Понять пророка

Трибуны снова взвыли, и мы отвлеклись друг от друга, пытаясь рассмотреть, что происходит. На одной из площадок рубились на мечах два колоритных бойца. Один, обладающий просто чудовищным ростом за два метра и весом под две сотни килограммов, вооруженный не менее чудовищным двуручным мечом, и его противник, маленький, легкий человечек с двумя саблями в руках, юлой вкручивающийся в его оборону и наносящий небольшие, но довольно чувствительные раны по его рукам и ногам. Великан вертел свой меч, как щепку, обрушивая его на неуловимого противника, ускользающего в самый последний момент и оказывающегося то за спиной, то сбоку, то метрах в трех впереди. Сабли расплывались в полупрозрачные диски, постоянно меняя направление вращения, и неизменно находили бреши в обороне соперника.

Ольгерд внимательно всматривался в технику маленького бойца, потом вздохнул и сказал:

– Это великий мастер! И я не хотел бы встретиться с ним ни на Арене, ни в жизни. А вот поучился бы – с удовольствием!

Тем временем бой подходил к концу: мечник явно ослаб, кровь, текущая из многочисленных ран на его теле, обильно пропитала белый песок площадки, и удары двуручного меча становились все слабее и слабее. Еще через минуту воин покачнулся и упал навзничь, не удержав своего меча, и потерял сознание от потери крови. Трибуны молчали. Судья остановил бой, видя, что победитель не собирается добивать противника, а спокойно ждет команды к прекращению поединка. Тишину Арены прервали аплодисменты Просветленного, раздавшиеся из его ложи, редкие хлопки из рядов участников Турнира, да приветственные удары мечей о щиты охраны Академии. Невысокий воин поклонился судье, ложе Просветленного, нам и пружинистой походкой удалился. Внимание трибун тут же переключилось на другие бои, протекавшие на Арене: остальные девять площадок также были заняты бойцами, рвущимися к победе.

Вскоре Ольгерд толкнул меня локтем и встал: подошла наша очередь. Я вскочила на ноги, поправила ножны за плечами и пошла за ним, оглядываясь на будущих противников, идущих следом. Брат тоже присматривался к ним, оценивая шансы каждого. Судя по выражению его лица, бой нам предстоял не из легких. Я мысленно с ним согласилась: алебарда в руках одного из противников была мне еще знакома, а вот боевой кнут с кованой рукоятью в руках другого – нет. Ольгерд, заметив мое недоумение, прошептал, чтобы я занялась алебардой, и посоветовал не стоять на месте и не терять из виду второго. Я согласно кивнула головой.

Бой начался с бешеного удара кнута, от которого Ольгерд, не ожидая такого быстрого начала, еле увернулся. Хозяин кнута ухмыльнулся, крутанул между пальцами левой руки кинжал и снова рванулся вперед, одновременно уходя от моего броска. Коррин скользнул навстречу атакующему, нырнув под кнут, и рубанул его мечом в колено. Воин увернулся, отбив второй удар кинжалом. Алебарда свистнула в воздухе, и нам обоим пришлось отскакивать от нее, настолько грамотной оказалась атака. Сыгранность дуэта оказалась выше всяких похвал: удары сыпались как из рога изобилия. Причем направлялись в разные уровни, то в меня, то в Ольгерда, без малейшей передышки, так что за первые секунд тридцать мы не нанесли ни одного удара. Мои руки ныли от принятых вскользь (!) ударов алебарды, и я старалась двигаться как можно быстрее, чтобы поменьше блокировать. Мы крутились, как сумасшедшие, причем Ольгерд успел заблокировать несколько ударов, которые я просто не увидела. Я начала слегка злиться и перешла в состояние движения, ускоряя реакцию и скорость передвижения и атаки. Вслед за мной ускорился и брат и, выскальзывая из-под удара кнута в каком-то немыслимом пируэте, шепнул:

– Хватит играть, атакуем «Кленовым листом»…

Бешеный танец продолжался, я вертелась, отбивая удары, и ждала момента, когда Ольгерд закончит красивый, но довольно опасный бой, начав обещанную комбинацию. Наконец Ольгерд, на мгновение возникнув передо мной, заблокировал удар алебарды, вращаясь вокруг своей оси, подмигнул и исчез. Меч, который я вбивала в то место, где он только что находился, воткнулся в горло алебардщику, и я поняла, что бой уже окончен. Но немного рановато – я вдруг взрыла носом песок, а в том месте, где была моя голова, хлопнул конец кнута. Брат, сбивший меня с ног, не прекращая движения, возник перед вторым противником и одним движением мечей перерубил кнут в двух местах…

Конец боя был предрешен, и наш противник это понял: он отскочил к краю площадки и поднял руки, показывая, что сдается. Но, не будучи полной дурой, я не опустила оружия, пока рукоять кнута и кинжал не упали на песок, а судья не дал знак к концу поединка.

На этот раз трибуны бесновались так, что я посочувствовала тем, кто сорвет голос к концу сегодняшнего дня.

