Ход конем

– Так че ж вы тогда на «Беркутах»-то летаете? – притворно удивилась Горобец. – Летали бы на этих корытах и горя б не знали…

– А чтобы ты их ненароком не сбила! – хихикнула Вильямс.

– Элен! Минута пятьдесят три секунды до погружения! – кинув взгляд на таймер, озвучила я.

– Врешь! Минута сорок семь… сорок шесть… сорок четыре… – ответила она, потом переключилась в ПКМ и ехидно поинтересовалась: – Чего ты дергаешься, а, Мама Ира? Все путем!

– Половина твоей эскадрильи – пятая очередь! Ни техники пилотирования, ни опыта, ни…

– Скажешь тоже! – возмущенно перебила меня Вильямс. – Последние семь месяцев Вик как с цепи сорвался: что ни тренировка – то пилотаж. Сольный, парный, в «Карусели». Летаем круглые сутки. Скоро ходить разучимся.

– О вас же заботится.

– От такой заботы кони дохнут! Даже в гипере, вместо того, чтобы дать нам немного отоспаться, терзал нас в «Альтернативе». Восемнадцать суток, между прочим!

– Он тоже тренировался.

– Ну, так он у тебя двужильный! А я – маленькая и слабенькая.

– Слышь, маленькая и слабенькая, вам пора! Двадцать девять секунд…

– Вижу, – усмехнулась Элен, потом сделала коротенькую паузу и гнусно хихикнула: – Я врубилась, почему ты дергаешься.

– Почему?

– Потому что ты и твой ненормальный мужчинка привыкли к праву первой ночи: чуть что – вы первые и частенько единственные. А тут до вас Циклопов поимеет аж двадцать два человека!

– Слышь, ты, предводительница сексуальных маньяков… – начала было я, но договорить не успела – корвет Вильямс погрузился в гипер, и связь прервалась…

Двадцать две минуты до нашего ухода в гипер я не отрывала взгляда от меток патрульной группы на тактической карте шмаковской бэкашки и пыталась представить себе картину будущего боя. Увы, в каждой из алых точек, приближающихся к их корветам, мне чудился Мэй’Ур’Син[63 - Мэй’Ур’Син – великий воин.]. Тот самый, который убил Вику Шипилову и Диму Колычева. Поэтому картины, которые возникали перед моим внутренним взором, получались одна другой страшнее. В общем, к моменту погружения я тряслась как осиновый лист, и Вик, мониторивший мое состояние, принудительно впрыснул мне «коктейль».

В голове тут же прояснилось, однако весь прыжок я просидела, не шевелясь. А последние минуты три, кажется, даже не дышала.

Легкая тошнота при всплытии – и я, впившись взглядом в тактический экран, не поверила собственным глазам: корветы Шмаковой и Вольфа были целы и невредимы! Мало того, на траектории их полета, услужливо смоделированной бэкашкой, появилось четыре характерных «пятна» – сферы разлета обломков взорванных ими кораблей.

Следующие пару миллисекунд я определялась со своим положением в пространстве и прикидывала траекторию движения, которая позволила бы мне максимально быстро вцепиться в движки Вика и не мешать молодежи встраиваться в формируемый им ордер. Траектория получалась довольно замысловатой, поэтому я дала полную тягу на движки, отработала эволюционниками… и чуть не оглохла от ликующего вопля Вильямс:

– Викки, Зверек, с приехалом! Кстати, снимайтесь с ручников – мы в заповеднике нубов!!!

Еще один взгляд на тактический экран – на этот раз в сектор, в котором должны были находиться Элен и ее группа, – и я с трудом удержалась от желания протереть глаза: за семнадцать минут нашего пребывания в гипере пятая часть флота Дейр’Лос’Эри превратилась в пыль! А выжившие корабли, успевшие перестроиться в защитный ордер, тратили всю энергию двигателей на щиты!!!

– Вильямс, ты что, охренела?! – возмущенно воскликнула Горобец. – Вам поручили отвести флот подальше от планеты! Отвести, а не вайпать!!!

– Они сами вайпаются!!! – хохотнул Гарри. – Детсадовцы, а не пилоты…

Пока Линда переругивалась с Вильямс, а Вик выводил ордер на вектор атаки, я кинула взгляд на сервисное окно эскадры и удивленно приподняла бровь: почти все наши корветы сияли изумрудно-зеленым светом, а с большинством светло-розовых «пятнышек» – повреждениями первой и второй степени – могли справиться обычные ремботы!

«Система Дейр’Лос’Эри, располагается в самом центре сектора императорского клана. Базирующийся на ней флот не имеет боевого опыта, поэтому, вероятнее всего, не окажет вам особого сопротивления…» – мысленно повторила я слова Тишкина и улыбнулась: прогноз Саши начал сбываться. И это здорово подняло мне настроение.

