Пришлые

– На их месте я бы тоже не стал церемониться, – ответил Хасан и приказал готовиться к бою, – как только расстояние сократится до сотни километров, уничтожить челноки, дальнейший огонь на усмотрение канониров.

Хасан сел в кресло и устало прикрыл глаза. Всё, больше от него ничего не зависит. Повреждения оказались слишком серьёзными. За те крупицы времени, что предоставил противник, восстановить штатную боеспособность линкора не удалось. Больше половины оружейных систем отказались работать, но значения это уже не имело.

Приказы отданы, и последнее слово скажут наводчики. Остальному же экипажу, включая и капитана, только и осталось, что сидеть в бездействии и ждать сокрушительных ударов.

Поток мыслей Хасана прервал взбудораженный голос помощника.

– Капитан, смотрите, что делают эти безумцы.

Хасан взглянул на проекцию и вскочил на ноги. Худое лицо налилось кровью, с губ едва не сорвались ругательства.

– Говард, – вылил он накал эмоций в одно-единственное слово.

Хасан впился в проекцию. Трансляция с внешних камер запечатлела, как в сторону чужих челноков медленно плывёт линкор капитана Говарда. Смотреть, как огромный корабль, венец человеческих технологий, покорно ползёт на тяге маневровых двигателей в сторону неприятеля, было невыносимо. Включённая бортовая иллюминация линкора яснее ясного говорила о намерениях его капитана.

Включив внутреннюю связь, Хасан обратился к экипажу.

– Я не хочу насильно заставлять вас идти против братьев и сестёр. Всем несогласным даю возможность покинуть корабль.

Хасан выдержал паузу, не услышав возражений, приказал атаковать.

Экипаж Говарда оказался готов к подобному повороту. Стоило системам наведения скрестить лучи на их линкоре, они открыл огонь.

Жалкие сотни километров между кораблями расчертили огненные трассы. Первая же ракета разнесла капитанский мостик, распылив на атомы старших офицеров, включая капитана Хасана Алкави.

Залп следовал за залпом. Борта линкора плавились. Кислород, улетучиваясь из рваных пробоин, кристаллизировался и слоем инея оседал на вырванных кусках корпуса.

Экипаж Хасана боролся до конца. С громкими хлопками падали аварийные переборки, ремонтные роботы и аварийные бригады сновали по разбитым коридорам, но всё было тщетно. Канониры Говарда сконцентрировали огонь на жизненно важных центрах линкора. Очередной залп, ломая переборки и выкашивая людей, добрался до одной из силовых установок. Жизнь оставшегося верным Республике экипажа прервала колоссальной яркости вспышка.

Выйти без потерь Говарду не удалось. Большинство канониров Хасана успели ответить.

Левый борт линкора зиял пробоинами. Множество листов бронированной обшивки силой взрывов вынесло в космос. На их местах образовались провалы, освещаемые вспышками закоротивших энергоцепей. Центральные сети управления огнём дали сбой, и орудийные башни борта судорожно дёргались, бесцельно поводя стволами из стороны в сторону.

Этим воспользовались штурмовики, посланные вслед за беглецом. Экипаж носителя, шокированный взаимным истреблением, начал роптать. Капитан второго класса Той Рэген, воочию увидев, к чему приводит предательство, поднял штурмовики с приказом уничтожить изменника. Полторы сотни машин, быстро догнав повреждённый корабль, обрушили на него всю человеческую ярость.

Скоростные вёрткие машины, неся серьёзные потери, всё же склонили чашу весов на свою сторону. Палубные батареи и орудийные башни линкора к концу скоротечного боя оказались сбиты. Носитель, подойдя к месту схватки, принялся в упор расстреливать соплеменников.

Видя, что законная добыча сгорает в междоусобице, противник открыл огонь по носителю, но было поздно. Огромный корабль отработал манёвровыми и врезался в линкор.

Когда вспышка взрыва утратила интенсивность, взору неприятеля предстали облака разлетающихся обломков и два разрушенных остова.

Осиротевшие штурмовики перестроились и атаковали подошедшие челноки. Они сожгли три из них, прежде чем попали под залп неприятеля.

***

– Коридор разгона чист, – доклад с поста слежения вернул в сердца экипажей робкую надежду, – сканеры не фиксируют преследующих нас кораблей.

В голосе офицера слышится облегчение, но разделить его чувства никто не решался. Находящиеся на мостике флагмана офицеры молча смотрят на объёмную карту. Там, на краю астероидного пояса, кипит неравный бой, там гибнут товарищи, ценой собственных жизней давшие им возможность оторваться от преследователей.

Коммандер тоже угрюмо поглядывал на проекцию. Его покрытое испариной, осунувшееся лицо всё больше мрачнело. Уничтожение чужой планеты и потеря части собственной группы тяжким грузом легли на плечи. Спасение четырёх единиц флота из, казалось бы, безвыходной ситуации не принесло облегчения.

