Боль в твоем сердце

Coronavirus – наводящие ужас мысли по поводу своих ошибок; состояние рыбы, выброшенной на сушу.

Adenovirus – беспорядочная суета, диктуемая стремлением сделать невозможное возможным, т. е. стремлением искупить свои ошибки.

Influenzavirus, или вирус гриппа А и В, – отчаяние из-за невозможности исправить свои ошибки, депрессия, желание не быть.

Paramyxovirus – желание исправить все свои ошибки одним махом, зная, что это невозможно.

Herpes simplex virus, или обычная простуда на губах, – стремление переделать мир, самобичевание из-за окружающего зла, чувство ответственности за его искоренение. Этот стресс может перерасти в идею завоевания мира.

Coxsackievirus A – желание хоть ползком да отдалиться от совершенных ошибок.

Вирус Эпштейна-Барра – игра в великодушие при собственных ограниченных возможностях в надежде, что предлагаемое не будет принято. Одновременно недовольство собой, мол, что это я придуриваюсь, ваньку валяю и т. п.

Cytomegalovirus – осознанная ядовитая злоба на собственную нерасторопность и на врагов, желание стереть всех и вся в порошок. Это реализация ненависти.

Вирус приобретенного иммунодефицита (ВИЧ) – яростное нежелание быть ничтожеством.

ХЛАМИДИИ И МИКОПЛАЗМЫ:

Mycoplasma hominis – непримиримая ненависть к себе за свою трусость, вынуждающую спасаться бегством. Идеализация тех, кто умер с поднятой головой.

Mycoplasma pneumoniae – горькое осознание своих слишком малых возможностей, но, несмотря на это, стремление добиться своего.

Chlamydia trachomatis – злоба на то, что из-за беспомощности приходится мириться с насилием.

Chlamydia pneumoniae – желание ублажить насилие взяткой, при этом зная, что насилие взятку примет, но сделает по-своему.

БАКТЕРИИ:

Streptococcus pyogenes – изуверское желание вздернуть кого-нибудь бесправного на суку. Реализация своей невыносимой униженности.

Другие бета-гемолитические стрептококки

(S. anginosus) – нарастающий, подобно девятому валу, вызов тем, кто лишает свободы: могу прожить и без свободы, что хотите со мной делайте, буду жить назло вам.

Arcanobacterium haemolyticum – выжидание подходящего момента для совершения мелочного коварства и злонамеренной подлости.

Actinomyces pyogenes – невозмутимое на вид плетение сетей и расстановка капканов, чтобы отомстить.

Corynebacterium diphtheriae – жестокое бесчувственное желание удавить кого-нибудь в петле.

Bordetella parapertussis – «око за око»: справедливое возмездие тому, кто не поспешил на помощь, когда я в ней нуждался, а теперь нуждается в ней сам.

Bordetella pertussis – отчаянно-бессильная злоба из-за своего поражения, нескончаемая скрытая борьба с несправедливостью.

Neisseria gonorrhoea – горделивость и высокомерие, даже когда сам по уши в грязи, бесконтрольное желание бросить в лицо виновному в создавшемся положении: «Гляди, что ты натворил!»

ГРИБКИ:

Candida albicans – вынужденное подчинение и бессильная злоба в безнадежной ситуации, когда ничего нельзя сделать, а сделать все-таки нужно. Попросту говоря, из дерьма требуется сделать конфетку.

Cryptococcus neoformans — сосредоточение сил для того, чтобы назло критиканам добиться цели, поразив при этом мишень в яблочко.

Sporothrix echenckii – осознанное желание выжать из себя последнее либо страдать для того, чтобы что-то доказать себе и другим.

Все грибки указывают на крайнюю степень зашлакованности. Человек, который долго не мылся, говорит: «Пора в баню, а то на спине грибки вырастут». В этих словах содержится глубокий житейский смысл, и из них следует, что грибки вырастают там, где есть чрезмерная загрязненность. Когда человек желает несмотря ни на что доказать, что он способен прожить без свободы, как грибок, способный существовать без солнца и воздуха, его тело поражается грибками. Грибки приходят человеку на помощь, чтобы он не захлебнулся в собственной грязи.

В гортани обнаружено более 200 видов анаэробных микробов, способных жить в отсутствие атмосферного кислорода, факультативных анаэробов и анаэробных микробов, способных жить только в присутствии атмосферного кислорода. В детском возрасте воспаление гортани обычно вызывается вирусами, начиная же со школьного возраста постоянно увеличивается доля бактерий. Это означает, что маленький ребенок признает свою вину, т. е. винит себя, вторя окружающим взрослым.

В школьном возрасте ребенок из чувства самозащиты открещивается от вины либо обвиняет других. Это не означает, что у младенца в возрасте нескольких месяцев не может быть гнойной ангины. Если ребенок, воспитываемый сверхлюбящей матерью, постоянно борющейся с внешним миром, ощущает вдруг, что ему стало нечем дышать, то он заболевает стрептококковой ангиной. Стрептококк относится к анаэробным микробам.

Если человек отчаянно борется за то, чтобы, разрушив темницу, из нее выбраться, то возникает анаэробная инфекция. Кто отчаянно борется за то, чтобы спастись из темницы, т. е. выбраться на волю, у того возникает аэробная инфекция. Преимущество аэробной инфекции в том, что гной сам устремляется к воздуху, т. е. ищет выход. После того как гной вышел, болезнь идет на убыль. Анаэробная же инфекция не ищет выхода. Она и без кислорода способна разрушить темницу. Чем обширнее очаг заболевания и чем яростней борьба анаэробов, тем реальнее вероятность заражения крови.

