Зов Сирены

– Понятно… А чего не позвонил, не предупредил? Мы еще вчера тебя потеряли. И сегодня с утра ребята телефоны оборвали, ты не отвечал. У тебя точно все в порядке, Дмитрий? Ну… кроме простуды? Уж больно голос у тебя странный, совсем убитый.

– Да, у меня все в порядке. Спасибо.

– Ладно, выздоравливай. Проектом пока Макс займется вплотную. Я тебе даю неделю, слышишь, Дмитрий? Нет, лучше две недели. Но у меня есть одно условие. Или просьба, не знаю… Расценивай как хочешь. В общем, или ты приходишь в прежнее деловое рабочее состояние, или… Или нам не по пути. Ты меня понял, надеюсь?

– Да, Игорь Владимирович, понял.

– Не обижаешься?

– Нет.

– Ну и ладно. Конечно, не хотелось бы с тобой расставаться. Просто у меня другого выхода нет.

– Я понял, понял.

– Ладно, лечись. Пока.

– До свидания…

И минуты не прошло – снова звонок. Мама… Митя прокашлялся на всякий случай, ответил, как самому показалось, довольно бодренько:

– Доброе утро, мам!

– Ну, наконец-то! Ты почему трубку не берешь? Отец тебе весь вечер звонил…

– Батарея разрядилась, я не увидел. Извини.

– А что у тебя с голосом? Ты болен? Или… Что с тобой, сынок? Тебе плохо?

– Да все в порядке, мам…

– А ты где сейчас? У Дениса? Извини, я вчера звонила твоей Вике… Просто ты весь день не отвечал на звонки, и я беспокоилась… И она мне сказала… В общем, неважно, что она мне сказала. Ты у Дениса, Мить, да?

– Да.

– Хорошо, сынок. Я сейчас приеду.

– Зачем? Не надо!

– Надо. Тем более я уже еду. Вернее, уже подъезжаю. У меня на сегодня учебных часов больше нет, только факультатив вечером. У вас продукты какие-то есть? Я суп успею сварить.

– Продукты? Не знаю, мам… Да не надо ничего… А который час?

– Половина пятого.

– Сколько?!

– Ладно, понятно. А продукты я куплю. Сейчас выйду из автобуса, зайду в супермаркет.

– Не надо ничего, мам…

– Ладно, через двадцать минут буду. Жди. – И она отключилась.

«Надо вставать, срочно приводить себя в мало-мальский порядок, – думал Митя. – Побриться, рожу холодной водой умыть, душ принять. Нет, на душ времени не хватит… Лучше убрать бардак на кухне, пустые бутылки спрятать. Хотя прячь не прячь… И без того все понятно. Боже, как стыдно-то! Особенно перед мамой! Выходит, он со вчерашнего утра в отключке? А в зеркале-то страх смотреть! Зеленая рожа похмельная…»

Анна, увидев сына, быстро сглотнула комок, подступивший к горлу. И улыбнулась как ни в чем не бывало. Протянула Мите пакеты, проговорила весело:

– Неси на кухню. Сейчас кормить тебя буду.

И выдохнула, когда он, повернувшись к ней спиной, побрел на кухню. Потом снова втянула в себя воздух… Да, так и есть. Пьянствовал сынок, причем основательно. Ни с чем не спутаешь этот прогорклый душок человеческого несчастья, упадка и слабости. Анне хотелось заплакать, выкрикнуть в спину Мите свою материнскую досаду… Но она сдержалась. Это было бы слишком просто. Слишком по-бабьи. Не для того она сюда ехала.

Встала у зеркала в прихожей, отрепетировала бодро-веселое выражение лица. И улыбку, обязательно улыбку!

Черт, ничего не получается. Лицо само едет вниз, губы дрожат, не слушают отдаваемых приказов к бодрости и веселью. Организм же актерскому ремеслу не обучен, от противного играть не умеет. А зря! Всякое умение хоть раз в жизни да пригождается!

– Надо еще раз попробовать, через силу, – велела себе Анна. – Вдохнуть, задержать дыхание, прогнать слезы из горла. В конце концов, мать ты или кто? Зачем тогда приперлась?

Вот так… И улыбка нормальная получилась. Пусть будет позитив, хоть и суррогатный.

– Мить, я куриный супчик сварю, ладно? Где у вас кастрюля? Ага… А разделочная доска? Может, пока бутерброд будешь? Я колбасы докторской купила и сыру!

– Нет, мам, не хочу. Да ты сядь, не суетись, пожалуйста, мне и без того страшно неловко… Скажи лучше, как папа себя чувствует?

– Да ничего, нормально.

– Нервничал вчера из?за меня? Ну, что я на звонки не отвечал?

– Да, было дело. А сегодня утром до Дениса дозвонился и успокоился. Хотя из твоего Дениса тоже слова не вытянешь… Молчит как партизан или мычит что-то нечленораздельное. Ой, вчера нам еще Ксюша звонила…

– И что?

– Да все как обычно. Голос раздраженный, хамит…

– А чего хотела-то?

– Да ничего она не хотела, сынок. В смысле, ничего особенного, все то же самое. Ты же понимаешь, ей накопившуюся энергию обиды надо выплеснуть. Она еще долго будет на тебя обижена, очень долго…

– Понятно. А почему тебе-то звонит? На меня бы и выплескивала.

– Так ты ж на звонки вчера не отвечал.

– А… Но это же не значит, что тебе надо хамить.

– А кому? Я в данном случае сыграла роль приемника.

– Ладно, я потом с ней поговорю…

– Не надо. Она позже перезвонила, извинилась.