Багровый роман
– А зачем столько еды?
– Никто не знает, насколько все затянется, поэтому Майкл решил перестраховаться.
«Ага. Значит, мистер Ким – любитель просчитывать все шаги наперед? Интересно!» Этот факт еще немного раскрывает характер моей головной боли.
– Да, но… как мне попасть домой и взять хотя бы одежду для сна, если ничего не утрясется до вечера?
– Думаю, это вам нужно уточнить у него.
– Ладно. Спасибо, Шон.
– Если что, звоните!
– Хорошо.
В следующее мгновение мужчина удаляется прочь, оставляя меня наедине с пакетами и мыслями о том, что Майкл – слишком темная личность для окружающих. У каждого из близких ему людей свой взгляд на его сущность. Впрочем, какого-то единого мнения, помимо общественного, никто выразить не может. Нахмурившись, я на секунду задумываюсь о том, что, вполне возможно, Роуз вновь оказалась права – этот тип не такой, каким кажется. По крайней мере, мне хочется в это верить.
Чтобы не помереть от скуки, я надумываю исследовать дом. Вскоре выясняется, что на первом этаже располагаются кухня, просторная гостиная, кабинет и гостевая комната с санузлом.
Посмотрев на часы, вижу, что уже три часа дня, и решаю, что нужно поесть. Кухня обставлена по последнему писку моды, отчего складывается ощущение, что ею совсем не пользуются. Желая поскорее что-нибудь приготовить, я не слишком долго думаю и начинаю делать лазанью. Кое-как разобравшись с духовым шкафом и закинув туда блюдо, устанавливаю таймер на сорок минут, после чего расслабленно выдыхаю и продолжаю осмотр чужих владений.
Меня манит лестница на второй этаж, поэтому, собравшись с силами, я решаюсь туда подняться. Наверху оказываются четыре двери, и та, что ведет в спальню Майкла, раскрыта нараспашку. Там огромная кровать с двумя прикроватными столиками, а напротив висит большой телевизор, под которым стоит комод. Еще есть шкаф-купе с огромным зеркалом с противоположной стороны. Я прохожу мимо него и выглядываю в окно. В спальне есть вход в еще один санузел, который ошарашивает меня своими размерами. Здесь есть душевая кабина, огромная раковина и туалет.
Выйдя из спальни Майкла, я направляюсь в другую дверь, за которой таится еще одна гостевая комната, только в другом стиле. «Более женственная, что ли…» – прикидываю про себя и двигаюсь дальше.
Следующая спальня удивляет меня. Она выглядит заброшенной, но в ней стоят две детские кровати, а все вещи, по всей видимости, спрятаны в многочисленных коробках, хаотично расставленных вдоль стен. Рассматривая открывшуюся мне картину, я ощущаю, как внутри меня что-то дрожит. На глаза попадается пыльное фото двух детей, сидящих в коляске. Рамка фотографии совершенно истерта, будто ее неоднократно держали в руках. «Это подтверждает тот факт, что Майкл действительно был женат и имеет двоих детей. Но куда более интересный вопрос – почему же они разошлись с женой». На этот вопрос действительно хочется знать ответ.
Мой телефон вибрирует в кармане пиджака, и я от неожиданности подпрыгиваю на месте. На экране высвечивается имя Майкла.
– Алло?
– Все осмотрела? – интересуется он.
«Черт! Как только он узнал?» – мысленно чертыхаюсь я, но вслух невинно спрашиваю:
– Ты о чем?
– Забей. Просто убедился, что ты не косячишь, пока меня нет.
– И когда же Ваше Величество соизволит меня отпустить?
– Это не телефонный разговор.
– Ну да, ну да…
– Ты посмотрела мой роман?
– Одну часть? Ага.
– Прекрасно. Тогда до связи.
– Подожди! – спешу выпалить я, вспоминая вдруг о важном.
– Что еще? – раздраженно откликается мужчина.
– Мне нужны вещи.
– Хорошо.
– То есть… я хочу заехать домой и взять их.
– Это невозможно. До связи.
