Мой мальчик. You are mine

Только чувства имели ценность. Кому важны миллиарды, когда вместо улыбки на лице застыла похоронная маска? Зачем путешествовать, если вместо тысячи эмоций ты получаешь лишь крестики на уменьшающейся карте? Зачем всё, если не чувствуешь ничего? Зачем?

Как-то в детстве Лена попросила у мамы мороженое. Был жаркий летний день, вот почти что как этот. Та сурово отчитала её, мол, ты совсем с дуба рухнула – у нас на хлеб денег не хватает, а тебе ещё кеды новые покупать. И Лена подумала, что правда, лучше купить новые кеды и хлеб, но внутри знала, что ей нужно мороженое. Его липкая прохлада обдала бы язык ледяным прикосновением, по коже побежали бы мурашки, а на лице появилась улыбка. Внутри всё взорвалось бы от счастья, от такой никчёмной бессмысленной мелочи, как холодная шняга в вафельном стаканчике. С тех пор она много думала, разбивала на столбики и отмечала плюсы и минусы и выбирала рациональные, нужные варианты, борясь с собой настоящей. И даже её безумная поездка на Гоа была чётко, но неправильно выверенной, потерянной где-то на разделительной полосе между тем, что нужно, и тем, зачем всё это действительно нужно.

Но сейчас разум поутих, он знал, что чувства сильнее. Это животное желание обладать и неистовое преклонение перед красотой юных лица и тела.

– А что ты красивая-то такая?

Лена сжалась. На лавку приземлился пропитый мужичок и уставил на неё свои поблёскивающие глазки.

Она молчала.

– Дашь за сиську подержаться?

Страх сжал виски, глаза забегали в поисках чего-нибудь тяжёлого.

– Бабы-то какие пошли, знаешь? Ни сисек, ни писек, а у тебя вон какие буфера!

Мозолистая лапа потянулась к налитым плюшкам, Лена резко вскочила и бросилась прочь. На повороте она влетела в прохожего, бросила сухое «извините» и только через пару шагов поняла, что это был Он.

Лена резко развернулась, задыхаясь от ужаса. Её больше не пугал озабоченный алкаш. Случилось нечто гораздо более страшное.

Все эти часы она сидела в надежде увидеть Мальчика, отхлебнуть из корыта его распростёртой на все четыре стороны энергии, и вот – какой-то занюханный пьянчужка свёл все труды на нет.

Лена метнулась за ним и встала как вкопанная. Он шёл к подъезду лёгкой походкой, до боли знакомой, прям как в песне поётся. Только без галифе и панам.

– Куда ж ты, красавица?! – возопил пропитой товарищ и шлёпнулся с лавки. – Мля…

Мальчик обернулся, и Лена затаила дыхание пытаясь запечатлеть на плёнку памяти любимое лицо. Свет фонаря вычерчивал профиль ровного носа и поднятую скулу. По коротким волосам пробежался лампочный зайчик, спрыгнувший с подъездного освещения, и Мальчик отвернулся.

Лена даже немножечко описалась. Совсем чуть-чуть.

Дверь снова поглотила его статное тело.

Как и вчера, он исчез, даже не попрощавшись.

Раздалось пиликанье, кто-то вышел из подъезда. Дверь какое-то время оставалась открытой, затем стала медленно возвращаться на исходную позицию.

Лена сделала шаг, но замерла.

Куда ей идти? Что делать? Пристать к нему в лифе?

Точно! Она бросилась, в последнее мгновение успела ухватиться за ручку, шмыгнула внутрь и, переведя дыхание, шагнула в сторону лифтов. Приставать к нему она не собиралась – слишком сыкотно. Но отчего бы просто не проехаться вместе? Дом большой, он, поди, и понятия не имеет, кто в нём живёт, а кто нет. Да и если бы и знал всех поимённо, она могла быть обычной гостьей одного из многочисленных жильцов этого муравейника.

Пусто. Его уже и след простыл.

Лифт со скрипом тащился наверх, оставив мечты о том, чтобы понюхать незнакомца, несбывшимися. Лена вовремя очухалась и увидела над створками табло с цифрами, отображавшими местонахождения лифта. Бинго! Теперь она точно узнает, где живёт её милый Мальчик.

Цифры неохотно менялись одна на другую. Пять, шесть, семь… Сколько же можно? Тринадцать. Четырнадцати не последовало. Шахта отдалась эхом остановки лифта, и «13» зависло, чтобы дать получше себя разглядеть.

– Тринадцатый этаж… тринадцатый… – повторяла Лена, боясь забыть или ошибиться. Она сверлила взглядом табло, чтобы точно знать, что этаж обитания её Мальчика не какой-то там, а именно тринадцатый. – Тринадцатый, – наконец уверенно заключила она, ещё немножечко потопталась и, заслышав звук открывающейся двери, пошла на выход.

