Возвращение 3. Часть 1

Лан-ирмеи проскочили место падения гереспри, завернули в крутой вираж, разворачиваясь, но им помешали истребители ВКС. И гостям пришлось дать круг побольше, из-за того, что им лоб в лоб пошли машины землян.

Костя не следил за воздухом, смотрел вниз, туда, где над соснами провалился в лес истребитель гереспри. Корабль во время боя потрепали, а Багиров знал, что запуск двигателей после их резкого отключения весьма затруднителен в условиях атмосферы. Это они с Бестужевым прошли на своей шкуре, когда падали вот также. Но тогда высота была побольше.

– У него могли не запуститься двигатели, – произнёс Костя, – мог просто рухнуть.

– Что предлагаешь? – спросила Анна.

– Давай проверим, – ответил Багиров. – Гереспри-одиночка на корабле с лан-ирмейским камуфляжем стремится попасть на Землю, где ему, в общем-то, никто не будет рад. Что-то здесь не так.

Лазарева кивнула, но ещё сомневалась. Формально, они вообще не должны здесь находиться и тем более не должны ни во что влезать. Нарушители – это дело ВКС, их командующего и главкома. То, что с "Наглецом" до сих пор не вышли на связь и не спросили: какого хрена вы там забыли, – это только потому, что всем не до них и они пока никому не мешают выполнять боевые задачи. Но "Наглец" видят во всех штабах. Так что втык им гарантирован.

Анна напряжённо прикусила губу:

– Костя, издалека посмотреть – это ладно, но…

– Мы ближе всех, – Багиров, говоря это, уже направил корабль вниз, – надо выяснить зачем он здесь.

– Если жив, – подал голос Егор.

Лазарева наконец вздохнула, кивнула и уверенно произнесла:

– Вот и проверим. Да, и надо кое-что сделать.

На рабочем поле управления погасли все индикаторы сети связи. Анна вырубила антенны "Наглеца", чтобы им не могли передать приказ не лезть не в своё дело. А так – не слышали, не знаем. Да, дураки, так точно, виноваты.

Костя насмешливо хмыкнул.

– Скажем, что было повреждение, – ответила Лазарева на этот хмык.

– У нас минуты две, – заметил Паша. – Пока лан-ирмеи разворачиваются.

– Успеем, – Костя вёл машину, едва ли не задевая животом верхушки деревьев и глядя вниз.

– Ага, а вот и он, – Анна увидела первая и даже привстала с кресла.

Из-за вертикального падения, истребитель не снёс пол леса, а проломил пузом десяток деревьев и образовал круглую брешь в густом зелёном покрове. Костя опустил машину как раз через этот "колодец" на край провала в земле, из которого торчали спина и бок истребителя. Фонарь кабины наглухо затвердел, но боковой люк был открыт и человеческая фигура медленно двигалась по крылу корабля.

– Ох, ты, – Егор встал, чтобы лучше видеть. – Живой, всё-таки…

Пока "Наглец" опускался на землю, пилот гереспри выбрался из ямы и упал на колени. Он сидел, опираясь на ладони, и смотрел, как напротив него приземляется истребитель, очень похожий на его собственный.

Багиров, посадив машину, приказал экипажу взять оружие. Табельные пистолеты ПЛ-24 всегда находились на борту. Все надели набедренные кобуры и вышли.

Положение пилота не изменилось, когда четыре человека покинули корабль и направились к нему. Тяжело дыша, он опустил голову, и, глядя в землю, вцепился в неё пальцами. Сжимал так, словно не верил, что всё-таки добрался до поверхности живым.

Даже Егор, глядя на это, подавил в себе недовольство. Как бы там ни было, этот гереспри реально совершил чудо.