Возвращение 2

– То есть? – уточнил Мун.

– Для чего-то нужно физическое соединение.

– Какой-то общий координационный центр? – предположила Анна. – Для управления флотом. Флагман?

Спецов поднял на неё глаза:

– Нет. Это не объясняет физическое соединение.

Галя вздохнула:

– Пошла я за кофе. Без подзарядки думать не могу. Ань, принести тебе?

Лазарева на мгновение задержалась с ответом, потому что одно из слов Поневой внезапно натолкнуло на мысль.

Есть такой универсальный зарядник для сотовых телефонов, как раз с круглой серединкой и штекерами разных форматов по окружности.

– Может, заправка? – произнесла она, ещё не до конца обдумав этот вариант.

– Заправка? А она не должна быть больше тогда? – спросила Галя. – Топливо для пятнадцати кораблей.

Матвей внезапно просиял. Буквально. Щеки покраснели от прилива крови. Он вскочил, выругался:

– Я дурак!

Мун вопросительно поднял бровь, но кивнул:

– Сам признался. Хорошо.

Спецов быстро пролистал схемы на планшете, вывел несколько на главный экран.

– Я же это заметил! Должен был понять! Анна Викторовна, вы правы, – быстро говорил он. – «Ромашка» не должна быть большой. Если топливо – антиматерия, то хранить её ни в чём кроме магнитного поля нельзя. Так что нужны только устройства сбора или создания антиматерии и непосредственно подачи её на корабли. Вообще, межзвёздные двигатели не совсем моя специальность, но я изучал…

Олег вздохнул, сложил руки на груди, взглянул на Анну. Лазарева улыбалась.

– Я за скоростью его речи, не успеваю, – пожаловался Мун.

Матвей его услышал, прекратил говорить, вздохнул и продолжил уже медленно:

– Из схем нашего сердечного корабля и «ромашки» понятно, что они тоже могут состыковаться.

– Ну, ну, ну? – Олег покрутил пальцем в воздухе. – Ну, набери обороты-то. Совсем сбросил.

– Да не угодишь на вас, – хмыкнул Матвей.

Он обвёл на экране планшета некоторые элементы:

– Это хвостовой отсек: буровая часть, система подачи субстанции, там же стыковочный узел, и так же вот это – какие-то специальные клапаны. И там же генераторы магнитного поля, такие, как мы видим вот здесь…

Матвей щёлкнул пальцами по схеме, где отображался пустой отсек, окружённый генераторами магнитного поля, ближе к серединной части корабля:

– Вот он. Вот наш топливный бак. Примерно на двадцать тонн. Именно в этой части корабля самое сильное магнитное поле, чтобы антиматерия не касалась стенок бака. В режиме набора топлива клапаны над генераторами открываются, формируется магнитный канал для закачки. При этом, как видно из схем, положение открытых клапанов возможно только при закрытых стыковочных карманах. И всё вместе это значит, что заправка корабля ведётся с внешнего заправщика только после того, как корабль к нему намертво пристыкуется.

– Ух ты, – подытожил Олег, – ну отдышись теперь. Значит, процентов на восемьдесят мы уверены, что «ромашка» – заправщик. Так, я сейчас вызову нам в команду тех, чья это специальность, а ты пока думай, как использовать это всё против «хозяев»?

Спецов пожал плечами:

– Взорвать. Возможно. Антиматерия, вступив в контакт с материей, уничтожит всё.

Анна замерла.

– Наверное… это то самое, – сглотнула она и поняла, что ноги не держат.

– Лазарева? Тебе плохо? – Мун отреагировал на выражение побледневшего лица Анны.

– Сейчас пройдёт, – Лазарева сделала глубокий вдох, и смогла наконец озвучить мысль, подкосившую колени: – Бестужев просил разведоперацию, но либо действительно хотел провести разведку, либо понял всё, что мы сейчас поняли, и решил, что надо попытаться уничтожить заправочную станцию. Гад! Да лучше убила бы! Сама! И Костю ещё с собой забрал!

Анна даже не заметила, что последние слова тоже говорит вслух.

Матвей удивлённо смотрел на неё, но полковник Мун показал ему жестом, чтобы ничего не спрашивал. И Спецов, прижав планшет к перевязанной груди, просто ждал, пока у лейтенанта Лазаревой пройдёт какой-то приступ гнева.

Анна наконец взяла себя в руки, выдохнула.

– Всё понятно, – хрипло сказала она. – Майор Бестужев сделал то, что посчитал нужным. Спецов, присоединяйся к инженерам ТАГ. Там группа работает над открытием доступа к топливной системе и двигателям. Они тебе все трудности расскажут.

– Что, попасть внутрь не можете? – внезапно произнёс Матвей, и на лице появилось выражение, как у человека, который знает что к чему, когда другие не знают.

Анна всё-таки улыбнулась этому лицу:

– Выскочка, у тебя идеи есть?

– Есть, – кивнул Матвей. – Бак у нас на двадцать тонн. Это… ну, на десятки тысяч мегатонн в тротиловом эквиваленте. Я бы удивился, если бы была возможность его открытия. Если столько антиматерии вступит в реакцию с веществом, у нас тут исчезнет весь Казахстан. И часть России вместе с ним.

– А?.. – Галя удивлённо хлопнула глазами. – Что, вот прям так?

– Прям так.

Анна покачала головой:

– А так не должно быть. Ты же говорил, всё зависит от магнитного поля. Но вот его давайте не трогать. А железку-то должно быть можно открыть.

– Теоретически возможность входа есть, – согласился Матвей. – Но как в ядерном реакторе – только до определённых пределов и со всеми мерами предосторожности.

Лазарева усмехнулась:

– Это мы без тебя поняли, умник. Вот эту возможность как раз ищем. Присоединяйся. Но сначала кое-что сделаем. Готов вернуть брата?

Матвей кивнул раньше, чем осознал суть вопроса: