Гражданин ГР

Буголец вежливо улыбнулся, помахал рукой на прощанье и поехал дальше – развозить спящих туристов. Путешественники вошли в отель.

– Мне здесь нравится, – бодро сказала Ло, проходя мимо швейцара, гостеприимно распахнувшего перед ними дверь.

– Пожалуй, – неопределённо буркнул Гр, его почему-то озадачил наказ бугольца бросать один буглик в кассовый аппарат. Смахнув задумчивость с лица, он добавил более энергичным голосом: – Предлагаю сегодня же отправиться на разведку!

Кинув рюкзаки на кровать, супруги сели в автобус и, доехав до первой остановки, вышли в открытое пространство, где ничего, кроме одного высокого фонаря, не было.

– Какой размах! – воскликнула Ло, торжествующим взглядом окидывая степь. – Целый стадион можно построить!

Она подёргала носом и шумно втянула степной воздух, пахнущий чем-то очень знакомым. Мимо пронёсся табун лошадей. Их гривы и хвосты развевались по ветру, напряжённые спины вытягивались, глаза горели огнём, копыта впечатывались в землю, приминая траву и пугая тушканчиков.

– Фу! Этого только не хватало!

Ло была вне себя от ярости, что взяла слишком мало парфюма. Спасаясь от неприятного запаха, она обрызгала себя одеколоном.

– Точно! Построим ипподром! – согласился Гре женой. Он проводил мечтательным взглядом умчавшийся вдаль табун. – Скакунов разведём, бега организуем…

– Никаких скакунов! – отрезала Ло. – Стадион нужен для ходьбы с коромыслами! Школу грации организуем. А по краям посадим какао-бобы, через год шоколадную фабрику откроем.

Она вылила остатки одеколона на степь, чтобы перебить след лошадей, напомнивших ей о Козюлькино. В траве закопошились жуки, запрыгали одурманенные непривычным запахом гусеницы. Кузнечики встали на задние лапки и принялись с отвращением плеваться друг в друга, а бабочки, на которых ядовитые пары подействовали особенно сильно, упали на спины и замерли, раскинув крылья. Ло ничего этого не заметила. Впервые за последние годы она смотрела в голубое небо, прикидывая, что можно придумать для прыжков на батуте, чтобы не удариться о тучи.

Гр в это время считал шагами предполагаемую площадку под швейную мастерскую. Он вспомнил слова генерала из Межгалактического городка о том, что люди, зажатые робостью характеров, никогда не перестанут одеваться, поэтому нужно играть на их слабости и давать то, что они хотят, – одежду.

День за днём Гр с Ло всё дальше углублялись в степь, очаровываясь собственными планами и восторгаясь открывающимися перед ними возможностями. Сити-банк давал беспроцентный кредит на пятьдесят пять лет, оставалось только отнести малахаи и приняться за дело. Как знать, возможно, в степи и вырос бы стадион вместе с шоколадными деревьями по его периметру, если бы не бугольский общественный транспорт, странным образом повлиявший на впечатлительного Гр.

Каждый раз при входе в автобус ему казалось, что водитель смотрит на него с нескрываемым подозрением, не веря в сознательность туриста, будто заранее обвиняя того в мошенничестве. «Подлец. Метит меня, словно я хочу обмануть и вместо буглика бросить клочок газеты!» – думал несчастный, весь наливаясь страхом. Взгляд бугольца так и буравил Гр, у которого от ужаса непроизвольно сжимались пальцы, ему долго не удавалось бросить денежку в кассу. Промучившись несколько минут, он просил жену, чтобы та вытянула буглик из его кулака, и проходил в салон.

Однако и в салоне беспокойство не оставляло его. Было такое ощущение, что все сговорились, для того чтобы устыдить, уличить Гр в нечестности. Бедняга ловил на себе неодобрительные, несущие угрозу взгляды. Со всех сторон то и дело слышалось: «Видели?…Иностранец… стиляга… не бросил, проскользнул…» Ему хотелось встать и крикнуть на весь автобус: «Я кинул! Кинул! Один!» Но Гр не кричал, справедливо опасаясь, что вызовет ещё большее подозрение, и в следующий раз старался держать денежку таким образом, чтобы водитель и все пассажиры могли хорошенько рассмотреть её. Тем не менее в следующий раз всё повторялось сначала.

