Тайны большого леса
– Кто такая Сюзанна Симард? – полюбопытствовал Мерадзе.
– Канадский профессор-ботаник.
Максим поймал взгляд Савельева: полковник был озадачен и не скрывал этого. Впрочем, Максим и сам по-новому взглянул на ситуацию, определившую их судьбу. Если Костя был прав, а он, скорее, всего был прав, то агрессия чёрного леса к обитателям прародины, где существовал предок земных лесов – Большой Лес, действительно объяснялась влиянием далеко не самых позитивных человеческих генов с их необузданной природной жаждой власти и корыстолюбием.
– Не понял, как это деревья могут думать, – сказал Мерадзе.
– Одно дерево вряд ли имеет настоящий мозг, сродни человеческому или даже мозгу животных, – сказал Костя. – Но вместе они образуют мыслящую общину, способную чувствовать и принимать решения.
– Чувствовать? – засомневался лейтенант. – Ты серьёзно?
– Деревья способны точно определять химический состав почвы и направлять рост корней в нужном направлении. Они также могут реагировать на нападение гусениц, выделяя феромоны. Это общеизвестные факты. Акации в африканской саванне вообще используют для общения обонятельные сигналы с помощью выделения этилена и накачивают листья дубильными веществами, чтобы их не объедали жирафы. Разве не то же самое делает человек, только более динамично?
– Я знаю, какие вещества выделяет человек, – засмеялся Мерадзе. – Особенно если испугается.
– Фу, Мир! – укоризненно посмотрела на него Вероника.
– Ладно, с чёрным лесом более или менее понятно, – сказал майор Полевой. – Вы лучше объясните, каким образом он управляет шмелями и этими дьявольскими «крокодилами». Кстати, что это за твари вообще? Егор Левонович, они тоже выращены в лабораториях? Они живые или механические?
Карапетян покачал головой.
– Этого я не знаю.
– Здесь большое поле для спекуляций, – сказал Максим. – Мы не раз видели, как «крокодилы» собираются из отдельных деталей, причём живых. Каждая деталька имеет лапки и способна двигаться, как насекомое. Но откуда берутся эти «насекомые» – неизвестно. Такое впечатление, будто они живут внутри чёрных деревьев, как короеды – в земных, и по команде выбираются и формируют монстров.
– Костя, что скажешь? – спросила Вероника.
Ботаник задумался.
– Тут я пас. Слишком мало материала для выводов. Надо наблюдать и наблюдать.
– Ага, понаблюдаешь за ними, если они бросаются на людей, – проворчал Мерадзе.
– Можно издали…
– Тогда тебе и бинокль в руки.
Посмеялись, потягивая горячий напиток, пахнущий ягодами и травами, по очереди наполняя пластиковые стаканчики.
– Ещё вопрос, – проговорил Сергей Макарович. – Ты упоминал какую-то крепость. Можешь описать подробнее?
– Не могу, – пожал плечами ответил Максим. – Лес лишь затронул эту тему, без подробностей. Но я ещё поговорю с ним и всё выясню.
– В таком случае пора отдыхать. – Савельев встал и ушёл к шалашам.
Начали расходиться по кустам.
У затухающего костра остались сидеть Максим и Вероника, заворожённая игрой слабых язычков пламени над раскалёнными углями.
Вернулся Мерадзе.
– Командир, когда мне становиться на пост?
Максим посмотрел на браслет часов.
– Через час. Я сменю тебя в четыре.
Лейтенант исчез в шалаше.
Подошёл Спицын.
– Товарищ майор, мы тоже можем заступать в охранение наравне со всеми.
– Хорошо, смените меня в шесть утра.
Спицын покосился на Веронику, кивнул и скрылся в своём убежище рядом с шалашом Сергея Макаровича.
– Такое впечатление, будто я дома, в жуковском лесу, на берегу Десны, – задумчиво проговорила Вероника. – Тишина, сумасшедшие запахи, тепло, вокруг друзья, никаких «шмелей»… и как далеко это всё!
– Может быть, всё повторится, – так же задумчиво сказал Максим.
– Ты веришь?
– Главное – не унывать, не нырять в пессимизм с головой. Мой девиз всегда был: делай, что должен, и будь, что будет. Но ты задала вопрос, и я отвечу: верю!
Посидели ещё в полной неподвижности, глядя, как синие огоньки втягиваются в угли.
– Я тоже пойду, – очнулась Вероника.
