Закон Китобоя

Глава пятая

о том, как следаки напали на след краденой кожи, но труп в ванной, жёлто-зелёный костюм и синюю шляпу к делу не пришьёшь. О том, как лось едва не пострадал от бандитской пули, как большую, казалось бы, дружбу перевесили девять граммов свинца

Жена Скороходова вернулась утренней электричкой. У неё было нехорошее предчувствие. Муж обычно встречал у первого вагона с цветами. Мужа на месте не было. На привокзальной площади позвонила из таксофона. Никто не ответил. Совсем расстроенная, она взяла такси и отправилась домой. Дверь был закрыта изнутри на защёлку. Жена повернула ключ и вошла.

– Пусик, ты здесь?

Она вошла в спальню, потом в гостиную, заглянула в кабинет и на кухню. Мужа нигде не было. Тогда она открыла дверь в ванную комнату и так закричала, что сосед по лестничной площадке клялся следователю Мухинасу, что «не забудет этот крик до конца своих дней». Когда приехал Юрьев, в квартире работала следственная бригада.

– Где жена? – спросил он Басова.

– Её увезла скорая, Сергей Николаевич, – доложил Басов.

– Плохо, нехорошо, неправильно, – стал высказываться Юрьев.

– Бесполезно с ней разговаривать, Сергей Николаевич, она в шоке. Наш врач её осматривал и сказал, что с ней можно будет поговорить дня через три, не раньше.

– Я врача допрашивать начну, если её к завтрашнему дню не приведут в чувство. Это ещё кто? – спросил Юрьев, указывая на соседа.

– Сосед по лестничной площадке, – сказал Басов.

– Я этот крик её, клянусь мамой, блин, до конца дней своих буду помнить, – затараторил сосед.

Юрьев вошёл в ванную. Ванна была доверху заполнена водой, в ней лежало тело Скороходова.

– И что? – спросил Юрьев.

– Ничего не трогали, ждали вас, – ответил Басов.

– Мне на память с ним сфотографироваться? – спросил сердито Юрьев.

Он был сильно не в духе, его всё раздражало.

– Момент, Сергей Николаевич, мы не задержим, – отозвался криминалист.

– Зачем ты меня сюда вызвал? – обратился Юрьев к Басову.

– Я, Сергей Николаевич, хотел проверить одно предположение, с вашего разрешения, разумеется.

– Ну и проверял бы.

– Хотелось иметь ваше твёрдое мнение на это дело.

– Так, Басов, вместо того чтобы пить кофе в кабинете, мы здесь, над трупом, неизвестно о чём рассуждаем.

– Два трупа на Центральной аллее как раз имеют отношение к настоящему событию. Точнее, один из убитых проживал в гостинице «Измайловская» и имел контакты со Скороходовым. Я навёл справки. Очень крупный бизнесмен из Татарии. Занимался пошивом одежды из кожи. При нём, я не исключаю, была значительная сумма.

– Опять кожа?

– След нашей кожи, Сергей Николаевич. У меня такое впечатление, что Скороходова убили, – глубокомысленно заключил Басов.

– Ты, Басов, слишком впечатлительный, – ответил Юрьев так, словно речь шла об открытии на небе Большой Медведицы. – Дождись результатов экспертизы. Покопайся в этом деле. А я в управление.

– Есть.

– Басов! Не говори «есть».

– Понял.

– И «понял» не говори.

– Виноват, Сергей Николаевич, понял.

Юрьев только рукой махнул.

Жизнь в управлении шла своим чередом. Ничего необычного. Будничные лица оперативников, затравленные взоры свидетелей. Появление экстравагантной женщины в «жёлто-зелёном» костюме и синей шляпке, понятно, вызывало интерес. Многие оборачивались и смотрели ей вслед. У Юрьева дама возбудила особенное любопытство, так как она вышла из кабинета следователя Мухинаса. Юрьев любил немедленно, что называется, походя, получать информацию. Вот и сейчас он сразу направился к «открытому источнику». Иначе говоря, он намеревался из первых рук узнать, с какой целью красавица посетила кабинет Сёмы Мухинаса.

– Извините, пожалуйста, вы сейчас были у Семёна Михайловича? – спросил Юрьев у женщины.

Женщина не ответила. Она даже не взглянула на Юрьева, так что тому пришлось резко развернуться и поторопиться вслед за ней, чтобы не отстать.

– Мне назначено к нему. Как, по-вашему, у него настроение? – спросил Юрьев.

– От тебя, парень, ментом за километр отдаёт, – ответила женщина.

– Это такой дезодорант, – парировал Юрьев.

– Отстань, – сказала она.

– Понял! – ответил Юрьев.

Он внезапно остановился и на мгновение закрыл глаза.

Перед ним возникло лицо Басова.

