Смотритель пирамид

Северцев посмотрел на экран компьютера, в растворе которого плавала объемная топологическая структура волнового фронта интрузии, понизил голос:

– Вы случайно не знаете, как погиб Николай?

– Не знаю, – так же отрывисто ответила сотрудница лаборатории, не глядя на него, потом подняла глаза, проговорила недовольным тоном: – Я там не была. Поговори с Лившицем.

Северцев кивнул.

Владислав Семенович Лившиц заведовал сектором и был вместе с Рощиным в той злополучной экспедиции в Убсу-Нуре.

– Но, может быть, слышали что-либо не совсем обычное? Ведь Коля был сильным и подготовленным специалистом, не мог он погибнуть случайно.

Полина Андреевна хотела ответить, но посмотрела за спину Северцева и отвернулась к компьютеру. Северцев оглянулся.

В лаборатории появился маленький лысый человечек с бородкой в сопровождении крупногабаритного парня со специфически равнодушным лицом. Это был начальник сектора геомагнитных исследований кандидат физико-математических наук Лившиц.

– Почему в лаборатории посторонние? – сухо сказал он, не обращаясь ни к кому в отдельности и не отвечая на приветствие Северцева. – Кто впустил?

– Вы меня не помните, Владислав Семенович? – постарался быть вежливым Олег. – Я друг Николая Рощина. Узнал о его гибели и решил уточнить кое-какие детали. Как он погиб?

– Выведите его, – тем же тоном сказал Лившиц, поворачиваясь к Северцеву спиной.

Молодой человек в черном костюме двинулся к Олегу, взял его за локоть, но рука соскользнула. Парень снова попытался взять гостя за руку и снова промахнулся. На лице его шевельнулось что-то вроде озадаченности. Северцев обошел парня, как пустое место, догнал начальника сектора.

– Прошу прощения, Владислав Семенович. Я знаю, что вы были с Николаем в Убсу-Нуре и привезли его тело. Он мой друг, я хочу знать, как он погиб.

Лившиц вышел в коридор, оглянулся на своего сопровождающего:

– Я же сказал – вывести этого гражданина с территории института.

Парень в черном схватил Северцева за плечо и через пару мгновений оказался притиснутым лицом к стене с вывернутой за спину рукой.

– Я бы очень хотел обойтись без скандала, – проникновенно сказал Олег. – Если вы не ответите на мои вопросы, я этот скандал вам обещаю. У меня найдется пара хороших журналистов, способных раздуть эту историю, а я обвиню вас в гибели Николая.

В глазах Владислава Семеновича мелькнула озабоченность. И неуверенность. И страх.

– Отпустите его, я позову охрану!

– Отпущу, только пусть не хватает меня за интимные части тела. – Северцев отпустил руку парня. – Итак?

– Я ничего не знаю, – с неожиданной тоской проговорил Лившиц. – Николай отправился к шурфу… а потом…

Молодой человек, сопровождавший его, помассировал кисть руки, поправил пиджак, бросил на Олега взгляд исподлобья, и тот понял, что нажил себе врага.

– Минутку, к какому шурфу отправился Николай?

– Мы обнаружили цепочку «эльфов», разделились и начали бить шурфы.

– Зачем?

Владислав Семенович посмотрел на Северцева с недоумением.

– Наша задача была – поиск пресных колодцев. Но воды мы так и не нашли. Зато нашли…

– Владислав Семенович, – со скрытой угрозой произнес парень в черном.

– Да, конечно, – опомнился Лившиц, лицо его стало деревянным, в глазах всплыла обреченность. – Николай свалился в шурф и… и сломал шею. Больше я ничего не знаю. Мы свернули экспедицию и вернулись.

Он повернулся и зашагал по коридору прочь от лаборатории, в которой работал Рощин. Северцев остался стоять, не обратив внимания на многообещающий взгляд телохранителя Лившица. Или, может быть, надзирателя. Очень было похоже, что парень не столько охранял его, сколько контролировал контакты начальника сектора с посторонними людьми.

– А как насчет «эльфов»? – негромко спросил Олег спину удалявшегося Владислава Семеновича. – Может быть, это они убили Николая?

Тот споткнулся, но не оглянулся и не ответил.

Северцев вернулся в лабораторию, подошел к Полине Андреевне, провожаемый любопытными взглядами молодых сотрудников: двух парней и двух девушек. Одна из них, симпатичная, с косой, голубоглазая, с ямочками на щеках, смотрела на Северцева с каким-то странным значением, и он отметил это про себя.

– Полина Андреевна, последний вопрос: кто еще был с Николаем в экспедиции?

– Звягинцев и Белянин, – буркнула женщина, не поднимая головы. – Но они сейчас в экспедиции за Уралом.

– И все? Они вчетвером были в Убсу-Нуре?

– Машавин еще был, но он в больнице.

– Что с ним? – удивился Северцев, вспоминая сорокалетнего здоровяка, бывшего борца, а нынче – младшего научного сотрудника института.

– Отравление, – сказала та самая девушка с русой косой и голубыми глазами. – Володя грибами отравился, еле спасли.

– Понятно, – пробормотал Северцев, подумав, что надо бы съездить в больницу и поговорить с Машавиным. – Что ж, извините за беспокойство. Все это печально. До свидания.

Он вышел в коридор, спохватился было, что забыл выяснить адрес больницы, где лежал Машавин, и в это время в коридор выскользнула голубоглазая с косой.

– Вы расследуете обстоятельства гибели Коли? – быстро сказала она.

– Не то чтобы расследую, – ответил Северцев, – но хотел бы знать, как он погиб. И что нашел.

– Они нашли пирамиды.

– Какие пирамиды?!

– Такие же, что и в Крыму нашли два года назад, подземные. Не слышали? Они заплыли почвой и все находятся в земле, некоторые совсем неглубоко. В Убсу-Нуре мальчики тоже обнаружили три пирамиды. Все три – в кластере Цугер-Элс. Коля погиб у одной из них, его нашли в шурфе.