Мне шестнадцать

Только завтра к обеду доедем-ответила Альдона. Наших рассуждений Артемон, конечно же, слышать не мог.

Артемон!-позвала Альдона подымаясь-пошли прогуляемся.

Как же приятно на природе! Мы гуляли с Артемоном по ароматному хвойному лесу и наслаждались чистотой воздуха.

Вечерний лес по-настоящему прекрасен. В полумраке оранжевого пламени закатного солнца он кажется окутанным какой-то чарующей тайной, которую так и хочется разгадать. Двигаясь между деревьев, мы услышали, как грозно кричит сова своим протяжным голосом.

Гуляли мы недолго, почему-то очень быстро начало темнеть. Мы вернулись в лагерь. Я залезла в карету, сняла верхнюю одежду и устроилась на сидении.

Как приятно засыпать в карете, любуясь через окошко красотой звездного неба, вдыхая свежий аромат хвои и запах тлеющих углей. Когда в нашем лагере наступила полная тишина, я прислушалась к звукам ночного леса. Днем-то выспалась.

Кроме криков совы, в нем слышится мелодичное жужжание насекомых, тихий шорох травы, в которой копошатся грызуны, и легкий шепот деревьев, покачивающих своей листвой на ветру. Незаметно для себя я уснула.

С приближением рассвета я услышала, как начинают просыпаться птицы. Сначала их голоса звучат робко и одиноко в ночной тишине, но затем они набирают все большую силу, и вскоре из-за горизонта я увидела, как выкатывается большое румяное солнце. Его золотые лучи настойчиво будили нас своим теплым светом, сообщая, что наступило утро, и настало время оставить позади сладкие сны. Лагерь просыпался, и готовился снова в поход.

(Чем бы дитя не тешилось, а бы не плакало)

(продолжение)

Сегодня меня вызвал отец. Я догадывался, что речь пойдет о конюхе и не ошибся.

Сын расскажи, пожалуйста, что произошло в конюшне? – спросил отец, как только я зашел к нему в кабинет. Управляющий замком доложил мне, что ты избил конюха.

Да, папа, избил и буду избивать всякий раз, когда он будет издеваться над лошадьми.

Отец, ты помнишь лошадь, что пыталась сбросить тебя, когда ты ее объезжал? Да-сказал отец. Так вот, когда ты передал лошадь конюху и удалился переодеваться, конюх, лаская и успокаивая Чернуху, повел ее к стойлу в конюшне, привязал ее к привязи, взял кнут и приговаривая: скотина это тебе за то, что не уважаешь хозяина, стал избивать ее. Конюх тогда был пьян. Папа, я только отомстил за животное!

«Почему ты не сообщил мне?» —спросил отец. Ты должен понимать, что наказание за совершённые поступки кого-то из прислуги, должны быть законные, для этого у нас есть специальное подразделение жандармерии моего королевства. Надеюсь, что больше таких поступков ты допускать не будешь. Иди.

Я всегда думал, и сам отец меня с детства учил, что надо защищать беззащитных, которые не могут по какой-то причине защитить себя сами. Лошадь беззащитна перед человеком, и я недоумевал-почему меня ругает отец? Я ведь наказал конюха за то, что он избил животное просто так.

Как-то вечером, это было полгода назад, я сидел в своем укромном месте, с которого просматривался весь двор, и думал о своем будущем. Как я стану правителем и какой из меня выйдет грозный, но справедливый король, как заметил поваренка, вышедшего из кухни и тащившего за шкирку кота. В свободной руке он держал топорик для рубки мяса. Кот орал так, что кудахтали куры в курятнике. Поваренок прижал кота к деревяной колоде, и одним взмахом топора отрубил ему голову, и как-то просто и обыденно сказал:-больше мясо ты воровать не будешь. В течение нескольких минут я просто не мог осознать увиденное. Я заплакал.

Через неделю поваренка нашли на пруду, он утонул. Поскользнулся на мокрой траве и упал в воду с двухметровой высоты. Он приходил на пруд, чтобы набрать воды для кухни, там была специальная кладка, где набирали воду. Как он попал на крутой берег-осталась только гадать. Гадать не надо, я ему помог, гаденышу, подстерег и затащил на обрыв. Спасибо господу, силой меня наделил недюжинной. Кот был отомщен.

Вообще пруд мне нравился, он находился недалеко от замка, справа от главных ворот. Был он округлой формы, около трехсот метров в длину, и метров шестьдесят в ширину, я часто ловил там карасей и плотву. Особенно мне нравились места, густо заросшие камышом. В камышах можно было спрятаться от нянек или посидеть в одиночестве. Я не боялся водяных змей, которых там было премногое количество, они обползали меня стороной. В камыши я водил девок со двора, которые мне нравились. Один раз произошел просто ужасный случай. Девчонка, которую я привел с собой, не захотела со мной заниматься любовью, как я только ее не уговаривал. Ни в какую, и пришлось применить силу. Видно, я немного не рассчитал, и сломал ей шею. Дело я сделал, но что делать с телом? Помог большой камень, валун возле берега. Подсунув камень под одежду девки, я отплыл подальше от берега и отпустил тело.