Ольгерд вдруг поклонился противнику, потом подошел к нему и… поблагодарил того за красивый бой! Я улыбнулась ошарашенному воину, послала сидящему на трибуне Вовке воздушный поцелуй и, чуть покачивая бедрами, чтобы подразнить любимого мужчину, гордо выпятила грудь. Хозяин страшного кнута, грустно посмотрев на тело друга, все еще содрогающееся в конвульсиях, поклонился Ольгерду и мне, потом присел на колени около убитого друга, закрыл ему глаза ладонью и тяжело вздохнул…

Дождавшись второго боя Глаза, мы с удовольствием поздравили его с победой, и я предложила было отправиться по комнатам, но Ольгерд вдруг заартачился – ему захотелось посмотреть на второй бой того воина с саблями…

В этот раз его противником оказался не менее шустрый, чем он сам, невысокого роста жилистый воин, вооруженный почти двухметровым шестом, окованным стальными полосами и с обеих сторон заканчивающимся короткими, но от этого не менее острыми клинками. Глядя на то, что вытворял со своим посохом воин, у меня даже на миг появилось сомнение в победе понравившегося нам сабельника, однако стоило ему начать двигаться, как сомнения сразу же пропали – он был тренирован уж очень хорошо…

Бой получился достаточно долгим. Но не потому, что нашему фавориту не хватало техники или скорости. А из-за четко прослеживающегося в рисунке боя нежелания убивать очень корректно работающего «монаха». В итоге без легких ранений не обошлось. Получив десяток несерьезных, но все-таки кровоточащих ран, «монах» в какой-то момент смирился с поражением и, отскочив на несколько метров назад, аккуратно положил шест на землю и, поклонившись сопернику, отказался продолжать бой.

Ольгерд, удовлетворенно хмыкнув, презрительно оглядел расстроенно воющие трибуны, потом встал, громко прорычал «Молодец» и неторопливо направился в сторону жилых помещений…

Глава 11

Принц Голон Крыса

Смотреть на песок Арены, на котором умирали люди, оказалось настолько захватывающе, что у принца мигом вспотели ладони и задрожали колени. Вцепившись в подлокотники роскошного кресла, Голон, не отрываясь ни на мгновение, смотрел за постоянно сменяющимися на нескольких площадках бойцами и еле сдерживался, чтобы не вскакивать на ноги и не орать: уподобляться черни было ниже его достоинства. Но иногда хотелось… Особенно, когда на Арену выходила единственная среди участников женщина… И пусть бои с ее участием были очень уж коротки, но за это время принц успевал потерять голову от созерцания ее ладного, гибкого тела, высокой груди под совершенно дикарской безрукавкой, от ее безумно красивого лица и крепких, но очень женственных ягодиц…

– Она прекрасна! – провожая взглядом уходящую с трибун участников девушку, прошептал принц. – И должна быть моей…

– Ваше Высочество! Я все узнал! – тихий шепот Тро Кучерявого заставил Голона отвлечься от очередного боя.

– Ну? – повернувшись к слуге, Голон хрустнул пальцами, еле сдерживая нетерпение…

– Они прибыли из какой-то дыры под названием Скальная Гряда. Унги. Все трое. Она бьется в паре с братом. А вот тот, кто выступает в одиночных поединках без оружия, – ее муж. Живут все трое под северными трибунами в зоне для участников. Выходят за ее пределы только на огороженную территорию у моря, причем крайне редко и только очень рано по утрам – плавают в море… Проникнуть к их комнатам невозможно – обслуга Арены абсолютно неподкупна. Мало того, как говорят все те, с кем я говорил, попытка предложить местной охране или слугам деньги всегда заканчивается одинаково – этого человека отправляют на материк вне зависимости от его статуса или звания.

– Значит, надо будет как-то пробраться на берег, где они плавают… – пожал плечами Голон. – И убрать ее муженька – он в мои планы как-то не вписывается… Кстати, если она не сможет связать гибель мужа с нами, будет просто замечательно… Брат ее мне тоже не нужен… И еще… Не тяни: каждый бой на Арене – риск! Мне не нужна калека… И если вы не успеете, я спрошу с тебя лично… Тебе понятно?

– Да, Ваше Высочество! – коротко кивнул побледневший как полотно Тро. – Я очень постараюсь… Просто они не каждое утро выходят к морю…

– Это не мои проблемы… Она должна быть моей… и чем скорее – тем лучше… Ладно, свободен… Тут намечается интересный бой… Нет, постой! Я хочу посмотреть на то, как она плавает… Придумай, как это сделать. Желательно, чтобы я был от нее неподалеку… Вопросы?

