Не прыгал по дворцу, кривляясь,
Он просто в шутку говорил
Всё то, чего сказать боялись.
Да скажет так, что во дворце
От смеха стены сотрясались,
А у придворных на лице
Внезапно слёзы проявлялись.
Король шута любил всецело,
А тот смешил его умело.
Когда послы из дальних мест
И из соседних королевств
Тянулись в гости на побывку,
Он с неподдельною улыбкой
Шута как сына представлял,
Которого иметь мечтал,
Но, вопреки мечте своей,
Имел он только дочерей.
Король был одинок в душе,
Вдовец, как ни прискорбно очень,
Жена, почившая уже,
Родив последнюю из дочек,
Давно не вспоминалась им.
А он, всё будучи живым,
Скорбел об одинокой доле,
Хотя и был законом волен
Взять новую себе жену,
А может, даже не одну.
К тому же был не всех старей.
И, при желании однозначном,
Вполне бы мог в ударе брачном
Родить хоть трое сыновей.
Он мог любую из придворных,
В своих простых желаниях вздорных,
Просить руки. И с наслаждением
Отдаться жизни с вожделением.
Но наш Король не из таких,
Так, он в желаниях своих
Был сдержан, может, чересчур,
И всех своих придворных дур
Не принимал всерьёз, к тому же
Ему случайный брак не нужен,
Ему любимых дочерей
Растить до старости своей.
А сколько тех, желавших власти?
Короны, денег, вольной страсти
И почестей, короне должных,
Да и любви, наверно, тоже.
Гуляют по дворцу и саду,
Виляя пошло тощим задом,
И постоянно строят глазки,