МОР

Без еды ему было страшно и грустно. Она заполняла разраставшуюся с объёмами внутреннюю пустоту и беспросветное одиночество. Сначала Саша заедал обиду на вечно бросавших его родителей, теперь – на весь мир, в котором такие, как он, вовсе ни к чему.

Кругом было много девушек, но все они были недоступны. Некоторые из них уже «спарились», а некоторые были просто слишком хороши для такого, как он. Даже Катька Петрова с параллельного курса с кривыми волосатыми ногами, такими же зубами, только без волос, и с жиденькими волосёнками на голове побрезговала бы его обществом. Что уж тут говорить о других? Дикий страх заставил Сашу вжаться в сиденье, умять заказ до победного конца и заказать ещё рёбрышек, чтобы хоть немножечко компенсировать навалившиеся переживания.

Он страдал, оттого что ел, и ел, оттого что страдал. Разорвать этот порочный круг он даже не пытался, надеясь отыграться на вертихвостках в Ханое. Ну как он будет привлекать дам в аэропорте? Светить кошельком прямо перед носом? Показывать сумму на счёте в банке? А там, на курорте, все будут расслаблены, и Саша станет демонстративно тратить бабло, чем без проблем и приманит красоток, готовых на всё за толстый кошелёк – даже биться головой об толстое пузо.

После того, как в желудке разместилась приятная тяжесть, давшая мозгу сигнал направить все силы на переваривание потреблённой мешанины, Саша почувствовал резко навалившуюся сонливость и перекочевал в зал ожидания для пассажиров бизнес класса.

Это был просторный зал с удобными креслами вместо стандартных неудобных сидушек. Народу было не очень много, так что Саша без проблем разместил свою увесистую сонную тушку на мягкий диван, который ни с кем не пришлось делить. Он делал вид, что является крутым чуваком, конечно же, каким-нибудь бизнесменом, а не компьютерным задротом, который отхватил деньжат за счёт смерти своих родителей.

Оглядывая окружающих, Саша чувствовал себя крайне некомфортно. Он прекрасно видел разницу между ними и им самим, хотя отчаянно пытался поставить себя на их уровень. Несмотря на большие финансовые залежи, его отец с матерью никогда особо не баловали сыночка и не жили в роскоши. Они считали, что иначе извратят Сашеньку и сделают его плохим человеком. Поэтому он жил лишь немного лучше, чем его знакомые, и даже не подозревал, чего был лишён. Как ему было жаль, что его не избаловали! Он сейчас так страстно желал, чтобы когда-то давно его родители приняли совершенно другое решение, и ставил «незачёт» в их экзамене на воспитание.

Не балуя деньгами и атрибутами богатой жизни, они не баловали его и вниманием, поэтому вместо воспитания в нём доброты и «правильности» горе-родители оставили внутри сына пустоту, которую тот заполнял едой, компьютерными играми и прочими вещами, не приносившими ему никакой практической пользы окромя вреда.

Вскоре мимо его дивана прошёл мужчина в знакомом костюме. Это был тот самый франт, посторонивший его у входа в аэропорт. Сашу тут же что-то больно кольнуло, горькая досада сжала переполненный желудок, и он снова мысленно охаял его наряд. Где-то в глубине тщедушной забитой душонки Саша очень хотел быть таким же: элегантным, подтянутым, привлекательным и уверенным.

Тут очень кстати он увидел буфет, удивившись, что только сейчас обратил на него внимание. Видимо, сказался стресс. Недолго думая, он пошёл ознакомиться с ассортиментом шведского стола, на котором все ожидающие бизнес зала могли поживиться совершенно бесплатно. Дармовая жрачка даже Рокфеллера не оставила бы равнодушным, а уж Сашу и подавно. Он хорошенечко наполнил свой подносик, взял супчик, салатик, второе из котлетки и пюрешечки и, конечно же, булочек с чайком на десерт. Ну и пару стаканчиков сока, куда уж без этого? Уминая сие великолепие, Саша смог заметить франта, завязавшего беседу с какой-то милой дамой лет двадцати. Он говорил что-то, а она смеялась, как дурочка, будто перед ней сидел сам Петросян. Это крайне подпортило и без того не самое лучшее настроение, но на Сашин грандиозный аппетит никак не повлияло. Он жевал и тихонечко ненавидел франтика. Чем больше жевал, тем больше ненавидел. И чем больше ненавидел, тем больше жевал, поэтому вскоре сделал ещё один подход к столу. Люди, особенно работники буфета, стали косо поглядывать на увальня-проглота, так что это остановило разошедшегося едока от нового набега на манившую его провизию.

