Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Опавшие листья
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Остановилась.
Я вижу в праздности, в неистовых пирах,
В безумстве гибельной свободы,
В неволе, в бедности, в чужих степях
Мои утраченные годы.
Я слышу вновь друзей предательский привет
На играх Вакха и Каприды
так и сказала «Каприды»… Я чувствовал, многих слов она не понимала…
И сердцу вновь наносит хладный свет
Неотразимые обиды
И нет отрады мне…
Теперь она почти шептала. Я едва уловлял слова:
– и тихо предо мной
Встают два призрака младые,
Две тени милые – два данные судьбой
Мне ангела во дни былые!
Металличнее и холоднее, как чужое:
Но оба с крыльями и с пламенным мечом.
И стерегут… и мстят мне оба.
Опять с сочувствием:
И оба говорят мне мертвым языком
О тайнах вечности и гроба.
За всю семейную жизнь свою (20 лет) я не пережил волнения, как слушая от Тани, «которая тут где-то около ног суетится», стихотворение, столь для меня (много лет) разительное. Да, но – для меня. А для wee??!! С ее «Катакомбами» Евгении Тур, и – не далее? Почему же не «далее»? Оказывается, она пробегла гораздо «далее», чем нам с мамой казалось. И не сказала ни слова. И только на случайный вопрос, сказав стих почти как «урок» (к «уроку» этого никогда не было), вдруг открыла далеко не «урочную» тайну, – о, как далеко пересягающую все их уроки, классы, учителей.
– Хорошо, Таня. Как ты запомнила?
– Я очень люблю это стихотворение.
– С «Каприда»!?
Прочел маме (в корректуре).
– Как мне не нравится, что ты все это записываешь. Это должны знать ты и я. А чтобы рынок это знал – нехорошо. Ты уж лучше опиши, как ты ее за ухо драл.
Но это был другой случай, на Иматре. Когда-нибудь расскажу в другом месте.
* * *
Неумолчный шум в душе.
(моя психология).
Днем, когда проснусь ночью, – и, странно, иногда продолжается и в сон (раза 3 «разрешались» во сне недоумения, занимавшие этот день и предыдущие дни).
* * *
Не сторожит муж, – не усторожит отец.
(судьба девушек).
* * *
«Поспешно»
– прочел я над адресом, неся Надюшкино письмо на кухню (откуда берет их почтальон). И куда это Пучек (прозвище) пишет свои письма все «поспешно». Раньше все кричала: «Папа!» – мне заказное» (т. е. послать «заказным»). Я наконец рассердился на расходы и говорю: «Да зачем тебе заказным?» – «Скорее доходит!» – «Да, напротив, заказное идет медленнее, а только гениев доходит».
С тех пор не пишут «заказным», а зато надписывают «поспешно». И куда они все торопятся – 11, 12, 13-тилет.
Важничанье письмами – необыкновенное. Избави Бог дотронуться до открытки. Глаза так и сверкают, губы трясутся, и, брызгая слюной, Пучек кричит, отцу ли, матери ли:
– Это бессовестно читать чужие письма!
– Милая, да открытки на то и пишутся, чтобы их все читали.
– Вовсе нет!!! Это – письмо!!! Ведь не к тебе оно написано!!!!!
Трясется.
– Милая, – да ведь и глупости там написаны. Что такое «Твоя Зоя», или еще: «Я узнала важный секрет. Но скажу тебе осенью, когда соберемся в школу». Правда, в письме есть еще: «Бабушка захворала воспалением легких», но это – в самом конце, сбоку по краю листа и с кляксой, так что, очевидно, «секрет» важнее.
Раз нам не пришло ни одного письма, а Наде две открытки, то она, схватив их, – выскочила в сад, пробежала огромную аллею, и уже только тогда взглянула на адрес и от кого, и даже – что с картинками. Восторг и, главное, важность сорвали ее как вихрь и унесли как свеженький листок в бурю…
У одной основные подруги – это «Зоя» и еще какая-то «Гузарчик», у другой – вечная «Наташа Полевая».
(12 июня 1912 г.).
* * *
Как вешний цвет проходит жизнь. Как ужасно это «проходит». Ужасна именно категория времени; ужасна эта связь с временем.
Человек – временен. Кто может перенести эту мысль…
У, как я хочу вечного. «Раб времени», тысячелетия или минуты – все равно. У, как я не хочу этого «раба времени».
(11 июля 1912.).
* * *
Только горе открывает нам великое и святое.
