И пришел жнец. Plaga Lakrimam

– С тобой, Илигрид, немного с Грандом, и парой колдунов, имя которых для тебя все равно ничего не значит.

– Если об этих разговорах узнает Орден Правды…

– То, что тогда будет? Они засунут меня в еще большее дерьмо, чем гниющий заживо город? – Мэлла посмотрела на меня, как на сумасшедшего, – Мне уже поздно бояться, Кай.

– Так, какими будут ваши приказания? Каким образом мы будем решать эту задачу?

Мэлла перевела взгляд на танцующее в камине пламя, нехотя пожала плечами.

– Официально, в наши обязанности входит только пресечь распространение инфекции по городу, и остановить перерождение погибших, чтобы обезопасить мирных жителей. Таково решение Совета. Классический подход к подобного рода делам. Однако, я думаю, что перед нами стоит куда более значимая задача. В Валенквист, как только стало известно, что пришел мор, стеклись лекари и врачеватели со всего Аинарде. Маги, чародеи, колдуны, целители, алхимики, даже мы, жнецы, хотим не только не допустить катастрофы, уничтожающей все королевство, но так же отыскать лекарство от этой проклятой чумы. Целители работают не покладая рук, в своих лабораториях и прозекторских, алхимики и врачи не покидают мастерских. Перед угрозой заражения равны все – и простолюдины, и правдоносцы, и жнецы, и даже Князья Церкви, хотя, последние, упорно не желают этого понимать. Умирают все одинаково, вне зависимости от происхождения, статуса или богатства, на грязных простынях, залитых гноем и кровью. Совет, конечно, не поддержит мое решение, но их одобрение не играет в стенах этого города уже никакой роли. Я хочу, чтобы жнецы оказывали содействие лекарям. Помогали им с добычей образцов, с очисткой территорий, с защитой от галеамов. Поддержка нашего Ордена, в такие времена, необходима.

– Я понимаю и разделяю ваши мотивы, ментор. Но, боюсь, их не одобрит Алех Всесветлый.

– Не одобрит, ведь Церковь послала Орден Правды, чтобы следить за работой жнецов, чтобы не несли эти болваны в рясах. Но я согласна идти на такой риск. Работать сообща – единственный способ покинуть этот город не в деревянном ящике, лежащим на повозке до ближайшего костра.

– Есть какие-то приказания, ментор?

– Да, Кай, как раз для тебя. Насколько мне известно, ты хорошо знаком с Илигрид, нашей чародейкой, специализирующейся на рунах?

– Знаком, – подтвердил я, мысленно проклиная Гранда за его любовь к сплетням и слухам, – А какую роль это играет в нашей ситуации?

– Я хочу, чтобы кто-то из надежных людей совершил одну непростую вылазку в дальнюю часть города.

– Куда именно?

– Мои люди напуганы и встревожены Кай. С одной стороны на нас давит мор, с другой – Алех Всесветлый, со своим проклятым орденом правды. Приходят противоречивые сведения о происходящем в городе. Я хочу, что ты и Илигрид разобрались с проблемой этих слухов. Я доверяю вам и жду о вас самых достоверных сведений.

Я чертыхнулся, заерзал в кресле, звякнул пустым бокалом.

– Не хотел бы оспаривать ваше решение, но стоит ли подвергать Илигрид опасности? Возможно, со мной может отправиться…

– Илигрид отправится в город в любом случае, – отрезала Мэлла ледяным тоном, – Она сама предложила эту вылазку, и возглавляет ее тоже она. Вопрос не в том, согласен ли ты взять ее с собой, а в том, согласна ли она на твою компанию. Илигрид умная девочка, и рисковать зря она не станет. Зная ваши с ней взаимоотношения, я придержала отправку в сердце города до твоего появления. Я решила, что ты захочешь ее сопровождать.

– Естественно. Я отправлюсь с ней, но…

Мэлла посмотрела на меня с усмешкой.

– Ты зря беспокоишься за Илигрид, Кай. Она может постоять за себя. Как и любой, чародей-профессионал, она стоит десяти рядовых жнецов, к которым, большинство в этой Орденатории, относятся. Линдаут владеет такими силами, которые тебе даже не снились. То, что кажется тебе подвигом, для колдуна – пара пустяков.

Я промолчал, недоверчиво покачав головой. Илигрид упряма, как и Мэлла. Уговорить их не делать что-либо, не проще чем вымолить слиток золота у мертвого торгаша.

– Я оповещу Илигрид, что ты уже прибыл в город. Она упомянула, что хочет увидеться с тобой, но, я думаю, это может подождать до утра. Валенквист, и вовсе, не лучшее место для свиданий. Выспись сегодня, отдохни перед завтрашним днем. Ты неважно выглядишь. Долго был в дороге?