Девку искали три дня, но так и не нашли.

У меня была своя любимая лошадь, это та Чернуха, из-за которой пострадал конюх. Я ее тоже водил на пруд, мыл ее, разговаривал с ней, и она меня понимала. Какие же они умные, эти лошади. Я часто на ней ездил вокруг пруда и галопом и просто мчался, рискуя сломать себе шею, и ни разу, не ударил ее плеткой или ногой. Все словами, и легкими понуканиями пятками. Полное взаимопонимание.

Глава 5

Яона(Вик смотрит на наш мир своими глазами)

Когда все и все было готово к отъезду, я дала команду трогаться в дальнейший путь. Стояла чудная погода. Было не холодно и нежарко. Сидя в карете, я смотрела в открытое окошко, точнее, и налево, и направо. За окошком мелькали сосны, высокие и нарядные, все зеленые, и в просветах между веток сверкало солнышко. Настроение было просто великолепное.

Вик – обратилась я к своему сожителю. Слово то какое, но я и в правду не знала, как его называть, кроме как по имени. Что ты думаешь о моей затее?

Я думаю, что все правильно! – ответил Вик.

Мне безумно интересно, как вы живете, как устроен ваш мир. Что вы едите, какую одежду носите. Что думаете? Буквально все!-продолжал он. Когда готовилась к отъезду и ты бегала по замку, я смотрел как он устроен. Твоими глазами, конечно. Мне было интересно все. Из какого камня выложены стены, какой применялся раствор, цемента у вас точно не было. Цемент – это связующий раствор для камня и не только, который применяется у нас в двадцатом веке. На чем привозили камень? Как укладывали? Как подымали на высоту?

Альдона застыла, перед глазами полыхнуло красным.

Впереди кареты, что – то треснуло, послышался звук падающего дерева. В верх кареты что-то ударило, и запело вибрируя. Стрела – понял я. Ложись на дно кареты, немедленно сказал я Яоне.

Молодец, сказал я. Яона распласталась на дне кареты, и мы слышали то, что происходит вокруг нас. Еще несколько раз в карету втыкались стрелы, Яона всегда вздрагивала. Слышно было, как Артемон отдавал приказы: спешиться, окружить карету для отпора разбойников. То, что это разбойное нападение, сомнений не вызывало. Слышались крики разбойников. Наша охрана рубилась молча.

Не подымайся!– приказал я Альдоне, -подползи к двери и открой ее, но наружу не высовывайся. Когда дверь откроется, подыми голову!-попросил я. Вот так. Выползай наружу, и сразу под карету, не подымаясь. Альдона юркнула ужом к дверце, и перекатилась под карету. Лежала на животе и смотрела бой.

Вокруг кареты лежали раненые и убитые, (своих я насчитал только троих), у всех торчали стрелы в разных частях тела, как правило, между кольчугой и следующе броней. Хорошо стреляют, для простых разбойников-подумал я. Разбойников валялось больше, пересчитывать я не стал. Разбойники напали спереди кареты и с боку, где была открыта дверь кареты. Артемон и еще трое наших воинов бились у нас перед глазами, а впереди кареты рубилась еще двое наших человек. Позади нас стояли наши лучники, мы их увидели мельком. Лучники не стреляли, боясь зацепить своих.

Разбойников было в три раза больше, мне так показалось. Каждый из наших воинов бился с двумя,-тремя разбойниками, а Артемон крутился с пятью, работая мечем и щитом, уже проткнул мечом одного, и вышиб щитом копье у другого, рубанув его по шее мечом. Еще два разбойника упали сраженные нашими воинами. Был убит один из наших. Его проткнули копьем прямо в горло.

Битва продолжалась. Яона, достань свой кинжал!-попросил я. Она выхватила из ножен кинжал, и как раз вовремя-под карету свалился один из разбойников, еще живой, и с вытаращенными от боли глазами уставился на нас. Бей в горло!– приказал я. Яона без замаха воткнула кинжал ему в горло, кровь брызнула так сильно, что залила Альдоне лицо и попала на грудь. Точно попала в сонную артерию-подумал я. Перед глазами стояла красная пелена, Альдона вытерла рукавом лицо, но бархат плохо вытирал кровь. Достань платок, пожалуйста-взмолился я- я ничего не вижу. Наконец Яона достала платок, и протёрла глаза. Рядом с разбойником лежал заряженный арбалет. Альдона протянула руку и схватила его. Перекатилась из-под колеса на середину кареты, и попыталась прицелиться в кого-то из врагов. У Артемона остался один противник, который, по видимости, был искусным бойцом.

