Мажор: Путёвка в спецназ

– Знаю… – язык всё так же едва шевелится.

– Вот! А английский?

– Я пять языков знаю… – к горлу подступил комок и никак не хотел рассасываться. – Правда, два не очень хорошо.

– Это как? Со словарём?

– Нет. С акцентом.

– Однако! – прапор задумался, но тряхнув головой продолжил. – Художник сильно нужен, а на тебя сто пудов поменяется. Ты вон, какой здоровый.

Короче договорились, чего уж там. На мой вопрос, а как это вообще? Прапор сказал что, то не мои заботы, за призывников он отвечает, а майор вообще чисто в Москву прокатиться…

Так что служить мне теперь светило в ВДВ. А что? Всяко веселей, чем в тайге и форма красивая. Главное чтоб батя не узнал, что я свинтил от той замечательной перспективы, что он мне нарисовал! Но как оказалось, десантура базируется в тех же краях. Что не слишком странно – на одном поезде едем. Так что… Пишем что в тайге. Надеюсь, ему не придёт в голову проверять? Ну да ладно: бог не выдаст, свинья не съест.

Вот такими замысловатыми путями я и попал в десантуру. Вначале была учебка, куда я загремел после принятия присяги, и тут я понял – нет предела совершенству! А ведь считал себя весьма крепким парнем. Но мне быстро объяснили, как я был не прав…

Проклиная всё, стиснув зубы – я терпел. А что мне ещё оставалось? Гонор из меня вышибли довольно быстро, сержанты они такие – или вышибут, или зашибут: третьего не дано! И вот, моё самолюбие проявилось в том, что я стал одним из лучших. Ещё бы, если бы не оно, я и КМС в своё время не стал бы. Хотя, если бы приложил немного больше сил, мог бы и мастера получить. Но здесь сачкануть не давали никому и, чтобы не отстать, мне пришлось приложить максимум усилий.

Но одно уж точно: здесь не скучно. И если быть честным хотя бы перед собой, то была у меня мыслишка, покаяться перед батей. Ведь наверняка уже простил? Хотя? Нет, из армии бы он меня точно не стал вызволять, но вот устроить перевод в тайгу… Нет уж! Нафиг! Тут хоть иногда на баб посмотреть можно, а там? Наверняка ведь кроме медведиц, никого! Вот доживу до увольнительной… Что б такой красавец как я и не нашёл себе пассию? Да не смешите меня! Ведь когда-нибудь это закончится? Так что в тех письмах, что я регулярно отправлял домой, писалось, что всё путём! Кругом тайга, баб нет, водки нет, и вообще круглое носим, квадратное катаем – романтика! Бате должно понравиться… Хотя порой я жалел о своём решении, но как представлю, взгляд отца: «Я так и знал!» Так стискиваю зубы и вперёд!

А через два месяца с начала учёбы к нам приехал какой-то старлей, набирать бойцов для службы в элитной части. В числе кандидатов оказался и я! Всё, что угодно, лишь бы вырваться из этого ада! Постоянная боль в теле, недосыпание и желание пожрать! И тут он, старший лейтенант Рогожин, предлагает выход.

Вот я и познакомился со своим будущим командиром – высоким, плечистым мужиком. Породистое, аристократичное лицо, стальной взгляд серых глаз, по-военному короткая стрижка русых волос и ощущение силы, исходящее от него. А заодно, увидел своих будущих друзей: Вовку, Тунгуса и Марата.

– Итак, бойцы! Меня заверили, что вы лучшие! – пятнадцать человек, стоящие в строю, довольно загомонили. – Но! Позвольте усомниться в столь лестной для вас оценке, ибо ничего вы не умеете и соответственно ни на что не годны. Поэтому, я выберу только несколько человек… Возможно всего одного или двух… Так что советую приложить все усилия, ибо там, куда я вас заберу, служат лучшие из лучших… И слабакам там не место.

– А где это – там? Какие войска? – вылез вперёд Вовка-Балагур. Здоровый детинушка, обладающий неистребимым оптимизмом, позволяющим даже в нашей не лёгкой службе, находить что-то весёлое!

– Фамилия!

– Быстров!

