Диверсанты во времени (сборник)

Поскольку все электрические плиты и холодильники ресторана исправно работали, можно было из хранящихся полуфабрикатов сварить какой-нибудь суп или хотя бы кашу, но уже были случаи, когда беглецам при попытке вскипятить чай приходилось спасаться от охотников, вооружённых метателями плазменных сгустков, и от идеи варки супов отказались.

Вскрыли по банке консервов: Артём съел тушёную свинину (этикетка на банке извещала о «госрезерве»), Эдуард сначала открыл баночку кетовой икры, потом попробовал чёрную, обнаружив неплохой запас в одном из небольших «директорских» холодильников, и закончил трапезу куском «рублёвской» колбасы, заметив с кривой ухмылкой:

– Хлеба не хватает.

Вряд ли он помнил культовый советский фильм «Белое солнце пустыни», герой которого ел чёрную икру ложками и требовал от жены достать хлеба, но Артём был с ним согласен: и ему, привыкшему к хлебу, не хватало этого простого продукта.

Они обошли не один магазин и даже посетили одну из пекарен в Новодмитровском переулке, недалеко от знаменитой «Бутырки», но хлеб везде засох, а то и заплесневел, и «полакомиться» им удалось всего лишь раз.

Напились, вскрыв по бутылке «натуральной грузинской» «Боржоми».

– Жить можно, – блаженно потянулся Эдик, погладил себя по животу. – Я бы не прочь питаться так каждый день.

Окно ресторана – сидели в закутке на втором этаже – на миг заслонила тень, и оба инстинктивно нырнули под стол.

Возможно, это был и не аппарат охотников, соединявший в себе черты головы хищной птицы, гигантского жука и вертолёта, однако беглецы уже попадали в похожие ситуации, когда приходилось бежать из магазинов или ресторанов сломя голову, и оба научились прятаться либо использовать трубы воздушных вытяжек и лифтовые колодцы.

– Сволочи! – выхрипнул Эдуард, выждав минуту. – Поесть нормально не дадут. Эх, нам бы парочку «Стингеров»!

Артём тоже подумывал о приобретении переносного зенитно-ракетного комплекса, но для этого надо было навестить какой-нибудь военный склад, адреса которого он не знал, и осуществление задумки пока откладывалось. К тому же у него был разработан план найти свою подругу Валентину, если она тоже оказалась в Москве в таком же положении, и Артём уже второй день обходил места, где она могла оказаться.

Сначала они с Эдом навестили квартиру Валентины, располагавшуюся в девятиэтажке на улице Дубининской. С трудом открыли входную дверь подъезда, снабжённую домофонной системой, потом с не меньшим трудом взломали дверь квартиры; взломщиками оба были никакими, приходилось учиться с нуля.

Однако дома ни Валентины, ни её родителей не оказалось.

Тогда Артём посетил театр на Большой Садовой, где Валентина работала администратором после окончания Московского института управления. Но и театр, и его бытовые приделы сиротливо давились тишиной и отсутствием какого-либо движения. Все, кто здесь находился поздним вечером тринадцатого октября, исчезли. Ушли в прошлое – по словам Эдуарда. Но кто это сделал – переместил не одного человека, а всё население Москвы и вообще страны – и зачем, оставалось за пределами понимания Артёма.

Эдуард утверждал, опять же со слов своего приятеля-физика, оставшегося неперемещённым и погибшего по время изучения опустевшего Интернета, что людей перенесли в прошлое на десятки миллионов лет некие предки человечества, называющие себя расой воррихо. Якобы – для того, чтобы занять их нишу обитания. Однако ни погибший физик, ни сам Эдик не смогли выяснить, как воррихо удалось осуществить столь дьявольский план. Компьютерщик просто не успел, а Эдик, будучи едва не убит охотниками во время поиска в Сети, больше по Интернету не гулял. Хотя планшет таскал с удовольствием.

А искать было что, и Артём собирался это сделать в ближайшее время. Во-первых, информация, добытая погибшим физиком, наверняка где-то хранилась в глубинах Сети. Во-вторых, надо было разыскать склады с оружием, чтобы отбиваться от охотников: неуязвимыми они не были. И в-третьих, стоило поискать таких же неперемещённых, какими стали Артём и Эд.

