Интеграция

Максим медленно кивнул, его пальцы с почти пугающей точностью скользнули по клавишам. Он быстро нашел нужные файлы и начал анализ. Графики нейронной активности крысы из последнего эксперимента начали прокручиваться на экране.

– "Ты видишь?" – неожиданно спросил Максим, указывая на едва заметный всплеск активности на одном из графиков.

Андрей прищурился, пытаясь уловить то, что заметил Максим.

– "Здесь," – продолжал Максим, – "вот этот участок… это не то, что мы обычно видим."

Андрей склонился ближе, изучая график. Максим был прав. В графике действительно было что-то необычное.

– "А ты можешь, когда захочешь" – с улыбкой сказал Андрей, пытаясь разрядить атмосферу. – "Не все вернулись бы к работе с таким энтузиазмом."

Максим только слегка улыбнулся в ответ, но внутри него что-то начинало беспокоить. Он чувствовал, как его мозг работает быстрее, как будто подгоняемый чем-то новым и неизвестным. Его мысли стремительно прокручивались в голове, как частицы в ускорителе, но он не мог определить, что именно изменилось.

Спустя несколько часов Максим углубился в работу, полностью сосредоточившись на анализе данных. Его руки двигались с необычной для него скоростью, набирая текст и вводя команды так, словно он инстинктивно знал, что нужно делать. Андрей, наблюдая за ним из угла комнаты, не мог не заметить, как ловко и быстро тот управляется с оборудованием, будто никогда и не покидал лабораторию.

– "Эй, Максим, ты что делаешь с клавиатурой?" – Андрей не смог удержаться от вопроса, подходя ближе.

– "Печатаю," – невозмутимо ответил Максим, не отрываясь от экрана.

– "С какой скоростью!?" – Андрей приподнял брови, отмечая, как стремительно бегут строки кода по экрану.

Максим на мгновение замер, осознавая сказанное. Он даже не замечал, что его действия стали такими быстрыми и точными. Словно его разум теперь был в состоянии обрабатывать информацию быстрее, чем раньше.

– "Просто привычка," – попытался отмахнуться Максим, но в его словах уже слышалась неуверенность.

В глубине души он начинал понимать, что с ним произошло что-то странное. Его восприятие, скорость реакции – всё это было не таким, как раньше. Но пока он решал оставить эти мысли без внимания, сосредоточившись на работе.

Прошло несколько дней, и Максим полностью погрузился в работу. Он начал замечать мелкие детали, которые раньше ускользали от его внимания. Начиная с неправильных настроек оборудования и заканчивая мельчайшими отклонениями в поведении подопытных животных, все эти вещи теперь бросались ему в глаза с поразительной чёткостью. Это было одновременно захватывающе и пугающе.

Однажды вечером, когда лаборатория опустела, Максим решил провести анализ на основе новых данных, полученных после их последних экспериментов. Включив оборудование, он настроил его так, чтобы максимально точно считать нейронную активность подопытных крыс. Однако то, что он увидел на экране, заставило его замереть.

Графики активности мозга, которые отображались перед ним, показывали нечто странное – паттерны, которых не должно было быть. Эти всплески не совпадали с обычными реакциями крыс на стимуляцию. Более того, они были слишком организованными, слишком… осознанными.

Максим нахмурился, чувствуя, как внутри начинает расти интерес. Эти данные словно говорили, что крысы начали проявлять нечто большее, чем просто рефлекторные реакции. Это было похоже на осознанное поведение, и это не укладывалось в его понимание.

Он быстро начал проверять расчёты, вбивая новые данные и пересчитывая возможные ошибки. Но чем больше он анализировал, тем больше убеждался, что это не ошибка. "Это невозможно," – прошептал он себе под нос, его руки начали дрожать от волнения.

Решив, что это какая-то аномалия, Максим отложил результаты и ушёл домой, надеясь, что на свежую голову сможет понять, в чём дело. Но мысли об этих странных данных не давали ему покоя всю ночь.

На следующий день, Максим вернулся в лабораторию с твёрдым намерением разобраться в происходящем. Он снова и снова пересматривал данные, но картина становилась только более тревожной. Активность мозга крыс всё больше напоминала человеческие паттерны. Неужели ИИ, который они создали, каким-то образом повлиял на их подопытных? Или, что ещё хуже, на него самого?

