Мир Зодака. Том I. Отброс

– Мама? – жалобно произнёс я, делая два шага назад.

– Да. Я твоя мать, мой сладкий мальчик. Не бойся, иди ко мне, – улыбаясь, ответила она и протянула ко мне руки. Из её глаз по щекам стала сочиться чернейшая мазута. Это был просто ужас! Испугавшись, я развернулся и побежал прочь!

Но не успел я скрыться в темноте, как мои плечи охватили руки, а в уши стали поочередно шептать голоса мамы:

– Ты мой… Установи обновление… Ты всегда был мой… Обновление! Мой сладкий мальчик…

На этих словах я истошно закричал, срывая голос.

* * *

– А-А-А-А! – услышал я свой голос и почувствовал лёгкий удар по щеке.

Встряхнув головой, я понял, что нахожусь в той же кромешной тьме, что и во сне, но спустя секунду засветился свет от фонарика, и я увидел глаза с узкими зрачками!

– А-а-льбина?! – изумлённо воскликнул я, отшатываясь назад.

– Нам повезло… Блуждающая ловушка взорвалась рядом с комнатой… Поэтому нас не завалило камнями, – тихо проговорила она. – Мы нашли какой-то новый проход.

– П-проход? И сколько я был без сознания? – удивлённо спросил я, подсвечивая фонариком большую комнату десять на десять метров, полностью отделанную радоидом.

Позади меня был небольшой проём в стене с покорёженным металлом. Но он был полностью завален камнями. Слева находился стол с какой-то штукой в виде фиолетовой пирамиды, а справа десять штук стеклянных цилиндрических резервуаров, покрытых многолетней пылью. С виду, они были пустые. А вот прямо находился арочный тёмный проход, который выходил в пыльный коридор.

– Минут пятнадцать. Нас хорошо приложило об стену вакуумным взрывом. Но хорошо, что ты был в каске, – вздохнула Альбина.

– Но что это была за многоножка?

– Это одна из блуждающих ловушек зелоидов. Если бы у нас были охладители костюма, то она бы даже не двинулась в нашу сторону. Но такой прибор можно взять только в обменнике.

– Понятно, – вздохнул я, вставая с пола, и подошёл к столу с пирамидой. – Альбин, ты знаешь, что это?

– Нет. Я тоже первый раз вижу такую штуку, – пожала она плечами, подходя слева от меня.

Пирамида была трёхгранной, равносторонней, сантиметров тридцать длиной. Вся её поверхность имела фиолетовый металлический оттенок с серебристыми прожилками, которые ломанными линиями пронзали всю пирамидку.

– Это же письменность зелоидов… – произнёс я, присматриваясь к прожилкам.

Из университетского курса, по новой истории, приводились примеры их нестандартной письменности. Каждая полоса имеет прямоугольные зазубрины. От количества зазубрин меняется и смысл того, что она означает. В земной истории подобного письма не было, поэтому и сравнить не с чем. Учёные смогли разгадать только пару десятков этих длинных символов.

– Ого… Ты так много знаешь? – удивилась Альбина.

– Дома историю учил, – улыбнулся я и опять взглянул на пирамиду. – Ну и что будем с ней делать? Вроде ничего ценного, кроме неё, здесь нет.

– Не знаю, что делать. Но ценное есть, – сказала она и указала рукой на резервуары. – Внизу этих штук должны быть маленькие энергосферы.

– И как нам их расковырять?

– Нам это делать опасно без оборудования. Я уже говорила со старшиной, пока ты был без сознания, они сейчас будут пробираться сюда.

– Вот оно как? – удивился я. – И долго нам ждать?

Альбина вздохнула и опять пожала плечами.

– Пока придут строители для укрепления проёма, пока расширят трещину. Мы можем и до самой ночи тут сидеть.

– Видно, ничего не поделаешь… – покачал я головой и принялся опять осматривать комнату в поисках стульев или того, на чём можно посидеть.

И такие нашлись за резервуарами – четыре ящика квадратной формы из чёрного материала, похожего на графит. Протащив по полу два из них к столу, я уселся на один и позвал Альбину, что с интересом осматривала нижние части резервуаров.

– Поделишься наноботами? За раз я могу принять около миллиарда, – сказал я, когда она подошла ко мне.

– Ты точно уверен? Илья, это опасно… – усомнилась девушка и села напротив меня.

– Поверь, всё будет хорошо. Вот увидишь, через три дня я смогу принять столько же, – улыбнулся я.

– Н-ну… ладно. И… как мне их передать?

– Через кровь. Порежь запястье. Только отключи нервные окончания в этом месте. И дай команду на передачу…

Девочка растерянно начала крутить головой в поисках того, обо что можно порезаться, но как назло ничего даже близко похожего не было.

– Может, резервуар разобьём? – предложил я.

– Наверное… – пробормотала Альбина, встала с ящика, скинула рюкзак и достала мультитул.

Активировав его, она включила режим плазменного резака. Из квадратного бруска вылезло светящееся лезвие двадцатисантиметровой длины. Она дотронулась им до стекла, входя в него словно в желе. Спустя пару секунд резервуар начал трескаться и со звуком бьющегося стекла осыпался на пол. По ногам ударили брызги какого-то затхлого раствора, нам даже пришлось зажать нос от вони.

– Вот острый кусок, – сказала Альбина, поднимая продолговатый осколок с мокрого пола.

– Давай хоть водой вымоем? – предложил я, двумя пальцами отобрав его у девушки.

Полив его из фляги, я убедился, что он более-менее чистый и отдал его Альбине.

Внимание!

Обнаружена неизвестная инфекция!

Сторонние наноботы выполняют защитную функцию…

Внимание! Количества нанитов недостаточно для защиты организма!

– Эта жижа чем-то инфицирована! – удивлённо воскликнул я и перевёл взгляд на девочку, что уже порезала себе запястье, и кровь каплями стала падать на пол.

– Я вижу. Быстрее, Илья. Наноботы неохотно выходят, если нет перехода в другой организм. Регенерацию тканей я отменила, – поторопила она меня, протягивая своё запястье.

Кивнув, я отстегнул от затылка верхнюю часть респиратора и, схватив девичью руку, немного мешкая, обхватил губами её рану и аккуратно, кончиком языка дотронулся до рассечённой области. Почувствовав солоноватый вкус, язык и рот начало слегка жечь, а затем появился лёгкий зуд – пошла крайне быстрая перекачка.

Внимание!