Они по-прежнему находятся в неизведанной части космоса, и все усилия штурмана зацепиться за что-то, что поможет проложить курс домой, оказались тщетны. Меньше всего командующий думал о том, как это получилось и кто виноват. В голове вертелся вопрос – что делать дальше?

«Всё, хватит, – приказал он сам себе, – об этом буду думать позже»

– Время до конца разгона?

– Двадцать три минуты, – сверившись с приборами, ответил старпом, – что будем делать?

Мучивший всех вопрос прозвучал. Коммандер кожей ощутил напряжение, буквально повисшее на мостике в ожидании ответа.

– Надеяться, – обронил он и вдавил клавишу общей связи, – приказ по группе: приготовиться к переходу, перестроиться, экипажам занять места по расписанию.

Идущие на огромной скорости линкоры с завидным изяществом встали в хвост друг другу. На кораблях опустились порты, лениво втянулись надстройки и орудийные башни.

***

Низкий гул катится по палубам, но экипажи его не слышат. Десять тысяч человек, напичканные транквилизаторами, погружены в летаргический сон.

За три минуты до включения генераторов перехода на кораблях группы бодрствовал только один человек. Старший пилот флагмана лейтенант Обриен Битти, услышав тревожную трель, заблокировал системы кресла. Несколько секунд Обриен смотрел на спроецированный экран, затем нервно выругался.

Если противостоящие им корабли ещё можно было как-то классифицировать, то неизвестно откуда взявшаяся, идущая вслед за остатками группы конструкция оказалась вообще ни на что не похожа.

С экрана смотрели вертящиеся, будто вставленные друг в друга кольца. При этом скорость и направление вращения каждого постоянно менялась, создавая иллюзию независимости их друг от друга.

Сканеры показали, что объект состоит из сорока разной ширины колец. Диаметр внешнего приближался к четырём километрам, когда как внутренний насчитывал двадцать метров. Из-за хаотичного их вращения объект постоянно менял форму. Он то складывался в блин, то приобретал конфигурацию гигантского шара.

Время неумолимо таяло. Системы кресла сигналили, что пора отдаться во власть аптечки, но лейтенант не решался уйти в беспамятство. Когда датчики зафиксировали изменения в поведении объекта, пилот убедился в правоте своих действий.

Скорость вращения колец резко увеличилась. Между ними проявились ослепительные белые всполохи.

Частота всполохов менялась. Компьютер не успевал перенастраивать фильтры. Спасая глаза пилота от ярких вспышек, он периодически отключал трансляцию. Когда экран в очередной раз включился, Обриен увидел погасший, собранный в плоскость объект и прозрачный диаметром в четыре километра диск, мчавшийся вдогонку за кораблями.

Заблокированные автоматикой системы управления линкоров исключали возможность манёвра. До включения генераторов перехода остались считанные секунды, но расстояние, отделяющее группу от полупрозрачного диска, таяло с немыслимой скоростью.

Время словно остановилось, мгновения растянулись. Майор будто в замедленной съёмке наблюдал за приближением диска.

Настигнув замыкающий строй корабль, дымчатое образование пропустило линкор сквозь себя и, значительно потеряв в размерах, устремилось вслед за следующим линкором.

Замыкающий строй корабль не получил видимых повреждений и какое-то время продолжал движение. Затем по его бортам, словно круги по воде, пошли волны. Спустя секунды, будто врезавшись в невидимое препятствие, огромный линкор, словно стеклянный, разлетелся на миллиарды обломков. Теперь строй из трёх линкоров замыкала идущая по инерции гора мелких обломков, совсем недавно бывшая могучим кораблём.

Картина жуткая, но Обриен ждал чего-то в этом роде. Увидев выстрел дымчатой субстанции, он понял, что данное оружие – аналог того, что уничтожило линкор около злополучной планеты.

Тем временем выстрел настиг следующий линкор. Не имея возможности что-либо изменить, пилот смотрел на гибель ещё одного корабля и экипажа. Сканеры показали, что полупрозрачная энергетическая субстанция, уничтожив два корабля, сократилась в размерах на две трети. Пилот определил, что силы выстрела хватит ещё на один линкор, а флагман благополучно совершит переход.

Всё пошло не так. Системы взвыли тревожными сигналами, когда из астероидного пояса выскочили два аппарата и приклеились к корме и носу идущего за флагманом линкора. Закончив стыковку, чужие машины, озарив выхлопом пространство, сорвали линкор с курса. Всё случилось настолько быстро, что Обриен не сразу сообразил, что флагман остался один на пути идущего по пятам выстрела.

Решение пришло мгновенно. Обриен сорвал аварийные пломбы с консоли и вдавил клавишу. Аварийные системы посредством туннелей индивидуального спасения втянули кресла с членами экипажа в спасательные капсулы и сбросили их в открытый космос. Пилот угрюмо смотрел, как индивидуальные капсулы одна за другой скрываются в идущей по пятам убийственной субстанции. Тысяча восемьсот капсул сократили еёв размерах и замедлили её скорость, дав кораблю необходимые секунды для совершения межпространственного перехода.