Я вижу в праздности, в неистовых пирах,
В безумстве гибельной свободы,
В неволе, в бедности, в чужих степях
Мои утраченные годы.
Я слышу вновь друзей предательский привет
На играх Вакха и Каприды
так и сказала «Каприды»… Я чувствовал, многих слов она не понимала…
И сердцу вновь наносит хладный свет
Неотразимые обиды
И нет отрады мне…
Теперь она почти шептала. Я едва уловлял слова:
– и тихо предо мной
Встают два призрака младые,
Две тени милые – два данные судьбой
Мне ангела во дни былые!
Металличнее и холоднее, как чужое:
Но оба с крыльями и с пламенным мечом.
И стерегут… и мстят мне оба.
Опять с сочувствием:
И оба говорят мне мертвым языком
О тайнах вечности и гроба.
За всю семейную жизнь свою (20 лет) я не пережил волнения, как слушая от Тани, «которая тут где-то около ног суетится», стихотворение, столь для меня (много лет) разительное. Да, но – для меня. А для wee??!! С ее «Катакомбами» Евгении Тур, и – не далее? Почему же не «далее»? Оказывается, она пробегла гораздо «далее», чем нам с мамой казалось. И не сказала ни слова. И только на случайный вопрос, сказав стих почти как «урок» (к «уроку» этого никогда не было), вдруг открыла далеко не «урочную» тайну, – о, как далеко пересягающую все их уроки, классы, учителей.
– Хорошо, Таня. Как ты запомнила?
– Я очень люблю это стихотворение.
– С «Каприда»!?
Прочел маме (в корректуре).
– Как мне не нравится, что ты все это записываешь. Это должны знать ты и я. А чтобы рынок это знал – нехорошо. Ты уж лучше опиши, как ты ее за ухо драл.
Но это был другой случай, на Иматре. Когда-нибудь расскажу в другом месте.
* * *
Неумолчный шум в душе.
(моя психология).
Днем, когда проснусь ночью, – и, странно, иногда продолжается и в сон (раза 3 «разрешались» во сне недоумения, занимавшие этот день и предыдущие дни).
* * *
Не сторожит муж, – не усторожит отец.
(судьба девушек).
* * *
«Поспешно»
– прочел я над адресом, неся Надюшкино письмо на кухню (откуда берет их почтальон). И куда это Пучек (прозвище) пишет свои письма все «поспешно». Раньше все кричала: «Папа!» – мне заказное» (т. е. послать «заказным»). Я наконец рассердился на расходы и говорю: «Да зачем тебе заказным?» – «Скорее доходит!» – «Да, напротив, заказное идет медленнее, а только гениев доходит».
С тех пор не пишут «заказным», а зато надписывают «поспешно». И куда они все торопятся – 11, 12, 13-тилет.
Важничанье письмами – необыкновенное. Избави Бог дотронуться до открытки. Глаза так и сверкают, губы трясутся, и, брызгая слюной, Пучек кричит, отцу ли, матери ли:
– Это бессовестно читать чужие письма!
– Милая, да открытки на то и пишутся, чтобы их все читали.
– Вовсе нет!!! Это – письмо!!! Ведь не к тебе оно написано!!!!!
Трясется.
– Милая, – да ведь и глупости там написаны. Что такое «Твоя Зоя», или еще: «Я узнала важный секрет. Но скажу тебе осенью, когда соберемся в школу». Правда, в письме есть еще: «Бабушка захворала воспалением легких», но это – в самом конце, сбоку по краю листа и с кляксой, так что, очевидно, «секрет» важнее.
Раз нам не пришло ни одного письма, а Наде две открытки, то она, схватив их, – выскочила в сад, пробежала огромную аллею, и уже только тогда взглянула на адрес и от кого, и даже – что с картинками. Восторг и, главное, важность сорвали ее как вихрь и унесли как свеженький листок в бурю…
У одной основные подруги – это «Зоя» и еще какая-то «Гузарчик», у другой – вечная «Наташа Полевая».
(12 июня 1912 г.).
* * *
Как вешний цвет проходит жизнь. Как ужасно это «проходит». Ужасна именно категория времени; ужасна эта связь с временем.
Человек – временен. Кто может перенести эту мысль…
У, как я хочу вечного. «Раб времени», тысячелетия или минуты – все равно. У, как я не хочу этого «раба времени».
(11 июля 1912.).
* * *
Только горе открывает нам великое и святое.
Другие электронные книги автора Василий Васильевич Розанов
Другие аудиокниги автора Василий Васильевич Розанов
Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.