Рассказы

– Ничего со мной не случилось, – спокойно сказал Клим и улыбка его стала еще шире и загадочнее.

– Ну как же так? – недоумевал Василий Ильич. – Пантелей сказал, что у тебя с сердцем стало плохо. Ты лежал в кабине своего самосвала. И спрашивал у Пантелея валидол с глюкозой. И ко мне приходил Пантелей за валидолом, но у меня его не было. Клим, что все-таки случилось с тобой? С твоим сердцем.

Клим хитро улыбнулся.

– С моим сердцем ровно ничего не случилось. Оно у меня прекрасно работает. Без всякого валидола.

– Клим, но ведь ты просил валидол.

– Ну и что? – снова улыбнулся Клим. – Все правильно?

– Клим, ты что-то от меня скрываешь, – не отступал Василий Ильич.

– Хорошо, я скажу, – перестал Клим улыбаться. – Дело в том, что я слышал все, о чем вы просили механика. Он дал вам всего десять минут. Могли бы вы за десять минут спасти свою маленькую березку?

– Нет, разумеется.

– Я тоже так подумал. Я хорошо знаю вашу любовь к красоте. И я пошел на хитрость, чтобы помочь вас спасти березку.

– Клим, что за хитрость? – восхищенно заиграли глаза Василия Ильича.

– Я притворился, – улыбнулся Клим. – Сказал, что у меня с сердцем плохо. Пантелей, знаете, немного с бусарем. Не считается со здравым смыслом. Все делает так, как ему захочется. Ровно через десять минут он двинул бы экскаватор. Не посмотрел бы на вашу красоту. Тогда все. Прощай березка.

– Святая ложь! – радостно воскликнул Василий Ильич. – Спасибо тебе, Клим. Ты поступил очень благородно, – и крепко пожал ему руку.

– Да ничего тут особенного нет, – скромничал Клим. – Я тоже, как и вы, хочу, чтобы красота спасла мир.

Василий Ильич задумчиво посмотрел в бездонную глубину безоблачного неба.

– Надо творить красоту, приумножать, постоянно лелеять ее и оберегать от всяких дураков и вандалов. И тогда мир будет спасен, – серьезно сказал он.

Василий Ильич еще раз поблагодарил Клима за помощь, крепко пожал ему руку и отправился осматривать спасенную березку.

Рыночная услуга

Шестиклассник Сема, непоседливый, любознательный мальчик, многое в окружающей его жизни еще не понимал. Не мог должным образом осмыслить то, что каждодневно и даже ежечасно говорили взрослые люди. Но всё же пытался кое-что понять. А если не удавалось вникнуть в смысл заинтересовавших его фактов и явлений окружающей действительности, обращался к отцу за конкретными разъяснениями. Ему почему-то вдруг захотелось узнать, что такое рыночные услуги, о которых читал в Интернете, слышал по радио, по телевизору. Да и учителя чуть ли не каждый день талдычили о каких-то непонятных образовательных услугах. Однажды после уроков он пришел домой, зашвырнул сумку с книгами и тетрадями на обувную полку и без промедления пришел в комнату к отцу. Дмитрий Гаврилович сидел за столом и, откинувшись на мягкую спинку кресла, читал газету.

– Пап, – решительно подошел Сема вплотную к столу.

– Ты что? – буркнул отец, не отрываясь от чтения.

– Что такое рыночные услуги? – звонким фальцетом продемонстрировал Сема свою кипучую любознательность.

– Рыночные услуги? – лениво удивился отец и повернул голову к сыну.

– Да! – азартно выпалил сын.

– Есть такие услуги, – счел Дмитрий Гаврилович своим родительским долгом доходчиво разъяснить, по его представлениям, такой жизненно-важный вопрос. – Таких услуг сейчас развелось очень много. Необъятное море, целый океан, – старался он образно объяснить сыну то, что ему непонятно. – Куда ни поедешь, куда ни пойдешь, куда бы не ступил человек и не сунул свой нос – везде можно наткнуться на эти услуги.

