Бесконечность. Слияние

– Ничего особенного, – начал я. – Мы с напарником разгоняемся на грузовике и сносим преграду. А вы уже следом за нами проскочите. Стрелять, скорее всего, будут по нам, потому что мы первые, таранная сила. А уж как проскочим – то по замыкающим. Поэтому хотелось бы нашу пассажирку пересадить в машину, что сразу за нами поедет. Да и девчушек тоже, что в машине Стаса, надо оградить. Так что ему с нашей пассажиркой за нами и ехать. Но придётся немного увеличить дистанцию, потому что, скорей всего, будут ставить на дороге «Болото», и нас это замедлит. И чтобы в нас не врезаться, вам придётся немного отстать. Вероятно, это «Болото» небольшое и неглубокое, поэтому мы его точно проскочим с инерцией нашего тяжеловеса.

По использованию способностей я вижу так: свой «Каменный шип» этот четвёртый уровень наверняка будет использовать на более лёгкие цели – то есть на любую следующую за грузовиком машину, и поэтому надо не дать ему это сделать. А для этого тебя, Валерия, надо посадить к нам в кабину, чтоб ты успела заключить в свою ловушку владельца «Каменного шипа» до того, как мы будем таранить затор. Они в любом случае после того, как дадут очередь по нам, начнут двигаться, чтобы не пострадать от собственных заграждающих машин, вот ловушка и сработает.

За Стасом поедет Вениамин Исаакович и как только сможет – сразу ставит туман на вторую группу, пока первая будет деморализована огненной ловушкой. А замыкающими должны ехать Герман и София Павловна. Герман сработает на интеллект Софии Павловны, а она, как только минует затор, выставит свой щит. Вот и всё.

– Нет, не всё, – вмешался Митрич. – После того как проскочим, вы все сразу берете нас на обгон и едете как можно быстрее и дальше, а мы уже вас прикроем, и если погоня будет – задержим.

– Всё у вас шито белыми нитками, слишком много неточностей и случайностей, – сверкая глазами, начал толстяк.

– Опять он за старое, – прервала его монолог Валькирия. – По крайней мере у него план гораздо лучше нашего, да и проблему затора их грузовик способен решить. Если будем стоять и думать – они сами к нам подъедут, а учитывая их способности и автоматы – вы точно не сбежите, Вениамин Исаакович.

– А мне всё нравится, – сказал Герман.

– Я с вами, – подтвердил готовность Стас.

– Ну что, Вениамин Исаакович, вы с нами или остаётесь ждать своей участи здесь? – задала последний вопрос Валькирия.

– Я не могу расставаться со своей Софочкой.

– У вас выбора нет. Или вы остаётесь здесь и однозначно попадаете в «мясо», или сядете в разные машины для большей выживаемости группы и используете свои способности по плану.

Толстяк зло смотрел на всех и скрежетал зубами. Но логика всё-таки взяла верх, и он согласился.

Мы быстро стали распределяться по машинам и выстраиваться в колонну. Когда мы с Валентиной и напарником сели в кабину, он попросил трофейный пистолет. Взял его в руки, отодвинул затвор, заглянул в щель, потом что-то нажал – и выпал магазин. Он заглянул в него и разочарованно сказал:

– Эх, сюрприза не получится – патронов нет, – Митрич вернул мне пистолет. – Им теперь можно только пугать.

* * *

Всё вышло практически так, как и планировали. Впервые за весь день. Когда мы разогнались и организаторы затора поняли, что мы идём на таран, они стали передёргивать затворы автоматов. Но всё же никак не решались начать стрелять, что, в общем-то, и спасло нас. Ведь они могли спокойно прострелить нам колёса короткими очередями. Но, видимо, привыкли, что многие, просто видя автомат, боятся и останавливаются, и им даже патроны тратить не надо. А тут мы несёмся, не снижая скорости, а наоборот, ещё больше разгоняемся.

Прозвучало всего две длинных очереди – с одной и с другой стороны. И стреляли даже не по кабине и колёсам, а по кузову. Зачем? Непонятно, может, от нестандартной для них ситуации. В общем, перед самой очередью Валькирия поставила ловушку и нырнула между сиденьем и приборной доской. Я пригнулся на сиденье, а Митрич сполз ногами под руль, а спиной на само сиденье так, что только голова облокачивалась на спинку сиденья. Тут же машина дёрнулась первый раз, когда скорость резко упала, но Митрич продолжал давить на газ. Меня стащило с сиденья и стукнуло о приборную доску. Потом сразу же скорость стала прежней, видимо, по инерции мы проскочили пару метров этого «Болота», и меня опять закинуло на сиденье. Я успел услышать крик боли, наверно сработала ловушка, а через миг последовал мощный удар, и меня снова приголубило о приборную панель. Митрича долбануло грудью о руль. Но он выровнялся на сиденье, выровнял машину на дороге и стал растирать грудь, продолжая давить на педаль газа. Снизу застонала Валентина. Послышались ещё автоматные очереди. Но мы продолжали набирать скорость.

Стекла были продырявлены пулями. Значит, всё-таки стреляли по кабине. Я пытался помочь Вале подняться на сиденье, но рука слушалась плохо. Кое-как я помог девушке выбраться и сесть рядом со мной. Она потирала голову в месте удара, а из брови над правым глазом сочилась кровь.

