Медвежий мыс. Москва – Мадрид

– Видно, у твоей жены лёгкий характер. Да и Лиза наша добрая и контактная девочка.

– Это уж точно, – соглашается сын, довольный ответом матери.

Так, незаметно за разговорами, подошли к двухэтажному дому, в котором сначала с детьми, а потом и одна жила Мария Алексеевна Кедрова. Поднялись на второй этаж.

– Ну, вот мы и дома. Полина, теперь это и твой дом. Сейчас быстренько посмотрим, как расположимся, а потом за стол. Эта моя комната, но здесь и Лизина кровать. Она, когда приезжает, любит спать напротив мамы. А эта Серёжина комната. Здесь и будет ваше первое семейное гнёздышко. Думаю, уют создадите сами. А в зале будем встречаться в свободное время, отдыхать, разговаривать, иногда смотреть телевизор.

– Большое вам спасибо, мне понравилось! – благодарно произносит Полина, обнимая свекровь.

– Да, что ты, Поля, это вам спасибо, что приехали, мне веселее будет, а то всё одна да одна, – трогательно закончила Мария Алексеевна.

На следующий день пришли гости – братья отца со своими жёнами, тётя с мужем и, конечно, любимая бабуля. Тактичная, излучающая добро, Полина, сразу всем понравилась.

– Молодец, Сергей, есть вкус, какую умницу-красавицу в жёны выбрал, – сдержанно произнёс Захар Дмитриевич.

– А мне-то, как повезло, что Серёжа именно на меня обратил внимание, – проговорила Полина, смущаясь восхищённых взглядов. И, обращаясь к Марии Алексеевне, с глубоким чувством добавила:

– Спасибо вам за воспитание сына – чуткого и любящего мужа!

– Живите дружно и счастливо, мои дорогие! – растроганно пожелала Мария, смахивая накатившуюся слезу.

Слушая внимательно, Сергей в тоже время не переставал наблюдать за бабушкой. Сидя рядом с Полиной, Зоя Максимовна украдкой оглядывала её. А когда её взгляд остановился на стройных ногах девушки, внук, не выдержав, тихо спросил:

– Ну что бабуля, приглянулась?

– Хороша! – ответила шёпотом Зоя Максимовна.

Разрежает обстановку Фёдор Дмитриевич – старший брат отца. Кинув взор на пианино, стоявшее вдоль стены, обращается к племяннице:

– А не сыграешь ли ты нам Лизонька, что-нибудь для души?

– Дядя Федя, я уже пять лет как не садилась за пианино, – пытается отказаться девушка, умоляюще смотря на родственников.

Но раздающиеся голоса присутствующих, единых в желании услышать фортепьянную музыку, подбадривают Лизу, и она садится за музыкальный инструмент. Удивительные звуки полонеза Огинского заполняют всё пространство, вырываясь наружу через открытые окна. Удивлённые прохожие замедляют шаг, прислушиваясь к изумительной мелодии. Все находятся в каком-то гипнотическом оцепенении от исполнения великой музыки, хвалят Лизу, а она, зная и понимая недостатки своего мастерства, отшучивается:

– Буду после операций своим больным проводить музыкальную физиотерапию, – и после паузы, загадочно улыбаясь, сообщает: – Дорогие родственники, а Полина ведь тоже окончила музыкальную школу по классу фортепьяно, да ещё и поёт хорошо.

Щёки Полины покрываются румянцем, но преодолевая волнение, садится за пианино. Аккомпанируя себе, начинает петь, не отрывая глаз от Сергея:

Ты, теперь я знаю, ты на свете есть,
И каждую минуту,
Я тобой дышу, тобой живу,
И во сне, и наяву…

Затаив дыхание, все слушают, очарованные мелодией и исполнительницей. Смолкают последние слова и музыка. Воцаряется тишина, которую не сразу сменяют аплодисменты. Взволнованная Мария Алексеевна обнимает Полину:

– Доченька, какая же ты, всё-таки умница! – Поворачиваясь, обращается к сыну: – Серёжа, а я твою гитару сохранила. Раньше у тебя и голос был хороший. Может, и ты, что-нибудь исполнишь?

Сергей смотрит на Полину. Понимая его, она одобрительно кивает головой. Беря в руки гитару, объявляет:

– А сейчас исполним песню, посвящённую Москве, где мы встретились и нашли любовь.

Звучат первые аккорды, а затем и мелодичные слова:

Не сразу всё устроилось, Москва не сразу строилась,
Москва слезам не верила, а верила любви.
Снегами запорошена, листвою заворожена,
Найдёт тепло прохожему, а деревцу земли.

Припев, ласкающий слух, они уже поют вместе:

Александра, Александра, этот город – наш с тобою,
Стали мы его судьбою – ты вглядись в его лицо.
Чтобы ни было вначале, утолит он все печали.
Вот и стало обручальным нам садовое кольцо.

На лицах слушателей удивление. … Заканчивается исполнение, на смену которому раздаются восторженные возгласы:

– Ну, вы даёте ребята, какие молодцы, а как гармонично получилось!

– Короче, дуэт состоялся, – подытоживает Кира Ивановна – жена Фёдора Кедрова. – Но если специалисту-вокалисту понравилось, значит, на самом деле хорошо, – говорит Ульяна Дмитриевна.

– Ну, ты, Ульяна, скажешь тоже, какой я специалист, обычный преподаватель пения в сельской школе, поющий в свободное время в хоре.

Гости весёлые и довольные от проведённого чудесного вечера расходятся поздно.

Глава 6. Назначение

– Наконец-то и деда вспомнили, – дружелюбно ворчит Иван Васильевич, встречая Кедровых на входе в лесхоз.

– Дай-ка я на тебя погляжу, какой ты стал. Сколько не виделись? Лет семь, наверное.

– Точно, восьмой год пошёл, как я ушёл в Армию.

– Вижу, вижу: повзрослел, возмужал, – одобрительно произносит Ильин, обнимая Сергея.

Здороваясь с Полиной, добавляет:

– Молодец, сдержал слово, сам приехал и жену-красавицу привёз. Такого у нас ещё не бывало, чтобы из московского вуза прибыли сразу два молодых специалиста».

Проходя мимо секретаря, бросает на ходу:

– Верочка, приготовь-ка ты нам смородиновый чай. Разговор-то у нас будет длинный.

Вера молодая симпатичная сибирячка с веснушками на курносом носике, не скрывая любопытства, разглядывала посетителей директора.

– Иван Васильевич, а может, ещё что-нибудь к чаю?

– Думаю, ничего больше не надо. Буду угощать наших новых сотрудников домашними пирожками с ливером и картошкой. Жена, как узнала, что у меня сегодня будут гости, вот и постаралась.