Балконный из деревни Берёзовка

Тем более, я– главная, я – хозяйка и ответственности набираюсь. Если танцевать обожаю, значит и она, как все девочки мира, тоже должна обожать.

Балконный насупил брови, вытащил из карманов руки, сложил их на груди и серьезно ответил Асе:

– Ничего-ничегошеньки тебе эта морская свинья не должна. У нее, может быть, настроения на твои развлечения нет.

Я слышал, как с самого утра кто-то пищит и фыркает, а это – Шуша твоя, закрученная-замученная танцами.

Неужели не ясно – пищит животное, значит просит, требует, умоляет оставить его в покое. А ты ее еще и в юбку нарядила. Понятное дело, что сбежала несчастная душа.

Балконный вздохнул и добавил, принюхиваясь к вкусному запаху, что принес из соседнего окна Ветерок:

– Напрасно морская живность к оладьям не приучена. Так бы, может, и осталась, перетерпела разок ради вкусноты такой. Вот не зря мой дядька Болотник говорит – поел, душой подобрел.

Я вот, например, от стряпни бабушкиной не откажусь.

Балконный снова втянул носом сдобно-ягодные ароматы кухни, добавил:

– И от компота тоже.

Ася наклонилась к Балконному, снова захлопала ресницами. Он поежился и чихать стал. Тогда Ася и тихонько сказала:

– Ой, прости, пожалуйста. Забыла про ресницы, они у меня сами по себе. Хлопают, не спрашивают. Отодвинься чуть-чуть, на всякий случай. Вдруг, и правда, простудишься.

Эх, зря я заставляла Шушу плясать и делать то, что я хочу.

Я ж не знала, что она может свое, морскосвиновское мнение иметь.

Вот когда найду ее, никогдашеньки не стану заставлять, ее, буду стараться понимать ее.

Ты помоги, пожалуйста, отыскать мою Шушеньку, а я тебе самый румяный и пышный оладушек и самую большую кружку компота принесу в знак благодарности.

Балконный снова втянул носом кухонные запахи. В животе у него заурчало, заквакало. Как будто там поселилась большая, голодная лягушка. Он погладил ладонью круглое брюшко, поглядел на воробьев, чирикающих на ветке, потом на Асю, прищурился:

– Точно, не будешь морскую свинью заставлять под свою дудку плясать-выкамаривать?

– Обещаю. Даже под бабушкины песни.

– Точно, оладий, а лучше два, с компотом принесешь?

– Честное слово. Даже три.

Балконный улыбнулся, легонько ударил по животу, ловко запрыгнул на крышку буфета, отодвинул фанерную коробку, в которой бабушка хранила пустые цветочные горшки, позвал:

– Ну-ка, чудо-юдо-свинка, ауууу, выходи-выбегай из укрытия. Да не бойся, я тебя в обиду не дам. Никаких больше танцев под чужие дудки. Никакого насилия над природой. Свобода морским свиньям!

Слышала-прослышала, что девочка Ася нам тут пообещала?

За коробкой показался розовый носик морской свинки, а потом и усатая, любопытная мордочка. Черные, блестящие глазки глядели то на Асю, то на Балконного.

Ася радостно закричала:

– Ураааа, Шушенька, нашлась! Так вот ты где спряталась.

Затем стала на цыпочки и аккуратно взяла в руки свою свинку. Погладила ее по теплой шерстке, прижала к себе. Шуша приветливо уткнулась мокрым носиком в шею хозяйки.

Ася повернулась к Балконному, сощурилась и возмущенно спросила:

– Ты, значит, с самого начала знал, где прячется Шуша? Знал и ничегошеньки не говорил?

– Ну, конечно знал-ведал, я ж Балконный, а значит, самый главный защитник всех, кто попадает на балкон. И, в отличии от тебя, Ася, я любой язык понимаю. Хоть человеческий, хоть воробьиный, хоть морскосвиновский. Полагается мне, по должности.

Потому сил моих не было слушать, как ты из морской свиньи танцовщицу-плясовщицу сделать пытаешься. Она и так, и эдак верещит, еды и любви просит, а тебе хоть бы что.

Считай-почитай, спас я беззащитное животное.

А значит, мне даже четыре оладья полагается, а то и все пять.

Ася грустно вздохнула, снова погладила Шушу по блестящей, коричневой шкурке и шепнула ей:

– Прости меня, я ведь не знала, что ты не для танцев, а для еды и любви.

Шуша что-то пискнула, задергала усиками.

Балконный потянулся и сказал Асе:

– Она говорит, что плясать-приплясывать обожает, но только, когда сама хочет. На четырех лапах и без юбок кукольных. А я, между прочим, компот обожаю с оладьями.

Ася кивнула:

– Про танцы я поняла. И про ответственность, кажется. Это – когда ты делаешь не то, что тебе одному хочется и нравится. Так?

Балконный кивнул:

– Так-то, так.

Это, еще когда отвечаешь, за слово-дело. А еще, когда обещание выполняешь. Оладий приносишь для голодного Балконного. Тоже ответственность.

Ася улыбнулась:

– Сейчас выполню обещание.

Вы пока тут с Шушей пошушукайтесь. А я руки вымою, тебе оладьи с компотом, а Шуше морковку с капустой принесу.

Будем втроем теперь дружить, если ты и Шуша, не против?

Балконный подвинулся, Шуша селя рядом с ним на стремянку, что-то пискнула и он ответил:

– Мы – за дружбу, оладьи, мир, морковку и любовь! Заявляем со всей ответственностью.