– Почем… – начинаю было спорить, но слышу лишь короткие гудки.
«Вот дьявол! Бросил трубку и даже не дослушал!»
Я решаю вернуться на кухню, откуда уже доносится приятный аромат. Мне удается найти бутылку вина, что несказанно радует.
– Думаю, ты не будешь против, если мы будем квиты, – усмехнувшись, бормочу себе под нос, нахожу штопор и откупориваю находку.
Аромат просто потрясающий. На бутылке написано что-то на итальянском, но я решаю не заморачиваться. Отыскав красивый фужер, наполняю его до краев. Сделав глоток, сразу же чувствую, как вино обжигает горло. Послевкусие отдает мускатным орехом с капелькой вишни, и я жмурюсь от наслаждения.
– Превосходно!
Духовой шкаф пиликает, и я достаю лазанью и принимаюсь за трапезу. На удивление, вино не пьянит меня, и я решаюсь еще на один бокал.
Часы показывают половину пятого, и мне требуется чем-то заняться. Включив телевизор в гостиной, вспоминаю о фильме, о котором трещит в последнее время Роуз, поэтому без раздумий включаю его. «Не люблю мелодрамы, но это хоть что-то», – думаю я, нарезая к вину сыр. Добавив к нему виноград, выкладываю все на красивую тарелку, сажусь на диван и погружаюсь в сюжет фильма.
Я не успеваю опомниться, как выпиваю целую бутылку вина и чувствую, как меня клонит в сон. Укрывшись пледом, лежавшим на спинке дивана, прикрываю глаза и незаметно для себя засыпаю.
Глава 13
Майкл
Выйдя из бутика женской одежды, я чувствую, как болят все мышцы. «Чертова Оливия!» – думаю я, стискивая зубы.
Я был слеп и неосторожен, отчего проклинаю себя еще сильнее. Переговоры не увенчались успехом, но хотя бы ведущие газеты теперь не должны пускать лживые слухи.
Закидываю пакеты в багажник и сажусь за руль, но не могу собраться с мыслями. «Черт! Черт! Черт!» – повторяю я, прикрывая на время глаза. Контролировать ярость становится все сложнее, но лишняя поездка к Эрике может разжечь еще больший скандал. Мне этого совсем не хочется.
Достаю телефон, набираю номер Оливии и слышу гудки, но ответа нет.
– Твою мать! – вырывается у меня. – Неужели так сложно ответить?!
Впереди ошивается подозрительный субъект, который может быть подосланным репортером. Завожу мотор, давлю на газ и резко срываюсь с места.
– Блядь! Блядь! Блядь! – чертыхаюсь вслух, стуча ладонью по рулю.
Ночной город ослепляет, отчего раздражающе щиплет в глазах. Мои синяки и увечья, которые еще не успели зажить, ноют от дергающей и противной боли. Обезболивающее мало мне помогает, но от него есть толк. Я гоню по дороге, предвкушая, как отыграюсь на Оливии. Ее безмозглость окончательно выбешивает меня. Еще пару раз набрав ее номер, слушаю противные гудки и прибавляю скорость.
Доехав до дома и убедившись, что хвоста из назойливых репортеров нет, спокойно заезжаю во двор.
– Оливия? – кричу я, но ответа не следует. – Оливия!
Из гостиной доносится гул телевизора. Со злостью кинув пакеты, я спешу туда и вижу ее. Девушка тихо сопит на диване, а рядом с ней валяется пустая бутылка вина.
– Ну ты и сучка! – ругаюсь я сквозь крепко сжатые зубы.
Подойдя ближе, замечаю, что она выпила одно из лучших вин, которое мне когда-то подарили. «Вот тварь!» Я хочу ее разбудить, но в последний момент передумываю. Оливия лежит, подогнув под себя ноги и укрывшись пледом, и мне хочется понаблюдать за ней, пока из ее похабного рта не вылетают слова. Подойдя ближе и помахав рукой у ее лица, я убеждаюсь, что ее сон достаточно крепок, и хмыкаю.
