Виртуальная революция

Был поздний вечер. В штабе специальной службы одного из государств во многих окнах горел свет. Спецслужба считалась одной из лучших в мире. Кипела работа. За одним из таких окон генерал собрал начальников отделов на очередное экстренное совещание. Повестка дня данного совещания после выхода в свет Заявления господина Ильина была традиционной: следовало оценить изменения, происшедшие в мире за период с момента окончания предыдущего совещания до настоящего времени, подвести итоги проделанной работы и наметить план мероприятий на ближайшее время.

– Попрошу соблюдать тишину, господа офицеры! Времени очень мало. Начальник информационно-аналитического отдела, доложите, пожалуйста, обстановку, – открыл совещание генерал.

Начальник информационно-аналитического отдела подошел к электронной карте мира и начал свой доклад. Говорил он четко, быстро, но несколько обиженным и виноватым тоном, как будто он считал себя лично ответственным за все негативные изменения обстановки и был готов понести за это заслуженное наказание. Он доложил о том, что Интернет «зашкаливает», текст заявления Ильина и комментарии к нему тиражируются с огромной скоростью и в поистине невиданных масштабах. Анализ представительной выборки комментариев показывает, что число сторонников идей Ильина растет в геометрической прогрессии. Если дело так пойдет и дальше, то огромное число людей по всему миру вскоре выйдет на улицы с требованиями немедленно приступить к созданию Всемирного Государства. Далее он дал сравнительную характеристику активности пользователей Интернета по данному вопросу в различных частях земного шара и показал на карте районы с наиболее интенсивным обменом информацией. Затем он ознакомил присутствующих с некоторыми часто встречающимися положительными комментариями, а также с содержанием корректных негативных откликов и даже угроз в адрес Ильина. В заключение своего доклада он сказал:

– Господин генерал, господа офицеры! К сожалению, к ориентировке по господину Ильину ничего существенного за прошедший период добавить не удалось. По-прежнему мы имеем краткую его биографию: родился, учился, женился, имеет дочь, работал там-то и там-то и т.д., и текст заявления. Было выявлено, что все письма в ООН были отправлены из района Палм Бич штата Флорида, США. Из трех человек с фамилией Ильин, проживающих там, мы достаточно просто, оперативным путем вышли и на того самого господина Ильина, а также на его помощника, отправлявшего страховочные письма – дубликаты. На данный момент известно, что Ильин убыл в Москву, где его следы теряются, информация о помощнике уточняется. У меня – все.

– Господа офицеры! Вопросы есть? Вопросов нет! Начальник отдела экспертиз, доложите, пожалуйста, что за феномен мы наблюдаем, и чего нам ожидать в дальнейшем? – продолжил совещание генерал.

Начальник отдела экспертиз в начале доклада выразил сожаление по поводу того, что до настоящего времени не удалось выяснить, действует ли Ильин в составе глубоко законспирированной организации, преследующей далеко идущие политические цели по дестабилизации обстановки в мире, или действует, как частное лицо. Он выразил убеждение, что ответ на этот вопрос необходимо получить как можно скорее.

– Если справедливо первое, то мы столкнулись с хорошо подготовленным противником, который очень умело использует мировой протестный потенциал. Выявив организацию, мы сможем нарушить их планы. Если же Ильин действует как частное лицо, то мы имеем дело с цепью маловероятных, непредсказуемых событий, которые могут иметь самые серьезные последствия. Я бы сказал, что в этом случае мы впервые в истории явимся свидетелями всемирной виртуальной революции, и ее последствий. Причем, к сожалению, виртуальной ее можно назвать лишь только по методу распространения и обмена информацией, а не по ожидаемым, вполне реальным преобразованиям в мире. У меня все.

Присутствующими было задано несколько вопросов докладчику, с ответов на которые началась оживленная дискуссия, то есть, заседание было продолжено с использованием метода мозгового штурма. В результате, помимо прочих, было принято решение поручить начальнику отдела розыска: найти «пропавшего» господина Ильина, организовать за ним слежку, установить его контакты. Цель одна – выяснить, действует ли Ильин в составе организованной группы, либо как частное лицо. На этом Заседание закончилось.

Оставшись один в кабинете, генерал наполнил бокал минеральной водой, выпил ее, сел за рабочий стол и, щелкнув несколько раз «мышкой» компьютера, проверил, нет ли новых сообщений по внутренней, корпоративной электронной почте.

