Киану Ривз. Никогда не оглядывайся

Они сменили несколько десятков квартир за считанные месяцы, прежде чем девушке все же удалось подыскать себе работу. Наконец она снова создавала магию на сцене, на сей раз организовывая концерты звезд из Америки. Сюда они приезжали часто, поэтому работы хватало. Девушка устроилась помощником организатора выступлений, и большая часть времени уходила на покупку кофе для сотрудников. Денег на жизнь не хватало категорически, а времени работа занимала слишком много. Ким и Киану росли под присмотром многочисленных друзей Патрисии. Один отчим сменялся другим с калейдоскопической скоростью. Этот процесс казался хаотичным и циклическим. Дети зачастую даже не успевали запомнить имя нового поклонника матери, как вдруг появлялся следующий. Большинство из них были актерами и продюсерами из Европы и Штатов.

– Что ты делаешь во всеми забытой Австралии? Если ты хочешь сделать карьеру, то есть только один город, в котором ты должна жить, – Нью-Йорк, – беспрестанно слышала Патрисия.

– Я не люблю холод, – старалась отшутиться девушка.

Она подумывала о переезде в Лос-Анджелес, но это казалось смешным и невозможным, а вот про Нью-Йорк говорили все. К тому же там жило много знакомых девушки. Здесь, в Сиднее, она все еще чувствовала себя чужой, все же этот город оказался экзотическим приключением, непригодным для жизни.

Постепенно боль и обида на бывшего мужа улеглись, а вместе с тем появилось и желание влюбиться и снова что-то резко изменить в жизни. Таким серьезным увлечением стал безвестный режиссер из Нью-Йорка, который буквально умолял девушку переехать в Нью-Йорк. Ким и Киану только-только начали осваивать сложный для понимания австралийский вариант английского языка, только-только начали заводить своих собственных друзей и приятелей на детских площадках, когда вдруг снова пришла пора паковать вещи и переезжать. На сей раз в холодный и промозглый Нью-Йорк.

По воспоминаниям Патрисии Тейлор, переезд дался ей легко, но не детям. Брат с сестрой не желали жить в сыром и ветреном мегаполисе, в котором деревья есть только в Центральном парке.

Поначалу они поселились в небольшой квартирке на задворках Манхэттена, в которой жил так долго звавший к себе Патрисию режиссер. Молодой человек действительно во многом помог Патрисии на первых порах, познакомив девушку с Бродвеем и его обитателями. Именно благодаря ему Патрисии удалось быстро закрепиться в городе и найти работу в одном из любительских театров на недалеко от Бродвея. Вот только к детям молодой режиссер оказался безразличен. Он полагал, что девушка оставит их в Сиднее, хотя бы на первое время, а потом… А кто и когда знает, что бывает потом? Существование детей в квартире он предпочитал попросту не замечать, пока это возможно. При любом удобном случае он предлагал отправить их к родственникам девушки, настаивал на том, чтобы отправить их к бабушке с дедушкой. На последнее Патрисия почти уже согласилась, но отношения с молодым человеком к тому моменту совсем испортились.

Ким и Киану часто проводили время за кулисами театра и наблюдали за тем, как их мама колдует над костюмами актеров. Они прекрасно знали, что их главная задача: вести себя как можно тише. Большую часть времени Киану проводил, подглядывая из-за тяжелой и старомодной шторы за тем, что происходило на сцене.

– Мама, я решил, что хочу стать актером, – неожиданно заявил Киану, войдя в костюмерную. Девушка была занята работой и даже не обратила внимания на сына.

– Значит, станешь, – ответила она, не поворачивая головы.

Я просто хотел стать космонавтом, строителем и пожарником, поэтому и стал актером. На самом деле дети ведь обычно хотят стать кем-то, чью работу видят каждый день. Для меня театр был домом, мы с детства околачивались за кулисами, поэтому особенного выбора у меня просто не было… К тому же я плохо учился в школе

    (Киану Ривз).