– Не говори «понял»! – заорал на него Басов таким голосом, который напомнил Юрьеву его собственный, когда он одёргивал парня глупыми замечаниями. Зло и непримиримо. Не по-доброму, и он понял, как это трудно – не говорить того, о чём тебя просят. Поэтому когда Андрей вернулся в управление, Юрьев, испытывая мимолётное угрызение совести, попытался свою вину перед напарником загладить.

– Андрей… – сказал Юрьев и приобнял Басова за плечи.

«Будет просить денег – дам только трёшку», – подумал Басов.

– Ты на меня обижаешься? – спросил Юрьев.

– Нет, Сергей Николаевич. А за что?

– Иногда я бываю с тобой грубоват.

– Да, нет, Сергей Николаевич. А что?

– Значит, не обижаешься?

– Нет, не обижаюсь. А что?

– Ничего! – сказал Юрьев и отдернул руку. – Ты не замечал, Басов, что люди иногда как собаки: ты собираешься её погладить, а она готовится тебя укусить.

– Замечал, Сергей Николаевич, – ответил Басов.

Откровенного разговора не получилось. Юрьев решил переменить тему.

– Тогда объясни мне, Андрей, почему это все хозяева собак похожи на своих любимцев?

– Потому что собаки живут вместе с хозяевами в одном жилище. Хозяева перенимают свойства животного в силу чрезвычайной способности человека к переимчивости и восприятию всего дурного. Нередко можно видеть, как жильё некоторых любителей собак превращается в конуру, чего, кстати, никогда не случается у собак. Их конура никогда не похожа на человеческое жильё.

– Да? – спросил сбитый с толку Юрьев.

– У вас есть собака?

– Нет.

– И правильно, место собаки в конуре. Сергей Николаевич, у меня хорошие новости. На трупах в Центральной аллее обнаружены документы на имя Мелкова по кличке Шуруп и Серёгина по кличке Амбал. Оба из банды Симпы.

– Иногда, Басов, ты излагаешь так, что заслушаешься, – обрадовался Юрьев.

В кабинет заглянул криминалист.

– Разрешите, Сергей Николаевич?

– Заходи, ждём, – сказал Юрьев.

– Я по поводу Скороходова… – начал криминалист.

– Говори коротко и быстро, потому что я, Басов и кое-кто ещё ждём одного только тебя, – сказал Юрьев.

Оба следователя смотрели на него во все глаза так, словно натёрли их шерстянкой и у каждого теперь, как минимум, по двенадцать вольт.

– Это убийство, несомненно, – сказал он.

– Ты хочешь сказать, что Скороходова убили? – уточнил Юрьев.

– Именно это я утверждаю.

Криминалист хотел ещё что-то сказать, но Юрьев не дал.

– Прости, это всё, что я хотел услышать. Передай бумаги Басову, и больше я тебя не задерживаю.

– Сергей Николаевич, я хотел бы забросить информацию к размышлению, – продолжал криминалист.

– Забрасывай, – ответил Юрьев.

– Самоубийство кем-то весьма тонко инсценировано. Второе, убийца был свой человек. Жертва от него не таилась. Тому есть множество подтверждений.

– Спасибо, это важно, – прервал Юрьев.

Он достал из кармана ключи и стал открывать сейф. Криминалист передал Басову заключение экспертизы и вышел.

– Я сразу подумал, что это убийство, – выпалил Басов, как только дверь за криминалистом закрылась.

– Почему? – спросил Юрьев.

– Тот, кто не смог получить кожу, взял деньги, – сказал Басов.

– Если исходить из того, что украл Симпа, то посредником в деле мог быть Скороходов, – продолжил Юрьев. – Тогда должен быть и третий, кто знал о плане Симпы и Скороходова.

– Это мог быть кто-то из своих.

– Мыслишь правильно.

– Симпу мог выдать кто-нибудь из окружения. Скороходова мог выследить Крутой.

– Дальше, – сказал Юрьев.

Он достал из сейфа пистолет и пристегнул портативную кобуру.

– Симпа не убивал, так как он и так бы получил деньги. Кожа-то у него.

– Логично, – сказал Юрьев.

Он достал кобуру для напарника.

От запаха кожи Андрея охватил трепет.

– Допускаю, что Крутой убил и взял деньги, – вдохновенно продолжил он.

– Исключено, – сказал Юрьев, – деньги забрал «свой». Скороходов не таился, так показала экспертиза.

– Тогда Симпа? – спросил Андрей.

– Зачем?

– Мог убить Симпа, если у него нет больше кожи, – неуверенно заключил Андрей.

– Стоп! – сказал Юрьев. – Здесь кроется загадка. Симпа украл кожу и хочет продать Скороходову. Крутой стремится вернуть кожу. Он хочет отнять её у Симпы. Скороходов убит. У кого осталась кожа?