– Иди, – согласился Максим. – Надо как следует выспаться, завтра у нас не менее трудный переход, чем сегодняшний.
– Долго ещё будем идти?
– Чем дальше от чёрного леса, тем лучше. Шмели и «крокодилы» навещали нас, когда мы вместе с неграми Мигомберо находились в двухстах километрах, значит, надо уходить ещё дальше. Но у меня другие планы.
– Какие?
– Найти Крепость.
Глаза девушки загорелись.
– Возьмёшь меня с собой?!
– Нет.
– Ну, прошу! Я же сильная и выносливая, ты знаешь.
– Знаю, но разведка – дело мужчин.
Вероника вскочила, топнула ногой.
– Я так хочу!
Он засмеялся.
– Чего хохочешь?! – воинственно вопросила Вероника, подбоченясь.
– Вспомнил шутку: хочу водки, мужиков и денег! Водку и мужиков можно деньгами!
Вероника фыркнула.
– Майор, кто вас воспитывал?! Где вы набрались этой пошлости?!
– Сосед воспитывал, – покаянно признался Максим. – Бывший моряк. Слышала бы ты его мат.
Вероника рассмеялась, поцеловала его в щёку и убежала в свой «коттедж», который мужчины сооружали с бо́льшим усердием, чем свои.
Посидев ещё немного и дождавшись Редошкина, тут же начавшего вскрывать пакет с тушёной говядиной и греть воду для новой порции ягодного «компота», Максим перекинулся с ним парой слов, постоял у шалаша девушки, решая, забраться к ней или не стоит делать это на глазах лейтенанта, но пресёк поток желаний и ушёл спать.
Дома (в данном случае – на Земле) он обычно ложился навзничь, две-три минуты перебирал в памяти план мероприятий на следующий день, командовал организму: спать! – и дисциплинированно выполнял приказ.
В этот вечер сил хватило лишь на стаскивание «ратника».
Максим упал спиной на душистую постель… и сон слетел на него с полога шалаша бесшумной молнией, оборвав мысли, сожаления и надежды…
Кто-то тронул его за плечо.
Сознание Максима не отреагировало, зато отреагировал внутренний сторож психики, натренированный предупреждать хозяина о смене обстановки, не говоря уже об угрозе жизни.
Он открыл глаза.
– Командир, – послышался шёпот Мерадзе.
– Иду, – ответил кто-то вместо Максима его губами.
Решив обойтись без спецкостюма (ночь в Большом Лесу, как всегда, была тёплой и ласковой, а таскать на себе лишних восемь килограммов не хотелось, Лес наверняка предупредит своих гостей о «диверсантах»), он натянул свой прежний «туристический» инопланетный наряд, сохранённый на всякий случай, и вылез из шалаша.
– Всё тихо, – проговорил лейтенант, фигура которого сливалась с кустарником и деревьями вокруг.
Костёр не горел, и в полумраке ночи (шёл пятый час – час Быка, как утверждали древние мыслители, порождающий страхи и беспокойство) лагерь казался призрачным размытым рисунком акварелью на полотне природы.
– Иди ложись, – махнул рукой Максим.
Постоял, просыпаясь окончательно, проникаясь расслабляющим покоем колоссальной растительной системы, передёрнул плечами, вытащил из шалаша винтовку и шмыгнул к окраине леска, прислушиваясь больше к своим ощущениям, нежели к звукам ночной жизни.
В выбранном попаданцами леске звери не водились, по крайней мере – шумящие, но в соседних их было немало, и в уши то и дело просачивались тихие посвисты, шёпоты, треск и повизгивания: обитатели Большого Леса не боялись обнаруживать себя, воспитанные древним отсутствием хищников.
Обойдя лесное «славянское семейство» с болотцем в центре по периметру, Максим вернулся к лагерю, размышляя, запалить костёр или нет, но решил не нарушать кодекс бойцов охранения, запрещающий отвлекаться на сбивающие с панталыку мысли и желания. Умылся в болотце, освежив кожу лица, снова зашагал в обход лагеря.
Пришла мысль побеседовать с лесом, пока никто не мешает, тем более что надобность в этом назрела.
И тотчас же пространство вокруг содрогнулось, чутко отзываясь на его мысль. Он даже оторопел, не ожидая мгновенной реакции хозяина мира. Попятившись, сел на бугорок под стволом «берёзы», опёрся о него спиной.
На голову опустилсякосмос.
Он закрыл глаза, расслабляясь.
«Это… вы?!»
«Слушаем тебя, человек», – ответил космос.