– У тебя кровь, – сказал я Вале и показал рукой на бровь.

Она провела пальцами по ране, посмотрела на них. Убедилась, что действительно течёт кровь, и сказала:

– Не чувствую тут боли, а вот голова болит.

Я порылся в бардачке, нашёл ватные тампоны. Одним вытер текущую кровь, второй приложил к ране:

– Подержи пока, – и обратился к напарнику: – Митрич, ты как? Нормально всё? Кровь есть?

– Порядок, Славка. Главное, прорвались, а остальное заживёт.

Тут последовали сигналы легковых автомобилей. А следом нас одна за другой обогнали три машины с радостными лицами водителей и машущими руками пассажирами. Митрич их пропустил, перестроился по центру дороги и устало сказал:

– Ну всё, Славка, прорвались и заодно спасли несколько человек.

– Всё как мы и хотели, напарник, всё получилось по плану, – устало повторил я за ним, баюкая правую руку.

Впереди стремительно приближалась граница переливающейся зоны оцифровки. Я внимательно смотрел на приближающейся купол зоны, боясь пропустить информацию о ней как об объекте, но краем глаза заметил, что напарник быстро что-то проглотил и вернул руку на ногу. Мне показалось, что его рука в крови. Я повернулся к нему, внимательно посмотрел:

Игрок 3 185 311 Митрич

Уровень: 1 (290/1000/790)

Способность: (активная) Каменная кожа 1 (прогресс – 2 %)

Описание: на 10 секунд входящий физический урон снижен на 25 %. Не расходует энергию. Можно использовать один раз в 2 минуты. С ростом способности вам станут доступны или защита от магического урона, или изменение длительности работы способности, или % защиты, или уменьшение интервала времени использования способности.

Зависимость: скрыто

Эффекты: кровотечение – уменьшение здоровье на 1 единицу раз в 3 секунды. Длительность эффекта 5 минут (01:42)

Здоровье: 83

Энергия: 150

– Митрич, ты ранен? – испуганно спросил я.

И тут мы проскочили зону оцифровки, и я не успел считать о ней информацию.

– Ничего страшного, сейчас рана сама затянется, я сферу на регенерацию съел, – успокаивающее сказал Степан, а Валькирия переводила взгляд с меня на него и обратно, явно не понимая, что происходит.

– Нет, Митрич, ничего не выйдет, мы только что пересекли зону оцифровки, и здесь у тебя сейчас пулевое ранение и потеря крови. Надо срочно к врачу – остановить кровь и тебя перевязать. Митрич, давай тормози, пока ты не вырубился.

– Нельзя останавливаться, Славка. Во-первых, надо как можно дальше отъехать, пока те бандиты не очухались. Если мы им дадим проскочить, то, получается, зря людей спасали? Нет, так не пойдёт! Во-вторых, если остановимся, то я точно вырублюсь, и как ты помощь ко мне приведёшь? А так куда-нибудь дотянем, хоть до посёлка какого-нибудь. Так что давай, перехвати мне ногу на ходу, – он порылся в кармане на дверце, выудил небольшой шнурок и протянул его Вале, видя мою ушибленную руку:

– Давай лучше ты. Перевяжи ниже раны и очень крепко тяни, – потом обратился ко мне: – А ты пока поищи бинт, вату, обеззараживающее какое-нибудь. На первое время хватит, а там уж до врача доберёмся.

Тут, как специально, что-то стукнуло, послышался звук лопнувшего колеса, потом громко свистнуло. Машина дёрнулась, вильнула в сторону. Степан судорожно схватился за руль. С большим усилием выровнял грузовик на дороге. Снаружи снизу относительно лобового стекла повалил пар, немного загораживающий обзор, а наша скорость значительно упала.

– И моя старушка тоже ранена, – грустно усмехнулся Митрич и похлопал рукой по приборной панели. – Мы долго не протянем. Гидроусилитель накрылся, теперь своими силами руль придётся поворачивать. Похоже, колесо лопнуло, и нас всё время тянет влево, поэтому тяжело держать грузовик ровно. И, видимо, радиатор тоже разбит. Так что тянем до последнего, повторю, останавливаться нам нельзя.

Валентина как могла затянула шнурок на ноге Митрича, поставила тампон, перевязала рану на ходу, и мы покатили дальше прямо по дороге, высматривая ближайший посёлок.

Я постоянно посматривал на напарника, следя за его состоянием и переживая, что никак не могу помочь. Степан держался, пытался бодриться, но с каждой минутой и каждым километром ему явно становилось хуже. Моё плечо опухло. У Валькирии вздулась бровь и начал заплывать глаз.

Все молчали. Говорить не хотелось. Опасности позади нас не было, но и впереди помощи не видно. Так продолжалось минут пятнадцать, пока вдалеке снова не показался затор. На этот раз было похоже, что дорогу преграждает грузовик, а перед ним можно было разглядеть наших попутчиков – те самые три машины. Разочарование наше было велико, но сил ругаться уже не было. Мы переглянулись с Митричем, я показал пистолет. Он кивнул.

Подъезжая ближе, мы увидели, что наши недавние попутчики машут нам рукой, а те, кто устроил очередной затор, оказались военными.

Митрич остановился у последней из нашего кортежа легковой машины на обочине, выключил двигатель и сказал:

– Всё, Славка, нет больше сил, – и откинулся на спинку сиденья.