Проклятая бессонница снова дает о себе знать. Чувствовал я себя, и правда, скверно.

– Что-то вроде этого. Где я смогу найти Илигрид завтра?

– Резиденция магов находится на другой стороне этого квартала. Не беспокойся, тебя проводят, как только возникнет такая необходимость. Я больше не задерживаю тебя, Кай. Только, прежде, чем уйти, налей мне, пожалуйста, еще вина.

Мэлла окликнула меня на пороге, указав взглядом на древний гобелен, покоящийся над камином.

– Кай, еще минуту, что ты видишь на этом рисунке? Интересно будет узнать твое мнение.

Я устало повернулся, скептически оглядел переплетение рун, фигур, узоров и невнятных рисунков, складывающихся в сюрреалистическую картину.

– Хм… трудно сказать. Мне это напоминает горы. А это солнечные лучи. Похоже, рассвет над горами. Я угадал?

– Странно, – протянула Мэлла, склонив голову к правому плечу, чтобы лучше разглядеть гобелен, – А я вижу этот город, Валенквист. А над ним…

– Над ним солнце?

– Нет, это пожар.

7

Магические эликсиры отвратительны на вкус. Если кто-то говорит вам, что настоящее колдовское зелье, должно быть манной небесной, можете смело сдавать его ордену Правды за ересь и преступление против Церкви, ибо такая ложь должна быть наказуема по всей строгости. Магические эликсиры чудовищны.

Дело далеко не в том, приготовлено зелье настоящим алхимическим мастером, или сделано подмастерьем дешевого лекаря. Корень зла кроется исключительно в ингредиентах, которые используются для варки и перегонки колдовского настоя. Вкус эликсира не играет решительно никакой роли. Важен только эффект. С самого начала времен, еще до изобретения перегонных кубов, реторт, змеевиков и концентраторов, как и всего прочего алхимического оборудования, ингредиенты просто смешивали в котле, повешенным над костром, где варево настаивалось и выкипало, образуя ценный колдовской состав. В зависимости от рецепта, собирали конденсат или делали вытяжку из варева, разливали их во флаконы, осеняли магической руной и провозглашали их готовыми к употреблению. Кто-то умирал после приема настоя, кто-то выживал, испытав на себе всю мощь алхимического гения. Если умерших было больше половины, такой эликсир считался негодным и рецепт вычеркивали. В противном случае, настой приобретал широкую популярность и незамедлительно пополнял полки аптек и лекарских лавочек. Так развивалась подобная наука. К слову говоря, опытным путем, помимо зелий, были так же изобретены и первые химические яды, получившие сейчас широкое распространение. Разница между ядом и зельем, чудовищно мала, учитывая какое сырье используется для обоих этих алхимических продуктов.

Не многое изменилось с тех самых пор. Не смотря на наличие специальных приспособлений, позволяющих сделать настой максимально эффективным и минимально токсичным, о вкусе не позаботился никто, ибо каждый новый ингредиент сказывается на качестве всего зелья.

Алхимики используют в своих эликсирах невероятное сырье. Зелье «Голубой Слезы» содержит вытяжку из гниющего тела покойника, настой «Шепчущего» готовится из сока древесных личинок, зелье «Белого Света» берет начало из перебродившей и свернувшейся крови, вперемешку со слизью ртутных болот, на юге Гильюмара. Однако, если смешать все эти три зелья вместе в перегонном кубе, в соотношении один к трем, с наркотическим экстрактом ядовитого дерева Вечного Сна, коих много в здешних лесах, можно получить прекрасное средство для лечения самых серьезных ран. Правда, есть некоторый шанс, при котором ваше тело отвергнет колдовскую микстуру и сердце откажет работать, но благодаря нынешним технологиям, риск этот совсем незначительный.

Только поэтому спрос на зелья не такой большой, как на целебные руны или печати, хотя, порою, и магическая печать не в силах справиться с вашим заболеванием.

Можно проглотить пинту крови, прежде, чем тебя вывернет на изнанку. С магическими эликсирами такая штука не пройдет. Эликсир действует до тех пор, пока ты удерживаешь его в желудке, не смотря на протесты организма и его попытки избавиться от чудовищной отравы. Или до тех пор, пока не рассосется основная часть настоя, что бывает крайне редко – почти никто не выдерживает подобной пытки. Вот так вот алхимия и изживает саму себя.