Немного поварившись в зыбучих негативных мыслях и чувствах, Саша не заметил, как его сморил сон. В своём сумбурном сновидении он видел шикарных красоток в бикини, попивающих «Дайкири» и плещущихся в бассейне. А он просто наблюдал, не делал ровным счётом ничего в совершенно нелепом костюме папуаса, юбочка которого была сделана из зелёненьких купюр и не скрывала всех недостатков его грузного рыхлого тела. И здесь был он, этот франт, всё ещё в своём костюме от, безусловно, именитого дизайнера. В костюме у бассейна – вот лох! И всё же даже при таком раскладе Саша ему завидовал. В своём должном быть счастливым, но крайне неприятном сне, он был отвратителен, а франт мужественен и привлекателен. Девушки вились вокруг него, а тот с чувством явного превосходства ровно сидел на шезлонге и пил из хрупкого бокала, будто набежавшие красотки не были ничем сверхъестественным в его идеальной жизни.

– Последний вызов на посадку для пассажира Александра Тютюшкина, вылетающего рейсом 1724 в Ханой. Немедленно пройдите к выходу на посадку номер 3.

Санька аж подпрыгнул. Он мигом схватил свои манатки и со всех ног помчался к гейтам. Разбрасывая на пути всех и вся, он всё же успел до закрытия дверей и весь взмыленный проследовал на своё место. Его невозмутимый сосед лишь немного поджал губы при виде грузного детины, надухарившегося от всего сердца и смешавшего ароматы парфюма с потом.

«Опять этот урод», – с досадой подумал Саша, видя, что соседом его будет никто иной как тот самый франт. Он уже уютно расположился у окошка и, по всей видимости, надеялся, что с комфортом долетит в полном одиночестве, а тут привалило такое огромное «счастье».

Саша молча плюхнулся в кресло, кое-как вместив увесистые бока, и сделал вид, что не замечает мужчину в костюме. Тот тоже вовсе не горел желанием общаться, так что спокойно отвернулся к окошку и уставился на терминал, в окнах которого виднелись пассажиры, ожидавшие своих рейсов.

За пару минут до взлёта франт позвонил какой-то девушке и, поворковав с ней, отключил телефон. Сашу мучила гремучая смесь зависти, ненависти и чувства собственной никчёмности. «Лучше бы сидел дома», – пронеслось у него в голове, и тут началось самое страшное – взлёт. Саша никогда не летал на самолётах, поэтому был не готов к поджидавшим его ощущениям. Когда эта махина оторвалась от взлётной полосы, он в прямом смысле почувствовал, как земля ушла из-под ног. Это его, мягко говоря, напугало. Тут же сжалось всё, что только может сжиматься, и горе-путешественник зажмурился, как в детстве мечтая, чтобы это был только сон. А ведь это всего-навсего первые мгновения полёта! И как он выдержит несколько часов к ряду?! Как эти люди вокруг могут оставаться такими спокойными? И как полмира может летать по много раз в жизни? Нет! Это первый и последний раз. Ага. Из четырёх полётов – два туда, два обратно. Ну или придётся обосноваться в Ханое навсегда.

Еда немного притупила чувство страха, и приятная сонливость стала охватывать всё Сашино существо. Но как он мог позволить себе уснуть? Случай в зале ожидания отбил у него всякую охоту дрыхнуть вне дома. Вдруг он пропустит посадку, и самолёт улетит вместе с ним в неизвестном направлении? Вдруг начнёт падать, и он не сможет спастись, потому что бездарно продрыхнет свой собственный шанс на жизнь?

В итоге большую часть полёта Саша провёл в полудрёме и беспокойных елозаньях в кресле. Не раз он бегал в туалет сбрасывать продукты пищеварения, так и рвавшиеся на свет белый от переизбытка волнений. А франт, казалось, вообще не какает и не писает, словно пластмассовый Кэн, такой же идеальный, как длинноногая Барби.

«Небось у него там всё пластиковое и прилизанное», – ехидно подумал Саша и снова побежал в толкан под аккомпанемент бурлящего кишечника.