«Мы собирались лететь домой, но вертолёт вывернуло обратно в лес. Это не ваша инициатива?»
«Нет, не наша… мы не имеем к этому отношения, – глубоким баритоном (так это воспринималось) сказал собеседник, занимавший собой весь космос. – Существуют связи, создаваемые спонтанно при взаимодействии наших континуумов. К сожалению, мы ими не управляем».
«Мы хотели взять дома мощное взрывное устройство и уничтожить иномериану, связывающую наши миры. Чёрный лес прекратил бы получать подпитку».
«Наши миры постоянно сталкиваются, и ликвидация одной связи не приведёт к нейтрализации остальных».
– Оба-на! – вслух произнёс Максим. – Так что же делать?! Мы искренне хотели помочь вам отсечь «червоточину», по которой к вам просачивается чёрный лес!
«Возможен только один вариант».
«Какой?» – перешёл на мысленное общение майор.
«Использовать технологии Демонов Войны». – Последние два слова собеседник промыслил так, будто они начинались с заглавных букв.
«Демонов Войны?!»
«Наших врагов».
– Ваших… что?! Врагов?! – снова вырвалось у Максима.
«Они немного походили на вас и всегда воевали между собой. Вы правильно оценили ситуацию: все болотца наших пространств являются следами прошлой войны. Демоны не терпели инакомыслия, мир был им недоступен принципиально, как категорийное состояние, и они уничтожили друг друга. Ваша метавселенная по сути есть результат этих войн, и многое из психики Демонов Войны передалось обитателям вашего мира, в том числе людям».
– Подожди! – взмолился Максим, пытаясь собрать воедино лихорадочно заметавшиеся мысли. – Дай прийти в себя! Наша брана… э-э, вселенная… рождена от вашей… из-за войны Демонов?!
«Существует такая версия. Война Демонов породила целую гармонику миров с почти одинаковыми свойствами. Вы называете их бранами. Они постоянно сталкиваются между собой, создавая порой парадоксальные эффекты. Мы не в состоянии предотвратить столкновения. Демоны могли бы это сделать, но их нет».
«То есть мы тоже бессильны?»
«Вы более подвижны и могли бы попытаться».
«Как?!»
«От последних популяций Демонов остались Крепости – центры управления их обороной, вы могли бы реанимировать один из них».
«Почему же вы не сообщили мне о существовании Крепостей раньше?»
«Опасались, что вы используете их во вред нам».
«Неужели мы дали повод?»
Лес помолчал. Космос тихо тёк через голову человека, пульсируя живой тишиной.
«Мы и сейчас в нерешительности, стоит ли открывать вам доступ к Крепости».
«Но почему?!»
«Потому что вы по большому счёту генетические потомки Демонов Войны».
Максим открыл глаза, формулируя ответ.
«Может быть, мы и потомки Демонов… но далеко не все люди – любители войны… спектр человеческих душ очень широк…»
«Все разумные существа вашей метавселенной имеют в геноме следы логики Демонов Войны, и забывать об этом нельзя».
«Вы… не верите мне?!»
«Вера – чисто человеческое понятие. Но если есть шанс…»
«Его надо использовать!» – закончил Максим.
«Такова логика жизни».
Максим облился потом, ощутив волну слабости; контакт с Лесом, даже мысленный, отнимал очень много энергии.
«Мы найдём Крепость! И попытаемся её восстановить! Не во вред вам – во благо для всех! Где она находится?»
«Отдохни, человек, мы подскажем направление. По вашим меркам она располагается в полутора тысячах километров от этого места».
– Далеко! – вырвалось у Максима.
«Мы обеспечим вас всем необходимым, кроме транспорта. Воспользуйтесь своими системами».
«У нас остался только аэробайк торговцев, наша «вертушка» повреждена и не подлежит восстановлению».
«В наш мир прорвалась ещё одна земная машина».
«Что?! – не поверил услышанному Максим. – Какая машина?!»
«Точно такая же, что и потерпевшая крушение. Внутри находятся семь землян».
«Когда это случилось?! Кто они?! Я имею в виду – мои соотечественники или люди с негативной энергетикой?»
«По нашим оценкам они ближе к вашему типу психики».
«Где они сейчас?»
«Остановились на отдых неподалёку».
«Вот это сюрприз! Неужели наши?!»
«Разберитесь. И отдыхайте, связь прекращаем».
«Минуту! – заторопился Максим. – Последний вопрос: ракета кенгурокузнечиков, чей мотоцикл мы используем, это и есть Демоны Войны?»