Вскоре они вновь стали кочевать из одной квартиры в другую. Детей действительно удалось отправить на пару месяцев в Великобританию, где их взялись воспитывать родители девушки. Патрисия же вовсю старалась стать значимой частью театральной жизни Нью-Йорка, не понимая пока еще того факта, что в этом пазле слишком много частей, чтобы одна его часть могла иметь хоть какое-то значение.

«Чтобы получить от жизни то, чего хочешь, необходимо в первую очередь определить, а чего же ты хочешь»

    (Киану Ривз)

В 1969-м году Патрисия познакомилась с модным театральным промоутером Полом Аароном. Они встретились в одном из ночных клубов города, и поначалу эта интрижка никому не казалась чем-то серьезным. Наутро они начали выяснять имена общих знакомых и обнаружили, что их не так уж мало. Оба они работали по ту сторону кулис, оба мечтали о громком успехе, но пока еще ничего не добились. Общие взгляды на искусство, общие цели и планы на будущее стали хорошим стартом для отношений, которые начались со случайного знакомства в ночном клубе Нью-Йорка.

Двадцатишестилетний Пол Аарон уже успел самостоятельно спродюсировать несколько постановок, активно занимался организацией съемок рекламы и телевизионных программ. И конечно, как и все театральные промоутеры, он бредил мыслями о кино. В свободное время он занимался написанием сценариев, а в рабочее – ставил мюзиклы на Бродвее. Как ни странно, он совершенно спокойно воспринял новость о том, что у Патрисии двое детей.

– Это же Нью-Йорк, детка, – развел руками Пол Аарон, имея в виду свободу нравов в обществе тех лет. Иметь в двадцать с небольшим двоих детей считалось вполне нормальным не только в бедных кварталах, но и на Манхэттене. Слишком свободные «дети цветов» считали, что самое главное в воспитании детей – ни в чем не ограничивать свободу своих чад. Такой подход имел очевидные минусы, но и факт наличия детей в этом случае воспринимался куда проще. По воспоминаниям Патрисии, Пол с радостью проводил много времени с детьми. Только так он мог полностью расслабиться и забыть на время о тщетных попытках сделать себе имя в шоу-бизнесе.

В конце 1960-х годов Нью-Йорк был центром создания свободного от голливудских стандартов авторского кино. Здесь все еще снимали ленты для кинофестиваля Сандэнс, телевизионные фильмы и сериалы. Однако с каждым годом делать это становилось все сложнее. Такое кино не предполагает больших бюджетов, а снимать в Нью-Йорке было очень дорого. С каждым годом правительство ужесточало рамки, в которых приходилось существовать режиссерам и продюсерам, поднимало цены на аренду павильонов, а съемки на Манхэттене мог себе позволить разве что Энди Уорхол, снимающий своих друзей на любительскую кинокамеру и затем мастерски презентующий странные киноленты с прыгающей картинкой. Этот гений поп-арта мог не только создать предмет искусства из горы мусора, но и презентовать пятичасовую ленту, в которой просто спит человек, как сверхмодное и концептуальное кино. Чуть менее гениальным режиссерам, желающим снимать понятные большинству людей фильмы, приходилось искать новые пути развития.

– Единственный выход – Канада, – не уставал повторять Пол Аарон.

Торонто и Ванкувер привлекали все большее внимание кинокомпаний. В Канаде были менее жесткие законы, да и цены на аренду павильонов были не в пример ниже. При этом картинка полностью соответствовала Восточному побережью Штатов. Многочисленные леса, озера и реки Канады очень походили на привычную американцам глубинку. Здесь предпочитали снимать ленты, действие которых проходило в Мичигане или Миссури, здесь же можно было снять кино про Нью-Йорк или Чикаго. Постепенно в Канаде стали развиваться местные киностудии, привлекая к себе внимание все большего числа инвесторов. Полу Аарону пришлось уже пару раз съездить в Канаду для съемок небольших телевизионных проектов, и в 1970-м году ему наконец удалось подписать контракт на крупный проект. На целый год нужно было переехать в Торонто, при этом для Патрисии там тоже могла найтись работа, но девушка на сей раз все равно не спешила с переездом.

