Пробивка

– Намотал на ус. – Черных немного смутился. – Борис Николаевич, что мне сказать Наташе?

– Обычная командировка на недельку-другую. В случае затяжки я подстрахую.

– Спасибо.

– Как твой английский?

– Нормально. В Лондоне попрактиковался. С лягушатниками придется общаться с разговорником.

– Не придется. Капитан Караваева знает французский.

– Тогда супер!

– Ну, вопросы есть?

– Два. Почему у Люды Караваевой псевдо «Мина»?

– Она устойчивая. Но из тех, кто хлебнул в детстве. Интернат, криминал, вербовка в качестве выхода из СИЗО. В досье всё подчищено.

– Вопрос второй. Зачем фирме «Фармареккоменд» связь с криминалом?

– Затем, что весь бизнес у нас такой. Провоз живого товара ты осуществишь по накатанной схеме. Тут сложностей не ожидается. Компания настоящая, трафик – тоже. Ты – заместитель генерального. Изучай легенду. И вперед.

Черных поднялся из низкого кресла и демонстративно распрямился во весь гренадерский рост.

– Доброй ночи, – Зять кивнул и пошел на выход из кабинета.

– Аналогично.

Шаги удаляющегося подчиненного и члена семьи были практически не слышны. Однако Покатышев проследил за быстрой походкой Кости на мониторе.

«Дотошный, въедливый – это отличная черта. Спешит к дочурке – тоже похвально, – Борис Николаевич сделал холодный вывод. – Вряд ли он любит Наташу по-настоящему. Конечно, она, в общем, довольна. По докладам домработницы и подруги, есть точный факт – она почему-то не хочет забеременеть. Проверяет кадра после облома с сынком олигарха. Правильно. Вся в меня…»

4. Улица Рубаи, поселок «Павлиний парк», Павлодольск.

В 15.49 к воротам домовладения на улице Рубаи подкатил джип цвета шоколада. Престижная модель BMW X5. Огромный металлический лист отъехал в сторону, пропуская блестящую иномарку. Кристина Биресова бросила роскошную машину перед крыльцом и быстро вбежала в свое очаровательное жильё.

– Тамерлан, я в душ! – Кристина громко выкрикнула, скидывая с ног узкие туфли на высоких каблуках. – Загони «бэху»!

Она не могла знать, что её верный бодигард и любовник лежит абсолютно спящий в подвальной каморке. Майора Хароева отключила на пятнадцать часов доза сильного барбитурата.

Кристина прошагала по полосатой шкуре уссурийского тигра, стремительно сбрасывая с себя одежду. Коротич неслышно выскользнул из-за портьеры, оказался за спиной уже полуголой судьи. На Биресовой остались короткая юбка и французский кружевной бюстгалтер. Саша левой рукой закрыл рот аппетитной женщине, правой – намертво прижал жаркую даму к своему спортивному торсу. Кристина от неожиданности нападения только выпучила испуганные глаза. Она смотрела на агента Зубову. Наташа молча надавила подушечкой большого пальца точку на шее опешившей судьи. Голова Биресовой безвольно свесилась. Краткий обморок позволил усадить ее в кресло, примотать скотчем к подлокотникам и ножкам стула конечности жертвы. В гостиную вошел Олег Семенович с небольшим чемоданчиком.

Наташа открыла пластмассовую коробочку с двумя заправленными одноразовыми шприцами, сдавила белокожий бицепс Кристины резиновой кишкой, мастерски воткнула иголку в синюю вену. Шприц немного окрасился кровью, и поршень медленно втолкнул два куба бесцветного раствора в организм вырубленной хозяйки элитного коттеджа.

Зубова впрыснула в Биресову хлорал-скополамин. Марголин прикрепил к телу подопытной несколько датчиков на присосках. Провода тянулись к многопрофильному прибору, фиксирующему самые разные параметры: частоту биения сердца, брюшного и грудного дыхания, двигательную активность и потоотделение. Дженерик для женского организма мог оказаться слишком большой нагрузкой, случались летальные исходы, поэтому медицинский контроль за функционированием органов испытуемой был необходим.

Биресова широко распахнула глаза и жадно задышала. К ней вернулось сознание. Нейролептик вводил человека в состояние туманной заторможенности, подавлял волю. Наркотик снимал все умственные преграды с пути потока болезненной болтливости, желания поведать собеседнику все свои сокровенные тайны. По инструкции, сначала вопросы должны касаться обыденности, всяких жизненных мелочей. Наташа села против допрашиваемой.