Алкаш уже сладко сопел под лавкой, и Лена беспрепятственно прошествовала до метро. В прохладе вагона она не оглядывала пассажиров, как делала раньше. Все её мысли и чувства остались там, в том пропахшем кошачьим ссаньём подъезде, где она почти что зашла в лифт вместе со своим любимым, обожаемым Мальчиком. И тут её осенило – ведь она коснулась его! Коснулась, ё-моё!!! От этой мысли, ударом молнии ворвавшейся в начавший разжижаться мозг, у Лены стянуло вагину, а клитор набух так, что стал напоминать маленький членик. Она стиснула ножки в похотливом исступлении и закусила губу, будто одёргивая себя от воображаемых яиц. Глубоко вдохнула, принюхиваясь к их флёру, и потекла.

Короткая дорога домой казалась бесконечной. Эта пытка могла сравниться разве что с капанием на темечко, но была такой приятной. Ещё немного, и случайные попутчики могли стать свидетелями прилюдной мастурбации, а Лена – звездой ютюба.

Не успев закрыть входную дверь, она схватила через толщею шмоток торчащие соски и застонала. Рука скользнула между ног, одежда оказалась на грязном полу рядом с корчащимся телом, недавно её таскавшим. Пальцы собрали с языка обильную слюну и ухнули в письку, смачно заелозив по розовой шкурке. Не успела Лена поворошить свою дырку, как выгнулась натянутой тетивой, готовой выстрелить очередным «Гаамхом».

Ночь была полна размышлений о способах знакомства с Мальчком.

«Может, снова случайно с ним столкнуться и сделать вид, что повредила что-нибудь?..»

«Надо уронить что-то, чтобы он поднял…»

«Нечаянно облить его водой?..»

«Просто познакомиться?.. – нет, это бред полнейший. Глупость!»

Ближе к трём часам ночи Лена додумалась до того, чтобы метить в его подъезде, как собака, чтобы он привыкал к её запаху и потом на уровне инстинктов признал в ней свою. Была идея даже насрать ему под дверью, вот только зачем, Лена и сама не знала.

День был пасмурный. Дождик наплакивал сопливые лужи, разводя сырость в душах жителей города. Приезжие сетовали на погодные условия и уныло шастали по музеям и уютным кафе. Ароматы кофе и корицы заманивали их в тёплые жерла общепитов и грели промокшие туши жирдяев и кости доходяг.

С крыш капало, как с больных гонореей кончиков, и Лена грустно думала о том, как же она будет ждать своего Мальчика в такую непогоду. Возможно, стоит караулить прямо в подъезде? Или возле, под крышей, а когда он придёт, сделать вид, что забыла ключи.

– Скажите, как Вас там?

– Елена…

– Да, Леночка, когда мы уже будем стоять на голове и скручиваться в рогалик? Это йога или курсы вялого анонизма?

«Леночка» уставилась на новенькую взглядом усталого имбицила и отрапортовала до унижения снисходительным тоном:

– Это Ваджра йога. Ваджра. В рогалики скручиваются преимущественно на Аштанге. Следите за расписанием. Если есть какие-то вопросы, администратор пояснит все особенности каждого класса. После этого можете записываться на любой, соответствующий Вашим ожиданиям.

– Ваджра-хераджра, – брезгливо фыркнула дамочка и сложила коврик. – И кто такую херню придумал? Хочешь найти успокоение души и тела, а тут секта для пидоров.

Дверь смачно хлопнула, глубоко пропенетрировав кипящий мозг инструктора, с нечеловеческими усилиями нашедшего силы не послать посетительницу на куй.

Занятие было испорчено. Лена говорила невпопад, прерывисто дышала, мысленно возвращаясь к конфликту, и желала смерти зарвавшейся хамке.

И день был испорчен. Лена спотыкалась на каждом шагу, вляпываясь в лужи и натыкаясь на злых от дождя прохожих. Её прохудившийся полиэтиленовый плащик развевался на суровом ветру и больше раздражал, чем спасал от промокания. Единственным успокоением были мысли о встрече с Ним. И они же вгоняли в пахучие аналы депрессии. Такие слаженные в мыслях планы никак не могли быть претворены в жизнь. Лена знала. Она никогда не сможет заговорить с ним первой – начнёт заикаться, как малолетняя дурочка, или ловить немым ртом воздух, так ничего и не сказав.

И как это, вообще, будет выглядеть? Взрослая тётка подкатывает сиськи к пацану! Да это просто курам на смех! Даже гуси заржут, как ишаки. Надо было что-то придумать. Придумать… Только вот что?

«Думай, думай, думай…» – приказывала себе Лена, как забугорный недалёкий Винни-Пух. Ей не хватало мудрого Кролика. Или просто кролика с высоким уровнем производительности.

Несмотря на все усилия, её хватило только на идеи о том, чтобы случайно оказаться в его поле зрения, сымитировать ранение или… «Точно! Нужно застрять с ним в лифте! Только как это сделать?..» Думая над этой сложной задачей, она брела под проливным дождём уже знакомым маршрутом, ведшим к многоквартирному дому, в котором на тринадцатом этаже жила её малолетняя мечта.

И вот она, обитель Мальчика, окутанная туманом брызг непрекращающегося дождя. Словно фаллический исполин дом возвышался над всем сущим и ссущим на углу господином. «Может, в такую погоду он сидит дома и не выйдет сегодня?» Но она же вышла. Она-то здесь. Какие могут быть сомнения в том, что и он появится? Никаких.