Невры

– а кто у вас на рояле играет? – зачарованно спросил Денис.

– это мой инструмент, – с гордостью ответила Злата.

– круто, а я только на гитаре умею.

– ну тогда тебе и карты в руки, – девушка указала рукой на стену, где висела чёрная гитара с золотистыми узорами-вензелями на верхней деке. Денис снял инструмент и, усевшись на стул, провёл пальцем по струнам. Несколько колков пришлось подкрутить, чтобы звук приобрёл гармонию. Взяв несколько аккордов и убедившись в правильности настройки Денис заиграл:

– в глазах-полюсах арктический лёд

И в голосе северный ветер.

Ты так холодна, но мне хорошо,

Нас двое на этой планете.

Тают ледники, вот результат столь долгожданного лета,

Всё раздеты.

Только ты не таешь, не глотаешь солнца жгучую страсть.

Тают ледники, давно пора искать другую планету,

По свету.

Только ты не таешь, значит кто-то всё же вспомнит о нас,

Солнце вспомнит о нас…

Злата часто захлопала в ладоши.

– молодец, красиво! Давай теперь вместе попробуем! – она села за рояль и открыла крышку. Пальцы мягко легли на клавиши и, на удивление Дениса, из рояля потекла мелодия песни «Воспоминания о былой любви» Короля и шута. Аккорды Денис знал отлично и сначала робко, подстраиваясь под темп и тональность, а потом, уже смело ударяя по струнам, стал подыгрывать, добавляя к благородному академичному звучанию рояля звонкие гитарных ноты. Потом он перешёл на перебор, а Злата лёгкими гаммами добавляла фон. Получилось, как в мультфильме «бременские музыканты» – мелодия была такая прекрасная, что просто не было слов. А слов и не нужно было, двое музыкантов растворяли музыку друг в друге, поочерёдно переходя то на первую, то на вторую роль. Тонкие пальцы Златы то порхали по клавишам, то медленно меняли положение, заставляя рояль задумчиво гудеть, наполняя мелкой вибрацией корпуса всё помещение. Прозвучали последние ноты, вздрогнули под пальцами звонкие струны, мелодия, ещё повисев какое-то время в стенах зала, утихла и спряталась обратно в недра огромного рояля и чёрном зеве гитарной розетки. Парень и девушка посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– а неплохо вышло, – довольно заключила Злата.

– я и не думал, что ты короля и шута играть умеешь.

– думал, я больше по деревенским напевам? – Злата хищно сощурила глаза.

– да нет, я не о том, – спохватился Денис, – просто ты и панк-рок…

– я люблю хорошую музыку, независимо от жанра, а вообще, мне из короля и шута много чего нравится, – ответила Злата и снова, ударив по клавишам, наполнила зал той же музыкальной темой, – жизнь музыканта коротка, но вера в рок крепка, – пропела она высоким, почти оперным голосом, – и микрофон опять возьмёт рука бессмертного Горшка…, – Злата улыбнулась и закрыла клавишную крышку, глядя на обалдевшего Дениса, – ладно, хватит пока музыки, хлеб подоспел, пойдём в поход собираться.

Тёмно-коричневая корка свежеиспечённого хлеба аппетитно лоснилась под лучами врывающегося в окна кухни полуденного солнца. Злата завернула его в белый с красным орнаментом льняной рушник и положила в корзину. Уже возле двери Денис остановился и ощупал карманы

– да, чуть не забыл, – он извлёк из шортов три смартфона, – можешь на зарядку поставить?

– конечно, давай, – Злата, забрав телефоны, ушла на второй этаж, а Денис остался у двери с корзиной в руках. Ещё раз окинув взглядом гостиную он заметил спуск на ещё один нижний этаж.

– а там что? – спросил он вернувшуюся Злату.

– там… – она на мгновение замялась, – там склад всякого барахла отцовского, ну пойдём уже, – девушка открыла дверь и потянула Дениса за собой, взяв его за руку.