– Как прикажете, Ваше Высочество! – Кучерявый склонился в глубоком поклоне, попятился, и, добравшись до выхода из ложи, пропал…

Сидеть в полурассохшейся рыбацкой лодке и изображать из себя рыбака было интересно только первый час – свежий ночной ветер и довольно сильное волнение быстро привели принца в обычное раздраженное состояние. И к моменту, когда небо начало розоветь, он еле сдерживал себя, чтобы не сломать удочку и не приказать причаливать к виднеющемуся неподалеку берегу. Сдерживало немногое – стражники Арены, попарно прохаживающиеся по запретной для зрителей территории, и перспектива покинуть Турнир досрочно. Время тянулось ужасно медленно, и к моменту, когда из далекого здания выскочили три фигурки и понеслись к воде, принц был уже вне себя от бешенства. Однако стоило троице добежать до берега, как настроение у Голона тут же скакнуло вверх – прекрасная воительница, без всякого стеснения скинувшая с себя всю одежду и пробующая воду пальцем ноги, оказалась так прекрасна, что у него перехватило дух…

– Какая женщина! – не удержавшись, простонал принц и, не отрывая взгляда от ее тела, рванул сидящего рядом Кучерявого за рукав: – Твои люди готовы?

– Да, Ваше Высочество…

– Ну что ж, будем ждать удобного момента…

– Мои люди говорят, что первые полчаса они всегда плавают вместе. Потом Беата и ее брат выходят на берег, а муженек заплывает далеко от берега. Чуть ли не дальше, чем наши лодки! Говорят, он отлично плавает. Да и боец, судя по выступлениям, он неплохой…

– Думаю, восьми человек на него хватит? – хмыкнул принц, кинув взгляд на обе лодки с людьми Тро, болтающиеся на волнах неподалеку. – Он же не морской дьявол?

– С лихвой, Ваше Высочество! – ухмыльнулся Кучерявый. – Вон в той лодке, видите, все четверо – бывшие пираты. Очень умелые воины, особенно на палубе и при качке…

– Так! Она поплыла на берег! И брат с ней! – перебил разглагольствования слуги принц. – А муж плывет сюда… Хе-хе… Ну давай, деревня, работай ручками! Тебя ждет сюрприз…

Несмотря на нетерпение принца, следующие полчаса не происходило практически ничего – унг, спокойно проплывший мимо обеих лодок с людьми Тро, наслаждался теплой морской водой чуть ли не на другом конце бухты, а Кучерявый, трясясь от страха перед взбешенным принцем, пытался объяснить бездействие своих «рыбаков»:

– Думаю, они будут его убивать на обратном пути – он должен устать от такого заплыва, а значит, будет меньше сопротивляться!

– Их восемь, дубина!!! – лютовал Голон. – Какое может быть сопротивление? Надо было топить его, пока на берегу никого нет! А если появятся охранники?

– Простите, мой господин! Я не подумал…

– Недоумок! – прошипел принц и вдруг замер – прекрасная воительница, плескавшаяся до этого момента на мелководье, вдруг вышла из воды и потянулась…

– Повернись ко мне! Ну повернись же! – пожирая глазами ее длинные ноги, восхитительную попку и край полной груди, сводящей его с ума, прошептал Голон и сглотнул комок в горле. – Кстати, Тро, а что за дурацкая татуировка у нее на теле?

– Варвары, Ваше Высочество! – пожал плечами слуга. – Зачем было портить такое роскошное тело?

– Не говори… – согласился с Кучерявым принц. – Ладно еще плечо разукрасили… Но грудь? Уроды…

– Он плывет, мой господин! Начинаем!!! – взволнованный шепот Тро заставил Голона оторвать затуманенный взгляд от красотки, наконец повернувшейся к морю лицом, и бросить взгляд на своих «рыбаков», тронувших лодки с места…

…Удар веслом по голове пловца почему-то пришелся по воде: унг, еще мгновение назад спокойно плывущий мимо лодки, вдруг пропал с поверхности, и принц, сжавший кулаки от предвкушения захватывающего зрелища, зарычал от злости. «Рыбаки» с первой лодки не мешкали: попрыгав в воду, они тут же нырнули вдогонку за не желающим умирать дикарем… Несколько сильных всплесков от ног уходящих на глубину «рыбаков», и поверхность моря на некоторое время успокоилась… Потом довольно далеко от лодки вынырнул один из воинов, набрал воздух в легкие и снова пропал…

– Что-то они долго возятся! – проворчал Тро, судорожно тиская рукоять весла.

– Да нет! – ухмыльнулся принц. – Они у тебя здорово ныряют! Столько времени под водой я лично бы не продержался…

Дикий крик, раздавшийся со стороны второй лодки, пассажиры которой, свесившись с борта, пытались вглядываться в глубину, мигом смахнул с Голона благодушное настроение – там происходило что-то такое, что не вписывалось в его планы…

– Дьявол!!! – выдохнул сидящий за спиной принца Тро, и в то же мгновение гибкое тело, взметнувшееся над второй лодкой мгновение назад, снова исчезло под водой…

– Он убил их всех!!! – дрожащим голосом произнес Кучерявый. – Раньше, чем они успели взяться за оружие…

– Как он запрыгнул в лодку? Это невозможно!!! – ошарашенный принц пытался восстановить в памяти безумный прыжок унга из воды и отказывался что-либо понимать. – Такое ощущение, что там, под водой, отмель! Или он от чего-то оттолкнулся…