Две Розы

О! Вроде шаги на лестнице! Ура, ключ звякнул в замке! Пришла, гулена! Ну, сейчас ты у меня получишь выволочку…

– Бабушка, это что такое, а? – грозно встретила она на пороге опешившую Розу Федоровну.

– Что, Розочка? Что случилось? Почему ты такая сердитая?

– Ты почему опять без телефона ушла? Сколько раз я тебя просила – бери с собой телефон! Опять забыла, да?

– Ой, забыла… Надо же, растяпа какая… А ты меня потеряла, да?

– Конечно, потеряла!

– А мы у Лизочки засиделись, заговорились… Я и не заметила, как время прошло!

– Ну, это понятно, что вы засиделись. Как соберетесь, так вас и не развести в разные стороны! Как маленькие, честное слово! А я тут с ума схожу, между прочим! Вот уже искать тебя пошла!

– Ах ты, моя хорошая… Потеряла, искать пошла…

Роза Федоровна даже всхлипнула от умиления, глядя в сердитое лицо внучки. Подумала на миг – а ведь никто никогда в жизни ее не искал… Ни муж любимый, ни дочь… Не нужна она им была, своей жизнью жили. А внученьке она нужна, стало быть. Боже, счастье-то какое. Да за такое счастье можно любые трудности перенести, и безденежье, и гипертонию проклятую возрастную, и выволочку школьной учительницы… Чего она понимает, учительница эта? Неправильно она внучку воспитывает! Да ты сама доживи до такой внучки, глупая ты учительница, а потом меня учи, что к чему да зачем…

Потом они долго пили чай на кухне, и Роза делилась с бабушкой впечатлениями от недавно прочитанной книжки. В библиотеке взяла. Фицджеральд Фрэнсис Скотт. «Загадочная история Бенджамина Баттона».

– Ой, а я вроде такое кино смотрела, Розочка… По телевизору как-то показывали… Но до конца не досмотрела, уснула…

– Так давай посмотрим, бабушка? Я найду на компьютере…

– Давай! Очень даже интересное кино, а главное, я хоть до конца досмотрю, узнаю, чем там все завершилось!

– Да ничем и не завершилось, бабушка… Чем такой сюжет мог завершиться, когда человек не вперед, а назад свое время отсчитывает? Очень грустно все завершилось…

– Ладно, не рассказывай, а то мне неинтересно смотреть будет!

Они сели рядышком в Розиной комнатке, голова к голове, смотрели фильм. Изредка отпускали реплики. Единение их было счастливым и немного трогательным, и в который уже раз Роза Федоровна подумала – нет, не права эта Розочкина классная руководительница… Все у них в семье хорошо, и Розочку она правильно воспитала… А если даже неправильно, то Розочка сама потом разберется, что правильно, что неправильно. Главное, надо бы жить дольше, не умирать. Обратного отсчета времени, как у Бенджамина Баттона, у нее точно не будет. Нет, нельзя ей умирать, нельзя оставлять Розочку одну…

* * *

После окончания внучкой школы перед Розой Федоровной встал вопрос – что же делать дальше. Хотелось бы со специальностью конкретной определиться, чтобы спокойная эта специальность была да относительно хлебная. Как ни крути, а годы идут, болезней старческих прибавляется, и придется потом Розочке самой о себе думать… Но лет пять в здравом уме и какой-никакой физической силе вполне еще можно продержаться, пока Розочка институт окончит…

Сама Роза хотела учиться на библиотекаря. Даже на день открытых дверей сходила в университет культуры, где есть такая специальность. Но Роза Федоровна сомневалась в выборе внучки. С одной стороны – специальность хорошая, а с другой стороны – какой уж тут особенный хлеб? Так и просидит всю жизнь с книжками, считая копейки… И, конечно же, состоялся у Розы Федоровны по этому вопросу с подругами большой совет, как же без этого. И неожиданно вскрылись другие стороны вопроса, о которых Роза Федоровна как бы и не задумывалась.

– Ну, и где она на этом факультете себе мужа найдет, а? – строго вопрошала Лизочка, рассматривая на ногтях свежий маникюр. – Там же одни девчонки учатся, что ты!

– Правда? И мальчиков совсем нет? – задумчиво уточнила Роза Федоровна.

– Нет, конечно! Странная ты какая! Ты когда-нибудь в своей жизни видела мужчину библиотекаря?

– Нет, не видела… Да я и в библиотеку мало ходила, как-то не до книжек мне было, знаешь…

– Так и я там не часто бывала. Зато совершенно точно знаю, что мужчину там днем с огнем не сыщешь. Сама подумай, чем это обстоятельство для Розочки обернется? Хочешь, чтобы она в девках всю жизнь просидела, да? Где еще можно себе мужа найти, если не в студенчестве? Нет, не надо туда Розочку отправлять, надо, чтобы в институтской группе парней много было, а девчонки чтоб в дефиците были. Вот тогда…

– Но Розочка сама хочет на библиотечное отделение! А может, это ее призвание, как я буду ей что-то другое советовать, а? Да еще по такому сомнительному принципу, как наличие мальчиков в студенческой группе?

– Ну, знаешь ли… Это ты по тем еще правилам рассуждаешь, которые в нашей молодости были установлены! Главное, чтобы по призванию идти, и никак иначе! А молодые сейчас по-другому рассуждают, для них это самое призвание уже не на первом месте стоит… Особенно для девчонок… Потому что они давно уже смекнули, что удачное замужество надежнее всякого призвания.

– Да не слушай ее, Роза! Пусть поступает, куда хочет! Пусть и на библиотекаря выучится, тоже хорошо! Главное, чтобы ей самой нравилось! – будто бы в пику Лизочке рапортовала Лидочка. – А замужество от нее никуда не уйдет, подумаешь, какая проблема… Тем более рядом с институтом культуры военное училище расположено! У меня одна знакомая дочку за военного выдала, теперь не нарадуется! Девчонка была бедовая, того и гляди, по кривой дорожке пойдет, а теперь по струночке ходит, мужнины команды слушает! Чем плохо-то, а?

– Ну, ты сравнила нашу тихую Розочку с какой-то там… Которая по кривой дорожке! – тут же возмутилась Лизочка. – У нашей Розочки все дорожки прямые, никакие команды ей не нужны! Еще чего!

– Девочки, не ссорьтесь… – тихо вздохнув, прошелестела со своего места Роза Федоровна. – Лучше посоветуйте что-нибудь конкретное. Кем вы Розочку представляете? Если не библиотекарем, то кем?

Лиза и Лида замолчали, задумались глубоко. Потом Лиза проговорила осторожно:

– Вообще-то эта специальность для Розочки – самое то, конечно… Тем более ей самой нравится. И на бюджетное место она точно поступит, баллов аккурат должно хватить…

– Да, она по тем предметам, которые там по баллам считают, вроде хорошо преуспела, – согласно кивнула головой Роза Федоровна. – Да, все вроде хорошо складывается, будто само собой… Но зарплата же, девочки! Все же еще и в зарплату упирается, вот в чем дело! Не хочется ведь, чтобы она всю жизнь копейки до зарплаты считала!

Лида молчала, внимательно слушала подруг. Потом рубанула воздух ладонью, проговорила сердито:

– А знаете, о чем я сейчас подумала, девочки? Нет, все же не надо ей идти на библиотечный! Что она там не видела, а? Всю жизнь книжную пыль глотать? И впрямь копейки считать?

Да, она сама туда хочет… Но мало ли куда она хочет? Нет, надо что-то более основательное в качестве специальности рассматривать… Финансовый институт, например. Экономический факультет. Там всяких специальностей много, что-нибудь все равно подойдет!

– Ты что, ренегатка! – подняла в изумлении брови Лизочка. – Сначала одно говоришь, потом другое! Вон бедную Розу совсем с толку сбила!

– Так в Финансовый институт всегда конкурс большой… Ей не поступить на бюджетное… – вяло возразила Роза Федоровна, с испугом глядя на Лиду.

– Значит, на платное пусть поступает! Лучше пять лет помучиться да платить, чем ребенку кое-какое бесплатное образование дать!

– Да я бы согласна помучиться, Лид… Но ты ж знаешь мое положение – где я столько денег найду? На работу меня сейчас никто уже не возьмет…

– А Сонька на что? Пусть она раскошеливается, в конце концов! Мать она или ехидна? Если сама не захочет – заставь! Ничего-ничего, не обеднеет! А то ишь, затихарилась, будто не она родила, а ты сама себе Розочку в капусте нашла! Звони, вызывай ее сюда, пусть тебе в глаза поглядит! Так-то лучше будет!

– Ой, да не буду я ей звонить, что ты… – испуганно отмахнулась Роза Федоровна. – Живет своей жизнью, и ладно, и пусть…

– Вот вся ты в этом и есть, жертвенница-смиренница! На таких, как ты, всю жизнь и ездят! Ничего для себя потребовать не можешь! Да Сонька и не ценит твой подвиг, и не надейся!

– А я и не надеюсь… – грустно покачала головой Роза Федоровна. – И даже не претендую нисколько… Наоборот, я Соньке благодарна за Розу. Она моя радость да отрада на старости лет.

– А Розе от этого легче, что она отрада на старости лет? Ей жить дальше надо, судьбу свою обустраивать надо, замуж выходить, в конце концов. И профессию хорошую получить.

Пусть и на платном обучении. Так что давай зови Соньку, решай вопрос. И пожестче решай, а то она опять махнет хвостом – и поминай как звали. Поняла?

– Поняла, Лидочка, поняла. Я подумаю над твоим предложением, да…

Вовсе Роза Федоровна не собиралась думать над Лидиным предложением, просто так сказала, чтобы отвести в сторону эту тему. Но, видать, сказанные обманные слова имеют свою энергию, и все с ними не просто…

Сонька приехала вдруг сама, без всякого вызова. Просто однажды раздался звонок в дверь, и Роза Федоровна открыла и обомлела от неожиданности. Даже поздороваться не могла, не то что родную дочь к сердцу прижать. Отвыкла, наверное, от нежных материнских чувств за все время Сонькиного отсутствия. А может, все чувства, какие у нее были не растрачены, вылились на Розочку, и тревожила ее теперь мысль – как-то Сонька встретится с дочерью, не обидит ли чем…

Сонька тем временем переступила порог, повела плечами, сбрасывая с них короткую кожаную курточку. Осталась в длинном, до пят, синем платье – видно, что дорогом. Да и вся Сонька была такая… дорогая. Ухоженная, изысканно пахнущая, вальяжная.