Паром, плавно покачиваясь на сверкающих водах капризной Волки, медленно двигался к берегу. Злата, легко и неуловимо улыбаясь, задумчиво смотрела вперёд. Её светлые волосы ласково трепал лёгкий ветерок, колыхал и подбрасывал их в такт мелкой качки деревянного плота. Денис завороженно и не таясь смотрел на прекрасную спутницу, его с головой накрыло ощущение того, что счастье здесь, счастье вот оно, что лучше быть уже не может. «Застынь, мгновение, ты прекрасно», – так должен был сказать Фауст Мефистофелю, когда будет готов отдать ему свою бессмертную душу. Денис был готов отдать и душу, и руку, и сердце, и голову на отсечение, лишь бы вечно стоять на этой небольшой палубе и любоваться нежной и прекрасной Златой, наслаждаться моментом, наслаждаться жизнью.

– глазки поломаешь, – вдруг прервала полёт его мысли Злата, – на мне узоры не написаны и цветы не растут.

– извини, – Денис смущённо отвёл глаза, – ты просто очень красивая… Любуюсь…

– ладно, – она широко улыбнулась, – платы за просмотр не беру.

Плот причалил к берегу, и Денис шагнул на вымощенный камнем пирс. Он подал Злате руку, после чего, не отпуская нежной ладони, зашагал по жёлтому песку к лесной просеке.

Лес сегодня был солнечным и загадочным, таящим и скрывающим какую-то тайну, он стрелял стволами огромных сосен, качающимися даже от небольшого ветра, ухал внезапно проснувшимися средь бела дня совами, наполнялся лёгким щебетом летних птичек-однодневок. Денис вёл Злату за руку, но, на самом деле, вела его она. Наконец, миновав чащу, сплошь усеянную буреломом и вывернутыми ураганом корнями, они вышли на небольшую поляну, всю покрытую серыми камнями, в центре которой находился огромный валун с плоской вершиной. Присмотревшись Денис понял, что камни вокруг гигантского валуна расположены по расходящейся спирали.

– вот здесь мы хлеб и оставим, – уверенно сказала Злата.

– это какое-то культовое место? – полу шепотом спросил Денис.

– да нет, – пожала плечами девушка, – голый расчёт: змея – рептилия, а значит хладнокровная, а значит, – она подняла вверх указательный палец, – она будет искать камень, чтобы погреться на солнце, и искать будет камень по размеру. Логично? Логично! – подытожила она и расстелила на валуне рушник, – уж молодой, сбрось рог золотой, – прошептала Злата и положила на разостланное полотенце свежий ароматный каравай, – а теперь, – торжественно произнесла она, – у нас с тобой пикник!

Денис жадно обхватил руку Златы ладонью и произнёс:

– с тобой хоть на корм к змеям!

Выбравшись из мрачного густого бурелома они нашли подходящую поляну и устроились на её окраине. Расстелив покрывало на мягкую податливую траву Злата накрыла на импровизированный стол нехитрую походную снедь: нарезанное тонкими ломтиками, усеянное мелкой хлебной крошкой сало аппетитно резало глаз тонкой мясной прослойкой, свежие огурцы и помидоры источали приятный запах огорода.

– самая вкусная еда на природе, – бодро произнесла Злата и принялась нарезать овощи. Денис наблюдал за её ловкими движениями и снова невольно залюбовался тонкими чертами красивого лица. Трудно было поверить, что где-то там, внутри сидит тяжёлая болезнь. А может это проверка, или попросту пугалка? Да и вообще, имеет ли это сейчас какое-либо значение?