Артемон ушел уклоном от удара мечом, развернулся вокруг своей оси, и рубящим ударом обрушил свой меч на голову противника. Попал в шлем вскользь, противник пошатнулся, но устоял и в свою очередь, нанес колющий удар в область груди Артемона. Тот развернулся боком, и меч, зацепив нагрудник, ушел в сторону. Артемон снизу вверх нанес удар разбойнику в бок. Опять мечи столкнулись над головами противников. Артемон не знал устали, но разбойник был профессионалом.

Альдона наконец прицелилась и выстрелила. Болт вошел разбойнику в горло, разорвав кольчужку, прикрывавшую шею. Разбойник замер с поднятым мечом и стал тихонько оседать на землю, и Артемон со всего маху рубанул его по плечу. Враг рухнул.

Откуда-то сзади прилетела стрела, и сбила шлем с Артемона, и он повалился на землю. Я услышал, как запели наши луки, и в лес, откуда прилетела стрела, полетели наши стрелы. Молодцы лучники, не растерялись! С той стороны раздался душераздирающий вопль. Попали.

Стояла мертвая тишина, не было слышно пения птиц, на деревьях застыли листья.

Яона закрыла глаза и тихо завыла волком. Ваше высочество-обратился один из лучников к Альдоне, давайте я Вам помогу выбраться из-под кареты? Альдона, подтянув колени к животу и продолжая выть, каким-то не своим голосом с болью в голосе просипела-уйди! Охранник отпрянул. Я ничего не видел и понимая, что у Яоны шок, просто молчал. Надо было время Яоне прийти в себя после пережитого.

Наконец Альдона открыла глаза, над ней склонился Артемон держась за голову рукой. Протянул вторую руку в железной перчатке к Альдоне, потом отдернул руку, снял перчатку, швырнув ее на траву, сдавленным голосом проговорил: Ваше высочество Альдона, все кончено! Выползайте! Альдона протянула свою руку, и ухватившись за поданную руку, скользя выбралась из-под кареты. Встала возле Артемона и снова села на траву. Ее бил озноб. Обхватив себя за колени и стуча зубами Альдона, смотрела куда-то вдаль и ничего не видела.

Артемон созвал оставшихся в живых воинов. Не обращая больше внимания на Альдону, так как лучший лекарь – это время, стал осматривать живых и раненых.

Дал команду осмотреть всех людей, хотя за людей разбойников не принимал. Наших в живых осталось десять человек вместе с Артемоном. Трое раненых легко, будут жить, и один очень тяжело, в животе торчал меч. Трое убитых.

Убитых разбойников, числом одиннадцать, оттащили вглубь леса. Атамана не трогали, Артемон дал понять, что им займется лично. Разбойников обыскали, но ничего не нашли. Знакомых тоже не оказалось. Оружие подобрали и загрузили в повозку со снаряжением.

Атаман лежал, раскинув руки в стороны, меч валялся рядом, был в латах. Артемон приказал своим снять с разбойника броню. Когда снимали, откуда-то из перчатки выпал кусок бумаги. Его отдали Артемону. Развернув его, Артемон прочел: «выехала».

Броню сложили тоже в телегу.

Яона, милая, пожалуйста услышь меня. Это я, Виктор! Яона так тряхнула головой, что мозги всколыхнулись, и я вместе с ними. «Что?» —спросила она. Я говорю – пора ехать. Куда?– В путешествие – сказал я. «Зачем?» —опять спросила Яона. Путешествовать-ответил я.

Черт! Виктор, что произошло? И тут все вспомнила. Ооо! Простонала она и обхватила голову руками. К нам подошел Артемон, взял Альдону под мышки, поднял с земли, поставил на ноги и понес ее к карете, чуть ли не на вытянутых руках, затолкнул в карету и помог Альдоне сесть на сидение. Посмотрите вот на это-ваше высочество! Протянул найденную записку.

«Выехала». Минуту Альдона молчала. Ах, ты сука!– вскрикнула она. Это же почерк…– и замолчала. Очень похоже-сказал Артемон. Задумка неплохая: избавиться от вас, и дать разбойникам деньги, которые у вас под сидением спрятаны. А там тысяча золотых, три тысячи серебряных и шесть тысяч медных монет. Плата за вашу жизнь, что-то дешево она ее ценит, вашу жизнь.

После того как предали земле погибших, я дала команду ехать дальше. До границы с Астрией мы добрались без приключений.

На границе проверяющий офицер строил мне глазки и делал комплементы после того, как прочитал подорожную. Предлагал себя в попутчики. А то разбойников развелось, знаете ли. Да я знала. Меня до сих пор трясло, как вспоминала пережитый кошмар. Особенно врезалось в память, как болт пробивает шею главаря. Как он дернулся, и эти брызги крови в разные стороны. Бррр. Теперь я поняла, что такое убить человека, бандит он или просто прохожий, это жутко. Я задавала себе вопрос, смогу ли я снова убить?– Да, смогу, потому что своя жизнь дороже. Даже жизнь близких мне людей дороже любой жизни бандита. Я все думала о той записке, что показал мне Артемон, и не могла поверить в предательство. Ладно, по приезде домой разберусь.