– В одно горло выпила бутылку! А кажешься совсем хрупкой, – бормочу себе под нос, и моя рука машинально тянется к ее волосам.
Желание дотронуться до нее съедает меня изнутри. Убрав упавший на лицо Ви локон, я скольжу пальцами дальше, исследуя кожу, которая оказывается мягкой на ощупь. Дотронувшись до ее огненных волос, я понимаю, что они напоминают мне мягкий струящийся шелк. Сдернув плед, рассматриваю тело девушки, и ее беспомощность манит меня. Я и сам не замечаю, как у меня в голове вспыхивают яркие, сочные, пьянящие фантазии. Тихо выдохнув, представляю, как сжимаю ее изящный стан, как она кричит, тяжело вздыхает и сладко стонет от моих прикосновений. Мне хочется ее тела немедленно…
Переборов в себе желание трахнуть Оливию за непослушание, я сильно шлепаю ее по бедру. Это будит ее, она вздрагивает от испуга и с недоумением таращится на меня.
– Ты чего дерешься?
– Мне алкоголички в доме не нужны.
– На себя посмотри! – бормочет она, а ее сладкий сонный голос эхом застревает в моей голове.
«Да черт возьми, какого хрена со мной творится?!» – задаюсь я вопросом, сдвигая брови, и заявляю:
– Ты выжрала одно из моих лучших вин! В одну харю!
Девушка зевает и показывает мне язык.
– Ты еще и дразнишься, хамка?
– От хама слышу!
– Господи, что за детский сад!
Оливия пытается прийти в чувство. Натягивая на себя плед, она хмуро смотрит на меня.
– Чего пялишься?
– Любуюсь невыносимым коллегой.
Ничего не ответив, отправляюсь в кухню. На столе прикрыта какая-то стряпня, которую, по всей видимости, сподобилась приготовить Ви. Подняв крышку, обнаруживаю половину лазаньи, которая выглядит не шибко аппетитно, но я голоден. Пока достаю приборы, краем глаза замечаю в дверном проеме девушку. Она наблюдает за мной. «Ну и любопытная же!» – размышляю я и говорю, пытаясь задеть ее самооценку:
– Выглядит ужасно!
– Так не ешь! – не медлит с ответом она, пожимая плечами.
– Ты тут гость, а не хозяйка. Я сам решу, что мне делать.
– Ладно, – равнодушно отзывается она. – Где мне взять сменную одежду?
– Твои ебаные пакеты стоят в прихожей.
– Какие еще пакеты? – уточняет Оливия, уставившись на меня и раздражая еще сильнее.
– Ты просила одежду? Так забирай, пока не выбросил все в мусорку!
Не успеваю я и договорить, как слышу шуршание. Фыркнув, я принимаюсь за трапезу. «Готовит она не совсем плохо, но и похвалить не за что».
– Сколько я тебе должна? – кричит девушка из прихожей.
– Расплатишься натурой.
– Ок! Когда?
Чуть не подавившись, я еле сдерживаюсь. «Я не ослышался?!» – поражаюсь про себя, давясь приступом кашля.
– Это была шутка, – немного помолчав, сообщаю ей без лишних эмоций, старательно подавляя в себе разжегшийся интерес.
– Ну ладно, как хочешь.
«Вот мелкая дрянь! Задирает меня, причем не в лучшее время!»
Быстро закончив шелестеть пакетами, Оливия уносит их в комнату и с треском хлопает дверью.
Мне требуется расслабиться. Взяв с полки стакан и налив в него виски, я без особого аппетита заканчиваю трапезу. Алкоголь обжигает мне горло, а стряпня Ви притупляет голод.
Спустя некоторое время слышу шаги, и на кухню заходит Оливия, одетая в купленный мной облегающий спортивный костюм. Он идеально сидит на ее фигуре, подчеркивает аппетитные бедра, талию и грудь. Такие вещи ей определенно идут.
– Мог бы просто свозить меня домой, а не покупать все это.
– Не нравится – снимай.
– А белье кому?
Я не понимаю, как можно быть такой тупой.
– Тебе, кому же еще?