Вдруг, на противоположной стороне поляны послышался треск сухих веток и глухое утробное фырканье. Как по команде Денис со Златой повернули головы в сторону звука. Тяжело ступая на поляну вышел огромный бык, шерсть его, как у яка, свисала почти до земли, но была гладкой и шелковистой. Как у откормленного кота она лоснилась на солнце и перекатывались блестящими волнами при каждом шаге животного. Но самыми удивительными были его рога. Огромные, растущие вразл?т, как у древнего тура, они резко загибались вверх после длинного, как труба, участка. Сотни мелких блестящих наростов, точно чешуя рыбы, отражали свет солнца и делали рога сверкающими, серебряными и мерцающими, словно вода в свете луны. Бык шумно втянул воздух и, задрав голову к небу, издал протяжный трубный звук. В тот же миг из чащи на поляну вышла его самка и неловкий спотыкающийся телёнок. Все они принялись лениво и неспешно щипать густую сочную траву.

– а это кто? – спросил Денис сдавленным голосом.

– это турсик, – шёпотом ответила Злата, – очень редкое, почти вымершее животное, – она широко улыбнулась и заговорщически посмотрела на Дениса, – встретить турсика считается в народе очень хорошей приметой, это к счастью.

– в первый раз слышу, а тем более вижу, – Денис не отрывал глаз от семейной идиллии странных животных.

– а ты волка или медведя когда-нибудь в дикой природе видел? – спросила Злата и, не дождавшись ответа, продолжила, – а их много, и в их существовании ты не сомневаешься, верно? – Денис только кивнул в ответ, – иногда нужно отбросить предрассудки и верить своим глазам, всё новое часто бывает у нас прямо под носом, но рамки здравого смысла закрывают от нас это.

Солнце, тем временем, спряталось за стремительно налетевшую тучу, и рога удивительных животных стали тёмно-серыми, как у обыкновенной коровы, да ещё и покрытыми странными мелкими чешуйчатыми наростами. Очарования лунного мерцания будто бы и не было. Небо расколол оглушительный и яростный раскат грома, и поляну вмиг накрыла тень т?мно-синей грозовой тучи, которая очень быстро, будто перекатываясь чёрным набухшим валом по синему гладкому небу, закрыла собой солнечный свет и всё пространство над лесом. Небо ещё раз разгневанно разорвалось громовым кашлем и ветер, вдруг рванувший из глубин пущи, наклонил высокую нечёсаную траву, разглаживая и придавливая её к плоской поверхности поляны.

Бык вздрогнул, и по его крупному телу пробежала волна беспокойства, всколыхнув копну густой шерсти. Он несколько раз громко фыркнул и нехотя, словно признавая поражение перед непогодой, направился в лесную чащу. За ним послушно затрусил телёнок, а самка замкнула отход, с подозрением оборачиваясь на людей, сидящих на другом конце поляны.

– похоже, что и нам пора прятаться, – сказал, поднимаясь с покрывала, Денис. Злата стала торопливо собирать продукты обратно в корзину. До них стали долетать первые рваные капли приближающейся грозы, ветер усилился, и лес взволнованно зашумел и затрещал гнущимися под напором ветра стволами. Дождь быстро пересёк поляну, наступая плотной серой стеной, тяжёлые капли звонко били по ветвям деревьев, по траве, по листьям. Денис со Златой спрятались под ближайшим дубом, но дождь был такой сильный, что раскидистые ветви огромного дерева не справлялись с потоком и проливались насквозь. Денис достал из корзины наспех скомканное покрывало и растянул его над их головами. Крупные капли глухо барабанили по натянутой поверхности, покрывало вскоре потяжелело, и Денис невольно опустил его ниже, накрывая себя и Злату. В маленьком пространстве воцарился полумрак, края покрывала намокли и свисали вниз влажными липкими полями. Злата обняла Дениса и прижалась к нему. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза на расстоянии десятка сантиметров, потом Денис наклонил голову и поцеловал Злату. Она с шумом вдохнула и закрыла глаза, отвечая ему. Они целовались бесконечно долго, услужливое время растянулось и замедлилось, дождь ослабил напор, но стал более частым и занудным и уже перестал выбивать дробь по их импровизированному шатру. Поднятые руки затекли и ныли, но Денис про них словно забыл. Ловя порывистое дыхание Златы, какое-то карамельное и обволакивающее, он упивался моментом, тонул во влажной мягкости губ и жадно их целовал.