– Интересно, все-таки, стоит ли за этим Ильиным какая-нибудь организация? – подумал генерал – Или он сам по себе? Если выяснится, что он состоит членом хорошо законспирированной международной организации, а мы про нее ничего не знаем, то не сносить нам головы… Да, скандал выйдет грандиозный! А, если говорить по существу, то какая разница, есть ли за ним организация, или нет? Дело сделано. Джинн выпущен из бутылки. Похоже, человечество только этим и занимается, что сначала выпустит очередного Джинна из бутылки, а затем начинает думать, как с этим справиться. К примеру, сначала создали ядерное оружие, затем дали ему расползтись по свету, а теперь всем миром решают как с этим быть… Впрочем, вернемся, как говорится, к «нашим тараканам». Практически молниеносно распространяются идеи Ильина! Как же все-таки «достали» народы этими постоянными кризисами, нестабильностью, неспособностью обуздать терроризм, жадностью элит и расслоением населения по имущественному признаку! Просто сил нет! Читал сегодня обзор комментариев к заявлению Ильина. Встречаются очень серьезные, толковые. Это означает только одно, что люди не воспринимают все происходящее как некую виртуальную игру, мол, поиграют, потешатся, затем она всем надоест, и все снова уляжется. Нет, здесь все намного сложней. Правда не обходится и без курьезов. Сегодня прочел в одном чате, – генерал улыбнулся, – «Действительно, выбирают же мисс Мира, или лучшие кинофильмы года, лучшие песни и. т. д. Почему же мы не можем себе выбрать „мистера Президента Мира“? Будет очень даже прикольно!».

Компьютер «прокуковал» – пришло сообщение. Генерал открыл файл донесения и принялся за его изучение.

– 5-

Работа в Антитеррористическом Центре нравилась Алексу, несмотря на то, что ее всегда было много, иногда – слишком много. Он занимался информационно-аналитическим обеспечением деятельности Центра. В общем объеме антитеррористической деятельности она составляла примерно семьдесят – семьдесят пять процентов. Не последнее место в работе Алекса и его коллег занимало противодействие информационной войне, развязанной террористами с использованием современных технологий. Работать было очень интересно, и Алексу иногда было жаль, что он не может поделиться своими успехами или промахами в работе ни с кем из своих родственников, друзей, абсолютно ни с кем, кроме коллег, разумеется.

Алекс был убежден, что за последнее время человечество добилось определенных ощутимых успехов в борьбе с терроризмом. Во-первых, в мире возобладал принцип: «с террористами не договариваются – их просто уничтожают», и они об этом прекрасно знают. Во-вторых, после 11 сентября практически заново отстроена система антитеррористической безопасности, основной упор в которой делается на профилактике и предотвращении терактов, на своевременное предупреждение населения о террористической опасности и повышении бдительности людей. Постоянно совершенствуется технологическое и техническое оснащение антитеррористических служб. Например, недавно поступили опытные образцы устройств, позволяющих при обнаружении взрывчатых веществ использовать пчел. Оказалось, что они более чувствительны, чем собаки, и вероятность обнаружения взрывчатки у них составляет 99% против 95% у собак. Несмотря на все это, мир продолжали сотрясать теракты, более редкие по частоте, но, по-прежнему, чудовищные по подлости замысла, и количеству ни в чем не повинных жертв. То здесь, то там объявлялась красная степень угрозы террористических атак. При этом все чаще стали встречаться случаи, когда террористами использовались женщины – смертницы, не самостоятельно приводящие в действие зарядное устройство, а с помощью других лиц. То есть, фактически осуществлялось двойное преступление, включающее убийство самих смертниц. Зарядное устройство располагали на поясе, практически под сердцем, под душой у смертниц, словно желая не оставлять от них в мире вообще никаких следов, включая их души…

И вот, в один прекрасный день теракты вовсе прекратились. Это было очень неожиданным для всех, в том числе для специалистов, экспертов антитеррористической деятельности.

Именно благодаря этому обстоятельству у Алекса выдался полноценный выходной, который он твердо был намерен целиком посвятить общению с любимой десятилетней дочкой. Он заехал за ней к своей бывшей жене, и они отправились в детский парк на прогулку. Пока его дочь играла со сверстниками в свои незатейливые детские игры, Алекс сидел на лавке, наблюдал за ними, параллельно размышляя о причинах столь резкого изменения в поведении террористического подполья.