– Ну, мало ли… – ее голос заметно дрожит.
«Купил на глаз все, что ей может пригодиться, не выбирая фасон. Ненавижу шопинг! Легче услышать, сколько нужно комплектов и какого размера, чем выбрать самому! А я именно так и сделал». Я внимательно смотрю на нее и спрашиваю:
– Что-то не так?
– Нет-нет! – торопливо отзывается девушка, еще раз осмотрев себя. – Спасибо.
– Что с книгой? – продолжаю я допрос.
– Ну-у-у… – тянет она. – Первая глава написана отлично. Мне даже придраться не к чему.
«Еще бы!»
– Завтра добавлю еще несколько глав, и поработаем вместе.
Она мнется около стола, покусывая губу. «Что тебя беспокоит, дорогуша?» – задаюсь я вопросом, слегка щурясь и откидываясь на спинку стула.
– Конфликт улажен? – вдруг интересуется Оливия.
– Я работаю над этим.
– Гм… – девушку явно не устраивает мой ответ. – Ну ладно, не буду тебе мешать.
– Тебя никто не отпускал, – цежу я сквозь зубы. Встав со стула, направляюсь в свою комнату. – Приберись на кухне.
Слышу ее тяжелый вздох и усмехаюсь. «Нет, милая моя! На халяву ты тут жить не будешь».
Наконец-то снимаю с себя костюм, принимаю холодный душ и надеваю более удобную одежду. Меня напрягает присутствие в моем доме постороннего человека. И плевать, что она моя коллега по работе.
Спустившись вниз, обнаруживаю, что девушка тихонько смотрит телевизор. Наблюдая за ней из прихожей, вижу, как она подпирает голову рукой, а на ее лице красуется загадочная задумчивость. «О чем же ты думаешь?» – гадаю я и просто спрашиваю:
– Прибралась?
– Угу.
– Лучше бы ты работала, чем смотрела белиберду.
– Работы нет, – сухо отвечает Оливия.
– Тебе найти?
– Майкл, чего ты прицепился ко мне?
Она оборачивается, и я замечаю в ее глазах блеск печали. «Ха! Милая моя, ты еще не знаешь, с кем связалась!»
– Если бы я прицепился к тебе, ты была бы уже неживой.
– Как угрожающе.
Фыркнув, Ви вновь отворачивается к телевизору.
– Я буду у себя в кабинете, – на всякий случай сообщаю ей.
– Хорошо.
– Ты поняла, что это значит?
– Ага.
Напоследок окинув ее взглядом, я направляюсь в свой кабинет, чтобы доработать роман. Вычитка дается мне гораздо легче, чем написание сюжета. Отточено уже больше половины текста, однако Оливии по контракту стоит их еще раз пересмотреть. Убедившись, что вторая и третья главы готовы для того, чтобы она их «почистила», я выдыхаю и пересылаю их на второй ноутбук.
Часы уже показывают десять часов вечера. Встав со стула, отправляюсь на кухню, чтобы выпить воды, и по пути замечаю, что девушка снова спит на диване.
– Дрыхнет, как кошка, куда ни кинь ее, – бормочу вслух, разглядывая ее.
«В моем доме давно не было женщин, именно таких, которые так просто себя ведут, как Ви. В последний раз, когда здесь ступала женская нога, я еще был женат. Сколько же прошло времени с того дня, как супруга, хлопнув дверью, исчезла из моей жизни?» Я мотаю головой, чтобы откинуть эти мысли.
Оливия тихо сопит, когда я возвращаюсь в гостиную. «Она выглядит совершенно беззащитно. Не ходит обнаженной по дому, не пилит мозг своими прихотями. Просто тихо свернулась клубком, как кошка, которой всегда удобно на любом теплом месте».
Открыв новостную ленту, читаю первые заголовки со своим именем и фыркаю. «Они действительно думают, что Оливия годится мне в пару?» – спрашиваю себя мысленно я, снова бросая на нее быстрый взгляд. Если подумать, она не так уж и плоха для того, чтобы быть моей возлюбленной. У нее отличные природные данные, и она бы гармонично смотрелась рядом со мной, будь у нее хоть какой-то вкус в одежде.