– Это ненадолго, мы вернемся в Нью-Йорк уже через год, ты даже не заметишь, как пролетит время, – убеждал ее театральный промоутер, но Патрисия уже слишком привыкла к сумасшедшему ритму жизни в Нью-Йорке. Канада же ей представлялась сплошным непролазным лесом.

– Выходи за меня замуж! – в каком-то порыве отчаяния предложил Пол, когда до предполагаемого отъезда оставалось не так много времени. Аарон искренне любил Патрисию, привязался к детям и просто не мог себе представить то, как ему придется оставить их одних в Нью-Йорке. Даже несмотря на многочисленные конфликты и бурные выяснения отношений, Пол и Патрисия считали себя идеальной парой. Их связывали сильные и искренние чувства, общие цели и интересы, а также, что немаловажно, в схожее представление о счастье.

Незадолго до отъезда пара зарегистрировала свои отношения и устроила шумную вечеринку в честь своего переезда в Торонто. Ким и Киану присутствовали на этой вечеринке, но, казалось, их мало кто замечал.

В 1970-м году семья в полном составе прибыла в крупнейший город Канады. Торонто встретил их ветром и проливным дождем, который очень скоро сменился снежной метелью. В Торонто Киану пошел во второй класс начальной школы, а на следующий год учиться должна была отправиться и Ким. Привыкшие к переездам, они старались держаться вместе и опасались общаться с местными детьми. Так было и в Сиднее, и в Нью-Йорке. Из-за постоянных переездов они просто не успевали избавиться от только что появившегося акцента, поэтому их речь всюду вызывала насмешки. Это не прибавляло им уверенности в себе и еще больше отталкивало от других людей. Да и не было никакого смысла заводить друзей, ведь очень скоро они все равно опять куда-нибудь переедут… Сколько дети себя помнили, они не задерживались на одном месте дольше нескольких месяцев. Когда им сказали, что Торонто – это надолго, они просто не поверили.

Киану Ривз с сестрой Ким в детстве. Сидней. 1960-е гг.

Привыкшему делать все, что заблагорассудится, Киану было сложно привыкнуть к жестким школьным правилам, из-за чего он то и дело получал замечания от учителей. Это увеличивало количество насмешек от одноклассников и, соответственно, ненависть к школе.

Патрисия и Пол действительно начали налаживать быт. Пол был занят съемками, Патрисия умудрилась ввязаться в крупный проект по организации серии концертов международных звезд. Впервые они начали зарабатывать более или менее серьезные деньги и даже смогли позволить себе купить свой первый дом. Им стал небольшой, но уютный особняк в Йорксвилле, пригороде Торонто.

Переезд в новый дом, казавшийся обещанием счастья, превратился в настоящую катастрофу. Пол и Патрисия стали ссориться из-за каждой мелочи, не желая ни в чем друг другу уступать. Пол стал все больше времени уделять работе и… предпочитать общество юных актрис Патрисии. Девушка не могла простить такого предательства и просто собрала вещи мужа, когда тот в очередной раз не пришел ночевать.

Пол осознал, что натворил, лишь увидев несколько чемоданов, набитых вещами. Лишь тогда ему стало понятно, что так, как было прежде, уже не будет. Он арендовал дом неподалеку и стал всеми силами пытаться исправить все, что натворил. В ответ на это Патрисия, закончив организацию серии концертов Дэвида Боуи в Торонто, собрала детей и отправилась на Гавайи.