Над планетой, повернутой к нам ночной стороной, болтались два орбитальных завода, небольшая верфь, несколько довольно крупных транзитных грузовых терминалов и сотни три разнокалиберных спутников. Кроме того, между верфью и Ключом, висящим перпендикулярно плоскости эклиптики, сновали грузовики, а из-под одного из терминалов в атмосферу падал тяжеленный транспортник. Мысленно отметив, что выбраться в космос самостоятельно он скорее всего уже не сможет, я перевела взгляд на метки, появившиеся в атмосфере, и ухмыльнулась: судя по характеристикам всплывающих боевых кораблей, Онг’Ло[64 - Онг’Ло – командир эскадры.], не успевающий вернуться к планете вместе со своим флотом, выставил против нас последние резервы: отжившие свой век развалюхи и учебные спарки.

Что самое забавное, все четырнадцать истребителей этой горе-эскадры пилотировали курсанты – ибо назвать полетом то, что они вытворяли со своими машинами, у меня бы не повернулся язык. Зато оба крейсера и три из четырех эсминцев вели инструкторы: маневры этих бортов отличались характерной «легкостью». И точностью, появляющейся с весьма солидным опытом…

Вик, видимо, тоже анализировал их перестроения, так как пришел к аналогичному выводу:

– Ха! Курки[65 - Курок – курсант (жарг.)] и преподы…

– Какое трогательное самопожертвование! – съязвила Линда, обратившая внимание на то, что каждый из тяжелых кораблей прикрыт истребителем, а значит, половина каждой двойки, по сути, является слабым звеном. – Смотрите, эти ламеры любезно предлагают себя заовнить!!!

– Отставить! – в общем канале раздался возмущенный рык генерала Харитонова. – «Овнить» запрещаю!!!

– Ну, Владимир Семенович! Ну, миленький! Ну, я быстренько! Вы даже не заметите! – затараторила Линда и, видимо, представив себе реакцию Харитонова на такое неуставное обращение, расхохоталась.

Вместе с ней заржали человек двадцать. Поэтому следующую фразу генерала я расслышала с большим трудом:

– Горобец! Я тебя когда-нибудь грохну! Придерживайся плана операции, ясно?

– Эх, нет в жизни счастья… – сокрушенно вздохнула Пушной Зверек. Потом подумала и добавила: – А можно я сковырну Ключ-другой? Или пару заводиков?

– Десять секунд до выхода на дистанцию поражения, – скомандовал Вик, и в ОКМе наступила тишина.

Первый же залп тяжелых торпед в исполнении Пушного Зверька лишил Циклопов сразу трех истребителей: добрая половина курсантов «зевнула» момент пуска; треть – не отстрелила ни одной «обманки», а троица самых тупых забыла даже про противоракеты! Про щиты я вообще не говорю, те, которые были, использовались по старинке. То есть и курсанты, и инструкторы вывешивали их либо в передней, либо в задней полусфере, тупо ждали, пока в них влетят боевые части торпед. И не делали ни одной попытки использовать их для резки БЧ.

А еще у них были проблемы с тактикой: вместо того чтобы перестроиться в «Туман» после потери первых трех машин, они упорно атаковали нас «двойками». Поэтому, когда к веселью подключились Волков, Стоун и Мартиросян, в ордере Вел’Арров появилось еще шесть сфер из обломков.

Реакция Онг’Ло на потерю девяти бортов была предсказуемой. Но не особо молниеносной: эдак секунд через семь с половиной флот Циклопов снял треть мощности со щитов, несинхронно отработал эволюционниками, развернул борта дюзами к группе Вильямс и дал полную тягу на маршевые движки.

«Двенадцать минут…» – мысленно отметила я. И автоматически вывесила под тактическим экраном еще один таймер.

Развалив на части пятый по счету истребитель, Линда возмущенно заверещала:

– Они что, в афке[66 - AFK – away from keyboard, дословно «Не у клавиатуры», т. е. «отошел на минутку».]?

– Ага! А еще им впадлу тырить тактические схемы у своих братанов! – отозвалась Вильямс. – Поэтому они летают по учебникам эпохи Темных Веков.

Тираду Волкова, прозвучавшую после этих слов, надо было заносить в учебники изящной словесности. В течение двадцати двух секунд – в режиме замедленного времени, между прочим, – он весьма нелестно охарактеризовал уровень летной и стрелковой подготовки «криворуких асов, так и не научившихся промахиваться…», посетовал на недостаток интеллектуальных способностей «дубин стоеросовых, не способных осознать необходимость дословного выполнения приказов», и пообещал придумать несколько особо извращенных упражнений. С помощью которых мы обязательно научимся «слакать[67 - Слакать – т. е. бездельничать.] не хуже, чем имперские нубасины».

Последнее словосочетание в его устах прозвучало настолько смешно, что расхохотался даже генерал Харитонов.

Увы, речь Вика пропала втуне: во время следующей атаки Миша Басов с какого-то перепугу «уронил» эсминец, а Оксана Мартиросян разнесла ближайшему крейсеру один из движков.

– Вы что, охренели? Таймеры видите или как? До подхода флота – семь минут двадцать три секунды! Если вы сожжете все корабли – то куда мы будем подсаживать ребят?!

– Я старался промахнуться, Вик!!! – виновато пробормотал Басов. – А эта тупость взяла и сама об меня убилась!!!

В ПКМе раздалось похрюкивание.

Я ошалело посмотрела на идентификатор, потом вспомнила, что на переборке за пилотским креслом наглухо принайтовлен Эрнест Фогг, и криво усмехнулась: