Гадина Петровна

“Господи, как можно было так глупо облажаться! – ругала она себя, оказавшись снова за столом с принцем, держа в руке надкушенный огурец. – Это ж как мне повезло, что не откатило снова в карету!”.

Живот продолжала сводить фантомная боль.

Теофиль стоял рядом и жужжал в ухо про рудники и Даргон. Про лорда Палмера из Блэквуда она итак помнила. Интересно, если прогуляться среди гостей и изменить свое местоположение, пойдет ли за ней девчонка с пирожными? Принцесса поискала глазами Виолетту: та сидела между королевой и своей матерью. Ровена встала и сделала шаг к расступающимся и кланяющимся волной придворным. На тенистой стороне площадки, в отдалении от всех, в кресле, снабженном колесиками, сидела древняя старуха в черном чепце. Две сиделки находились при ней, держа наготове слюнявчик и стакан воды.

Когда Ровена проходила мимо, старуха вдруг затрясла головой и проскрипела:

– Два раза у тебя осталось, милочка, всего два раза. – И захохотала.

Принцесса остановилась, как вкопанная.

– Как два раза? Почему всего два? Кто сказал?

Но бабка уже не смотрела на нее, а только бормотала:

– Я так рада, что наша Кло наконец-то выходит замуж. Я так рада, так рада…

– Эй, бабуля! – защелкала пальцами у нее перед носом принцесса. – Бабуля, смотри на меня! Что значит два раза осталось? Это то, о чем я думаю? Мои жизни?

– Ой, – вдруг по-детски заканючила старуха. – А почему невеста такая некрасивая? Ты же старая для нашего мальчика, старая!

Ровена аккуратно взяла женщину за морщинистый подбородок, взглянула в подернутые белой пленкой глаза, и спросила:

– Что ты знаешь обо мне?

– Гадина! – резко завизжала старуха. – Пусть она не трогает меня! Уберите от меня эту гадину!

– Простите, госпожа устала, – сказала одна из сиделок, разворачивая кресло.

На шум сбежалась половина гостей, сиделки быстро укатили женщину во дворец.

– Стойте, стойте, не увозите ее, не увозите! – закричала принцесса.

– С вами все в порядке? – спросил Теофиль, искусно изображая тревогу на своем круглом лице.

– Да все со мной в порядке! – рявкнула принцесса, пытаясь немного растянуть и ослабить воротничок платья. – Кто эта женщина, Теофиль?

– О, – протянул советник, – Это очень интересная персона. – Бабка Леонарда IV, некогда очень могущественная королева и колдунья, а ныне старая женщина, растерявшая остатки разума по воле своего долголетия. И, кстати, ваша тезка, – тоже Ровена.

– Мне нужно с ней поговорить.

– Вы, конечно, можете, но вряд ли ваша беседа будет плодотворной. Старая королева давно никого не узнает, путает времена, бывает даже агрессивной. Поэтому не рекомендую.

– Спасибо за рекомендацию, я решу сама.

– Как вам будет угодно. – Теофиль поклонился и отошел в сторону.

Как же нелепо и опрометчиво она потратила первые две жизни, почему-то уверенная в глубине души, что у нее бесконечное множество попыток в запасе. Она присела на белоснежную резную скамейку в теньке.

– Вам жарко, ваше высочество? Позвольте поднести вам бокал воды или любого другого напитка? – Ровена перевела взгляд наверх, и пропала в бархатном обволакивающем омуте темных глаз. – Ах, простите невежу, не представился, лорд Палмер из Блэквуда.

Бархатный взгляд, бархатный голос, черный бархатный камзол. Сердце отстучало восторженную канонаду.

– Принцесса? – наклонив голову, ждал ответа лорд Бархат.

– Водички? Нет, нет, нет, спасибо. Я не пью, не ем. У меня все хорошо, – спешно заговорила та, вынырнув из своих фантазий.

– Позвольте заверить, принцесса, я поражен. Я был наслышан о том, что юному Мартину повезло с красотой невесты, но чтобы настолько! Признаться, я даже немного завидую юноше, но вовсе не из-за грядущего престолонаследия, совсем нет. – Он пристально посмотрел Ровене в глаза. Позвольте пригласить вас на следующий танец.

Принцесса занервничала.

– Одну минуту. Я припудрю носик.

Она пересекла поляну для танцев, и подошла к оркестру. Музыканты от неожиданности прекратили играть.

– Продолжайте, продолжайте! Я на секундочку! – громко зашептала дирижёру принцесса. – Звук только чуть убавьте.

Тот понял и взмахнул палочкой, продолжая смотреть на принцессу. Музыка возобновилась, но уже тише.

– Какой у вас дальше танец?

– Бассе, – объяснил он.

– Не пойдет, а дальше?

– Фарандоль! Затем менуэт.

– Тоже не пойдет, – принцесса закусила губу, судорожно размышляя. – Вальс, вальс у вас есть?

– "Вальс" у нас нет.

– Ну сделайте такую музыку, плавную! Татааададаа дадам тадааадаам! – она попыталась напеть.

Дирижер вроде понял.

– Сделаем.

– Ну смотрите мне. А то менуэт! Еще раз такую пошлость услышу, оклады урежу. Все, следующая – вальс!

Она, довольная своей смекалистостью, вернулась к лорду. За спиной скрипач шепнул виолончелисту: “Слыхал? Плохо будем играть, дирижеру уши отрежет!”.

Идеальный бархатный лорд стоял на том же месте в ожидании танца с принцессой. Ровена выжидающе посмотрела на оркестр, дирижер взмахнул палочкой. Заиграла музыка, напоминающая замедленный собачий вальс, который она в детстве неумело бряцала на старом пианино. Принцесса грозно сдвинула брови. К мелодии тут же старательно подключилась скрипка, делая композицию более плавной. Лорд быстро сообразил, что от него требуется, и уверенно повел партнершу по кругу. Принцесса прикрыла глаза, размышляя, что уже лет пятнадцать не чувствовала крепких мужских рук на своей талии.