Альбигойский Крест. Сенешаль Каркассона

Очередная напасть для этих краев предстала в лице грубых и воинственных северных франков-крестоносцев и в очередной раз погрузила землю восьмого легиона в кровавую оргию войны, приукрасив ее кошмарными красками религиозного фанатизма и нетерпимости.

Тем временем, Артур де Беллем так измучил своими просьбами рыцаря Жильбера де Клэр расспросить мессира де Марли о его тайне, связанной с мечом-бастардом, что его английский командир, в конце концов, обратился к Ги де Леви с просьбой молодого Артура:

– Мессир Ги, простите меня за мой вопрос, который может показаться излишне любопытным и, отчасти, бестактным. – Сказал Жильбер де Клэр, подъехав к маршалу, который ехал в голове колонны. – Мои молодые английские рыцари так восхитились рассказами мессира де Марли о ваших альбигойских приключениях, что я осмелюсь попросить вас об одной услуге…

– Извольте, мессир де Клэр! – С охотой отозвался маршал де Ла Фо, покачиваясь в седле. – Если это не затронет честь моего друга де Марли, тогда, пожалуйста…

Жильбер ответил:

– Надеюсь, что не затронет, хотя этот вопрос, сеньор де Леви, крайне деликатен…

– О, вы уже заинтриговали меня, мессир Жильбер! – Засмеялся Ги. – Право, мне и самому стало интересно!..

– Речь идет, как бы так сказать, о мече мессира Бушара…

– Да? О каком мече? У него, если не ошибаюсь, их целая коллекция!

– О его мече-бастарде, с которым он не расстается ни на мгновение. Говорят, что он не позволяет даже своим оруженосцам касаться его, не говоря уже о том, чтобы почистить и поточить! Только он сам точит и полирует свой большой меч!

– А-а-а! Знаю этот меч! – Кивнул маршал. Он повернулся в седле и крикнул Бушара, прося его подъехать. – Эй! Мессир де Марли! Не могли бы вы подъехать к нам!..

Ги повернулся к де Клэру и тихо сказал:

– Так уж и быть, спрошу. Но, я не уверен, что мессир Бушар изволит ответить на этот вопрос…

Когда к ним подъехал де Марли, маршал спросил:

– Бушар, дружище! Говорят, ты покрыл какой-то тайной свой большой меч? Все молодые рыцари буквально извелись любопытством! Да и мне, признаться, стало интересно, что за тайна такая!

Бушар скривился, словно у него заболел зуб, посмотрел по сторонам, и ответил:

– Это личная и деликатная тема…

– Точно? Может ты, случаем, стал тайным еретиком? Мне, как маршалу крестоносцев, надо знать о таких вещах своих друзей… – не унимался Ги.

– Нет, никакой я не еретик! – Обиженно ответил де Марли. – Ты ведь помнишь ту историю с королем Педро Арагонским?

– Еще бы! – Отозвался Ги. – Битву при Мюре никогда не забыть!

– Так вот, – грустно ответил Бушар, перекрестился и стал рассказывать. – Это случилось после битвы при Мюре. Не помню точно, когда это все началось, но только иногда стал король Педро сниться мне по ночам!..

Рыцари перекрестились. Такое не часто услышишь от грозного воина, каковым считался мессир де Марли.

– Меч это, если вы не знаете, – продолжал свой удивительный рассказ Бушар де Марли, – был выкован в Германии, мастерами-тевтонами. Тевтонские древние племена – это удивительный народ! Как и многие древние германцы, они почитали храбрость и отвагу. Особенно они ценили храбрость воинов, которые пали от их рук, доставив им много трудов и отняв у них много сил. Они, эти древние тевтоны, даже собственные имена мечам давали. Этим, они спасали себя и свое оружие от того, чтобы в мече не поселились души убитых воинов…

Рыцари молча переглянулись. Ги выдохнул и сказал:

– Ну, ты, право, даешь! Это же надо, куда тебя угораздило! Ты теперь увлекся каким-то оккультизмом! Побереги свою душу, друг мой! Не надо нагружать сердце и ум всякими бреднями. Его величество пошел наперекор воле его святейшества папы Римского, который запретил ему помогать еретикам-катарам и графу де Сен-Жиль! Король Педро сам навлек на себя гнев Божий, а ты, мой честный де Марли, был только карающей десницей Господа! Забудь обо всей этой языческой дребедени, ради Бога!