Заход на посадку оказался для Саши новым испытанием. Только он успел успокоиться, поняв, что не весь полёт напоминает езду на американских горках, как при взлёте, – так на тебе. Он снова захотел воспользоваться туалетом, но был вынужден сидеть пристёгнутым и силящимся не обгадиться.

Спустившись с трапа самолёта после удачного приземления, Саша готов был поклясться, что больше на самолёт ни ногой. Но как говаривала его пропитая двоюродная тётка, «куда он денется со сраной жопой»? Саше не была понятна этимология данного выражения, но суть его он знал на отлично. Завтра Саша снова будет вынужден тащить своё нечистое вышеупомянутое место в салон очередного лайнера и терпеть ужас перед, во время и после полёта.

Он рассчитывал одним из первых забрать чемоданы с багажной ленты, но не тут-то было. Несмотря на бизнес класс, его пожитки оказались среди чемоданчиков пассажиров эконома. Какое неуважение к платёжеспособным гражданам! Кое-как стащив пожитки с ленты, он пошёл на выход, где его должны были встречать с табличкой с его именем.

Вместо привычных кириллических символов, его ждала абракадабра на латинице. Прям как в его загрнапаспорте. Не будучи сильным в языках, как и во всём остальном, Саша с трудом понял, что на данной табличке значится именно он, и осторожно подошёл к вьетнамцу в годах, который и держал эту самую табличку.

– Александр.

– Hello, Alexander. Great to meet you. I’m Bao and I’ll drive you to the hotel. Let’s go, – протараторил вьетнамец.

Спустя несколько секунд до Саши частично дошёл смысл услышанного, и он направился за таксистом.

Всю дорогу тот пытался что-то рассказывать и, судя по тону, спрашивать, но бедный Саша мог уловить только отдельные слова. Поэтому, скорчив, недовольную рожу, он выдавил с жутким акцентом:

– Ай донт спик инглиш.

Это явно раздосадовало мужичка, но он только улыбнулся и сказал:

– Okay-okay, I’ll just be driving.

Несмотря на лицо кирпичом, Саша был крайне смущён и пристыжен своим очередным несовершенством. Даже соседская девочка Катя шпарит так, что уши вянут, а ведь она только в седьмом классе. Но чтобы не опуститься на самое дно отчаяния, Саша снова бросился в самообман и провозгласил, что знание языков – совершенно ненужная фигня.

У отеля он вальяжно выбрался наружу и позволил водителю вытащить его чемоданы и допереть до стойки регистрации. Там он пренебрежительно сунул ему на чай, давая понять, что несмотря на его английский, он таскал его чемоданы, а не наоборот.

Номер был вполне приличный, особенно Саше понравился туалет, который он тут же и оприходовал. Впереди были целые сутки, можно было успеть посмотреть город, погулять по окрестностям и познакомиться с местной культурой, но сперва-наперво Саша завалился поспать, даже не ополоснувшись после утомительного перелёта, в течение которого он успел изрядно пропотеть.

Он усиленно храпел, пока видел дурацкие сны всё о том же молчаливом соседе в костюме. В какой-то момент он храпанул так, что сам же себя и разбудил.

За окном было светло и солнечно, погодка так и манила, но Саша спешить не стал. Первым делом решил заказать себе еду в номер. На специальном столике роились всяческие полезные бумажки и рекламки, включая меню ресторана отеля. Яркие картинки демонстрировали аппетитные блюда Вьетнамской и Европейской кухонь, но толку от них было мало, так как все названия были указаны на вьетнамском и английском. Несолоно хлебавши Саша вытащил себя из номера и побрёл в ресторан, чтобы самолично ткнуть пальцем в то, что он захочет съесть.

Уже на подходе к общепиту сквозь распахнутые двери он увидел за одним из столиков франта, сидевшего спиной ко входу. Сказать, что созерцание данного субъекта отбило у Саши аппетит, было нельзя. Мало что в этом мире имело столь сокрушительную силу. Недолго думая, Саша изменил траекторию своего движения и выбрался на улицу, чтобы подзаправиться в какой-нибудь кафешке.

