Эра Огня 5. Мятежное пламя

– Опускаемся! – скомандовала Авелла перед самым пригорком. – Мне нужно снять первый слой защиты.

Мы приземлились. Я покорно ждал, пока Авелла что-то бормотала, помигивая белой печатью и трогая носком туфли почти прозрачные руны, висящие в воздухе (как такое делается – я понятия не имел и решил пока не вдаваться в такие дебри). Наконец, Авелла кивнула и, взяв меня за руку, повела к дому.

Там всё повторилось, только теперь она мигала двумя печатями попеременно: белой и чёрной.

Заметив, что я покачиваю головой, Авелла смутилась.

– Это только кажется, что её легко снять, – оправдываясь, заговорила она. – На самом деле там очень сложная привязка к личности, и для постороннего мага…

Я поцеловал Авеллу, слегка наклонившись, и она замолчала. Неожиданно резко и сильно обняла меня, прижалась.

– Мортегар, если бы ты знал, как я соскучилась…

Если бы она знала, как мне тяжело было это слышать. Ведь я-то не соскучился. Она жила тут, в клетке одиночества, полгода, а для меня прошло чуть больше суток. Причём, всё это время я вообще не помнил, что есть какая-то Авелла.

Впрочем, всё могло бы сложиться ещё хуже. Если бы путь назад я нашёл, скажем, через месяц, или год… Авелла встретила бы меня взрослой, возможно даже старой женщиной с мужем Зованом. И вот это было бы уже всё. Время назад не отыграешь… Наверное.

Авелла заглянула мне в глаза с каким-то совершенно определённым выражением.

– Натсэ ведь ещё долго будет спать, – шёпотом сказала она. – Я после третьей печати…

Я вновь прервал её поцелуем, согласившись сразу по всем, даже невысказанным пунктам. Не то чтобы Натсэ нам как-то помешала в задуманном, скорее просто не хотелось её тревожить. Благо, дом был большим.

Целуясь и обнимаясь, мы вошли внутрь. Дверь закрылась. Тишина пустого помещения заполнилась шумным дыханием…

На мгновение Авелла отстранилась от меня. Зачем – этого я так и не успел понять. На её горло легла верёвка. Авелла вскрикнула, подняла руки к горлу, вцепилась в верёвку и… безо всякого усилия её оттянула.

– В следующий раз – придушу, – пообещала, зевнув, Натсэ.

– Но ты… Но я думала… – запинаясь, лепетала Авелла.

Натсэ посмотрела на меня:

– Морт, ты представляешь, она ведь ещё и записку на двери оставила. «Натсэ, пожалуйста, не двигайся, иначе верёвки сделают тебе больно. Я ушла за Мортегаром, скоро вернусь. Авелла».

Мысленно я расхохотался. Внешне постарался удержаться от каких-либо проявлений эмоций. Да уж, Авелла – это чудо. Наше чудо.

– Как ты освободилась?! – пришла в себя Авелла и потрясла верёвкой. – Я рассчитала эти узлы таким образом, чтобы развязаться было невозможно!

– Серьёзно? Ты спрашиваешь Убийцу, как она избавилась от твоих дилетантских узлов? Да первое, что я сделала, оказавшись в этом мире – Поглотила несколько камней. Что может быть проще, чем создать металлические лезвия прямо под верёвками?

– Неужели было так сложно подождать?!

– Мне было нужно в туалет, бестолочь!

– А моя сильнейшая защита вокруг кровати?!

– Ничего с ней не случилось.

– Но как ты…

Натсэ схватила за руку Авеллу и потащила за собой по коридору. Я пошёл следом.

– Вот. – Натсэ взяла Авеллу за подбородок и довольно невежливо заставила посмотреть вверх. Я тоже поднял взгляд.

Всё выглядело до обидного просто: в потолке зияло аккуратное круглое отверстие.

– Какая же я дура… – прошептала Авелла, придя в священный ужас от увиденного.

– Ничего не дура, – мгновенно сменила стратегию Натсэ. – Девять из десяти человек либо угодили бы в твою ловушку, либо, заметив, не стали бы лезть. А от десятого рунами не защитишься. Кстати, надо будет найти этого десятого и прояснить…

Натсэ немного помрачнела, задумавшись о чём-то своём. Авелла же не унималась:

– Нет, дура! Как можно было забыть о защите пола и потолка?! Это ведь элементарно, а я подвергла тебя такой…

– Тук-тук, – раздалось у меня за спиной. – Я, кажется, не вовремя? Но мне, кажется, плевать?