Бушар истово перекрестился и ответил:

– Да! Забудешь тут! Если сам увидишь, как тень короля выходит из меча и, постанывая, ходит ночами! Волей-неволей, а поверишь в легенды! К тому же, гостил у меня в замке в прошлом году один немецкий епископ. Он возвращался из паломничества, ну, ездил в Сен-Жак-де-Компостель в Испании. Так вот, он-то мне и рассказал об этом древнем тевтонском обряде с мечами. Ведь, посудите сами, вы все потомки тех древних франков, которые вместе с другими германскими племенами покоряли Римскую империю! Значит, наши предки тоже так делали! Вспомните, хотя бы, короля Артура и его Эскалибур, или, к примеру, нашего франкского рыцаря Роланда! У него меч имел свое собственное имя – Дюрандаль! Даже покойный, царствие ему небесное, король Ришар Кёрдельон свой меч именовал именем «Шарлемань» !..

Жильбер де Клэр тихо кашлянул, привлекая к себе внимание, и сказал:

– Насколько мне известно, из древних легенд и преданий старины, франки, к которым мы все относимся, в том числе и я, произошли от легендарного Франка, сына короля Приама. Его отпустили греки. Они уважали его мудрость, благочестие и порядочность! Значит, получается, что мы не относимся к германцам! Наши далекие предки владели Троей! Отсюда, у нас такая постоянная вражда и природная ненависть к грекам! Даже император Шарлемань отказался жениться на Ирине Византийской и объединить под одним скипетром Великую Римскую Империю! Он сказал, что, если не он сам, то его потомки, все равно будут владеть Константинополем! Прошло почти четыре века – и франки владеют столицей Византии! Мы не германцы! Франки – не германские племена!..

– Спасибо, мессир Жильбер… – поблагодарил его маршал. Ги повернул голову к де Марлю. – Вот, слышал? Мессир Жильбер очень образованный сеньор. Он слышал много поучительных историй и не станет попусту врать, чтобы успокоить тебя, мой друг…

– Может быть. Может быть… – тихо ответил Бушар, как вдруг, его глаза блеснули, и он громко ответил. – Но, я же собственными глазами видел призрак несчастного короля Педро, убиенного мною! Если бы, следуя древней традиции, я обозвал свой меч каким-нибудь именем, души рыцарей и короля Педро не томились сейчас в мече! Только из соображений, что его мятущаяся душа может вселиться в случайного человека и замучить его до смерти, я и решил никому не позволять прикасаться к мечу. Сам его чищу, точу и полирую, от греха подальше! И вообще, я дал обет, что больше не подниму этот меч против праведного католика…

– Вот, этот последний твой обет – самый правильный! – Поддержал его Ги, пытаясь немного успокоить разволновавшегося рыцаря. – Мы сейчас, как раз, в тех краях, где среди врагов ты не встретишь ни одного католика! Только альбигойцы и прочая нечисть, тьфу ты, прости меня Господи!..

– А их светлости графы де Фуа, де Комминж и семейство де Сен-Жиль? – Переспросил Бушар. – Как с ними поступать?

– Очень даже просто, мой друг! – Усмехнулся Ги де Леви. – Как твой маршал и официальное лицо короля Филиппа в еретических владениях, я повелеваю тебе без сомнений применять свой меч-бастард против всех врагов короны, живых или мертвых, мужчин или женщин! Мой приказ будет для тебя, мой верный друг де Марли, своего рода святым крестом, который оградит от кары Господней! Ты только будешь выполнять приказ, значит, греха на тебе не будет, он будет на мне! А, если быть честным, грех ляжет на его величество Филиппа! А наш король – помазанник Божий, уважаемый и почитаемый его святейшеством папой Римским! Его сын, наследный принц Людовик де Франс, уже надевал крест вооруженного паломника и бывал в этих краях. Значит, наплюй и разотри! Ты, мессир Бушар де Марли, крестоносец, значит, на тебе нет, и не будет грехов!..

Бушар почесал затылок, подумал немного, улыбнулся и ответил:

– Уговорил! Только, не обижайтесь, мессиры, но я все-таки съезжу в аббатство Фанжо, где освящал свой меч граф Симон де Монфор перед Мюре и попрошу Господа забрать все души из моего любимого бастарда…