Сокровища заброшенных усадеб. Серия «интеллектуальный детектив», том 1

Он протиснулся внутрь. Холод и запах тлена обволакивали его. Он стоял в море битого кирпича и штукатурки. Включив фонарик, он направил луч перед собой. Он был внутри.

Ориентироваться в полной темноте разрушенного дворца было задачей не для слабонервных. Луч фонарика выхватывал из мрака обрушенные лестницы, зияющие дыры в полу, причудливые тени, которые казались движущимися. Каждый скрип под ногой отдавался в тишине пушечным выстрелом.

Алексей шепотом повторял себе ориентиры. «От входа – десять шагов на север… поворот на восток… вдоль несущей стены…» Он сверялся с компасом на телефоне. Его план был продуман до мелочей, но на бумаге все казалось проще.

Он пробирался через анфилады бывших парадных комнат, теперь превратившихся в склепы былого величия. Наконец, он достиг узкого коридора, ведущего в цокольную часть восточного крыла. Здесь воздух стал еще холоднее и насыщеннее запахом сырого камня и земли.

Дверь в бывшую кладовую была сорвана с петель. Внутри помещение было завалено обломками и мусором. Но Алексея интересовала лишь одна стена – та, что была внешней, рустованной. Он подошел к ней, затаив дыхание.

Он помнил слова Старова. Он помнил принципы масонской символики. Он искал не дверь, а символ. Дверь можно замуровать, скрыть штукатуркой. Но символ, вмурованный в саму структуру камня, останется.

Он водил лучом фонаря по грубой поверхности камней, счищая пальцами слои грязи и отслаивающейся штукатурки. Минуты тянулись, каждая – как вечность. Отчаяние начало подкрадываться к нему. Может, он ошибся? Может, все это – плод его больного воображения?

И вдруг он увидел. В самом основании стены, почти у пола, там, где камень сливался с бетонной стяжкой, проступали знакомые очертания. Он упал на колени, смахнул влажную грязь.

Это был он. Тот самый знак. Три стилизованных холма и над ними – звезда. «Гора Откровения». Тот же символ, что был на печати в письме Старова.

«Нашел…» – выдохнул он, и его голос прозвучал оглушительно громко в гробовой тишине.

Алексей прикоснулся к высеченному символу. Камень был холодным и шершавым. Его пальцы скользнули по линиям, повторяя контуры трех гор. Затем он дотронулся до звезды.

И тут он понял. Звезда в центре символа была не просто рисунком. Она была выпуклой. Более того, она была сделана из другого материала – из темного, покрытого ржавчиной железа. Это был массивный, вмурованный в камень штырь.

Воспоминание ударило его с силой физического толчка. Грот Венеры. Рычаг, скрытый в пасти тритона. Тот же принцип! Старов использовал похожий механизм!

Он схватился за железную звезду обеими руками. Она не поддавалась. Прошло двести пятьдесят лет. Ржавчина, грязь, время намертво скрепили металл с камнем.

Алексей напряг все силы. Мускулы на его руках вздулись от натуги. Он стиснул зубы, упираясь ногами в скользкий пол. Он проворачивал штырь, вкладывая в это движение всю свою ярость, все отчаяние, всю надежду.

Раздался резкий, скрежещущий звук. Казалось, камень застонал. Штырь дрогнул. Еще на миллиметр. Еще.

С громким, сухим щелчком железная звезда провернулась на девяносто градусов.

Алексей отпрянул.

Прямо перед ним, в рустованной стене, бесшумно, почти призрачно, отъехал внутрь небольшой участок кладки. Не дверь в привычном понимании, а целый блок камней размером с дверь, повернувшийся на скрытых, идеально смазанных когда-то петлях. Открылась узкая, черная щель, из которой пахнуло воздухом, не менявшимся столетиями, – запахом старого камня, сухой пыли, древесины и чего-то еще… металлического? химического?

Он нашел его. Потайной павильон Старова. Сердце Лабиринта.

Алексей замер на пороге, сердце его колотилось так, что готово было вырваться из груди. Он поднял фонарь, пытаясь разглядеть что-то в непроглядной тьме за дверью.

В этот момент снаружи, со стороны парка, донесся резкий, пронзительный звук – свисток Смирнова. Сигнал тревоги. Их маневр раскрыли. У него не было часа. У него были считанные минуты, чтобы заглянуть внутрь, прежде чем придется бежать.