– Чтобы узнать, надо найти убийцу Скороходова, – сказал Андрей.

– Это уже известно. Некто «третий», кому был известен план Симпы и Скороходова.

– Значит, убийца в одной из банд?

– Вероятней всего. Вот тебе загадка, Басов: у кого кожа?

– Не знаю, – твёрдо ответил Андрей.

Юрьев достал из сейфа небольшой кейс и положил туда две пары наручников.

– Сотрудник, помни: «Следователь может и не знать, но догадываться обязан», – сказал Юрьев и вручил Басову кейс.

– Мы идём брать убийцу? – спросил Андрей.

– Мы идём обедать в кооперативный ресторан.

Юрьев протянул Андрею пистолет и набрал номер телефона.

– Хочешь, Сеня, увидеть кожу живьём? – спросил он Мухинаса.

– Хочу, конечно, – откликнулся Мухинас.

– Только посмотреть, за большее не ручаюсь.

– Мне хоть бы и во сне их увидеть.

– Ну, так ты присоединяйся к нам с Басовым.

– А вы где?

– Мы едем обедать в ресторан «Ива». Ждём тебя. Кстати, прихвати с собой кого-нибудь из ребят.

Он положил трубку и продолжил неоконченный разговор.

– Запомни, Басов, причина не всегда влечёт за собой следствие. Ты продолжаешь тянуть за нитку, а надо бы хватать весь клубок. В нашем случае убийство не есть причина, а сразу следствие. Сообразил?

– Нет.

– Убийство совершено не из-за денег, а вследствие пропажи шкур. Тут приложил руку «некто третий».

– Кто это может быть?

– Кто был посвящён в детали плана ограбления базы. Но как интересно «некто» нам подсказывает: «у кого кожа, на том и подозрение в убийстве». Нас словно подталкивают к мысли, что если Симпа не убивал, то и не он обладатель кожи.

– «Некто» наводит нас на мысль о том, что убийца Крутой?

– Соображаешь, Басов, во всяком случае, так может показаться, потому что на ком подозрение в убийстве, у того и кожа.

– Значит, кожа у Крутого, но это вовсе не значит, что он убийца Скороходова?

– Это, Басов, ты точно сформулировал.

– Кто же убийца?

– У кого сейчас деньги Скороходова, – подмигнул Юрьев Андрею.

Поезд остановился на станции метро «Курская»-кольцевая. Два потока пассажиров, словно две армии, атаковали друг друга на платформе. Массы людей рассеялись по вестибюлю, создавая толкучку у перехода и на лестницах.

Эскалатор, загребая снизу, неустанно поднимал наверх человеческую породу. Те, что забивались в вагоны, получали временную передышку. Здесь, в тесноте и духоте, они готовились к следующему броску.

«Следующая станция „Комсомольская“», – торжественно объявил по радио сладкий баритон, как будто хотел сказать, что на этой «Комсомольской» уж точно всех ждёт передышка.

Двери закрылись. Поезд тронулся.

В такой вот обстановке, стиснутый со всех сторон, придавленный и смятый, ехал проклятие кооператоров и спекулянтов, гроза проституток и сутенёров, новейший городской «герой», бандит Николай Симпатин по кличке Симпа. В метро Симпу занесли обстоятельства, которых он предпочёл бы не афишировать. Объект его интереса располагался в соседнем вагоне, Симпа наблюдал за ним через стекло. В вагоне было ужасно тесно. Немолодая полная женщина страдала отдышкой, «объект» видимо её достал, и она пихнула его локтем в бок.

– Мужчина, уберите рюкзак, прямо на ноге стоит.

Мужик просьбе не внял. Женщина снова его толкнула. Мужик ответил.

– Не надо распускать руки, – обиделась женщина, – у меня сердце больное. И без вас с утра ноет.

Она повернула голову, решив укорить мужика возмущённым взором, и вдруг осеклась. Мужик стоял к ней боком. Он был в очках, так что лица она не разглядела. Однако её внимание привлекли усы и чёрные волосы, выбивавшиеся из-под рыжего парика, который прикрывала серая кепка. Присмотревшись, женщина обнаружила, что усы на мужике не настоящие, а искусно подклеены. Капельки пота на верхней губе растворили клей, и самый кончик уса незаметно отслоился. Женщина не испугалась, а по-деловому рассудила, что мужик себе на уме и лучше его не цеплять.

– Ничего, – сказала она, тяжело вздыхая, – как-нибудь доедем.