Возможно, что террористические акты прекратились на определенное время, необходимое террористам для перегруппировки своих сил. Не похоже. Перерывы в их деятельности случались и прежде, но, чтобы одновременно прекратилась бы с их стороны информационная война, – никогда такого раньше не наблюдалось. Здесь что-то другое. Может быть, просто прекращено финансирование? Ведь локальное террористическое подполье, как правило, не имеет достаточного собственного финансирования. Крупные террористические организации, имеющие развитую сеть, представляют собой своего рода террористический банк, куда поступают предложения о совершении каких-либо терактов, диверсий или провокаций. Если руководство организации одобряет место и другие условия их проведения, то оно выделяет финансирование. И не важно, с какой целью осуществляется теракт, то ли напомнить о себе, что оно это террористическое подполье еще существует, или как месть, в ответ на успешные действия спецслужб против них, то ли просто как политический шантаж, быть или не быть теракту зависит большей частью от финансирования. Но, если это так, то должны быть причины. В то, что террористы всего мира одновременно осознали всю бесполезность и чудовищность своей деятельности и одновременно прекратили ее, не очень верится. Вероятно, появилось нечто, представляющее реальную угрозу терроризму и потребовавшее переключения на себя внимания, сил и средств террористических организаций. Не зная точно, чем является это «нечто», Алекс, и с ним было бы солидарно огромное число людей, готов был поставить памятник ему от имени всего человечества, лишь бы теракты навсегда ушли из реальной жизни человечества.

На работе у Алекса велись постоянные нешуточные споры о причинах, побудивших прекращение деятельности и, практически одновременно, информационной активности террористического бандподполья, и о том, сколько времени это продлится. Коллегами Алекса выдвигалось множество различных версий, вплоть до маловероятных, фантастических, приводились разнообразные доводы и аргументы. Но, для однозначных выводов достоверной информации, имеющейся в их распоряжении, было явно недостаточно.

Лично сам, Алекс, склонялся к точке зрения тех своих коллег, которые утверждали, что прекращение активной деятельности, или перерыв в ней, вызван, скорее всего, тем, что руководство террористических организаций распознало в Заявлении господина Ильина реальную серьезную угрозу будущему всего терроризма, своему существованию. Сразу же, после выхода того в свет, они буквально накинулись на него в своих информационных сайтах, зачислив Заявление к разряду самых гнусных провокаций спецслужб за последнее время. Мол, они, то есть спецслужбы, всеми силами пытаются переключить общественное внимание с реальности на дешевые кинематографические проекты. Алекс хорошо помнил, что теракты прекратились вскоре после опубликования заявления господина Ильина. Значит, именно это заявление могло ввергнуть террористов в растерянность, неуверенность в завтрашнем дне, заставить их заняться выяснением того, кто стоит за Ильиным на самом деле и что нужно предпринять в создавшихся условиях.

Алекс отвлекся, сделав замечание дочери, чтобы она была осторожней и не пачкала свою одежду, и вернулся к своим рассуждениям.

Что же могло так насторожить террористов в Заявлении господина Ильина? Алекс напряг свою память, вспоминая текст Заявления. Может быть та часть его, в которой говорится, что Всемирное Государство возьмет под свой контроль все международные финансовые потоки, особенно те из них, которые предназначаются для финансирования преступной деятельности, в том числе терроризма? Или то место, где говорится о создании единых силовых структур Всемирного государства, призванные вести борьбу с международными преступными организациями. Тогда антитеррористическая деятельность будет осуществляться более слаженно, а не так, как иногда бывает сейчас, когда две страны, состоящие в антитеррористическом альянсе, с непростыми отношениями друг с другом оказывают содействие в общей борьбе, но как-то без энтузиазма, словно держа кулак с фигой в кармане своих брюк. Соответственно, и эффект от такого взаимодействия невелик. Или, может быть, террористов не устраивает, что Всемирное Государство внедрит в жизнь единые минимальные социальные стандарты достойной жизни для каждого человека и, тем самым, нанесет существенный удар по голоду и нищете? Или то, что Всемирное Государство предложит совсем другие пути разрешения противоречий интересов различных людей, групп, стран? По всему видно, что деятельность террористов будет невозможной, если идеи о Всемирном Государстве воплотятся в жизнь. Поэтому Алекс не завидовал Ильину, если террористы действительно переключили свое внимание на него и пытаются «разобраться» с ним. В то же время, ему что-то подсказывало, что терроризм, загнанный в угол истории, не сдастся просто так, без боя, и человечеству, к великому сожалению, еще придется столкнуться с его агонией, понести новые потери ни в чем не повинных люде. Это как раз тот случай, когда было бы просто замечательно, если бы его интуиция ошибалась…

Алекс заметил, что дети слишком «разгулялись», вспотели и могут простудиться. Он позвал дочь. Соблазнив ее вкусными угощениями и обговоренными ранее подарками, посадил ее в машину, предварительно протерев ее лицо и руки влажными бумажными салфетками, и они уехали дальше прожигать свой общий долгожданный выходной день, лишь бы не случился срочный вызов Алекса на работу в связи с резким изменением обстановки…

– 6-

Люди по-разному относятся к авиаперелетам и к авиации в целом. Отдельные, те, кто влюблен в небо и не может жить без полетов, идут работать в авиацию. Другие, подверженные авиафобии, избегают всего, что связано с небом. Основная же масса, несмотря на то, что в глубине души побаиваются и практически всегда испытывают предполетное волнение, активно пользуются этим видом транспорта. Последнюю группу можно условно подразделить на тех, кто всякий раз специальным образом готовится к перелету, и тех, кто этого не делает.

Ильин к каждому полету относился серьезно. Нет, он не боялся летать, никакой фобии у него не было. Просто, как взрослый человек, он понимал, что любая техника, какая бы она ни была надежной, может в любой момент дать сбой. Даже термин такой существует: «усталость металла», хотя Ильин никак не мог взять в толк, что он означает и как металл может уставать? Поэтому Ильин обычно готовился к поездке. Он старался, по возможности, не оставлять незавершенных дел и у людей, которых ненароком обидел, просил прощение. Кроме этого, он, в рамках подготовки к перелету не раньше, чем за три дня до даты полета, посещал церковь. Там он ставил свечу за здравие перед иконой святого Георгия, покровителя всех путников, или, если таковой там не оказывалось, иконе всех святых и наблюдал некоторое время за поведением пламени свечи. Если свеча горела ровно, то есть не коптила, язычок пламени не раздваивался, то появлялась надежда, что полет пройдет нормально. Экстренность предстоящего перелета не позволили Ильину подготовиться должным для него образом. Головой он понимал все это, но к его и так не радужному настроению, помимо его воли, добавилось дополнительное волнение и чувство тревоги.

Из Флориды до Москвы можно было долететь с одной или с двумя пересадками. Конечно, лететь с одной пересадкой намного удобнее, особенно если вы обременены большим багажом, но верно и другое: если хочешь лететь более удобным способом, необходимо позаботиться о билетах заранее. В данном случае Ильину не повезло – он приобрел билеты с двумя пересадками: в Цинциннати и в Нью-Йорке.

– Это даже хорошо, что две пересадки, да и остановки в местах пересадок не самые длительные. Так, что процесс запутывания следов успешно начинается, – подумал, горько усмехнувшись, Ильин.

Он в какой-то научно-популярной книжке по психологии читал, что, если человек хочет отвлечься от преследующих его мыслей, то ему следует переключить свое внимание на вещи, на предметы и, в целом, на окружающую его обстановку, вспомнить какие-нибудь, в том числе забавные, случаи из личного опыта или литературы. За время полета в Цинциннати, Ильин узнал, что этот небольшой старинный город стоит на реке Огайо на границе трех штатов Огайо, Кентукки и Индиана. Жители города очень гордятся чистотой воды в реке и фонтанной площадью, на которой еле помещается фонтан под названием «Гений воды». Символ города – свинья, которую широко разводят местные жители. Существует предание, что использование жира хрюшек при производстве мыла и свечей, явилось первым толчком при создании известной компании «Проктэр и Гэмбл», центральный офис которой расположен тут же. И многое другое. При этом, улицы города, расположенные вдоль реки – перенумерованы, а перпендикулярные руслу реки – названы по наименованиям деревьев: Дубовая, Платановая и т. д. Ильин знал, что это довольно распространенная практика в Америке называть улицы, проспекты, бульвары и прочее номерами, буквами алфавита, наименованиями представителей флоры и фауны, например, Лантана, Баньян или Фазан. Во Флориде, например, по наблюдениям Ильина наиболее часто в названиях улиц, кондоминиумов или комюнити встречается слово «озеро». Однако, очень редко улицы называются именами видных или выдающихся в разное время людей. Ильин не ведал, кто подсказал это американцам, или они сами додумались до того, что в разные времена тот, или иной период своей истории люди могут оценивать по-разному, соответственно по-разному они относятся к вкладу в историю того, или иного деятеля. Значит, если не называть улицы его именем, то в дальнейшем не возникнет соблазна переименовать их на имя другого деятеля. Во-первых, это – бесперспективно, поскольку времена изменятся, и все может обернуться подобным же образом. Во-вторых, Ильин был убежден, что любое переименование улиц является ничем иным, как унижением наших предков, актом недоверия к их выбору, и, значит, унижением самих себя. Ведь наши предки жили непосредственно в ту эпоху и сделали свой выбор. Делайте вы – свой, но, пожалуйста, если можно так сказать, на другой поляне…