«Они такие же попаданцы, как и вы, – с неожиданной шутливостью ответил Большой Лес. Впрочем, скорее всего так поняло мысль Леса подсознание Максима. – Из вашей метавселенной».
«Час от часу не легче: из какой нашей?!»
«В метавселенной, породившей ваш вид разума, возникло множество цивилизаций. Только в вашей галактике Млечный Путь их насчитывается более миллиона. Те, кого вы называете кенгурокузнечиками, живут на одной из планет у жёлтой звезды созвездия Ориона, недалеко от Солнца».
«Откуда вы знаете?»
«От вас и от них. Мы считываем запасы информации в вашей памяти».
«То есть читаете наши мысли?»
«Когда необходимо».
Максим вспомнил свои встречи с Вероникой, и ему стало неловко. Лесвидел всё, что делают люди.
И ведь не спрячешься?
«Это… неожиданно…»
«Мы понимаем ваши чувства».
«Нехорошо подглядывать…»
«Мы не подглядываем, вы теперь часть нашей системы».
«Спасибо».
«Не за что».
Ветерок, пронизывающий голову майора, внезапно перестал дуть.
Максим снова облился потом, обнаружив, что он не сидит, а лежит на траве под «берёзой», мокрый как мышь. Пробормотал:
– Кто ж знал…
Мысль, что у них появились гости (интересно, кто прилетел? Российский спецназ или какая-нибудь сволочная иностранная команда? Надо срочно выяснить!), подняла его на ноги.
Глава 11
К чёрту на кулички
Радовались как дети, обнаружив, что встретили своих, несмотря на общее для всех положение: встреча произошла не дома, в России, а в другой вселенной, в мире Большого Леса, отбивающего нападение чёрного леса, пришельца из будущего Земли, и впереди попаданцев ждала полная неизвестность.
Однако, как говорится, на миру и смерть красна, поэтому объединившиеся в один отряд группы Плащинина и Савельева приступили утром к обсуждению ситуации и составлению планов на будущее. А началось всё ещё ночью, когда Максим после разговора с Лесом вернулся в лагерь, разбудил Редошкина и рассказал ему, что узнал сам.
Лейтенант, будучи по натуре уравновешенным парнем, не удивился новостям, уже привыкнув к тому, что командир в отличие от него обладает особой чувствительностью и может понимать мысли Леса. Он тут же предложил под покровом ночи слетать к новым гостям и выяснить, кто они такие.
– Если «вертушка» из России – наши возможности резко увеличиваются, если нет – успеем подготовиться к драке, – сказал он. – Давай быстренько смотаемся туда и убедимся, что за птица к нам прилетела.
Разбудили Мерадзе, который не сразу пришёл в себя, объяснили, что собираются делать, взгромоздились на аэробайк и, порадовавшись, что инопланетный мотоцикл летает бесшумно, поднялись в воздух.
Сначала осмотрелись, зависнув на высоте в два километра. Потом, определив направление, подсказанное Лесом, понеслись в ночных сумерках между колоннами «секвой» и «фикусов» как призраки, сопровождаемые тихим шипением воздуха в обводах аэробайка.
Вертолёт пришельцев обнаружили всего в одиннадцати километрах от лагеря. Он стоял с обвисшими лопастями винта, похожий на уставшего гигантского зайца с обвисшими ушами, на прогалине между двумя лесными «семьями южной национальности», судя по «манграм» и многоствольным «тисам». По знакомым обводам Максим сразу узнал в машине отечественный Ми-8.
Узнал вертолёт и Редошкин, едва слышно выговорив:
– «Восьмёрка»!
Пост охранения лагеря гостей с Земли, который (лагерь) прятался в леске, отсутствовал, роль часового, как выяснилось позже, выполнял лётчик, пилот «вертушки», но он спал в кабине и ничего не слышал, пока Максим с Редошкиным не вытащили его из кабины, зажав рот.
После короткого знакомства всё и выяснилось: что «вертушка» принадлежит пермской экспедиции ГРУ, что командует «группой спасения» генерал Плащинин, что на борту действительно находятся семь человек, включая пилотов, и что послана группа для поиска отряда полковника Савельева и возвращения его домой.
Разбудили Плащинина и его бойцов, объяснили ситуацию, и Максим доставил генерала в свой лагерь, охраняемый Мироном Мерадзе.
Шуму было много, но и радости не меньше.