– Привет, Лореотис, – усмехнулся я. – Заходи, гостем будешь.

Лореотис устало махнул бутылкой. Большой бутылкой.

– Глядите, я раздобыл то, чего не существует на Материке. По стаканчику?

***

Так разбились вдребезги наши скромные надежды на тихий вечер, наполненный интимными радостями воссоединения после долгой разлуки. Может, с какой-то стороны оно было и правильно. Будет ещё время. Больше мы друг друга не потеряем.

Глядя, как дом постепенно заполняется людьми, я вдруг почувствовал, что во мне изменилось кое-что ещё, и это изменение было глубоким и сильным. Я больше не боялся людей. Мне не хотелось спрятаться в угол и сделаться невидимкой, в ожидании, пока все разойдутся по домам. Нет, я был частью этого мира, здесь было моё место И, что самое удивительное, все они это чувствовали.

Не успели мы с Лореотисом выпить по стаканчику, как в гости пожаловали Асзар и Денсаоли. Они выглядели вполне счастливой парой. Денсаоли, сияя, как золотая монета, сообщила, что клан Земли, наконец, выдал им разрешение на брак. Лореотис счёл это достойным следующего тоста.

Асзар не изменился с момента нашей последней встречи, только голос всё ещё казался мне непривычным. Первого впечатления не перебить, по крайней мере – не сразу.

Денсаоли совсем не походила на ту девушку, что я помнил. Призрака Мекиарис она тоже напоминала весьма отдалённо. Как и в случае с Талли, она была похожа на нечто третье и не то чтобы среднее. Молчаливая, погруженная в себя. Иногда она невпопад улыбалась, как маг Воздуха. Иногда принималась говорить тихо и как бы сама с собой, как Мекиарис. К счастью, Асзар её принимал безоговорочно в любой ипостаси. Так, как я не сумел принять Талли… Наверное, про их жизнь можно было бы написать книгу, но увы, во мне писательских талантов не завалялось.

Бутылка опустела на треть. Натсэ принялась сочинять ужин, Авелла к ней присоединилась. Пришёл выпнутый из больницы Ямос, сообщил, что обеих мамочек отпустят домой завтра ближе к вечеру. Потом пришёл Зован. Поздоровавшись со всеми, он обратился к Натсэ:

– Я только что от отца. Он сказал, что убьёт тебя за дерзкую выходку, потом подумал и попросил этого не говорить. Сказал, что пришлёт к тебе своего законника.

– А, ну пускай присылает, – беззаботно откликнулась Натсэ, ловко кроша в котелок картошку. – Люблю законников. Кажется, мой третий был законником. Предпочитал красные простыни…

Все как-то сразу замолчали и посмотрели на Натсэ с удивлением. Я почувствовал себя нехорошо. Вот так вот запросто взять и услышать про какого-то «третьего» от Натсэ, у которой вроде бы до меня никого не было.

Не замечая всеобщего недоумения, Натсэ продолжала:

– С ним было легко. Мне было одиннадцать, или двенадцать, а он как раз таких любил. Подбирал на улице и тащил домой, там немного играл, как в куколок, потом делал своё гнусное дело и вышвыривал на помойку. Мне пришлось перекрасить волосы, чтобы он не заподозрил во мне мага. Штука была в том, что спальня была самым защищённым местом в доме, и там же он хранил в сейфе важные бумаги, которые хотел получить заказчик. Внутрь можно было попасть только с ним, только если он приведёт тебя добровольно. Ну и как только он повернулся спиной, я перерезала ему горло, толкнула на кровать, забралась сверху и держала за волосы, пока он не перестал дёргаться. Ну, так оттягивала голову назад, чтобы хлестало быстрее. Помню, всё смотрела на красную кровь, впитывающуюся в красные простыни, и мысленно повторяла: «Как будто бы ничего не случилось». Потом, когда уходила, посмотрела на него ещё раз. Действительно казалось, что он просто спит. Если не приглядываться, то крови и не разглядишь. Словно воду разлили. В тот раз Магистр выплатил мне полное жалование, сказал, что я сработала чище не придумаешь. Стражи искали зачуханную простолюдинку, перетрясли весь Сезан, а на Орден никто и не подумал. Что? – Подняв голову, Натсэ заметила, что на неё все смотрят, раскрыв рты. – Ой… Извините, я забылась. Просто когда держишь в руке нож, это навевает воспоминания.

Лично я, к своему стыду, вздохнул с облегчением. Натсэ просто рассказывала о работе, а не о том, что я подумал.