Спросить дорогу было не у кого, несмотря на людей, сновавших туда-сюда. Кругом было много вьетнамцев и пара-тройка туристов. Неподалёку виднелось что-то похожее на кафе, и Саша намылил лыжи в сторону постройки, вскоре подтвердившей своё назначение манящим ароматом. Пахло мясом, мятой и специями. Сама же улица приятным запахом похвастаться не могла.

Саша ввалился в заведение и плюхнулся за столик на веранде. К нему мигом подбежала улыбчивая вьетнамка и на ломанном английском стала приветствовать, в прямом смысле, большого гостя. Тот опять ничего не понял и выдал свою коронную фразу с жутким акцентом. Вьетнамка перестала тараторить и всё с той же улыбкой сунула Саше меню.

Его мелкие глазёнки тут же забегали по красочным фото, пытаясь насытиться образами разнообразных блюд. Чего здесь только не было! И Саше хотелось попробовать всё и сразу. Но толика благоразумия остановила его от опрометчивого решения набивать брюхо до отвалу совершенно неизвестной жратвой. А вдруг там жареные тараканы, змеиная кровь и печёный крысиный помёт? Нет, Саша сделал по-умному: он заказал то, что крупным планом красовалось перед каждым разделом.

Вскоре на его столике выстроились аппетитные кулинарные изыски, коих он отродясь не пробовал. Сперва он оприходовал супчик «фо бо», который пришёлся ему по вкусу. Саша было думал заказать добавку, но всё же решил сперва расправиться с уже имеющимся провиантом. Его ждал вкуснейший салат «гой га» с мятой, орехами и курицей, который тоже пошёл на ура. Затем последовало какое-то интересное на вкус мясо, так же понравившееся Саше, не знавшему о том, что он захомячил крокодила. Помимо прочего его окружали всяческие закуски и напитки. Он съел кучу рисовых блинчиков с начинкой и навернул здоровенный кокосовый десерт с клубничным джемом.

Облизывая жирные пальцы, он понял, что любит эту страну всем своим желудком. До чего же вкусная еда у этих вьетнамцев! Не прогадал Саша с выбором тура, не прогадал.

Хорошенько поднаевшись, он захотел немножечко прошвырнуться по округе, но вскоре пожалел о своём решении. На улицах стояла вонь, и можно было наблюдать многочисленные свалки, повсюду шныряли мопеды, и это заставило Сашу быстренько срулить обратно в отель. Надо сказать, что сделал он это весьма кстати – вскоре после возвращения его живот начал выдавать интересные звуки, ставшие предзнаменованием диареи.

В холле Саша снова столкнулся со злосчастным франтом, только-только выплывавшим из ресторана. Но уже начав злиться, Саша понял, что это был вовсе не он. И вот из-за этого недоразумения была упущена возможность отобедать в фешенебельном ресторане, вместо коего Саша отправился в забегаловку, спровоцировавшую его кишки на бунт.

Следующие два часа он провёл на унитазе, терпя последствия вьетнамских вкусностей. Он уже сто раз пожалел о том, что ел непонятно что. Но всё это было так вкусно! Кто бы смог устоять? Уж точно не Саша.

Основательно прочистившись, кишечник наконец-то успокоился, и Саша прилёг вздремнуть после крайне изнурительных баталий.

Снилось ему что-то в стиле «Эмануэль», довольно пикантное и привлекательное. Но на самом интересном месте образы стали куда-то проваливаться, и Саша понял, что у него над ухом трезвонит мобильный. Он сонно ответил на звонок и мигом вскочил на пухлые ноги. Сообщили о приезде такси в аэропорт. Ну какие же молодцы эти организаторы тура, а! Только вот могли бы и заранее напомнить, чтобы он успел проснуться и хоть немножечко привести себя в порядок. Но сейчас на это времени уже не было. Саша быстро похватал пожитки – благо, всё было запаковано и готово к отправке.

Он быстренько сдал ключи на респшене и вальяжно проследовал к авто, чтобы таксист не подумал, что он какой-то там лох.

В самолёте ему досталось уютное место у окошка. Пассажиры с предыдущего рейса, с которым у этого должна была быть стыковка, всё ещё болтались где-то далеко в небе из-за позднего вылета, так что самолёт оказался полупустой. Несмотря на это, рядом с Сашей уселся некий джентльмен. Его светлые волосы чуть вились, глаза были голубыми, как в пошлых женский романчиках, прям как и его подкаченное тело, будто специально созданное для зависти таких, как Саша.