Китеж-грайнд. Книга 2

– Пять мальчиков, две девочки! – Загоготал амбал Дюк. – Даня в тусовке не участвует.

Ребята смотрели на происходящее, открыв рот. На полу "Урала" лежало тёмно-коричневое человеческое тело в какой-то знакомой одежде. Мумифицированный труп в совершенно не подходящем ему аутфите… Солдаты тем временем распаковывали другие мешки.

– Я сидела на мертвяке… – Тихо произнесла Гера с остекленевшими глазами. – И ещё ногой его придерживала, чтобы он в центр не укатился…

Мужчины слаженными движениями, не теряя времени даром, расположили двух мертвецов в кабине, а остальных разложили по кузову.

– Чё вы ахаете там? Знали бы вы, какая это ювелирная работа – найти трупы, застывшие в таких удобных позах. А переодевать их в ваши шмотки – вообще отдельная веселуха! – продолжал амбал, – можно сказать, вы пропустили самое интересное!

Видимо, не для одного Тёмы происходящее было незапланированным шоу. Нася с Герой, взялись за руки, как будто испугавшись, а Уно озадаченно почёсывал голову.

Затем грузовик был хорошенько залит горючим. Все, кто не участвовал в этом действе, молча наблюдали за происходящим. Они понимали, что происходит, но это было как-то дико и очень внезапно. Инсценировать собственную смерть Тёма даже в мыслях никогда не допускал.

– Теперь мы будем для всех мертвы… – драматичным голосом проговорил он.

– Наверное, это правильно. Рано или поздно нас начнут искать. И по нашему следу отправят кого-нибудь, это как пить дать. А так мы сможем немного выиграть время, – вынес предположение Уно.

У Тёмы сердце обливалось кровью при мысли о маме. Как она это перенесёт? С ней же удар может приключиться… А он даже не попрощался нормально. Теперь они будут думать, что остались с Вадиком вдвоём… Нужно быстрее дойти до Китеж-града, разведать там всё и вернуться за родными в Москву.

"Надеюсь, они не сразу кинутся нас искать", – подумал он.

Учитель скомандовал, что пора доставать компасы и быстренько уходить в направлении стрелки на 120 градусов. Ребята полезли искать нужный предмет в рюкзаках. Тёма нащупал бутылку воды и сделал небольшой глоток – горло совсем пересохло.

"Воды катастрофически мало. Как же мы будем пить?" – заметил он с опасением и хорошенько закрутил крышку, чтобы ни капли не пролилось.

Все достали компасы и водрузили рюкзаки на плечи. Идти по стрелке оказалось совсем не сложно и даже захватывающе. Тёма вспомнил, как папа впервые показал ему компас, принесённый со сталкерства. Маленького Тёму завораживала стрелка, которая всегда указывала на один и тот же странный значок, ему казалось это магией. Но папа сказал, что это не магия, а физика. Рассказал про магнитные поля вокруг планеты и про периодическую переполюсацию Земли. Артём тогда практически ничего не понял, но его так поразила идея о невидимых энергиях, что он потом ещё неделю бегал с компасом по всему району.

Закончилось всё печально: компас отобрали взрослые мальчишки и поставили Тёме пару синяков. Папа тогда его успокоил, сказав, что можно сделать свой собственной компас из любой иголки: нужно просто один конец иглы намагнитить о волосы, одежду или магнит, положить иголку на бумажку и поместить в воду. Размагниченный кончик всегда будет указывать на север. Ещё несколько дней Тёма мастерил самодельные компасы из всех иголок, которые находил в доме.

Когда команда отошла от грузовика метров на триста, Дюк нажал на какую-то кнопку. Послышался небольшой хлопок, и вскоре грузовик охватило пламя. Тёма смотрел, как огонь и чёрный дым пожирают огромную железную махину. Старый "Урал" как будто горел заживо, он свистел, трещал, хрипел, словно говорил им, что ему ещё жить да жить. Внутри него горели тела незнакомых людей, над которыми скоро будут плакать Тёмины мама и брат.