– Пап, я не понял ни одного твоего слова. Что такое рыночные услуги?

– Ну как тебе объяснить? – шурша газетой, сказал отец. – Это, можно сказать, такие услуги, за которые надо платить. Главным образом, конечно, деньгами.

– А сколько бабла надо платить за одну рыночную услугу? – как снежный ком нарастала любознательность Семы.

Дмитрий Гаврилович недолго помолчал, подумал, глядя в газетные строчки, потом с серьезным выражением лица взглянул на сына. Ему нравилось, что Сема интересуется такими важными вопросами жизни.

– Понимаешь, – медленно, растянуто сказал он, – у нас сейчас все покупается и продается. Рыночные услуги тоже покупаются и продаются. Цена услуги зависит от продавца и покупателя услуги. Как они договорятся, так и будет. Такая будет цена.

– А бабки надо обязательно платить? – заострил свой интерес шестиклассник.

– А как же? Обязательно надо платить. В этом вся соль. Продавец услуг и покупатель этих услуг могут торговаться. Если они не придут к обоюдному согласию по вопросу цены услуги, то сделка между ними не состоится, – неспешно разъяснял отец рыночные премудрости. – Но продавец и покупатель могут обменяться равноценными услугами. Как говорится, баш на баш. Услуга за услугу. Вот такие они пироги. Все ясно? Все понял?

– Все ясно! Все понял! – жизнерадостно ответил Сема.

Дмитрий Гаврилович, довольный, что сын все уразумел, уткнулся в газету и приступил к чтению новой статьи.

Сема отправился на кухню, чтобы чего-нибудь перекусить после уроков. Мама еще не пришла с работы. Собрать полноценный обед некому. Отец не занимался кухонными дрязгами. Сема кое-что унюхал на газовой плите, пошуровал в холодильнике. Ел он торопливо, суетливо, будто у него было запланировано очень срочное, неотложное ни под каким предлогом дело. Он часто смотрел на часы, мягко тикавшие на маленькой полочке, подвешенной рядом с холодильником. Закусив на скорую руку, метеором выскочил в прихожую, напялил на себя ветровку и хотел уже выскочить на улицу. Не успел доскочить до двери, как вдруг послышался густой голос отца.

– Сема, иди сюда!

Сема неохотно развернулся в обратную сторону и неохотно пошел к отцу.

– Ты что, пап? – нетерпеливо спросил он, опустив руки.

– Сема, вот тебе деньги, – Дмитрий Гаврилович вытащил из кармана сорочки сторублевую купюру, положил ее на край стола. – Сбегай в магазин, купи мне пачку сигарет.

– Пап, мне не дадут сигареты. Я несовершеннолетний.

– Там работает одна моя знакомая продавщица. Ты знаешь ее. Обратись к ней. Она даст тебе сигареты. Скажи: «Для папы».

– Она меня тоже знает, – звонко сказал Сема, будто радовался, что его знает знакомая продавщица отца. – Я часто хожу в магазин за хлебом. Меня мама посылает.

– Ну и хорошо. Давай, дуй, а то мне курить нечего.

Сема взял деньги, засунул их в карман джинсов и улетел в магазин. Через полчаса прибежал домой с пачкой сигарет. С радостным чувством выполненного отцовского поручения он вошел в комнату к отцу.

– Твоя знакомая без проблем дала мне пачку сигарет, – веселым голосом сказал он, отдавая отцу сигареты и сдачу – пятьдесят рублей с мелочью.

– Спасибо, Сема, – сказал отец, не отрываясь от газеты. – А теперь иди, пообедай. Найди чего-нибудь в холодильнике.

– Я уже пообедал.

– Тогда иди, займись чем-нибудь.

– Я пойду играть с ребятами в футбол.

Дмитрию Гавриловичу было абсолютно безразлично, куда пойдет сын и чем будет заниматься. Уткнувшись в газету, он молчал. И Семе казалось, что он будет читать ее до утра. Он стоял возле стола и ни куда не собирался уходить. Ему хотелось, чтобы отец в конце концов заметил его. Но отец весь ушел в газету.