Гортань находится в центре четвертой чакры и выражает характерные особенности общения. Гортань поражается, когда человек желает доказать собственную правоту либо неправоту другого человека. Чем сильнее желание, тем серьезнее болезнь. Безмерный страх, что я не сумею доказать свою правоту, приводит к спазму гортани. Чем громче и злее человек настаивает на своей правоте, тем злее болезнь. Когда пропадает голос, это значит, что тело не позволяет больше повышать голос.

Оперативное удаление миндалин показывает, сколь оперативно принято решать проблемы в семье. Родительское желание, чтобы ребенок слушался больших и умных взрослых, приводит к тому, что у ребенка удаляют миндалины, ибо в каждом ребенке когда-нибудь вызревает протест против необходимости подлаживаться и угождать. Угождая другим, человек унижает свое достоинство и лишается миндалин. Если родитель не осознает причины операции, то будет воспитывать ребенка точно так же, как воспитывали его самого.

Когда человек лишается миндалин, – а они, как Вы помните, являются ушами самомнения – то несуществующие уши слова уже не воспримут. Отныне любая обида будет культивировать его самомнение, или «эго». Вполне вероятно, что человек, у которого удалены миндалины, однажды услышит о себе: «бессердечный». Замыкание в себе во имя выживания и впрямь делает человека гораздо менее чувствительным. Его уже непросто заставить плясать под чужую дудку.

Кто чувствует, что его болезни проистекают из конфликтов между родителями, тот старается воспитывать своего ребенка иначе. Например, не требует от него подчинения. Но этого требуют за пределами дома. В результате ребенку таки приходится удалить миндалины. Миндалины удалены, но если ребенку приходится, как и прежде, потрафлять лишь чужим желаниям, то поражаются другие ткани гортани. Обычно так и бывает. Желающих добра родителей, которые возлагали на операцию надежды, постигает разочарование. Надежда обращается в безысходность.

То, что есть в родителях, есть и в ребенке. Чувство безысходности приводит к духовной и физической расхлябанности. Если желаете увидеть свою безысходность, вызванную ощущением своей никчемности, то откройте рот и рассмотрите нёбный язычок. Если Вы не помните, как он выглядел раньше, то увидите лишь внешние изменения цвета.

Сильное покраснение говорит о воспалении, т. е. исторжении злобы.

Расширение кровеносных сосудов указывает на то, что Вы не торопитесь реализовать себя как личность, т. е. не торопитесь заняться собой, поскольку занимаетесь другими людьми, в том числе перевоспитываете, что и считаете самореализацией.

Небольшое увеличение язычка не видно глазу, но зато чувствуется. Язычок утяжеляется от печали, вызываемой необходимостью подавлять свои желания.

Печаль по поводу полного самоотречения ради других распространяется на мягкое нёбо, вызывая ощущение натяжения вплоть до ощущения спазма. Чувство некоей тянущей вниз тяжести в передней стенке дыхательных путей становится привычным, особенно если врач заверяет, что ничего особенного там нет.

От сильной печали либо жалости к себе язычок становится внешне похожим на каплю воды или волдырь, тогда как хроническая скрытая жалость к себе иссушает ткани, и язычок приобретает вид маленького остроконечного бледного отростка. Частое сглатывание из-за ощущения тяжести и тесноты помогает улучшить кровоснабжение и лимфоток в дневное время, но не в ночное. Ночью эту функцию выполняет храп.

Храп выражает отчаяние от невозможности наладить отношения с людьми.

Пример из жизни

У 75-летней женщины на нёбе обнаружилась раковая опухоль. По мнению медиков, опухоль произошла от челюстной кости, точнее от зуба, корень которого, как выяснилось после удаления зуба, был слишком длинный и выходил в гайморову пазуху. Зуб болел лет десять, но женщина была очень терпеливой и не желала его лишаться. Да и времени не было пойти к врачу, так как нужно было ухаживать за больной матерью. А тут еще проблем невпроворот, для себя просто не оставалось времени. Никуда этот зуб не денется.

Смерть матери и удаление зуба произошли почти в одно и то же время, даже не припомнить, что чему предшествовало. Ранка зарастала немного дольше обычного, но ведь и случай был не самый ординарный. Врача женщина не винила. Нёбо после этого на какое-то время как будто потеряло чувствительность, впрочем, теперь уже толком и не упомнишь, что за чувство это было.

Примерно так размышляет человек, относящийся к категории смиренных страдальцев. Даже самая неприятная ситуация находит у него убедительное обоснование. Ведь сказал же врач, что с этим делом теперь покончено. Неприятное ощущение тяжести за эти десять лет усилилось и стало мешать глотанию.

Перестав различать вкус еды, женщина осмотрела с помощью зеркала полость рта, но ничего не обнаружила и продолжала терпеть.

Исследуя красноватое утолщение на нёбе, медики обнаружили в гайморовой пазухе небольшое количество старого густого гноя. Его вымыли полосканием, но так как лучше не стало, были проведены дополнительные исследования, которые выявили прискорбную истину – рак.

Эта женщина удивила меня своей обезоруживающей откровенностью. Еще в самом начале нашей беседы она сказала: «Знаете, я пыталась прощать, но, наверное, я такой гордый человек, что не способна этого делать». – «Может, не умеете?» — спросила я. Неумение, впрочем, не было для нее такой большой проблемой, как неспособность. Она презирала неспособность в любом ее проявлении. И это тоже говорит о ее особой требовательности к себе.