Поездка к океану должна была пойти всем на пользу. Солнце, цветочные ожерелья и, конечно, прохладный ветер с гор, дарящий свободу мыслям, должны были сделать их чуть более счастливыми. Должны были, но не сделали. Киану тяжело переживал расставание матери с Полом, которого стал считать своим отцом. Впервые за всю жизнь они с Ким по-настоящему привязались к кому-то, а теперь должны были смириться с мыслью о том, что Пол стал еще одним отчимом, которых у них уже было предостаточно и которые, расставшись с Патрисией, больше никогда не вспоминали о ее детях. Теперь они должны были снова познакомиться с человеком, которого почему-то называли их отцом, а заодно и со всей его многочисленной семьей.

Сэм к тому моменту уже разрешил все свои конфликты с законом и предпочитал больше не ввязываться в опасные авантюры. Большую часть времени он проводил в спутанном наркотиками сознании, но все же умудрился не утратить человеческого облика. Виной тому была девушка, с которой он начал встречаться относительно недавно и на которой впоследствии женился. Сэм был не против общения с детьми, но совершенно не представлял, как должен себя с ними вести, поэтому несколько этих встреч выглядели жалкими попытками выяснить, «что нового» произошло у детей за последние лет пять. Дети, естественно, не понимали, что должны отвечать и еще больше не понимали, почему должны называть этого человека отцом. Это же несправедливо. Почему они не могут называть отцом Пола?

У меня не было отца. Пожалуй, мне бы хотелось, чтобы он был. Особенно остро это ощущаешь, когда начинаешь взрослеть и тебе нужен совет мужчины. Не могу сказать, что я сильно переживал из-за невозможности общаться с Сэмом, для меня это был совершенно чужой человек

    (Киану Ривз).

В ту поездку они познакомились с родственниками со стороны отца. Все братья и сестры Сэма жили неподалеку и уже имели не по одному ребенку. Калейдоскоп этих встреч не отложился в детской памяти. Исключение составил лишь старший брат отца по имени Киану. Именно в его честь в свое время Сэм предложил назвать сына, а вовсе не в честь прохладного ветра с гор.

«Может, я чересчур скептично отношусь к этому миру, может быть я чересчур чувствителен ко всей ненависти и хаосу вокруг меня – было бы куда легче игнорировать все то, что творится вокруг, и сосредоточиться на себе»

    (Киану Ривз)

Глава 3. Торонто

Иногда враги – наши лучшие учителя. Люди учатся на своих ошибках, а разрушение иногда означает возрождение.

    Киану Ривз

Вернувшись с каникул в Торонто, Ким и Киану должны были снова вернуться в школу. Пол Аарон продолжал жить по соседству и не терял попыток наладить отношения с Патрисией. Частенько он отвозил детей в школу, забирал их оттуда и привозил к себе на работу. Особенно часто отчим так поступал с Киану, которому нравилось проводить время в обществе актеров.

– Когда-нибудь ты станешь режиссером, – говорил Пол Аарон, когда видел, с каким интересом ребенок наблюдает за тем, что происходит на сцене.

– Я стану, – слишком серьезно для своего возраста отвечал Киану и с утроенным энтузиазмом наблюдал за происходящим. Пожалуй, сцена была единственным местом, где Киану мог долгое время сидеть на одном месте. В классе он не проявлял и сотой доли того усердия, с которым старался помочь отцу в театре. Усилия рано или поздно приносят свои плоды. В 1973 году Пол неожиданно заявил, что Киану сыграет в его новой постановке.

