Без памяти

– Извини…

– Все в порядке. Я… я, наверное, пойду.

Молча встаю с пола и вижу в зеркале, как Джуди провожает меня печальным взглядом. Беру свою сумку и тихо выхожу в коридор. Медленно иду к раздевалке, по пути открывая бутылку с водой. Думаю о том, что, возможно, ее слова все же имеют какой-то смысл и выражают взгляд со стороны, но…

Всегда есть это чертово «но», которое выводит из себя. В этой ситуации, которая только что произошла, я ненавижу себя за то, что Джуди, в отличие от меня, помнит свою прошлую жизнь. Поэтому мне не с чем сравнивать, я не знаю, как мне поступать и что для меня правильнее. И это и есть то самое «но», которое меня раздражает.

Захожу в душевую кабинку, включаю прохладную воду и пытаюсь прийти в себя. Тошнота усиливается, приходится опереться рукой на холодный белый кафель. В голове эхом отдаются слова: «Не стоит слушать то, что говорит муж». Снова и снова.

Прохладная вода скатывается тонкими ручьями по моей спине, а следом за ними рассыпаются мурашки. В душевой тепло и тихо, только звуки падающей воды разбивают гробовую тишину. Днем здесь совершенно не людно, по крайней мере в той части раздевалки, в которой мне выделили шкафчик. И сейчас это очень кстати. Сумбур, восседающий на руинах мыслей, отчетливо вбивается в голову неразборчивыми обрывками фраз, заставляя закрыть глаза и прильнуть к прохладным струям воды. Мне хочется раз и навсегда отмахнуться от этих мыслей и никогда не испытывать того, что творится со мной…

Внезапно я слышу шорох. Распахиваю глаза и вижу перед собой окровавленного мужчину, который тянет ко мне руки. Отчетливо подмечаю, что он как две капли воды похож на моего мужа, только комплекцией шире. Окидываю себя взглядом и вижу на своем теле такую же кровь. Она не прекращает литься с меня, словно я вымазалась краской, а вода не может смыть ее. Словно в замедленной съемке, поднимаю глаза и вижу свирепый взгляд мужчины. Я больше не слышу шум воды, все погружается в плотный вакуум. Из моего горла вырывается резкий крик, который меня оглушает еще больше. Вжимаясь в стенку, сползаю по ней и закрываю глаза руками, не прекращая кричать, как будто срывающийся с моих уст крик вперемешку со всхлипываниями поможет забыть это страшное лицо, возникшее передо мной. Я не отдаю себе отчет в том, что делаю.

Темнота.

Страх.

Боль.

Раздаются шаги и голоса, и вакуум растворяется, как только распахивается дверь душевой кабинки. От этого звука я начинаю кричать еще громче.

– Ш-ш-ш, все в порядке.

Знакомый голос заставляет меня успокоиться. Рядом со мной, прямо в воде, сидит Джуди, кутая меня в полотенце.

Выбираясь из кабинки, я ощущаю дрожь в коленях, которая подкашивает ноги, отчего несколько раз поскальзываюсь на плитке. Мне страшно, как самому маленькому ребенку на планете, которого оставили одного в темном шкафу со своими монстрами. Я даже не чувствую, как из глаз льются слезы, которые размывают все перед глазами. Меня трясет от любого шороха и мужских голосов, которые, судя по всему, принадлежат охране.

– Мне позвонить твоему мужу?

Усадив меня на скамейку, Джуди сильнее прижимает меня к себе. Я ничего не говорю, лишь лихорадочно трясу головой в знак согласия.

Спустя несколько минут администраторы приносят халат, меня в него одевают, а потом отводят в комнату отдыха для персонала. Я не понимаю, что происходит. Мозг словно отключился, погрузив меня в полную тишину. Я не в себе. Вижу лишь очертания фигур и предметов, потому что в глазах все двоится. Сколько я так сижу – не знаю. Чувствую лишь крепкие объятия Джуди, которая прижимает меня к себе. Пару раз ко мне подходят охранники и что-то спрашивают, глядя мне в лицо, но я не могу разобрать ничего, кроме полусотни голосов в своей голове. Этот ад, кажется, никогда не закончится.

Через какое-то время ко мне подлетает мужчина. Он крепко прижимает меня к себе. Я чуть ли не бью его рукой, но тут ощущаю знакомый аромат парфюма. Это Джек. Он что-то говорит мне, но из-за пробок в ушах я просто читаю по губам.

– Солнышко, ты в порядке?

– Угу, – то ли мычу, то ли говорю я и кидаюсь ему на шею.

Крепкие знакомые объятия постепенно приводят меня в чувство. Мне не хочется его отпускать. Я напугана, сломлена, раздавлена.

– Поедем домой? – шепчет мне муж на ухо и помогает встать. Ватные ноги подкашиваются, тело знобит.

Мы делаем всего один шаг, и тут на пути возникают двое высоких мужчин в форме. От неожиданности вжимаюсь в пиджак Джека и утыкаюсь в него лицом.