Обещанная «Комсомольская» всосала выдавленную на платформу партию граждан. Они стали разбегаться по залу величественного пантеона с героической мозаикой на потолке. Симпа продвигался в тесной толпе к эскалатору. Мужик оказался проворнее. Он уже стоял на эскалаторе, держась за лямки потёртого рюкзака. Выйдя из метро на площадь Трёх вокзалов, он направился к пригородным кассам Ленинградского. Симпа держался того же курса. Он был как все и ничем не выделялся из толпы граждан. Купил билет, закурил и не спеша направился к электричке. Только наблюдательный глаз мог определить, что лысеющий блондин в зелёном плаще и с тяжёлой сумкой через плечо увязался за мужиком с рюкзаком и фальшивыми усиками не просто так, а конкретно «сел на хвост».

Басов держался на дистанции и едва поспевал за манёврами Юрьева. Тот уверенно шёл по тёмному коридору, будто ему всё здесь было хорошо знакомо. Охранник, сидевший у дверей, увидел Юрьева и попытался встать, когда тот, словно ястреб, взметнулся над ним. Басов видел, что Юрьев намеревался ударить охранника в голову, но в последний момент, когда тот в панике закрыл лицо руками, сжалился, изменил направление и ударил пяткой в плечо. Охранник рухнул на пол. Юрьев сел на него верхом и надавил коленом на грудь.

– Ты оказал сопротивление следственной группе, – сказал он.

– Я только встать хотел, начальник, – возмутился охранник.

– Чтобы меня поприветствовать?

– Уважение оказать в элементе, – сказал он.

– Хорошо, в суде это тебе зачтётся.

Он вытащил у охранника торчащий за поясом пистолет и передал Басову.

– В кармане заявление о том, что ствол я нашёл и как раз шёл сдавать. Возьмите сами, пожалуйста.

Юрьев вытащил из кармана охранника бумагу. Встал и прочитал.

– Бумага просрочена, – сказал он, передавая листок напарнику.

– Где? – возмутился бандит.

– Басов, посмотри.

Басов взял бумагу, смял и бросил.

– Не знаю, не помню, куда задевалась твоя бумажка, – сказал он.

– Как?! – возмутился охранник.

– Сколько всего людей в ресторане? – спросил Юрьев.

– Двое на улице в машине. Здесь я один.

– Ты молодец, я замолвлю словечко прокурору. Где Крутой?

– Здесь, – сказал охранник и показал на дверь.

– Басов, ты проверил дату на заявлении? – спросил Юрьев.

Андрей поднял и расправил бумажку.

– Число правильное и подпись стоит, как положено.

– Ладно, надень на него браслеты, – сказал Юрьев.

Охранник сам протянул руки. Басов благополучно его «окольцевал».

– Ты повернись, дружок, к стене и постой так. Садиться не предлагаю, надеюсь, ты на меня за это не обидишься. Будешь стоять тихо, может, и обойдётся, – сказал Юрьев.

Бандит закивал, мол, согласен, только бы обошлось.

– Открой дверь, – сказал Юрьев Басову.

Тот открыл дверь с табличкой «Служебное помещение».

Крутой рассказывал что-то директору базы Самохину и его племяннику директору ресторана Денису Радину.

Увидев Юрьева, он поморщился, будто ему наступили на старую мозоль.

– Стой, где стоишь, Крутой! Шаг влево, шаг вправо, и я выстрелю, – сказал Юрьев.

– К чему такие крайности, Юрьев? – спроси Крутой.

– Я не чаял тебя здесь встретить, но раз так случилось, повернись к стене, подними руки и раздвинь пошире ноги. Басов тебя обыщет.

Крутой сделал, как просили. Басов его обыскал. Юрьеву хотелось, чтобы в карманах Крутого нашёлся хотя бы остро заточенный карандаш. Но Андрей, как ни старался, ничего не нашёл. Юрьев отвёл Басова в сторону.

– Басов, иди в зал и дожидайся Семёна. С теми двумя на улице разбирайтесь тихо. Помни, кругом люди. Как хотите, но чтоб я ни одного выстрела не услышал.

– Постараюсь, – ответил Андрей.

– Не «постараюсь», а сделаю, Басов.

– Есть, – ответил Андрей.

– Жаль, ты не картёжник, Крутой, – продолжил Юрьев, когда дверь за Басовым закрылась. – Ты не можешь ощутить того трепетного кайфа, когда сдвигаешь уголки и смотришь в карты. От того, что откроется, зависит дальнейшая игра. Я вот сейчас приоткрою один уголок, и, быть может, решится вся твоя дальнейшая жизнь.

Юрьев, едва вошёл, сразу приметил в углу нечто, прикрытое брезентом. Сейчас, глядя на мертвенно-бледного директора, он схватился за край этого брезента и отбросил в сторону. Под ним, упакованные прозрачной плёнкой, аккуратно сложенные, залегли тёмно-коричневые пласты злополучной кожи.

– Вот они где! – сказал Юрьев. – Говорил я вам, Михаил Алексеевич, что найдётся кожа. Вы, помнится мне, не поверили и даже обиделись.