Персональный миф. Психология в действии

– Перезвоню.

– Но это – твой отец.

– Мы с ним пару лет не разговаривали, так что ещё пару минут подождёт, – неожиданно зло сказал парень. И снова смешно лавируя между прядями огуречных стеблей, вбежал в дом. Ира уже протягивала ему дуршлаг для того, чтобы он бросил туда огурцы и ответил на звонок, который продолжал разрываться.

Олег всё же взял трубку. Точнее, грязным пальцем нажал громкую связь.

– Что случилось, сын, ты всё ещё на меня злишься? – голос «Отче» был таким красивым баритоном с неподражаемым вибрато, что внутри Ирины что-то сладко отозвалось внизу живота. Она одёрнула себя – любопытство было сильнее. Олег домыл огурец и руки и ответил, словно плюнул в телефон:

– Я из моря на пляж выходил.

– А мне показалось, что шумела вода из крана. Но про то, что ты уехал отдыхать на море, мне сказала твоя мать. – Голос оставался невозмутимым, несмотря на то, что сын явно «нарывался». – Она сказала, что тебя наняла старушка для написания мемуаров. – Отец явно не сам про старушку выдумал. Или так сказал матери Олег, или его мамаша сама так расценила женщину пятидесяти восьми лет.

Определение сперва кольнуло Ирину в сердце. А потом она поняла, что да, так оно и есть. Она старушка, а её писанина – не психологические экзерсисы, а именно что мемуары. Олег прочёл эту мгновенную боль на её лице. И мгновенно забыл о своей обиде, о которой Ирине пока было ничего не известно. Поэтому сказал скорее ей, чем отцу:

– Да, ты прав. Редактирую что-то вроде «Мемуаров гейши». Только круче.

Отец на секунду озадаченно замолчал:

– Так ты ещё и спишь с этой… гейшей?! Она же тебя на тридцать лет старше!

– Ты тоже старше моей бывшей пассии, как её – забыл – на двадцать девять лет. И ничего.

– Это другое дело. Твоей матери сорок девять!

– Дело это одно: секс, – сказал как отрезал Олег. И осёкся, увидев еле сдерживаемое возмущение на лице Ирины. Оно стало маленьким и словно готовилось взорваться. Он понял почему: ведь не было и намёка на такую возможность в её поведении. А он – для красного словца не пожалел ни её, ни отца. В самом прямом смысле.

Он прикрыл трубку рукой:

– Простите меня, я всё потом объясню.

Ирина ковыряла вилкой в макаронах чернее тучи.

– Я как раз звоню тебе, чтобы ты начал подыскивать дом где-нибудь в том же местечке. Я решил купить что-нибудь у моря. Мы завтра с Анной вылетаем к вам. Надеюсь, ты снимешь нам отель. Мы прибываем в Сочи в одиннадцать вечера.

– Всё ещё с Анной? Идёшь на личный рекорд.

Отец в ответ промолчал, только крякнул.

– Сними нам номер в отели поблизости от вас. А если нет – спроси разрешение у этой своей… дамы сердца, чтобы мы эту ночь переночевали у вас, а потом уж что-то снимем.

– Попробую помочь. Сыновний долг будет выполнен.

Олег ткнул пальцем в телефон так, что тот чуть не съехал со стола.

Он сел за стол и уставился в тарелку. Ирина подняла глаза и спросила:

– Что, папаша у тебя девушку увёл?

– Да, третью. С кем ни познакомлю – все на его голос клюют и идут к нему, как кролики к удаву.

– Да, голос впечатляющий. Да и внешность. Громадный кот в сапогах, – прокомментировала Ирина.

– А он что, в сапогах?

– Нет, но кот.

– Да уж. Байкер в чёрной куртке и техасских сапожках. Пиджаки и те носит с джинсами и кроссовками. Шейный платок и всё такое. Потуги на икну стиля.

– Ну от таких потуг не грех и умереть, – пошутила Ирина.

Лицо Олега оттаяло. И он рассмеялся.

– Скажи, а ты любил эту Анну? Или отец взбесил тебя окончательно с третьей попытки?

– Не знаю. То и другое, наверное.

– Но ведь два года прошло, а ты всё ещё пылаешь местью.

– Два? Да, уже два… Я кольцо купил, решил жениться на Аньке. Она такая – с характером и сиськами, – сам улыбнулся своей характеристике Олег, – а она сказала, что уже две недели, как спуталась с отцом, и за меня не может выйти, чтобы семья не стала «шведской».

– А с матерью отец давно в разводе?

– Пять лет. И перебрал до Аньки тьму девок. И ещё двух моих уводил на раз.

– А мать как пережила развод?

– Легко. Она и сама такая… Вечно молодая. Живёт со своим бухгалтером – он тоже её моложе, по-моему, лет на шестнадцать или что-то около того. С Эриком Шведом. Фамилия у него такая.

– А ты живёшь отдельно?

– Да, когда они развелись, мне сразу квартиру купили. Я ещё школу не окончил. Но я даже рад был, что «молекула» разорвалась на три компонента, а не на два. Всё же в том возрасте мне уже не нравилось быть между молотом и наковальней.

Ирина встала и сунула его тарелку со спагетти болоньезе в микроволновку, подсунул под руку парню огурцы. Тот начал их жевать с хрустом, вспоминая что-то из прошлого.

– Скажите, а я не ошибся? Дальше и правда будут мемуары гейши?

– Круче, – серьёзно покачала головой Ирина.

– Нет, правда? – глаза Олега вспыхнули интересом.

– Гейши занимались сексом за деньги. А я – по любви. К тому же по сравнению с современными женщинами гейши были куда более скромными и зажатыми. Так что да – ты не ошибся в своих предположениях.

– Тогда за работу, – Олег киношно потёр ладонь об ладонь, изображая, что очень спешит взяться за дело. Но глаза были такие раненые.

– А чай?! – возмутилась Ирина. – Чай не пьёшь – какая сила?

– Я могу читать и прихлёбывать, – сказал Олег уже на ходу, направляясь за ноутбуком.