Мюзикл «Проклятые янки» был поставлен по классической пьесе Джорджа Эббота и Дугласа Уолпола, которая вот уже без малого двадцать лет шла в одном из театров на Бродвее. Это была своеобразная интерпретация традиционного сюжета сделки с дьяволом, в центре действия которой оказывается семья из Вашингтона. Естественно, в финале пьесы главный герой разрывает контракт и отказывается от обещанного успеха, вернувшись в лоно семьи. Киану играл в пьесе небольшую роль сына главного героя. Но это все же была полноценная роль со словами, требующая довольно серьезной актерской игры. Критика к этому мюзиклу была слишком жестока, так что мюзикл продержался лишь пару сезонов. Самым ужасным было то, что в паре статей отмечалось, что «постановка настолько бездарна, что даже дети в ней играют из рук вон плохо». Для Киану это оказалось жестоким ударом, сильно пошатнувшим его веру в собственные силы. Он был слишком стеснительным и скованным ребенком. Сцена дарила возможность побыть кем-то другим, более счастливым и веселым, но оказалось, что и здесь он не был хорош.

Несмотря на то, что Патрисия и Пол Аарон официально развелись в 1971-м году, они продолжали общаться с переменным успехом. Периодически у Патрисии появлялись любовники, но это никогда не перерастало в нечто серьезнее простой интрижки. Пол Аарон появлялся в их доме слишком часто. Он забирал детей из школы и возил на аттракционы или к себе на работу. Мужчины Патрисии видели это и предпочитали отойти в сторону. Пол считал себя полноправным отцом двоих далеко не самых идеальных детей. Так считали и в школах, в которых учились Киану и Ким, постоянно приглашая его на строгие беседы с учителями и директорами школы.

Для Киану школа превратилась в настоящий, никогда не прекращающийся ад. До похода в первый класс он никогда не занимался постоянно и системно, никто не потрудился научить его читать, а его речь хранила в себе едва заметные приметы ливано-австрало-американского акцента. Из-за этих особенностей языка над ним начали подсмеиваться. Большинство детей уже умели читать, но были и те, кто не знал, как правильно складывать буквы в слова, поэтому в начальной школе всех стали учить с нуля. Это было куда ни шло. Да и учителя в начальных классах строго пресекали какие бы то ни было издевательства со стороны одноклассников, правда сами нередко подшучивали над ребенком, который не мог высидеть на одном месте время укороченного урока в начальной школе.

В настоящий ад жизнь превратилась с переходом в среднюю школу. Здесь уже нельзя было отвлекаться во время занятий и, что страшнее, нужно было демонстрировать навыки чтения. Впервые столкнувшись с этой проблемой, Киану предпочел выйти из класса, но от этого сделалось только хуже. Родителей вызвали в школу и пригрозили отчислением. В конце концов учителю все же удалось заставить Киану читать заданный текст вслух. Прикованные к нему любопытные взгляды одноклассников сбивали с толку, и текст перед глазами просто начал распадаться на отдельные слоги. Киану сбивался, не мог сложить слоги в слова. Когда над ним хохотал уже весь класс, учитель остановил его и попросил Киану задержаться после уроков.

Учитель расспросил ребенка о его прошлом и выяснил все подробности его жизни. Казавшаяся весьма успешной со стороны семья теперь выглядела в глазах учителя совсем иначе. Эмигранты из Ливана. Мать кочевала из страны в страну и из брака в брак, не обращая внимания на детей. В квартире всегда толпились сомнительные друзья, устраивались вечеринки, на которых присутствовали алкоголь и наркотики…

– Я направлю тебя с сестрой к психологу, – сказала учительница, выслушав подробный рассказ Киану.

На следующий день после этого Ким и Киану по очереди прошли тестирование психолога. Результатом этого визита был диагноз «дислексия», поставленный обоим детям и подозрение на синдром дефицита внимания и гиперактивности у Киану. Это далеко не самые страшные диагнозы, встречающиеся сегодня в той или иной степени чуть ли не у каждого четвертого ребенка. А по мнению ряда психологов, синдром дефицита внимания сегодня в той или иной степени наблюдается у двух детей из трех. Однако дети были по-настоящему напуганы. Они-то считали себя абсолютно нормальными, а теперь оказывалось, что у них есть какое-то непонятное заболевание, из-за которого их могут отчислить из школы.