Склонив голову набок, подхожу к ней ближе, желая понаблюдать. Я писатель, поэтому люблю изучать окружающих. Эта привычка прицепилась ко мне с юных лет и перешла за мной и на службу. А окончив юридический, я вдруг понял, что наблюдательность и я теперь неразделимы.
Смотря на беззащитное тело Ви, я пытаюсь анализировать и не понимаю, откуда возник интерес к ней. Вспоминаю ее цепкую хватку и то, как она прижималась к моему плечу. «И какого черта я это сделал? Мог бы просто оставить ее на съедение репортерам, пускай бы сама выкарабкивалась. Но нет же! Я сам потащил ее, защищая своей спиной. Почему она пробудила во мне такие чувства?» – задаюсь я вопросом, но не знаю на него ответ. Или просто пока не хочу его принимать.
Неожиданно раздается пиликанье на телефоне, которое прерывает мои размышления. Сработал один из датчиков движения, которыми оснащена территория моего дома. Метнувшись к двери, смотрю на камеру и замечаю фигуру, медленным шагом идущую по лужайке. «Черт!» – мысленно чертыхаюсь, отшатываюсь назад и спешно продумываю дальнейшие действия.
– Что случилось? – сонно спрашивает Оливия, приподнимаясь на диване.
– Молчи и выключи свет, – приказываю я, вытаскивая из комода пистолет.
– Зачем?
– Я сказал, вырубай свет! И ложись на пол!
Она лишь испуганно смотрит на меня.
– Быстро!
Пока девушка выключает свет в гостиной, я бегу в кабинет и выключаю там ночник. Возвращаюсь в холл, подхожу к задней двери, закрываю ее на замок и натыкаюсь на Ви, стоящую в коридоре и не понимающую, что происходит.
– Да что случилось?
– Молчи!
«Свет погашен, а окна тонированы. Чтобы разглядеть что-нибудь, незваному гостю придется изрядно потрудиться», – прикидываю я, прислушиваясь к звукам.
– Майкл! – шепчет Оливия. – Объясни, что случилось?
– Если ты не хочешь умереть, замолчи!
Взяв ее за запястье, тащу в гостиную, сажусь на корточки и дергаю ее к себе.
– Господи, Майкл! – не замолкает она. – Зачем тебе пистолет?
– Тебе рот кляпом заткнуть, что ли?!
В глазах у нее мелькает страх. Впрочем, заботиться о ней – не моя прерогатива.
– Сиди тихо, как мышка, – шепотом требую я, – ни в коем случае не высовывайся. Дом надежно защищен, на окнах стоят пуленепробиваемые стекла.
– Угу, – испуганно мычит девушка.
– Ни при каких обстоятельствах не поднимай голову. Пригнись ближе к полу.
Мне кажется, она чуть ли не плачет, поэтому я досадливо морщусь. «Еще этого не хватало», – злюсь я.
– Сопли потом пожуешь, если останешься в живых.
Медленным шагом я направляюсь в коридор. Пробравшись в темноте в кабинет, дохожу до стола и аккуратно вытаскиваю из тайника коробку с патронами. Зарядив пистолет и поставив его на предохранитель, прислушиваюсь к звукам, поскольку смотреть запись с камер опасно – меня может выдать свет монитора. Да и действовать в темноте мне куда привычнее, так легче дезориентировать противника. Медленно выхожу из кабинета и слышу шаги у задней двери дома. Выставив перед собой пистолет, выжидаю, пока шуршание усиливается.
Вдруг раздается хлопок там, где находится Оливия, и она кричит. «Дьявол!» – чертыхаюсь я и рывками перебегаю к ней, чтобы накрыть ее своим телом и заткнуть ей рот. Раздается следующий хлопок, и Ви сдавленно хнычет мне в ладонь. «Кто-то пытается пробить окно в гостиной», – понимаю я, запихивая девушку за диван.