По пути в Нью-Йорк, Ильину не захотелось, выполняя советы психологов, выискивать информацию о Нью-Йорке – он и так слишком хорошо знал этот город. Поэтому, дабы укротить душившую его депрессию, он предпочел покопаться в своей памяти. Он остановился на первом их с женой и пуделем прилете во Флориду. Тогда они летели с одной пересадкой в городе Атланта, штат Джорджия. Вещей у них было много, а времени, отведенного на собственно пересадку – минут сорок пять – пятьдесят. Невозможно без улыбки вспоминать, как они, пройдя таможенный и паспортный контроль, в спешке сдают свои вещи в багажное отделение для транзитных пассажиров и со специальной сумкой-переноской с пуделем на перевес бегут по длинным коридорам аэропорта. По ходу они пытались определить, на какой станции подземки, соединяющей терминалы, необходимо выйти, чтобы попасть на посадку в свой самолет. Вскоре они обнаруживают, что бегут не одни, с другими пассажирами московского рейса, делающими ту же пересадку. И так, они общими усилиями достигают искомого терминала. Но тут их ждет сюрприз: до момента вылета их самолета по расписанию остается минут двадцать пять, а вокруг никакого особого движения не наблюдается. Ожидающие вылета пассажиры спокойно сидят в креслах, и каждый занимается своим делом: кто читает, кто негромко беседует друг с другом, а кто-то жует свою булку. Несколькими минутами позже Ильин начал волноваться, а правильную ли секцию они нашли? Не опоздали ли? И почему до сих пор не объявлена посадка? Он решил, что пора подойти к стойке и все разузнать. Он взял билеты и паспорта и решительно направился к стойке, за которой что-то старательно набивала на клавиатуре компьютера симпатичная полноватая афро-американка. Видимо, при подходе к стойке, Ильин «растряс» и потерял вопросы, с таким трудом составленные на английском языке, поскольку, подойдя к стойке, он только и сумел сказать по-английски: «Вот мои билеты». Служащая внимательно просмотрела билеты и что-то сказала Ильину. Он ничего не понял. Переспрашивать или дальше стоять у стойки показалось неудобным, и он отошел. Прошло еще минут пять. По-прежнему ничто не менялось вокруг. Ильин набрался решимости снова подойти к стойке. И вновь все заготовленные вопросы куда-то запропастились. Он повторно показал женщине билеты и снова сказал: «Вот мои билеты». На этот раз служащая бегло взглянула на билеты, ответила ему: «У вас нормальные билеты» и мило улыбнулась во все свои очаровательно-белые зубы. Этот ответ Ильин понял, но он его по существу не удовлетворил. Минут через пять ситуация в точности повторилась, только ответ служащей звучал несколько иначе: «У вас прекрасные билеты», что показалось Ильину еще более обидным. Он и без нее знал, что у него нормальные и, очень может быть, прекрасные билеты. Узнать-то он хотел совсем другое. Сложилась совершенно патовая ситуация: любой другой ответ красавицы Ильин не понимал, а тот, что понимал, его не устраивал. Вот когда понимаешь, что в свое время нужно было лучше учить иностранный язык и в школе, и в институте. У Ильиных началась тихая паника – до вылета по расписанию осталось около пяти минут. Тогда они внимательно осмотрелись и нашли на стене небольшое табло, на котором прочли информацию о задержке рейса на сорок минут. С чтением по-английски у Ильиных дело было получше, чем с разговорным. Через несколько минут была объявлена посадка, и все пошло своим чередом.