– Я вас не знаю, – Кристина отстранилась, вопросительно воззрилась на визави.

– Мы с тобой не знакомы, это так, – Наташа заговорила спокойным приятельским тоном. – Но я твой друг. Хочу просто немного поговорить. Кристина, давай вспомним твою прошлую жизнь. Так, по-бабьи потреплемся. Твое детство было не сахар. Правда?

– Да, с семьей мне не повезло, – Кристина начала исповедь всё же с некоторым недоверием к незнакомке. – Пять детей. Бедность. С большим трудом я попала на юридический в универ. Но там надо было платить за экзамены и зачеты. С каких бабок?.. И так на поступление отец выкинул последние крохи. Я была его любимицей. Но дальше я должна была плыть сама…

– И ты склеила сынка судьи, – Наташа услужливо подсказала продолжение.

– Легко получилось. Рустам втюхался в меня без памяти, – На лице Кристины появилась самодовольная улыбка. Она окончательно разговорилась. – Да, он завелся, хотел секса, но я не давала, требовала, чтобы он сперва женился.

– Но до этого у тебя уже был секс?

– Был. Мне пришлось дать двум препадам за оценки. Он мог узнать. Все же болтуны. Надо было спешить. Я уговорила Рустама поставить вопрос раком. Его предки меня пробили: из бедноты, отец – шофер, мать – домохозяйка. Судья-папашка приказал: приведи, мы посмотрим. Рустаму сильно хотелось меня трахнуть. Он дал установку: говори, что ты из тех Биресовых, которые владеют мясокомбинатом. Прокатит! Я была дура – всё сделала. Папик после посиделок в кругу семьи закрылся со мной в кабинете. Предъявил мне моё вранье.

– Интересно, что конкретно он сказал?

– Сказал: ты солгала. Но это хорошо. В нашем мире так и надо поступать. Я могу позвонить ректору, и тебя выкинут из вуза. Я бухнулась на колени. Простите! Только не это. Я прошла через столько унижений! Я всё сделаю, что скажете…

– И?

– С тех пор моя жизнь превратилась в дурной сон. Хотя со стороны всё выглядит тип-топ. Я стала собственностью Магомеда Абузетова. Его рабыней Изаурой, бессловесной наложницей. Давалкой по свистку…

– А что стало с Рустамом?

– Его судья женил на дочери будущего премьера, как и планировал. Магомед Магомедович очень умный, всё просчитывает вперед. И я постепенно смирилась. Этот дом мне тоже купил Магомед…

– Значит, с карьерой все устроилось?

– О, да! Чудненько! Я самая молодая судья республики. Меня все боятся. Магомед-то стал предом Верховного. А учебу я сразу забросила. Кодекс кое-как только вызубрила.

– Ты до сих пор спишь с Абузетовым?

– Да. Приходится. Его жена давно знает, но развод исключен. Председатель Верховного суда не может быть аморальным человеком, бросившим семью. У нас такое не принято.

– Это Абузетов дал тебе задание по главе республики Таймуразу Дамохову?

– Нет. Магомед не в курсе. Это дельце пришло от Рустама. Год назад он был вторым замом премьера Кермена Мажикоева и его зятем. Тесть послал Рустама ко мне. Он давно хотел стать главой – рыл землю. И спелся с каким-то дустом в Москве. Я не знаю, с кем. Тот наобещал поддержать кандидатуру на самом верху. Но чертов Дамохов никак не хотел подыхать. Дуст прислал киллера. Тому надо было где-то жить. Абузетов как раз купил мне еще одну квартиру в городе. Она стояла пустая. Там жил мокрушник. Как будто делал ремонт.

– Ты с ним встречалась?

– Нет, что ты! Это же капут! Ни разу не видела. Мне интересны всякие упыри. Хотя я хуже их всех во много раз. Но этот оказался страшней меня…

– Откуда такая уверенность?

– Два момента. Первое. Бой легко согласился убрать Черкеса. А мог и отказаться.

– Черкес – это зампрокурора Абусалам Черкесов?

– Да. Абусалам крысил общие бабки. Еще в бытность премьером Кермен замкнул на себе весь бизнес. Все коммерсы платили ему. Придурок Черкес думал, что мы не узнаем. Я предупредила Абусалама: прекрати. Он не послушал.