Жена на выход

Наблюдая за поведением моей малышки, я сделала вывод, что Алекса прекрасно присмотрит за бабушкой (да, именно так, а не наоборот), а значит, пришло время приступить к практике.

Мое рвение служить на благо компании папа воспринял без особого энтузиазма. Он постоянно откладывал мой первый рабочий день, каждый раз ссылаясь на какую-то новую причину. В конце концов, мне это надоело, пришлось взять инициативу в свои руки.

Понедельник – день тяжелый, с него-то мы и начнем. Проснулась на рассвете. Легкий макияж, белая блузка с кружевами на плечах и в зоне декольте, облегающая офисная юбка нежного персикового цвета, босоножки на небольшом каблучке – и я готова к труду и обороне.

Спустилась в гостиную, где за стеклянным столиком уже сидел папа с чашечкой кофе. Увидев меня, он недоуменно округлил глаза:

– Куда-то собралась?

– На практику в одну стремительно развивающуюся строительную компанию. Представляешь, как мне повезло? – невозмутимо проговорила я, сложив руки на груди.

– Поехали, – подозрительно быстро согласился отец.

Я быстро забежала к Амелии, дала пару наставлений по поводу Алексы и помчалась за папой, боясь, что он передумает.

В офис мы прибыли задолго до начала рабочего дня. Поднялись на лифте на третий этаж и оказались в широком коридоре. Здесь было пусто: сотрудники ещё не собрались, слишком рано. Я знала, что кабинет отца находится в левой стороне, однако мы почему-то двинулись направо. Недоуменно пожала плечами, но ничего не сказала, радуясь тому, что вообще смогла наконец-то попасть в офис. Чего-то большего будем добиваться в процессе.

Отец выделил мне отдельный кабинет в дальнем крыле здания, будто пытался спрятать от посторонних глаз, завалил бумагами и отправился на совещание, где моё присутствие также оказалось нежелательным. Я лишь недовольно хмыкнула и раскрыла папку с документами. Долго вникала в чертежи, графики и расчеты, пока взгляд не зацепился за дату, мелким шрифтом в углу страницы. Да это же проекты двухлетней давности! Серьезно? За кого он меня принимает!

Собрала все папки и, с трудом удерживая их в руках, быстрыми шагами пошла к отцу. Я закипала, словно забытый на огне чайник, меня всю трясло от злости. Почему меня воспринимают как ребенка? Дали что-то ненужное, чтобы поиграла и не отвлекала взрослых от серьёзных дел?

Раздражённая и погружённая в свои мысли, я не заметила, как преодолела один коридор и приблизилась к другому, пересекающему его. Не сбавляя шаг, рванула дальше. Вдруг из-за поворота кто-то выскочил мне навстречу, словно на оживленной трассе в час пик. Избежать столкновения было невозможно, поэтому я просто зажмурила глаза, пока ноги сами несли меня на полной скорости дальше.

Удар получился неслабым. Папки, что были у меня в руках, вмиг разлетелись в разные стороны, листы рассыпались, меня саму откинуло назад. И я бы обязательно шлепнулась на пол, если бы мой потенциальный «убийца» вовремя не сориентировался. Он молниеносно оказался рядом и подхватил за плечи, не давая упасть.

– Вы в порядке? – над ухом прозвучал бархатный голос и тут же затих, будто его хозяин осекся на полуслове.

Сердце бешено заколотилось, пытаясь выпрыгнуть из груди. Да и я бы не прочь последовать за ним, и сигануть прямо в окно третьего этажа, лишь бы не направлять свой взгляд на обнимающего меня мужчину. Может, мне померещилось?

Медленно поднимаю глаза и встречаюсь с его сине-зелёными озерами. Нет! За что? Все-таки я не ошиблась – это действительно Максимилиан. Как он здесь оказался?

Замираю испуганно, не зная, что делать дальше. Он не спешит меня отпускать, будто не до конца понимает, кто перед ним. Или не хочет осознавать…

Вглядываюсь в его лицо и не узнаю. Черты стали жёстче и злее, глаза смотрят холодно и как-то отстраненно. Дополняет суровый образ лёгкая щетина на щеках и подбородке. Стравинский изменился, сейчас он выглядит опасным и чёрствым. С трудом подавляю желание провести рукой по его скулам, очертить пальчиками контур лица – и сорвать эту мерзкую, ненужную маску!

– Макс? – шепчу робко.

Он тут же хмурится и отпускает меня, делает шаг назад и прячет руки в карманы.