Аэропорт Нью-Йорка несколько разочаровал Ильина. Тот показался ему запущенным, каким-то обшарпанным, и требующим ремонта. Вокруг была обычная для аэропортов пред- и послеполетная суета. Только на первый взгляд могло показаться, что люди хаотически и бесцельно перемещаются из стороны в сторону. Немного присмотревшись, легко было определить несколько основных людских потоков и отдельные струйки – ответвления, ведущие к местам регистрации и посадки-высадки, к магазинам, в туалетные и курительные комнаты и так далее. Ильин легко определил по своему билету номер секции для посадки на московский рейс. Найти ее не составило труда, однако вокруг было подозрительно мало людей, а до вылета оставалось минут сорок. Прямо дежавю какое-то. Но в данном случае Ильин без труда выяснил, что для московского рейса по техническим причинам изменена секция посадки в самолет. Разумеется, искомая секция, по закону подлости, оказалась в самой дальней, противоположной стороне здания аэропорта.

– Надо же! Процесс запутывания следов успешно продолжается, – усмехнулся про себя Ильин и бодро проследовал по указанному адресу.

– 7-

Расчетное полетное время от Нью-Йорка до Москвы составляло чуть больше девяти часов. Всякий раз Ильину было интересно незаметно наблюдать за пассажирами, за тем, кто и как проводил этот немалый промежуток времени. Кто-то из них непрерывно болтал с соседями, порой нарочито громко, сопровождая беседу взрывами хохота, изрядно мешая тем самым окружающим пассажирам. Другие читали, смотрели телевизор или слушали музыку. Кто-то непрерывно дремал, иногда похрапывая, словно пытаясь отоспаться во время полета за несколько предыдущих месяцев, и так далее. И только, по наблюдениям Ильина, очень небольшая группа пассажиров, по всей видимости, работала. Одни из них что-то сосредоточенно писали в своих блокнотах, другие быстро набирали текст на ноутбуках, или внимательно всматривались в их экраны.

За предыдущие два перелета и время ожидания между ними Ильину удалось несколько взять себя в руки и ему захотелось немного поработать. Он достал свой ноутбук, включил его и в первую очередь проверил свой электронный почтовый ящик. В нем было одно новое, еще не открытое письмо. Ильин затаил дыхание. Адрес отправителя ему был неизвестен. Он хорошо помнил, что свой электронный адрес он приложил к тексту своих посланий в ООН. Другим посторонним лицам он его не давал.

– Неужели ответ на мои послания? – подумал Ильин, не решаясь открыть письмо, – Что-то очень быстро. Скорей всего в нем вежливая отписка, мол, получили, рассмотрели, интересно, но… А вдруг, там приглашение в ООН, чтобы я мог лично принять участие в обсуждении сути заявленного? Размечтался…

Ильин еще некоторое время потратил на отгадывание, от кого и что за послание он получил. Наконец, он справился с охватившим его волнением и открыл файл. Письмо было из редакции одного из популярнейших Интернет – изданий. В нем, помимо нескольких дежурных комплементов в его адрес, которые Ильин пропустил, и спорного утверждения о том, что все читатели издания с нетерпением мечтают пообщаться с ним, содержалась огромная просьба господину Ильину ответить на вопросы, прилагаемые к письму и составленные с учетом мнений читателей («Вот это – вряд ли» – усмехнулся Ильин). Первым желанием, спонтанно возникшим у Ильина, было удалить это письмо, отправив его в корзину, или ответить: «Я очень сожалею, но, как говорится, «ноу комментс». Во-первых, за время, прожитое в Америке, Ильин столько раз заполнял всевозможные анкеты, формы и т.п., что у него на годы вперед возникла устойчивая аллергия на подобную работу. При устройстве на работу там недостаточно отправить резюме потенциальному работодателю, как правило, требуется заполнить многопунктовую анкету, порой содержащую по сто и больше вопросов. И так – каждый раз. Во-вторых, Ильин, возможно, взялся бы за эту работу, если ему редакцией было бы предоставлено право участвовать в составлении перечня предлагаемых вопросов. В противном случае, как показывал опыт, все равно, в результате, вопросы окажутся далеко не теми, да и ответы – тоже.