Глава 14
Оливия
Я напугана. Напугана до такой степени, что в пальцах рук ощущается покалывание, а к горлу подступает тошнота. Резкий хлопок, как гром среди ясного неба, выбивает меня из колеи, и я прижимаюсь к полу, как приказал мне Майкл. Пронзительный крик все же невольно выплескивается из меня, и от него закладывает уши. Я чувствую, как чье-то тело накрывает меня сверху и мне зажимают рот. Понимая, что это Майкл, я безвольно хнычу ему в ладонь. «Он рядом и не позволит убить меня», – внутренне успокаиваю себя, стараясь не издавать ни звука. Где-то поблизости раздается еще один хлопок, и я от ужаса жмурюсь. Я не плачу, хотя желание поддаться эмоциям переполняет меня. Ким усиливает хватку и, склонившись поближе, шипит мне на ухо:
– Ш-ш-ш!
Мы неподвижно лежим, я даже пробую дышать реже, но вскоре ощущаю, что мне не хватает воздуха. Меня душат страх и отчаяние, а в голове мелькает мысль: «Это конец? Разве такая смерть ждет меня?» Пытаюсь успокоиться, отгоняя опасения, а Майкл придавливает меня к полу еще сильнее. Я чувствую аромат его парфюма. Он спокоен и практически не шевелится.
Третий хлопок – и с подоконника падает горшок с цветком и разбивается вдребезги. Стекло окна дребезжит. «Оно точно выдержит?» Мне страшно. Меня колотит мелкая дрожь. Кругом темнота. И только рука Майкла напоминает мне, что я все еще жива.
– По моей команде бежишь в мой кабинет. Знаешь, где он? – шепча мне на ухо, Ким разжимает ладонь.
Я не хочу ему отвечать вслух и лишь киваю.
– Хорошо.
Минутное молчание теребит нервы, как струны гитары, но вот раздается четвертый хлопок.
– Пошла!
Майкл отпускает меня, и я со всех ног и чуть ли не падая бегу в кабинет.
Ведущая на задний двор дверь ломается, сквозь трещину виднеется фигура. «Что делать?» – окончательно запаниковав, думаю я и останавливаюсь, но тут сильная рука дергает меня к себе. Тихо вскрикнув, я оказываюсь за спиной Майкла и слышу звук выстрела, который оглушает меня.
– Беги в мою комнату! – приказывает мужчина.
Окончательно растерявшись от шока, бросаюсь по лестнице наверх и слышу еще один выстрел и звон стекла. Чувствую, как сердце уходит в пятки. Забежав в спальню Майкла, лихорадочно соображаю, где бы спрятаться. Меня душит паника. С первого этажа доносится пальба, и я ныряю под кровать, закрывая уши руками и не веря в происходящее. Пальцы рук быстро немеют, я едва сдерживаю приступ тошноты. Я не знаю, сколько лежу под кроватью, но, прислушиваясь к каждому звуку, теряю самообладание со скоростью света.
Через некоторое время голоса, доносящиеся с лужайки около дома, начинают постепенно удаляться, и наконец в доме воцаряется тишина. Она пугает меня даже больше, чем звуки стрельбы. На секунду мне кажется, что мир окутывает бесконечная тьма, в которой погибли все, кроме меня. «Жив ли Майкл? Почему стреляли?» – размышляю я. Вопросов оказывается гораздо больше, чем ответов. Это ужасает еще сильнее.
Равно как и шаги, которые вскоре раздаются на лестнице. Задержав дыхание, прислушиваюсь и понимаю, что они приближаются. Молча лежу, стараясь как можно реже дышать и молясь о том, чтобы все прекратилось.
– Оливия? – слышится приглушенный голос.
«Слава богу! Это Майкл! Он жив!» Я немного успокаиваюсь, но меня будто парализует, поэтому я не могу отозваться.
– Оливия? Все в порядке?
Мужчина подходит к кровати, нагибается и заглядывает под нее.
– Оливия, блядь! Какого хера ты молчишь?!
Я смотрю на него и искренне не понимаю, почему он злится.
– Меня только что едва не убили! Как ты думаешь, почему я молчу? – срывается с моих губ.