Теперь у них был транспорт, плюс нехилый запас оружия, и к Максиму вернулась уверенность в успешном завершении намеченных мероприятий.
Начало светать: солнце Большого Леса, сделав круг, возвращалось из дальних странствий, обещая погожий день, когда к леску-болотцу с лагерем прилетел вертолёт с группой Плащинина, и у костра, разведённого вездесущим Редошкиным, собрались все попаданцы, волею судьбы оказавшиеся вместе в ином мире.
Напились горячего «компота», прекрасно поднимающего тонус, расселись вокруг костра, и Максим поведал новым соратникам историю путешествия Ми-171 в мир будущего Земли, завоёванный чёрным лесом.
У спутников Максима вопросов не было, они всё знали и понимали, что произошло.
У Плащинина возникли сомнения, которые он высказал в обычной ироничной манере, и на его вопросы пришлось отвечать Карапетяну, имеющему свой взгляд на вещи.
Егор Левонович сидел вместе со своим коллегой Новожиловым у шалаша, а не у костра, и показывал ему книгу, обнаруженную в «музее прошлого будущего».
Через час после начала совещания ситуация окончательно прояснилась. Максим предложил всем задавать вопросы – кого что волнует.
– Расскажите, как вы беседуете с Лесом, – попросил Плащинин.
Максим лаконично повторил рассказанное Сергею Макаровичу, не обращая внимания на скептические взгляды слушателей.
– Вы уверены, что правильно поняли речь Леса? – с ещё большим сомнением поинтересовался генерал.
– Речью этот способ общения назвать нельзя…
– Не имеет значения, важен смысл.
– Да, я уверен, что понял, о чём идёт разговор. Каким-то образом Лес откорректировал способ передачи информации, и я понимаю его всё лучше и лучше.
– Уверены, что Крепость существует реально?
– Стопудово!
Плащинин посмотрел на Савельева.
– Сергей Макарович, что вы об этом думаете? Есть ли смысл мчаться куда-то к чёрту на кулички, за полторы тысячи километров отсюда, чтобы убедиться в существовании объекта, простоявшего тысячи лет? Не обнаружим ли мы не пригодные к использованию развалины?
– Наша задача – принять помощь Леса и помочь ему, – рассудительно сказал Костя.
– Наша задача – вернуться домой без по- терь.
– Если вопрос стоит так, – хмыкнул Максим, – возвращайтесь, а мы останемся.
– Майор, что за базар? – поморщился Плащинин.
– Я обещал помочь Лесу, и я это сделаю! – твёрдо заявил Максим.
– Вы обязаны подчиняться старшему по…
– Виктор Викторович, – перебил генерала Сергей Макарович, – мы не на Земле, учитывайте это обстоятельство. Согласен, что первоочередной нашей задачей является возвращение домой. Однако нельзя забывать, что Лес не раз спасал нас и продолжает защищать, нуждаясь в нашей помощи. Тем более что агрессор – земной продукт, созданный нашими потом- ками.
– И тем не менее…
– Я и мои люди присоединяются к майору.
– И я! – поднял руку Костя.
– И я! – вскочила Вероника.
Плащинин, собрав морщины на лбу, с сомнением посмотрел на неё, перевёл взгляд на Савельева.
– Полковник, вы понимаете, чем рискуете?
– Улетайте, – посоветовал Максим. – Забирайте всех, кто согласен возвращаться, проводники у вас есть – Егор Левонович с Иваном Петровичем…
– Я бы тоже остался, – неуверенно сказал Карапетян. – Если мы найдём Крепость и ознакомимся с технологиями Демонов Войны…
Плащинин неожиданно рассмеялся.
Все посмотрели на него с опаской и недоумением.
– Вы напрасно считаете меня служакой с деревянной мордой, – сказал он. – В любом случае главной задачей для нас всех останется возвращение на родную планету, иначе все наши мытарства будут напрасными. Но и отказываться от изучения нового мира, кстати, с пользой для нас самих и для Родины, никто не собирается. Егор Левонович, как долго может держаться «червоточина» между вселенными?
Застигнутый врасплох физик подёргал себя за бородку.
– Всё зависит от множества обстоятельств…
– Прикиньте вероятность.
– Поскольку иномериана в Перми выдержала не один переход больших и массивных объектов: я имею в виду вертолёты, – то, возможно, ещё продержится какое-то время. С вероятностью пятьдесят на пятьдесят.
– Что ж, будем плясать от этого постулата. Положение в целом понятно. Что вы можете добавить, майор?