– Уходим, эта часть выполнена, – твёрдо сказал учитель.

Все в последний раз взглянули на грузовик, в котором, как думал Тёма, они проедут до конца маршрута. Затем поправили на плечах рюкзаки и отправились в путь. Теперь это Поход в прямом смысле слова.

Тёма пребывал в состоянии аффекта. Ему было очень непривычно, что учитель раздаёт команды, грубо говоря, на сталкерстве. Поджигать трупы в грузовике тоже было не самым обычным времяпрепровождением, но вот это перемешивание ролей… Сначала он был другом отца, потом школьным учителем, теперь он предводитель Похода с пироманскими замашками… И ещё он работал на Новую Москву. И теперь они вместе идут чёрти куда. В неизвестность. По крайней мере, для Тёмы пункт назначения был абсолютно сказочным, он, в отличие от Горбунова, по демке не блуждал.

Команда уходила прочь от пылающего грузовика. Впереди шли учитель с Уно, за ними Дюк и Илья, потом Нася и Гера, и замыкали шествие Тёма и Даня. Учитель отпустил из поля зрения Полунина достаточно далеко, что было хорошим знаком. По-видимому, всё закончилось нормально, и их теперь в отряде официально восемь.

Самые громоздкие рюкзаки тащили Илья и Никита, Нася с Герой шли практически налегке. Тёма решил, что это своеобразная демонстрация силы и статуса – самые мощные мужики несут самое тяжёлое, значит, они главные. Тёма был где-то посередине этой иерархии, и его это подбешивало. За месяцы подготовки к походу он настолько привык чувствовать себя уникальным, важным и единственным, что теперь наличие других особей мужского пола казалось ему неправильным. Особенно его раздражали солдаты. Они абсолютно точно работали на Новую Москву! Что они делают здесь?

Достаточно долго все шли молча, только Дюк с Ильёй обсуждали какие-то абстрактные исторические темы, которыми больше никто не интересовался. До Тёмы переодически долетали обрывки фраз про чилийскую расу, римских императоров, а ещё монголов, которые, якобы, защитили Русь от китайской экспансии.

"Зачем вообще это обсуждать? – недоумевал Тёма, у которого перед глазами ещё стояла тёмно-коричневая мумия в его джинсах и футболке, которую вытряхивал из мешка Дюк. – Какое это имеет значение сейчас? Чилийская раса! Что это, блин, за набор звуков?"

Долго идти с тяжёлым рюкзаком было непривычно тяжело. Тёма старался не смотреть на часы, чтобы не расстраиваться – время тянулось очень медленно. Иногда казалось, что он передумал уже все мысли, и он шли в его голове по второму кругу. Он сожалел, что учитель не позвал в поход Доцента. С ним Тёме было бы не так поганенько.

Они шли через котлованы, мусорные свалки, сгоревшие посёлки, огибали глиняные водоёмы и горы ржавых машин. Дороги не было. Точнее, уже не было: всё было разрушено и покрыто метрами грязи и мусора. Здесь трупы людей никто не убирал, и глаз через какое-то время уже не цеплялся за них. Сгоревший компьютер, кусок стены или мертвяк – уже было не важно, что под ногами, это всё было просто препятствиями, которые нужно было, по возможности, обходить.

В середине дня решено было сделать первый привал и подкрепиться. Для трапезы выбрали один из гигантских полуразрушенных кирпичных коттеджей. Часть дома обвалилась, и можно было пройти внутрь через зияющий проём в стене.

В коттедже осталось несколько комнат, в гостиной, которая располагалась в центре здания и пострадала меньше других комнат, стоял большой стол, диван, кресла и несколько стульев – как раз для их большой компании. Судя по тому, что в комнатах осталось много техники, а в гараже стояли скелеты сгоревших машин, дом раньше принадлежал очень обеспеченной семье. Но теперь всё было покрыто многолетним слоем грязи, а телевизоры и компьютеры превратились в бесполезный мусор. На кухне не осталось даже намёка на еду, ни консервов, ни крупы, вообще ничего. На высоченном холодильнике висели разноцветные магниты с надписями на других языках. Тёма осмотрел их, но не понял, что они значат. На столешнице стояли разнообразные электронные комбайны и пустые склянки, а под ногами валялось огромное количество стеклянных бутылок разных форм и цветов. Но нигде ни крошки пищи.

