Дорога оружия

– Самоха, с этой хорошей глаз не спускать, понял? Точно понял?

Толстяк сделал еще глоток и кивнул.

– Нет, ты не понял. Она может оказаться единственным свидетелем. Если ее застрелят при попытке к бегству, я ничего не найду.

Девчонка начала что-то соображать, она глянула на Мажугу и заныла:

– Дядька, не оставляй меня здесь, а? Лучше я с тобой.

– Думаешь сбежать по дороге? Вот дура…

Воровка вцепилась в полу Мажугиной крутки, потянула на себя и затарахтела:

– Дядька, забери меня с собой, они меня призренцам отдадут, не бросай!

Мажуга вовремя заметил, что вторая ладонь девчонки лезет ему под куртку – к карману, где золото, – и рывком высвободил одёжу. Встал, натянул кепку и спросил:

– Курчан, ты слыхал? Меня слушать, что скажу, то и делать. Идем. Оружие проверь. Харитона брать живым.

Пушкарь захлопал глазами.

– Самоха, скажи ему, – вздохнул Мажуга.

– Курчан, Харитон деньги стянул из цеховой кассы, понял? Ступай с Ржавым, вот с этим вот, и делай, чего он скажет.

Когда вышли из здания управы, Курчан спросил:

– И чё теперя?

– Веди к Харитону.

– Разминемся с ним. Он же мне сказал, что сюда скоренько…

– Проснись, паря, он золото из управы своровал, ты не слыхал, что ли?

Курчан засопел недовольно и пошел по улице, Мажуга следом. Они свернули, пересекли переулок, миновали поворот, спуск уровнем ниже… По пути Мажуга вытащил из кармашков на ремне патроны, зарядил кольт.

Наконец Курчан остановился у двери:

– Здеся.

– Ну, постучи, что ль.

Пушкарь постучал. Сперва несмело, тихонько. Потом глянул на Мажугу – тот кивнул. Тогда Курчан ударил в дверь сильней, кулаком. На улице было спокойно, только тихонько подвывали где-то поблизости вентиляторы – этот равномерный шум присутствовал здесь повсюду, стал привычным. Мажуга-то его слышал, а харьковчане настолько привыкли к вечному гулу, что он стал для них незаметным. За дверью скрипнула половица, кто-то тихонько двигался. Курчан снова занес кулак, но Мажуга отпихнул его вбок, сам встал по другую сторону двери у стены и, вытянув руку, ударил рукоятью кольта. В ответ на стук внутри загрохотали выстрелы – раз, два, три. В двери возникли отверстия на уровне груди. Из них выросли яркие лучи – освещение у Харитона будь здоров, не ночное.

Курчан, пригнувшись, отпрянул и тоже потянул из кобуры пистолет – до него лишь сейчас стало доходить, насколько крутой оборот принимает дело. За дверью торопливо простучали подошвы – Харитон убегал. Мажуга вышел из-за стены, встал перед входом и снова, как в Управе, четырежды выстрелил из кольта, метя в дверное полотно вокруг замка. Пули сорок пятого калибра раскололи доски, Игнаш ударил ногой – не вышло, дверь держалась. Подскочил Курчан, вдвоем они разрядили оружие в створку так, что вокруг замочной пластины образовалась неровная цепочка из отверстий и сколов. Захлопали ставни, на полутемную улицу упали световые пятна из окошек верхних этажей.

– Кто здесь палит?! – орали над головой.

– Нападение! Призренцев позовите!

– Эй, кто озорует?!

– Зовите стражу!

– Призренцев!

– Грабеж!

Харитон жил в богатом квартале, народ здесь обитал не слишком рисковый – за призренцами соседи бежать не торопились, ни одна дверь не шелохнулась. Но Мажуга отлично понимал, что кого-нибудь, конечно, вот-вот пошлют за стражей, только выберутся через другую улицу. Они с Курчаном переглянулись, отступили на шаг и дружно вломились плечами в поврежденную дверь. С оглушительным хрустом расколотые доски развалились, взвизгнули петли, оба влетели внутрь, в ярко освещенный коридор.

Мажуга огляделся, попутно заряжая кольт.

– На лестницу! – возбужденно крикнул Курчан. – Я слыхал, он наверх побёг!

– Пистолет свой сперва заряди, малый. – Мажуга был спокоен, его погоня не распалила, враз возвратились прежний опыт и навыки сыскарской работы. Он, оттерев пушкаря плечом, первым взбежал по лестнице.

Следующий этаж также был ярко освещен. Из одного коридора от лестницы уводил другой, короткий, в нем три двери. Игнаш, не раздумывая, выбрал ту, которая была приоткрыта. Пригнувшись, нырнул в проем, ожидая выстрелов, но комната была пуста. Покрытые пылью коробы вдоль стен, шкаф с наполовину оторванной дверцей, какая-то рухлядь свалена по углам… А на крюках под потолком укреплена деревянная лестница. Она упиралась в люк. Мажуга вскинул кольт, держа его обеими руками, кивнул Курчану. Тот сунул оружие в кобуру и вскарабкался к люку. Подергал.

– Заперто.

Мажуга опустил револьвер и полез во внутренний карман.

– Держи! Умеешь обращаться, пушкарь?

Курчан поймал плоскую жестянку с торчащим фитилем. Повертел, понюхал.

– Я-то умею, токо не полагается здесь использовать такие штуки. А ну призренцы спросят? Кто отвечать будет?

Мажуга поморщился – никак не мог привыкнуть к всеобщему страху перед призренцами.

– Самоха ответит. Не боись.

Курчан стал прилаживать жестянку под люком, там, где сверху находился засов.

– Под петли, под петли суй! – велел снизу Игнаш. – Теперь запаливай – и ходу!

Пушкарь чиркнул колесиком зажигалки и опрометью скатился вниз. Они с Мажугой вылетели обратно в коридор, отскочили от проема… Наверху громыхнуло, посыпались обломки. Сыскарь заглянул внутрь – вместо люка в потолке зияло неровное отверстие, в нем вился густой дым, но в комнату не поступал, поток воздуха изнутри раздувал черные клубы и уносил вверх и в стороны. Мажуга поспешил к лестнице первым, вскарабкался, нырнул в дым и закашлялся. Глаза защипало от едкой гари.

Он стоял на поверхности, все было затянуто чадом. Вокруг тянулись развалины древних зданий, а над головой ползли тяжелые мутные тучи, сквозь которые едва сочился серый утренний свет. Уже близился восход, но солнечные лучи не могли пробиться сквозь дымную пелену, накрывшую Харьков. Мажуга огляделся, закрываясь рукавом. Рядом выпрямился Курчан – и тоже закашлялся.

Вдалеке почудилось движение, Мажуга взбежал на груду щебня – так и есть! Сгорбленная фигурка мелькнула среди руин – беглец перебирался через завал из остатков древней стены.

– Он в маске! – прохрипел Курчан между приступами кашля. – Маска газовая…

– За ним!

Кашляя и утирая выступающие слезы, они побежали за Харитоном. Несмотря на маску, тот передвигался медленней, чем преследователи, расстояние сокращалось. Налетел вялый порыв ветра, сдул дым, и Мажуга разглядел, как Харитон карабкается на груду битого кирпича, прижимая к боку мешок – с виду тяжелый. Из-за ноши беглеца как будто перекосило, он едва ковылял. Вот оглянулся, вскинул руку. Преследователи присели. Хлопнул выстрел, Харитон снова поспешил прочь, придерживая мешок.