сделал ни одного жеста, не сказал ни одного слова, но ровно через минуту открылась дверь и девушка-витс, заменявшая секретаря и охранника, принесла поднос с напитками. Сам Хоук, как оказалось, заказал кофе с горячим молоком.

Вспыхнул виом инка рядом со столом. Возникший в объеме передачи молодой человек – фантом самого инка начал вводить сидящих за столом в курс проблемы.

Артем не удивился оперативности Хоука. Очевидно, еще в кабинете директора начальник УВР связался с Управлением информационного обеспечения, и сотрудники Управления выдали ему полный интенсионал по делу Хорста.

Сообщение состояло из показа схем, видеоматериалов и десятиминутного доклада о поведении Хорста в исправительном учреждении Ганновера и после освобождения, с показом его практической деятельности за двадцать пять лет. По материалам тюремщиков, Хорст-младший усиленно занимался рукопашным боем, изучал ксенологию и ксенолингвистику, смотрел новости по видео, боевики и эротические фильмы, а также не без удовольствия пользовался секс-услугами витс-партнерши.

– Он здорово выглядит, – заметил Бондарь, когда инк продемонстрировал облик Хорста. – Сплошные мышцы. Самому, что ли, сесть в тюрьму, позаниматься бодибилдингом и боевыми искусствами?

– Ваше мнение, господа? – не принял его шутки Хоук.

Бондарь посерьезнел, покосился на Ромашина.

– Он исчез почти сразу после переезда из тюрьмы в гостиницу, – проговорил Артем задумчиво. – На второй день. И никто этого не заметил. Понимаете? Это уровень очень высоких магических качеств.

– Хотите сказать, это уровень «джиннов»? – хмыкнул начальник группы «Соло».

– Хорст много общался с моллюскором.

– Если бы он позаимствовал кое-какие качества моллюскора, вряд ли просидел бы в заключении так долго.