"Послевоенный голод, – резюмировал Тёма, – Надеюсь, нам не придётся такого испытать".

Он много слышал про эпоху Катастрофы, и это было просто безумием. Сложно было себе представить весь ужас, что происходил с миром и людьми. Даже странно, что всё закончилось и он живёт в такое мирное и сытое время, когда всё приведено в порядок.

"А скоро станет ещё лучше", – подумал Тёма про сокровища, которые откроются им в Китеж-граде.

Уно ушёл на поиски воды, учитель прилёг ненадолго в отдельной комнате, потому что у него болела спина, а все остальные сели отдыхать за стол в гостиной. Нася принесла с кухни тарелки, стаканы и ложки и протёрла их тряпкой, слегка смоченной в воде. Гостиная была очень грязной, но видно, что когда-то здесь всё было обставлено с шиком: на стене красовалась деревянная карта мира, каким он был до Катастрофы, с потолка свешивались длинные люстры, на полке под телевизором стояли вазы и статуэтки, изображающие что-то абстрактное, а на стенах висели картины в рамах. В комнате было много свободного пространства, которое современным людям казалось запредельным шиком, все жили очень компактно. Тёма никогда раньше не бывал в таком роскошном доме.

Сначала в оставшейся компании завязался общий разговор, состоящий по большей части из описания эмоций от увиденного во время похода, но через какое-то время беседа резко свернула не туда. Тёма даже не понял, что произошло.

– Ну, расскажи, чудище болотное, – произнёс Дюк, обращаясь к Гере, – почему тебя взяли в нашу экспедицию? С ищейкой всё понятно. А ты?

Гера замерла от этого внезапного хамства из уст взрослого мужика и даже не смогла быстро съязвить, как она обычно это делала. Тёма, Нася и Даня тоже слегка опешили.

– Наверное, по тем же причинам, что и тебя, – наконец, ответила она, недоумевающе глядя на амбала.

– Да что-то я не видел, чтобы ты таскала тяжести или мертвяков поджигала. Значит, не по той же. Что-то другое, – Дюк отпил из бутылки и смачно рыгнул, – что-то другого характера.

Тёма решил быстренько завести параллельный разговор на отвлечённую тему и спросил у Наси:

– Слушай, а ты чувствовала, что мы едем на трупах? Ну, как эмпат.

– Знаешь, я как-то не привыкла думать о наличии трупов под скамейкой перед тем, как на неё сесть, – девушке вопрос явно не понравился. Тёма слегка разозлился на то, что она не поняла его интенций.

– Я вообще не понимаю, что у тебя в голове. Как там всё это работает.

– Заметно, что не понимаешь, – Нася, похоже, решила, что мужчины предъявляют им с Герой какие-то необоснованные претензии. Но Тёма этого не хотел.

– Эй, да ты чего грубишь?

– У неё пмс, дурак. Отстань со своими трупами, и так тяжело, – сказала Гера, а потом обратилась к подруге, – Если что, я взяла прокладок на несколько заходов и менструальную чашу, могу поделиться.

– Фу! Ты больная такие вещи при мужчинах обсуждать? – отреагировал Дюк.

– А ты больной за столом при девушках рыгать? – Гера вернулась в свою привычную колею резких нападок.

– Во-первых, ты не девушка, а мутант. Давай уясним это. Во-вторых, мы ещё не едим. И в-третьих, отрыжка – это естественный процесс.

– Месячные – тоже естественный процесс. И их, в отличие от твоих извержений, нельзя контролировать.

– Так это ты просто не умеешь свои извержения контролировать, – загоготал солдат.

– Капец… Как хорошо было, когда ты вёл грузовик и тебя не было ни видно, ни слышно!

– А я смотрю, ты у нас дерзкая.