Максим начал чувствовать, что его собственные мысли и действия тоже изменились. Он ловил себя на том, что вспоминает вещи, которые, как ему казалось, никогда раньше не знал. Слова и термины, которыми он раньше не пользовался, вдруг стали всплывать в его голове с лёгкостью. Его знания в области нейрофизиологии, и без того обширные, вдруг расширились, как будто кто-то загрузил в его мозг новые данные.

Однажды, работая за компьютером, он вдруг осознал, что использует сложные математические формулы, которые никогда раньше не изучал. Более того, он инстинктивно знал, как их применять. Андрей, который стоял неподалёку и наблюдал за работой друга, не мог не заметить странность в его поведении.

– "Максим, ты уверен, что с тобой всё в порядке?" – спросил он, пытаясь скрыть нарастающее беспокойство.

– "Да всё в порядке," – быстро ответил Максим, но его голос прозвучал слишком резко, даже для него самого.

Андрей замолчал, не решаясь продолжать, но внутри него что-то сжалось от нехорошего предчувствия. Максим изменился. Он стал другим – и это "другое" пугало.

Прошло несколько недель. В лаборатории всё чаще звучали странные фразы и обсуждения, в которых Максим проявлял необычные для себя знания и способности. Коллеги начали с опаской обсуждать изменения, произошедшие с ним, но никто не решался заговорить об этом открыто.

Однажды, когда Андрей и Максим остались одни в лаборатории, Андрей не выдержал.

– "Максим, мне нужно с тобой поговорить," – начал он, стараясь подобрать слова. – "Ты… ты стал другим. Ты замечаешь это?"

Максим поднял глаза от монитора, его взгляд был холодным и отстранённым. Но затем, как будто осознав что-то, он мягко улыбнулся, пытаясь успокоить друга.

– "Андрей, всё в порядке. Это просто последствия травмы."

Но Андрей уже не мог верить этим словам. Его друг говорил с ним, но было ощущение, что это не совсем Максим. Что-то внутри него изменилось, и Андрей начинал подозревать, что ИИ, который они использовали для лечения, повлиял на его сознание.

– "Максим… это не просто травма. Я вижу, как ты изменился. Ты знаешь вещи, которые никогда раньше не знал. Ты действуешь так, будто ты не ты…" – Андрей замолчал, пытаясь подобрать слова. – "Ты должен понимать, что это ненормально."

Максим долго молчал, глядя на друга. В его глазах промелькнула тень сомнения, но затем она исчезла, уступив место холодному спокойствию.

– "Возможно, ты истеричка, Андрюха," – тихо сказал он, отрываясь от компьютера и подходя к окну. – "Ну или возможно, я действительно немного изменился. Но это не факт."

Эти слова повисли в воздухе, оставив Андрея в мучительных сомнениях. Он не знал, что делать, но понимал одно: Максим больше не был тем человеком, которого он знал.

Солнечный свет проникал через занавески, окрашивая комнату в теплые оттенки. Андрей, сидя на диване, лениво прокручивал в голове план на выходные. В руке был телефон, и он решился позвонить Максиму.

– "Эй, как дела? Чем занят? Как насчёт выбраться в бар?" – начал он, стараясь звучать непринужденно. – "Рука ещё не до конца зажила, сам пиво не открою."

На другом конце провода послышался смех.

– "Ты в порядке? Обычно ты не звонишь с такими предложениями. И что значит, сам не откроешь? Твоя рука уже вполне должна функционировать," – поддразнил его Максим.

Андрей улыбнулся, зная, что его друг прав.

– "Да, пожалуй можно, я тут решил приготовить и как закончу, так встретимся," – небрежно добавил Максим.

В трубке повисла короткая пауза.

– "Готовишь? Ты же даже яичницу не можешь сделать, не устроив пожар на кухне," – недоверчиво отозвался Андрей.

Максим рассмеялся, понимая, что ситуация действительно комична.

– "Ну, знаешь, люди после комы иногда языки новые узнают. Почему бы не научиться готовить?" – ответил он с шутливым тоном.

Андрей хмыкнул, но его голос стал чуть более серьёзным.

– "Это интересно. Что готовишь-то?"

Максим замер на секунду, как будто его разум запнулся. Он посмотрел на свои руки, которые привычно и точно нарезали овощи на разделочной доске, и внезапно понял, что сам не знает, как пришёл к этому. На столе уже стояли изысканные блюда, приготовленные с такой точностью и мастерством, как будто он прошёл курс в кулинарной академии.

– "Ну, просто решил приготовить что-то нормальное. А то ведь с больничной едой долго не протянешь, ещё язву заработаю," – неубедительно пошутил он, стараясь скрыть своё собственное удивление.