– Мы бы хотели уточнить, что такого случилось в душевой, что ваша жена перепугала всех посетительниц.

– Вы не видите, ей плохо? Вы в своем уме?

Я едва различаю слова Джека, поэтому додумываю их в голове, слыша эхо в его груди. Поднимаю глаза и вижу, что мужчины стоят неподвижно, как восковые фигуры. Им все равно, они просто выполняют свою работу.

На помощь приходит Джуди, которая заботливо отвечает:

– Мия сказала, что увидела паука. – Обернувшись и одарив меня улыбкой, она подмигнула. – Она страдает арахнофобией.

Мужчины переглянулись. Снова неразборчивый шум. Слышится сначала голос Джуди, потом голос Джека. Мужчины разглядывают меня. Спустя несколько минут один из них кланяется, и я мимолетно читаю по его губам:

– Простите, что побеспокоили.

Мы минуем охранников и идем по длинному коридору. Джек крепко прижимает меня к себе, словно боится, что я упаду. От холодного ветра на улице немного прихожу в себя. Мы кое-как доходим до машины, и пробка в моих ушах постепенно улетучивается.

Залезаю на переднее сиденье и жду, когда Джек сядет на свое место.

– Ты в порядке? – спрашивает Джек, целуя холодными губами мой лоб.

Я смотрю на него, и снова перед глазами возникает яркая вспышка, после которой появляется окровавленное лицо Джека. Вздрогнув, я мотаю головой и ловлю испуганный взгляд настоящего Джека, а не того, который появился в моем кошмаре.

– Хочешь чего-нибудь?

– Домой, – едва шевеля языком, отвечаю я, отворачиваю голову к окну и вновь погружаюсь в свои мысли.

Глава 4

Он

Ставлю машину около своего офиса и, выйдя из нее, со злостью хлопаю дверью. Прохожу по темной парковке, которая почему-то не освещается. Останавливаюсь и кидаю взгляд на темный фонарь, подняв голову вверх. «Чертовы рабочие, безмозглые твари!» – мысленно ругаюсь, решив, что завтра стоит позвонить в службу и вызвать мастера.

Асфальт, мокрый от недавнего дождя, вбирает в себя расплывшиеся лужи, в которых отражается вывеска моего автосервиса. Из открытых дверей гаража доносится мужское гоготание. Не обращая внимания, огибаю здание слева и захожу через черный ход, который ведет в казино. Я хочу немного разрядиться и, быть может, собрать мысли воедино, прежде чем уеду в другой город.

Спускаюсь по лестнице, захожу в дверь с надписью «служебное помещение» и плотно закрываю ее за собой. Прохожу дальше по глухому коридору и, дойдя до двери с надписью «вход только для сотрудников», прикладываю к валидатору свою пластиковую карточку. Загорается зеленая лампочка, и тяжелая металлическая дверь подается вперед.

Останавливаюсь на площадке, с которой в зал казино ведет скромная лестница. Облокотившись руками на перила, окидываю взглядом помещение. Дым, клубясь, возносится к вентиляции. Сквозь серую завесу видно, что казино заполнено до отвала. Подвальное помещение более чем превосходно годится для азартных игр: гранж, голые стены, бетонный пол и круглые дубовые столы, за которыми порой оставляют всю свою зарплату те, кто любит впутываться в такие дела. Мужчины сидят за столами, играя в покер, крэпс, блек-джек, баккара, техасский холдем. Помимо дыма здесь стоит и удручающий хохот, который не заглушить ничем. Он до такой степени интенсивен, что перебивает воздушный джаз, струящийся из колонок. Не могу вспомнить, чтобы за последние полгода казино хотя бы раз принимало такое количество народа.

Стираю ладонями с лица невидимую дымку и скольжу по лестнице в зал. Двое мужчин, которые стоят ближе всего к этому выходу, здороваются со мной. Я иду дальше, окидывая взглядом каждого присутствующего. Подмечаю, что некоторые лица мне не знакомы, и вспоминаю те дни, когда казино только начинало вставать на ноги.

Напитки разносит пара девиц, которые не прочь получить щедрые чаевые за вновь поднесенный стакан. Каждый работник моего казино отобран Кристофером, которому я доверяю. Порой он дает второй шанс тем барышням, которые пошли по наклонной, и берет с них расписку.

Мне все равно, какие между ними отношения, главное, чтобы ничего не выносилось за пределы этих стен. Это первое правило вступления в казино. Параноик ли я? Безусловно. А после того, как пропал след Ви, мне приходится быть особенно осторожным.

Останавливаюсь около столика, за которым вижу знакомые лица.

– А, Майкл! – окликает меня лысый мужик с мясистым носом. – Давненько тебя не видел!

Мы обмениваемся крепкими рукопожатиями.

– Дела, знаешь ли.

– Давай присоединяйся к нам! – говорит другой мужчина, седой, удерживая в зубах сигару. – Покажешь всем нам мастер-класс!