– Так вот Быстров… Если справишься, ты у меня любимчиком будешь… – многообещающе сказал старлей, – а служить? Ты вот в каких войсках сейчас?

– ВДВ!

– Ну что ж… Голубой берет тебе к лицу, так и будешь служить, – улыбнулся Рогожин. – Только часть будет особая, элитная… и с пайком повышенной жирности!

Услышавшие про еду парни сразу оживились – кормили-то нас не шибко богато. И ведь не соврал ни слова, паёк в новой учебке действительно был от пуза. Только жрать всё равно хотелось постоянно… Хотя сухой паёк дефицитом не был, ешь, не хочу… только на нём ведь далеко не уедешь. Так только червяка задобрить, что б ни злобствовал! На бегу самое то…

– Итак, полоса препятствий на время, стрельба и рукопашка, с оружием и без… И чтоб вы поняли, как оно надо… – старлей многозначительно посмотрел на нас.

Подойдя к полосе препятствий, Рогожин вручил секундомер Балагуру:

– Засекай!

И рванул! Мама дорогая! Вот это да! Я-то думал, что мы уже серьёзные парни: среди нас не было ни одного, кто не перевыполнял бы норматив хотя бы на три секунды! А старший лейтенант не шёл, не бежал – он летел!

Пробежал по скользкому бревну, лежащему над лужей с грязью, так как будто это ровная дорога! Перелез, нет, перелетел двухметровую стену одним лёгким движением – как будто палисадник в сквере! А сетка! Никогда бы не подумал, что по ней можно подыматься с такой скоростью… я и по лестнице медленней лезу… Охренеть!!! Этот, точно ЭЛИТА!

Проскочив всю полосу, даже не запыхавшийся Рогожин, подошёл к нам:

– Ну и сколько там получилось? Боец!!! Я спрашиваю, за какое время я прошёл полосу препятствий?

– Я не знаю… – Вовка обречённо смотрит на секундомер. – Я нажать забыл…

– Ну, так нажми!

– Есть!

– И что получилось? В норматив уложился? – хохотнул Рогожин.

Балагур обречённо кивает:

– Вот прям сейчас лучше норматива на шесть секунд…

Ну что я могу сказать, у Тунгуса оказалось лучшее время, у меня второе, у Марата третье, а у Балагура четвёртое. После того, как этот пыточный тренажёр прошли все, мы отправились на стрельбище. Сейчас я с улыбкой вспоминаю эту полосу препятствий… детский сад. Если бы тогда знал, что меня ждёт впереди… ногу бы сломал где-нибудь посреди пути…

На стрельбище ожидаемо лучшими оказались Марат и Тунгус, что с автоматом, что со снайперской винтовкой. Я тоже не ударил в грязь лицом, но и особо не выделялся. А вот когда дело дошло до пистолетов…

– А с двух можешь?

– Так точно! – я скромно потупился. – И по движущимся и в движении…

Хотя внутри всё ликовало! Сейчас, сейчас мой звёздный час! Не без основания я считал себя лучшим, даже инструктора признавали моё первенство!!!

– Хм… Читал я в деле, читал… Тогда сейчас все отстреляются, и пойдём в тир. Покажешь!

Ух, как я показал!!! В движении, по движущимся мишеням… на дистанции – от двадцати, до сорока пяти метров… Пять десяток, шесть девяток и три восьмёрки…

– Молодец Милославский! – Рогожин широко улыбнулся. – Но что б ты не зазнавался…

Забрав у меня пистолеты, сделал несколько пристрелочных выстрелов… подошёл к мишени… посмотрел… хмыкнул… выстрелил ещё по разу… снова посмотрел, и удовлетворённо покачав головой, пошёл на огневой рубеж.

Встал, замерев и уставившись в одну точку перед собой:

– Давай!

Там где я крутился или хотя бы поворачивал голову в сторону мишени, он просто стоял… И, подняв руки, стрелял, всё так же смотря перед собой: едва мишень приходила в движение, как следовал выстрел… Да, меня учили стрелять не целясь, стрелять туда, куда я смотрю… Я так и стрелял, но он-то не смотрел!

– Милославский!

–Я!

– Будь любезен, озвучь результат!

Офигеть!!! Девять десяток, пять девяток! При этом, не тратя ни мгновения лишнего!