– Максимилиан, – обжигающе-ледяным тоном бросает мне и, подумав, добавляет, – Анатольевич. Приятно познакомиться! – разворачивается, чтобы уйти.

– Обращаться с благоговейным шепотом? – придя в себя, грубо кричу ему в спину. – Книксен разучивать или так сойдет?

– Как пожелаете, – не оборачиваясь, произносит он.

– Никак не желаю! – психую и принимаюсь собирать с пола разбросанные бумаги.

Замечаю, как на белые листы капают мои слезы. Нет, я обещала себе больше никогда не плакать из-за этого мужчины. Протираю ладонями лицо и, взяв в охапку помятые документы, иду прямо в кабинет отца. Теперь-то ему придется всё мне объяснить. Нам предстоит долгий и тяжелый разговор.

Глава 4

– Что здесь делает Макс? – прямо с порога прорычала отцу, услышав, как за моей спиной нервно икнула секретарша. – Почему ты всучил мне документы двухлетней давности? Где новый проект?

– Максимилиан Анатольевич – наш деловой партнер, – невозмутимо ответил отец, игнорируя второй вопрос. В моей голове его слова прозвучали как гонг. Что?

Пользуясь моим замешательством, Огнев забрал у меня папки и передал женщине в приемной. Потом аккуратно взял меня за локоть и повел к лифту. Уже оказавшись на улице, отец повернулся ко мне и строго произнес:

– Вот поэтому я и не хотел, чтобы ты проходила здесь практику. Чуть не устроила при всех истерику в первый же день, – неодобрительно покачал головой.

От захлестнувшего возмущения на мгновение потеряла дар речи. Это я виновата в том, что от меня всё скрывают?

– Если бы ты заранее рассказал мне правду, – произнесла я, немного оправившись от шока, – то была бы готова к тому, что могу угодить в объятия Макса в коридорах офиса!

Отец поменялся в лице. Огненная смесь злости и страха промелькнула в его глазах и тут же была потушена.

– Вы с ним разговаривали? – попытался как можно спокойнее спросить папа, но в его голосе прослеживались нервные нотки.

– Нет, – отрицательно махнула головой. – Мы столкнулись и разошлись, – выдала полуправду.

– Хорошо, – выдохнул отец. Я с подозрением покосилась на него. – Давай поговорим дома, объясню, что случилось за эти два года.

Всю дорогу мы ехали в полной тишине. Я продумывала, какие вопросы буду задавать, и пусть только попробует мне не ответить. Хватит с меня тайн.

В гостиной нас встретила мама. Это что-то вроде группы поддержки?

– Алекса? – коротко бросила я.

– Спит, – шепнула Амелия.

– Прекрасно. Значит, приступим, – села на диван и выжидающе сложила руки на коленях.

Мама недоуменно взглянула на Огнева, а тот лишь пожал плечами и устроился напротив меня. Амелия не спешила покидать нас. Получив разрешающий кивок мужа, заняла кресло рядом со мной. Семейный совет в сборе!

– Карина, ты требуешь рассказать тебе правду, – издалека начал отец. – Тогда слушай с самого начала.

Он говорил долго, подробно описывая события. Я узнала, как Макс пытался вернуть издательство, как суд откладывал вынесение решения, как ему угрожали… Начала понимать, чем он руководствовался, когда оттолкнул меня. Не принимала. У Стравинского всегда был свой взгляд на защиту близких. Закрытый по своей природе, он предпочитал самостоятельно бороться с трудностями, как одинокий волк, и никому не доверять. Для меня в его жизни места не было тогда, да и вряд ли найдется сейчас…

– Пап, ты говоришь, Макс вернул всё через суд год назад, виновные за решеткой. Что же он делал потом? – спросила я, хотя меня интересовало совсем другое.

Почему он даже не попытался встретиться со мной?

– Максимилиан продал издательство, связался с «нехорошими людьми» и открыл свой бизнес, тоже в строительной сфере. В настоящее время его компания процветает, Стравинские не нуждаются в деньгах, – объяснил Огнев. Но я почему-то не верила его словам, точнее, не всем.

– Если, как утверждаешь, Макс связан с «нехорошими людьми», почему он – твой партнер? – скептически взглянула я на папу, но не смогла прочитать его реакцию.

– Ключевой настоял. Для реализации проекта в Эмиратах, – медленно произнес отец, будто взвешивая каждое слово.

– Разве Валерий когда-нибудь советовал тебе неблагонадежных партнеров? – не унималась я, заводя Огнева в тупик.