– Сначала о плохом, – сказал Максим. – Радиосвязь в мире Большого Леса не работает. Не знаю причин, рации исправны, однако в наушниках слышен только тихий шелест.
– Возможно, сказываются эффекты нейтрализации континуумов, – сказал нервный Новожилов.
– Переведите.
– Здешний космос порождён нецелочисленной метрикой…
– Три и четырнадцать сотых.
Новожилов посмотрел на коллегу, и Карапетян добавил:
– Наша брана, где рождены Солнце и Земля, трёхмерна. Брана Большого Леса имеет мерность чуть больше, отсюда и потеря радиосвязи, и другие эффекты. Я уже говорил об этом.
– Ладно, как бы то ни было, мы лишены возможности поддерживать дальнюю связь. Второе: выявлен новый неожиданный для меня аспект: летающие «крокодилы» после попаданий в них пуль и ракет стали очень быстро восстанавливать форму, избавляясь от повреждённых фрагментов тел, чего раньше не наблюдалось. Налицо эволюция чёрного леса: он учится воевать с нами, изобретая новые формы манипулирования своими эффекторами, то есть подвижными искусственными объектами. Опасность при контактах с ними возрастает. Кроме того, при атаках шмелей у людей возникают негативные ощущения и страх, а рой большого объёма способен подавить сознание человека и подчинить его волю. Такое уже случалось: вождь баирских повстанцев Мигомберо был зазомбирован шмелями и доставил нам много неприятностей. Меня шмели тоже пытались программировать, лишив возможности двигаться. Если бы не помощь Большого Леса, я бы с вами сейчас не разговаривал.
Слушатели оживились, посматривая на Костю, который хотел что-то сказать, но его остановила жестом Вероника.
– То есть рой шмелей служит чёрному лесу в качестве зомби-инструмента? – уточнил Плащинин.
– В том числе. Главное их назначение – разведка и мелкие диверсии, так сказать.
– А что у нас хорошего?
– Лес тоже имеет инструмент защиты…
– Бабочки! – со смехом объявил Костя.
Максим кивнул.
– Да, эти хрупкие создания служат Лесу не только в качестве средства опыления, но и вполне себе с успехом сражаются со шмелями. Нас они спасали не раз. Теперь о еде…
– Мы видели косуль, – сказал майор Спицын. – И животных помельче.
– О косулях забудьте! Никаких охот на местную живность я не позволю! Лес реагирует на нарушение созданной им экосистемы очень болезненно. А это наш единственный союзник в этом мире и шанс выжить.
– Мы же только для прокорма… – пробормотал капитан Барышников.
– Здесь можно прокормиться без всякой стрельбы. Во-первых, лесные семейства полны грибов. Мы собирали, варили и жарили, ели и остались живы.
– Очень вкусно! – простодушно поддержала Максима Вероника.
– Кроме грибов, здесь полно ягод, есть орехи.
– Я уверен, что мы найдём много других съедобных растений, – добавил Костя с детской непосредственностью. – Хлебное дерево, ананасы, бананы…
– Мясное, – шутливо подсказал Редошкин.
– Го́́́́нишь! – принял его слова за правду лейтенант Точилин из группы Плащинина. – Не рассказывайте нам басни.
– Это вовсе не басни! – возмутился ботаник. – На Земле растут и хлебные, и мясные, и какие угодно деревья, а земная флора между прочим – потомок здешнего Большого Леса.
– И что растёт на вашем мясном дереве? Сосиски? Колбаса?
– Не сосиски, – мотнул головой Костя. – Могу привести пример казуарины прибрежной, растёт в Австралии и Тасмании. Мясным деревом её назвали из-за цвета древесины.
– И древесина съедобна?
Костя рассмеялся.
– Нет, из неё делают мебель…
– Так какого рожна вы заговорили о мясном дереве?
– Может быть, мы найдём и съедобное, лес большой.
– Ну хотя бы на уток поохотиться можно? – мрачно спросил Спицын.
– Здесь нет птиц.
– Совсем? – не поверил майор.
– Совсем. Причин не знаю, возможно, мы попали в ареал без птиц, но их нет. Что касается еды, повторяю, грибы заменят нам любое мясо, – сказал Максим. – Теперь о планах. Предлагаю удалиться от чёрного леса ещё на сотню километров и стать лагерем. Если и на таком расстоянии шмели и «крокодилы» будут досаждать нам, отступим ещё дальше. Я же с лейтенантом попытаюсь отыскать Крепость и определить, в каком она состоянии.