Эликсир был невероятно отвратительным, хотя и не содержал в себе ничего из ряда вон выходящего, что могло бы настолько извратить его вкус. Насколько мне известно «Зеленая Фея» была родом именно из Валенквиста и вмещала в себя только один непривычный для обывателя ингредиент, а именно, гнилую воду и землю с кладбища, пропущенную через трехфазовый концентратор. В остальном же, в рецепт зелья входит древесный сок, трава Седьмого Короля и пыльца с красных цветков Забвения. Валенквист первым открыл для мира этот чудовищный наркотик, ибо трава, под названием «Трава Седьмого Короля» произрастала только в этих краях. Слава о данном зелье шла далеко во все стороны. Некоторые узнавали Валенквист не по музеям и выставкам, а только по «Зеленой фее» и дюжине схожих отрав. Именно из этой травы добывается дешевый в производстве наркотик, под названием «Пыль Пустоты». Зелье, хотя и было наркотическим, такой убийственной силы, как «пыль», не имело.

Мне посчастливилось стать обладателем фляги эликсира по дороге в Ростальф, у встреченного мною мрачного купца, описывающего зелье, как некий магический дистиллят, обещающий прогулки по уголкам подсознания.

Прогулки по подсознанию мне были вовсе не нужны, а вот снотворное, необходимо чуть больше, чем полностью. Бесконечная череда кошмаров, вместо дремы и отдыха, изматывала и угнетала хуже всякой битвы. Долго так продолжаться не могло, так что пришлось идти на чрезвычайные меры. Учитывая, какая работа ждала меня впереди, быть разбитым и полуживым – непозволительная роскошь. Ослабленный жнец – потенциальный труп, которого легко одолеет любой галеам, даже самого низкого уровня. Более того, встреча с Илигрид, которая, наверняка, не простила мне мое внезапное исчезновение из ее спальни в Эрмивальде незадолго до путешествия в Вингард, мрачная отчужденность Валенквиста и разговор с Мэллой никак не способствовал расслаблению и медитации.

Мне приходилось прежде принимать подобные снадобья, так что, я знал, какого эффекта мне ожидать. Небольшая комнатушка на втором этаже Орденатории удачно была пустующей, так что, здесь можно было отдохнуть. Я устроился поудобнее на жестком топчане, приспособленным вместо кровати, отвинтил флягу, осторожно понюхал изумрудное содержимое. Несло болотом и холодом. Кольцо предельной безопасности, реагирующее на любую отраву, зашлось истерическим звоном, ошибочно посчитав, что я собираюсь испить яду. Я вздохнул, поднес флягу ко рту и сделал небольшой глоток.

Те, кто считают, что магические эликсиры прекрасны на вкус, должны быть записаны в ближайший список Жатвы.

***

Наверное, я проспал недолго. Вернее, я бодрствовал, пребывая в тяжелом наркотическом опьянении, крайне похожем на беспокойный и тяжелый сон. Кошмаров я не видел, мелькающую перед глазами череду видений не различал, полностью погрузившись в мутное мягкое ничто, где мог пробыть, наверное, ни один век, если бы только мне это позволили. Но жизнь решило иначе, и как раз в тот миг, когда я погружался все глубже в это топкое болото безмятежного покоя, в котором растворились все мои беды и печали, раздался необычайно громкий, оглушающий стук в дверь. Ненавижу стуки в дверь.

Так приходят большие проблемы.

Я открыл глаза, с трудом соображая, что происходит, и почему за решетчатым стрельчатым окном сереет промозглое Аинардское утро, вместо всепоглощающей ночной темноты. Вероятно, действие эликсира было куда более эффективным, чем я ожидал, и прошло не менее шести часов с момента, когда я принял зелье. Чувствовал я себя несколько лучше, но наркотический настой все еще не выветрился, заставляя пребывать в полусонном тяжелом состоянии. Похмелье, с которым я бывал знаком не понаслышке, можно было бы считать детской забавой в сравнении с интоксикацией наркотическим зельем. Меня отчаянно знобило, отчего, казалось, комната наполнена зимней стужей. Я поднялся на ноги, морщась от головной боли, повел плечами, пытаясь прийти в себя и избавиться от удручающего полумертвого состояния, но настойчивый стук в дверь свел все попытки на нет. Интересно, что могло случиться в Валенквисте всего за одну ночь? И почему это случилось именно тогда, когда я приехал в этот проклятый городишко?

И какого черта, я вообще должен открывать двери?

Проржавевший засов скрипнул, осыпался медной пылью, но поддался и ушел в сторону. Дверь распахнулась, я щурясь на непривычно яркий свет выглянул наружу. Один из начинающих жнецов, судя по промокшей одежде, пребывающий в ночном дозоре, сдержано кивнул в знак приветствия и указал вглубь коридора.