С улицы донёсся лай и визг, началась собачья грызня.

После исчезновения людей на улицах Москвы появились стаи собак, а в домах ожили крысы. Они словно почуяли изменение психополей города и вышли из нор и подвалов, находя поживу в опустевших квартирах и магазинах.

В окне снова мелькнула тень стремительно промчавшегося тела, в помещение проникла пульсация шелеста и жужжания, с какими перемещались по воздуху странные вертолёты воррихо.

– Уходим! – напрягся Артём. Интуиция подсказывала, что на сей раз вертолёт крутится над бульваром не зря: охотники кого-то искали.

Выскочили на лестницу, но через центральный вход в ресторан не пошли, Артём сразу повернул к проходу на кухню, откуда можно было выбраться во двор через запасный выход.

Они были уже в коридорчике бытовых помещений, когда сзади со свистом жахнуло: стреляли из плазменных излучателей, издававших звуки, не сравнимые со звуками выстрелов из пистолета или от взрыва гранаты.

Стены задрожали, где-то с улицы донеслись крики и лай собак.

Эдуард остановился, но Артём подтолкнул его вперёд:

– Не останавливайся!

Дверь во двор оказалась незапертой. Артём приоткрыл её, оглядел аккуратный дворик, где стояли машины владельца ресторана, а также грузовые фургончики. У дальней стены громоздились штабеля ящиков и проволочной тары для бутылок с напитками. За забором поднималась ввысь стена жилого дома, слепо глядя на ресторанный двор бельмами окон.

– За мной!

Преодолели двор, вскочили на ящики, Артём подтянулся, сел на стену, протянул руку спутнику:

– Давай!

Эдуард, проявив нешуточную прыть, последовал за ним.

Спрыгнули с трёхметровой высоты на асфальт двора соседнего жилого дома, затаились за стеной, и вовремя.

Из-за стены раздался треск, мокрые шлепки, будто по асфальту бежали люди в ластах, кто-то лающим голосом прокричал несколько слов, дождался ответа из ресторана. Треск повторился, и всё стихло.

– Ушли… – прошептал Эдуард, держа в руках оружие охотников, напоминавшее дырчато-ажурную, со множеством приспособлений трубу, надевающуюся, как уже знали беглецы, на руку. Программист назвал трубу «нарукавным бластером».

Заряды в нём кончились, но Эд «бластер» не бросал, в свободное время пытаясь разобрать метатель плазменных «пуль».

У Артёма был точно такой же «бластер», но, судя по мигающим на торце «нарукавника» жёлтым огонькам, он ещё мог стрелять.

И всё же Эдик был прав: необходимость в оружии становилась критичной, отбиться от охотников можно было только с помощью автоматов и гранатомётов. А ПЗРК вообще отбил бы у пилотов воррихо-машин охоту гоняться за оставшимися в городе жителями.

– Надо найти воинскую часть и вооружиться.

– Я не знаю ни одной, – заикнулся Эдуард. – В нашем районе их нет.

– А компьютеры на что? – перебил его Артём. – Залезем в Сеть, найдём адреса.

– Славика убили и нас чуть не замочили в центре.

– Отыщем место поспокойнее, заранее запланируем пути отступления. Всё равно придётся пользоваться компьютерами не раз. Без оружия нам кирдык будет, загонят в ловушку, и пиши пропало.

– И с оружием замочат.

Артём внимательно всмотрелся в бледное, заросшее щетиной лицо программиста. Вспомнилась чья-то шутка: науке неизвестно, откуда берутся программисты, потому что они так выглядят, что не должны размножаться.

– Сколько тебе лет?

– А что? Сорок… четыре.

– Так долго живёшь и не приобрёл жизненного опыта?

– При чём тут мой возраст? Жизненный опыт – это когда количество сделанных ошибок переходит в качество.

– Это «качество» ты уже заработал. Можем разделиться, посмотрим, чей жизненный опыт полезнее.

Эдуард скривил губы, но спорить дальше не стал.

– Что ты заводишься? Надо так надо. Кстати, были переселены в прошлое практически все, кто подсел на Интернет и стал компьютерозависимым, в особенности те, кто торчал в Сети.