В один из дней они с Ло уехали особенно далеко и чувствовали себя усталыми. Близилась ночь. Остатки солнечного света, будто следы затерявшихся в небе стрел, плавали над степью. Несмелые лучи словно пытались продлить жизнь дню, на самом деле робея перед наступающей темнотой, которая приглушила краски природы: сочная днём, в эти минуты степь казалась блеклой, всё вокруг выглядело размытым, нереальным. Услышав гудки приближающегося автобуса, Ло обнаружила, что у них закончились мелкие буглики. Автобус пел за сопкой, предупреждая о своём прибытии, а Гр не мог поверить в случившееся.

– Как мы поедем? – спросил он в страшном испуге.

– Как всегда, – не понимая, в чём дело, ответила жена.

– Может быть, на такси? – увиливая от её вопрошающего взгляда, предложил Гр.

– Ещё чего не хватало! С чего такая роскошь? – возмутилась Ло.

– С того, что у нас нет бугликов, – прошептал Гр, умоляюще глядя на злую супругу.

– Это не причина расфунькивать деньги! У нас есть монетки. Вот, смотри! – И Ло показала полную ладошку туглов.

– Нет! – не соглашался Гр. – Так нельзя!

– Кто сказал? – удивилась Ло.

– Буголец.

– Успокойся, дорогой, ты неправильно понял. Можно бросить десять монеток по десять туглов вместо одного буглика, сумма-то не меняется. Забыл?

Но муж стоял на своём, твердя, что водитель говорил исключительно об одном буглике. Мощные фары выхватили из темноты испуганную фигуру Гр, на секунду ослепив его. Устав от глупого спора, Ло отсыпала в карман упрямца немного мелочи и спокойно зашла в автобус. С бешено бьющимся сердцем Гр обречённо отправился вслед за женой. Бросив дрожащей рукой мелочь в аппарат, он поймал взгляд водителя и страшно побледнел. Буголец смотрел на него не моргая, зловеще улыбаясь. В неярком вечернем свете улыбка блеснула словно нож. Гр неистово вскрикнул и выбежал вон. Резко повернувшись, он больно ударился о бугольца, направляющегося в автобус. В ответ мужчина откинулся назад, прицелился и умелым движением головы врезал иностранцу в лоб. Гр потерял сознание. Когда очнулся, вокруг стояла кромешная тьма: ни Ло, ни водителя, ни автобуса, одна чёрная степь. Нащупав дорогу, Гр пополз вперёд. В отеле он был под утро.

– Не-е-т, так дело не пойдёт, – просыпаясь от шагов мужа, недовольно проворчала Ло. – Если тебе не хватает духу бросать туглы в кассу, нам нечего делать в Буголии.

– Это не по правилам, не по правилам! Шофёр предупредил именно об одном буглике, – не уступал Гр, стыдясь признаться в том, что боится показаться мелочным, неплатёжеспособным.

– В таком случае, мы должны вернуться домой.

И они ушли из Буголии. Вернулись в страну, где уже не было кассовых аппаратов в общественном транспорте и где разрешалось пользоваться автобусными дверями по своему усмотрению, что, хоть и создавало толкучку, однако выглядело вполне привычно. К этому времени в стране усилились беспорядки, вызванные природно-социальными катаклизмами, многие правила были просто забыты, а другие вычеркнуты из жизни как ненужные. Поэтому в автобусах теперь разрешалось ездить бесплатно, достаточно было цыкнуть на хмурую билетёршу, чтобы та отстала. Можно было выпрыгивать на ходу или залезать на крышу, можно было даже вырывать руль у водителя и вести автобус куда вздумается, никто и слова не говорил против этого. Люди сделались как грибы – прикрылись шляпами, сжали плечи и молчали, всем было всё равно, сколько ты бросил туглов в кассу.