– Они сбежали. Вылазь давай.
«Для него это игра какая-то?» – недоумеваю я, но все же выползаю к нему.
– Нужно вызвать полицию… – бормочу я под нос.
– Не командуй! Скажи лучше спасибо, что ты жива! – отрезает Майкл.
Он разворачивается и уходит. Кое-как выбравшись из-под кровати, я чувствую дрожь в коленях, и ее сложно унять.
Снизу доносится треск. С опаской выглянув на лестничный проем, я никого не вижу и осторожничаю.
– Иди сюда и помоги мне! – кричит Ким.
Спустившись, вижу гильзы на полу. Насчитываю пять штук.
– А как же полиция?
Майкл ничего не отвечает и продолжает собирать щепки от двери, которую пробовали прорубить. Я не понимаю, почему он так спокоен, поэтому не выдерживаю и срываюсь на крик:
– Да скажи ты хоть что-нибудь!
Взглянув на меня холодным взглядом, он коротко поясняет:
– Это бизнес.
– Но нужно же позвонить в полицию!..
– Не нужно.
– Да чего ты боишься?! – восклицаю я и чувствую, что мои ноги слабеют.
– Хватит кричать! Лучше помоги уб…
– Я не буду тебе помогать! Ни сейчас, ни потом!
– Тогда проваливай, – сухо отзывается мужчина, отворачиваясь.
– Меня могли зарубить! Застрелить! И я должна молчать?! Ну уж нет! – продолжаю я, скатываясь в истерику.
– Что ты хочешь услышать? – устало интересуется он.
– Ты сам знаешь, что!
– Будь благодарна за то, что жива.
– Это ты втянул меня во все это! – отвечаю я, не успокаиваясь и желая прибить его на месте. – Это ты привязался вчера ко мне в баре, залез в мою постель, а потом насильно привез сюда!
Остановившись, Майкл просто смотрит на меня и выслушивает мои вопли.
– Это ты виноват в том, что о нас ходят слухи! Ты виноват, что я стала соучастницей и свидетелем вот этого всего! – кричу я, а он тем временем вздыхает и идет ко мне, показывая свое хладнокровие. – Ты виноват в том, что меня чуть ли не убили!
– Наоралась? – спрашивает мужчина, когда в воздухе повисает минутная пауза. Его спокойствие окончательно выбешивает меня.
– Нет!
– Что ж, поори еще. Может, легче станет.
Я больше не могу сдерживать свою злость. Он противен мне, даже несмотря на то, что какая-то часть меня несколько другого мнения. «Это все гормоны, не больше. Когда к женщине долго не прикасаются, ее отчаяние становится сильнее разума», – понимаю я и отвешиваю ему хорошую пощечину, так, что болит ладонь.
– Ненавижу тебя! Ты чудовищен! – кричу ему в лицо и толкаю в грудь, стараясь хоть немного сдвинуть его с места. – Ты скотина! Ты… Ты…
Раз за разом ударяя мужчину, я не могу остановиться, но в какой-то момент он хватает меня за запястья. Не успеваю опомниться, как чувствую его влажные губы на своих. «Что он творит?!» – опешив, думаю я, извиваясь и пытаясь вырваться из его рук, но это оказывается сложно. Как и в тот день, когда он тащил меня в машину, моих сил едва хватает на несколько секунд сопротивления. Он недвижим, как камень, холодный снаружи, но жаркий внутри. Я чувствую это сквозь поцелуй. От его поцелуя меня бросает в дрожь, вскипевшее отвращение не позволяет забыть, кто меня целует. Меня буквально разрывает от ненависти. «Как он может целоваться, когда буквально несколько минут назад в его дом пытались вломиться? Безумец!»
Наконец отстранившись, мужчина невозмутимо огибает меня и идет в гостиную. Я же, оставшись стоять посреди коридора, совершенно не знаю, что делать дальше. «Что сейчас произошло?» Я ничего не понимаю. Ощущение поцелуя никуда не уходит, я продолжаю чувствовать его – теплый, мокрый, властный.