Что до грусти, светит раем,
после грусти, сущий ад.
Мы судьбу свою ругаем,
каждый мыслит на свой лад.
А причём моя судьбина?
Коли сам позвал беду.
Но была ли ты причина?
Дело было как в бреду…
Море весело шумело,
бились волны о скалу.
От жары сомлело тело,
как во фраке на балу.
Одеваю, ласты, маску,
в море тёплое нырнул.
Попадаешь словно в сказку,
сказку? Это я загнул.
Ласты воду загребают,
струйкой вьются пузыри.
Рыбы в спешке уплывают,
яркие, как свет зари.
Красота здесь не земная,
рыбок разных миллион.
Вот скала, за ней вторая,
рифы белые, планктон…
Из планктона выплывая,
издает сирены стон.
Женщина почти нагая,
я отвесил ей поклон.
И она мне улыбнулась,
вместо ног огромный хвост.
От смущения очнулась,
я же, тот ещё прохвост.
Стал играть с ней в догонялки,
так вертлява и хитра.
Ох уж эти мне русалки,
от неё не жди добра.
Увернулась, улыбнулась
и исчезла в тьме морской.
Лишь меня хвостом коснулась,
мол иди себе домой.
Вышел с моря, ласты сбросил,
без русалки впал в тоску.
На себя хандру набросил,
палец тянется к виску.
С той поры хожу угрюмо,
вдоль скалистых берегов.
Съем лишь горсточку изюма,
снова ждать её готов.
Сколько раз нырял я в море,
сколько раз её искал.
Нет её в морском просторе,
загрустил, в тоску упал…
Грусть струится прямо к полу,
по рукам и по ногам.
Я согласно протоколу,
жизнь разрезал пополам.
15.02.2020. Разумное
А было время
Зажглись ночные фонари,
приходит сладкая дремота…
А было время, до зари,
была на женский пол охота.
Для целомудренных девиц,
когда-то были рысаками.
Теперь не помним даже лиц…
С погоном в золоте, с усами.
Но вот притихли упыри,
не так уже пылают страсти.
Гусар стреляет в фонари,
и говорит: – Всё в Божьей власти!
В горячей пламенной любви,
всё реже случаи признанный.
Бурлит всё меньше страсть в крови…
Всё больше в мыслях спорных знаний.
О достижениях былых,
настало время для рассказа.
О наших подвигах лихих,
когда служил в горах Кавказа.
И вот былой кавалергард,